Глава 25. Никто, кроме нас!

«Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Самодержавная власть. Повиноваться власти Его, не только за страх, но и за совесть, Сам Бог повелевает»
 из свода Законов Российской Империи, том 1

    Присутственные часы давно истекли. Евстигней Иннокентьевич сидел в своём кабинете и вяло просматривал ленту новостей. Освещение было приглушено, в воздухе витал аромат табака и дорого алкоголя.
" ...погодные условия. Давление выше нормы, ветер умеренный, температура...
...выставка современного искусства.  Открытие почтили присутствием Его Императорское Величество с семьёй. Общения с репортёрами не состоялось. Журналистам рекомендовано обращаться в пресс-службу... "
        Внезапно Евстигней Иннокентьевич встрепенулся. Глаз его зацепился за один текст, который был размещён в «Русской Мысли», крупнейшем, после «Русских Ведомостей» издании:
" ...полная несокрушимой мощи и творческих сил наша страна уверенно идёт вперёд по пути строительства светлого будущего. Империя под благословенным управлением Его Императорского Величества обеспечила мощный подъём во всех областях жизни подданных. Неуклонно укрепляются экономическая и оборонная мощь нашей Родины, достигнуты значительные успехи в области дальнейшего улучшения жизни всех наших инопланетных владений, всего нашего народа. Мы имеем мощную индустрию, всесторонне развитую тяжёлую промышленность на каждой планете Империи. Неуклонно идёт в гору наше машиностроение, обеспечивая все отрасли экономики современной техникой. Крупные успехи достигнуты в развитии передовой науки. Высокого уровня достигла наша лёгкая и пищевая промышленность. Она имеет сейчас возможность удовлетворять растущие потребности городского и сельского населения в любом уголке каждой звёздной системы.
Все эти успехи — результат благословенного и благополучного царствования Его Императорского Величества и единства подданных, результат последовательного проведения в жизнь успешной политики. Но сейчас есть те, кто явно или тайно желает распада нашей Родины. Нельзя допустить, что бы эти происки сепаратных сил нанесли урон Империи. В этот трудный час призываем вас к бдительности... "
Что это? Зачем? Почему именно сейчас? Куракин посмотрел автора публикации. Их оказалось двое: некто Громов и Макнамара. Кто такие? Фамилии были ему неизвестны. Да и статья имела ярко выраженный заказной характер. Кто посмел?
Пролистывая дальше ленту Куракин увидел ещё несколько статей, написанных таким же трескучим пафосным штилем. Авторы были разными, но написано было всё как под копирку. И все они хором требовали повысить бдительность и быть готовыми к провокациям. Стиль написания статей для Евстигнея Иннокентьевича был непонятен. Столько возвышенной патетики, столько пафоса, столько отсылок к совести читателей. Перечислены все успехи Империи и сделан намёк, что всего этого можно лишиться. Куракин неплохо знал историю и припомнил, что в ХХ веке, в советский период, подобный выспренный тон в СМИ был весьма популярен. Теперь кто-то вытащил на свет все эти устаревшие слова, обороты и выражения. Конечно, на современного человека пропаганда середины ХХ века практически не действует. Но только до определённого момента. Как не вовремя. До планируемых Куракиным событий в столице оставалось совсем немного. Статейки разных писак никоим образом не отсрочат начала, но могут помешать.
- Срочно ко мне дежурного офицера. - Евстигней Иннокентьевич отдал распоряжение вошедшему секретарю. - И найди мне, кто у нас отвечает за связи с общественностью. Чтобы завтра утром тот был у меня.
Секретарь молча склонил голову и тихо исчез из кабинета.


    - Но главная цель «БиоТекса» - это Земля, - говорила Альта, - А для этого нужно сменить власть в России. Потому что именно Россия сейчас является основным гарантом равновесия сил не только на планете, но и во всём Земном Содружестве.
- А вот с этого момента поподробнее. – мгновенно встрепенулся Полено, - Что этот фон дер Кляйн вам настрекотать успел.
- Про заговор в верхах мы знаем. Ты нам имена назови. – добавила Анна.
- Имён фон дер Кляйн сам не знал. Но сказал, где копать надо. В Особом Отделе. И в Министерстве Двора. Департамент Внешней Разведки, Генштаб. Сеть они обширную успели создать. Кроме того, к ним после разгрома Блока перешла оставшаяся часть блоковской агентуры. Это всё агенты очень глубокого залегания, плюс «спящие», готовые проснуться в любой момент.
- Имена, пароли, явки. – повторил Полено.
     Альта назвала несколько имён, повторив при этом, что фон дер Кляйн знал не всех, но и тех, что она назвала, оказалось достаточно, чтобы понять, куда ведёт ниточка. А вела она на самый верх, в окружение августейшей особы. Полено только хмурился, а Анна подумала, что такое один раз уже было – в ХХ веке, когда в России тоже стараниями соседей по планете, устроили революцию. Да не одну. И целью жадных до чужого добра кукловодов было установление господства над Россией, чтобы её можно было грабить без помех. Точно так же «БиоТекс» подчинила себе Гамму-249. Её правители были всего лишь марионетками в руках владельцев гигантской корпорации, подчинившей себе почти половину галактики. Противостоять этому монстру отваживались немногие. В числе таких отважных была и Россия. Поэтому и решили в ней переворот устроить.

                *   *   *
       - Алексей. Ты мне говорил про одного военкора, а привёл троих. Как так? - спросил Малинин у де Огюстье после того как тот привычно козырнул при входе в палату.
- Здравия желаю. Военный корреспондент там один. Это Громов. Мы с ним во многих горячих точках пересекались. Просто он сейчас в паре с Макнамарой работает. Громов ищет свою старшую сестру, которую никогда не видел. И вышел на нас, так как следы её теряются в одной операции, к которой мы имеем отношение. Я сразу отказал, такие данные частным лицам не положено знать. Но пока он занимался поисками, познакомился с Макнамарой-младшим. Старшего, который генерал, Вы, наверное, знаете. Тот и попросил за них. Пришлось обоим высылать приглашения. Данные по операции я им предоставлю, гриф секретности уже снят. А за это они нам очень даже помогут. Ребята творческие, известные в своей среде, к ним прислушиваются. Так что информационная поддержка в СМИ обеспечена.
- Согласен. Неплохие ребята для гражданских. А вот этот, третий, с большим самомнением, зачем здесь?
-Этого нам "прикомандировали", так сказать. Высочайшим Его Величества распоряжением. - де Огюстье для верности показал пальцем вверх, явно намекая на кого-то из окружения государя, - Данный господин является руководителем одного информационно-разведывательного агентства. Честно говоря, странное заведение. По сути дублирует аналитическую работу по средствам массовой информации контрразведки. Но уровень аналитического материала оставляет желать лучшего. Нет там специалистов. Зачем нам их сплавили совершенно непонятно.
- Ох уж мне эти подковерные игры при дворе. - Малинин на пару минут задумался, - Думаю, что государь что-то такое задумал. Знает, что с поставленной задачей этот тип не справится. Так что кому-то вскоре придётся от этой синекуры отказаться... Кстати. Ты не знаешь, что такое эта "синекура"? А то услышал от Комбрига это выражение, суть понимаю, а откуда слово взялось абсолютно непонятно.
- Хм. Озадачу Фридриха. Его искусственный интеллект такие задачки влёгкую щелкает. - с улыбкой ответил Алексей.
- Вот. Правильно. Я тебе ещё списочек таких выражений подкину. Пусть поработает. - Адмирал глянул на де Огюстье. - А ты зачем вообще приходил?
- Вас медик на процедуры просит пройти.
- Ах да...
- Разрешите идти?
- Свободен. А этому, строптивому, из агентства сольёшь дезу. Заодно проверим его на вшивость. В любом случае нужную нам информацию он разнесёт по столице. Что нам и надо.

            - "Антиобщественные элементы — мятежники, разбойники, гангстеры, революционеры, воры в законе и прочие — это наиболее агрессивные люди, которым не хватило места в официальных общественных иерархиях." - Евстигней Иннокентьевич минуту помолчал, - Это цитата из свежей статьи наших средств массовой информации. А точнее – из «Русской Мысли»! Причём подобные статейки в ней появляются уже не в первый раз! Фамилии под ними каждый раз разные, но стиль один. Как будто один человек сочинял. Найди мне этого писаку. Или писак. Что вообще происходит?
      Куракин чуть не сорвался на крик. Его просто взбесила статья неизвестного автора в одном из самых солидных и массовых изданий Империи. «Русская Мысль» была ведущим изданием монархистов. Он совершенно ничего не понимал. Взывать к совести преступного элемента - это вообще зачем? Какой патриотизм может быть в криминальной среде?
Немного успокоившись он сказал секретарю, что готов принять вызванного им наёмника. Тот с явным облегчением вышел, а в кабинет вошёл Мастер. Евстигней Иннокентьевич мысленно поморщился. Не принято было в столице ходить в одежде в стиле "милитари ". Строгий костюм и белая сорочка, чиновничий вицмундир, или военная форма – вот что обычно встречалось в центре столицы Империи. Но не это вот - кожаная куртка с псевдоармейскими нашивками, берцы и зелёные штаны с рисунком "камуфле". Для центра столицы слишком вызывающе.
      Мастер не спрашивая разрешения уселся перед Куракиным. Тому ничего не оставалось делать, как небрежным движением руки толкнуть к нему тонкую папку. Наёмник углубился в чтение.
"Да. Племянничку до дяди далеко." - невольно подумалось Евстигнею Иннокентьевичу. Мастер был племянником широко известного в узких кругах отца Сабиха, он же Майкл Кростмэн, он же… имён у него было довольно много. Хотя Сабих тоже был оригиналом. Появлялся он часто в сутане католического священника и сандалиях на босу ногу, брил тонзуру на темечке, поддерживая легенду о своём монашестве, хотя давно уже был атеистом и не верил ни в сон, ни в чох, ни в святое, ни в нечистое. Но удивительным образом в этом своём наряде вписывался в любую, как когда-то говорили, "тусовку". А по своей сути это был безжалостный убийца, контрабандист, торговец оружием и вообще всем, что можно купить, или продать.
       Мастер тем временем закончил чтение документа. Подняв глаза на Куракина он замер, ожидая каких-либо пояснений. Но Евстигней Иннокентьевич лишь кивнул. Из документов и так было понятно, что необходимо сделать и кто являлся первоочередными целями для группы наёмников.
- Когда? - спросил Мастер.
- Через три дня. - так же коротко ответил Куракин.
- Принял к исполнению.
       Современная война – это, прежде всего, война техники. Мы все знаем, какой силой обладают наши противники, тот же Полярный Блок до недавнего времени. Ну, и Земля конечно. При таком раскладе сил человеческий фактор играет определённую, важную, но не самую главную роль. Космический спецназ создавался не для космических войн. Тайные операции в тылу противника, спасательные рейды и тому подобное – вот, для чего нужны войска спецназначения. В ситуации, когда в течение суток можно окружить планету и расстрелять её из космоса, срыв поверхность на несколько сотен метров, никто, находящийся на поверхности ничего не сможет сделать. Но в космической войне есть скрытая сторона, когда нужно узнать, определить, когда именно противник собирается уничтожить тот или иной объект, когда и где нужно предупредить его удар. Это сложная задача. Можно сказать, что мы находимся в уникальных условиях, когда буквально от усилий нескольких человек может зависеть исход сражений и самой войны. Но даже если мы сделаем всё хорошо и правильно, это не значит, что нас будут за это благодарить. Мы делаем в прямом смысле неблагодарную работу. Возможно никогда никто не скажет нам спасибо. И даже посмертно никому из нас не присвоят звание героев.
Анне опять припомнился тот давний разговор с Реком. Разговор был долгий, наверное, Дагварду просто нужно было выговориться. Только зачем он говорил ей всё это? Анка об этом знала побольше него. Она так и сказала ему в конце его темпераментного монолога, что мол, там, где они с братом учились она, Анка, преподаёт. Рек немедленно надулся и в очередной раз ушёл в себя. Может, и зря она так с ним… Альта сказала, что Дагварды работали на Лока. А Стюарт, как и Братство Златова, - «и вашим и нашим и споём, и спляшем». И за сведениями о Зэду охотились. И сведения эти Стюарту нужны были именно для своих целей. Так что чип он передал своим людям. Две суперкорпорации схлестнулись за влияние в галактике. Только вот зачем им лабиринт на Зэду? Неужели прошлое изменить решили? Интересно девки пляшут, однако.

      - Да, Прапор. Постарели мы с тобой. - проворчал Адмирал, наполняя кормушку кошачьим кормом. Светодиод на шее давно облысевшего ящера радостно заморгал. Малинин вытащил из синтезатора свой скромный ужин и медленно поковылял к столу. Почему-то последнее время у него разболелась нога. Уже много лет вместо этой ноги стоит биопротез, а вот всё равно, болит. Как объяснял Самуил Яковлевич - фантомные боли и скорее всего от банального переутомления.
- А мы с тобой не молодеем! - крикнул Прапору Малинин. Но тот даже "ухом не повёл", как говорит Комбриг. Да и уши у этого ящера таковы, что при всё желании ими не подвигаешь. - Ну и ладно. Заканчивай приём пищи и отбой.
Уставившись в окно-монитор, где был виден какой-то красочный пейзаж далёкой планеты, Адмирал вспоминал те времена, когда он был жизнерадостным юнкером. В руках была любимая кружка с ароматным чаем. За всю свою довольно долгую жизнь ощущения безмятежного счастья он испытывал лишь в детстве и в юнкерском училище. А потом - война, служба, постоянные командировки по чужим планетам, дальний космос, операции и горечь от утраты своих товарищей. В мыслях всплыли созвучные настроению стихи, кого-то из древних.
А я сижу, укутавшись в свой плед,
Пью чай, мечтая о единорогах...
Уставшими глазами смотрю вслед
Я на людей, и в сердце вновь тревога...
- Всё. Отбой. - приказал сам себе Малинин, чувствуя, что он начинает себя "есть поедом". Вспомнив, что слышал это выражение от Комбрига, он в очередной раз пообещал себе узнать у Фридриха значение этих странных слов и стал укладываться в кровать...
... Выстрел. Ещё выстрел. Надо спрятаться за укрытие. Но вокруг, на льду, нет ничего, кроме трупов товарищей, возле которых расплывались огромные лужи крови. Рядом взрыв. Уши заложило от лёгкой контузии. Но как ни странно, стало легче. Стали не слышны страшные крики раненых. Время как будто замедлилось. Винтовка в руках беззвучно выплёвывала боезапас в сторону врага. Туда, где было практически ничего не видно от дыма. Но именно оттуда в ответ летели пули, выбивая вокруг невысокие султаны снежной пыли. Это было даже красиво.
Всё. Больше ни одного патрона. Ни в обойме, ни в подсумках. Пришлось снимать с пояса трёхгранный штык и примкнуть к винтовке. Руки, даже в неудобных рукавицах, привычно справились с этой нехитрой работой. Краем глаза он видел, что вокруг солдаты так же готовятся к штыковой атаке. Шинель сейчас даже мешала. Не смотря на то, что несколько дней назад наступила весна, было ещё довольно холодно. И этот пронизывающий ветер, который не прекращался. Но от бега по льду от берега до острова, было нечем дышать. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
- Ураааааааа!!! - этот крик он услышал даже сквозь контузию. Точно так же крича он мчался последние сто метров. Выстрелы с набережной прекратились. Там были видны только трупы, Много трупов. Камни брусчатки были красными крови. Враг бежал в Кронштадтскую крепость.
Штурм крепости, который шёл несколько часов, запомнился смутно. Взрывы, выстрелы, после подвоза боеприпасов стало полегче и дом за домом мятежников выбивали на лёд Финского залива. Уже в ночи, возле одного из костров, где он присел погреться еле передвигая ноги от усталости, пришло известие, что всё. Мятеж подавлен. Выстрелы прекратились. Кто-то недалеко кричал "Ура", но большинство просто устало грелись, протягивая руки к огню. Так, возле костра он и уснул...
      Адмирал открыл глаза. Опять сон. И опять события тех далёких времён начала двадцатого века. Практически сразу Малинин стал записывать свои видения, чтобы передать Фридриху для расшифровки. И практически сразу он понял - смысла в передачи текста для анализа нет, через день в Столице начнётся мятеж. Вполне возможно, что такой же кровавый, как и в его сне. Даже не завтракая, он начал отдавать распоряжения. В палате стало по-деловому шумно. Адмирал в душе радовался. Тот долгий период неясности прошёл, началась знакомая работа.

        ...- Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словесе мятежна, плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходящия, от сряща, и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится, обаче очима твоима смотриши, и воздаяние грешников узриши. Яко ты, Господи, упование мое, Вышняго положил еси прибежище твое. Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему, яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих...
      Вокруг было темно. Только голос, голос творящий молитву, голос явно пожилой женщины методично отсчитывал минуту за минутой. Он был почти не слышен за звуками дальней канонады. Уж что-что, а выстрелы древних орудий довольно большого калибра Анка могла отличить от других звуков. Голосу женщины вторил детский шёпот. Наконец глаза стали различать предметы вокруг. Деревянный потолок, старенькая застиранная полотняная занавеска. За спиной было что-то тёплое, скорее всего эта стена прилегала к печке. Стараясь не шуметь Анна слегка отодвинула ткань рукой. В углу комнаты чуть теплился огонёк под иконой. Там же на полу была видна фигура женщины в тёмном одеянии и тёмном платке. Рядом с ней стояла девочка небольшого роста в платочке, на вид лет десяти от роду. За замёрзшим окном уже начинало светать. После молитвы женщина и девочка сели за стол завтракать. Глиняные тарелки с кашей, кружки с чаем, каравай хлеба укрытый куском холста. Ели молча. Видно, каждая из них думала о чём-то своём. Анна продолжала наблюдать не зная, как они отреагируют на её внезапное появление.
- Матушка настоятельница. Что с нами будет? - тихо спросила девочка.
- Не переживай, Бог не оставит нас.
- Матушка Агриппина, нас не убьют?
- Конечно нет, милая моя, конечно нет. Не думай об этом.
- А кто они, эти бандиты?
- Люди. Обычные люди. Только души их плутают в потёмках. Не видит их Господь, не наставит на путь истинный. - отвечала настоятельница.
- А почему они стреляю и убивают?
- Два года назад война была с белофиннами. Большевики вот дали свободу финнам в восемнадцатом, а те добра не помнят, воевать опять пошли. Хотят всю Карелию себе забрать. Да и некоторые карелы не хотят под большевиками жить. Вот и воюют. Кровь зазря проливают. Поела? Давай сюда миску.
        После завтрака женщина забрала пустые тарелки и ушла их мыть. По возвращении любопытная девочка продолжила задавать ей вопросы. Анна лежала не двигаясь, слушая их разговор и постепенно понимая, что в своём сне она попала в январь 1922 года, что в это время тут происходит подавление так называемого "Карельского мятежа", хотя это восстание было больше похоже на нападение ставшей независимой Финляндии на советскую Россию. Это самое начало советского периода. Но Красная Армия смогла отстоять эти земли и погнала врага. Как раз канонада красной артиллерии и была слышна за окном. Начиналось наступление. Самое интересное, что Анна знала эту женщину. Именно её дневник она недавно читала. Настоятельница монастыря матушка Агриппина Игнатьева. В голове возникало так много вопросов к ней, но задать их было страшно. Тем временем настоятельница и девочка оделись и куда-то ушли.
Анна задумалась. Это же тот самый монастырь, в котором во время одного из своих «снов» оказался Март. Теперь Анна даже пожалела, что не вышла к хозяйке дома. Она могла бы узнать что-то о Марте. Но почему ей снится этот сон? Почему она попала именно туда? Она знала, что такой "провал во времени" может быть только из-за лабиринта. И происходит он с теми, кто в прошлом посещал одну интересную планету. Так что это - предупреждение? Или ещё один паззл для того расследования, что ведёт Батя с товарищами? Постепенно глаза закрылись и сновидение кончилось...
   С Батей нужно связаться. – подумала Анна после пробуждения, - Сон явно не спроста.

       - Сны, говоришь? – Рива поставила на стол кружку с чаем и внимательно посмотрела на Малинина. От её пристального взгляда тому сделалось не по себе.
- И не только у меня. Все, кто побывал на этой чёртовой планете, начинали видеть сны. Причём некоторые с продолжением.
   Малинин увлёкся, Рива слушала не перебивая. Чай в кружках давно остыл, но они не обращали на это внимания.
- Значит, говоришь, временной отрезок – примерно первая половина ХХ века? – уточнила Рива, когда Малинин закончил.
- Не только. И первая половина XXI тоже.
- То есть, хочешь сказать, что интервал между событиями, в которых оказывались люди, составляет примерно сто лет.
- Ну да! Старыгин рассказывал о том, как он оказался в Петрограде-Петербурге примерно в 1920-21 году, а Анка и Даниэль Дагвард описывали события 2022 года. Причём у Дагварда наблюдалось интересное явление «сон во сне» в котором он оказался в том же месте и в то же время, что и Джинн.
   Рива задумчиво грызла ноготь, совершенно не переживая по поводу маникюра.
- Сто лет. – задумчиво повторила она, - Сто лет. Ну-ка, дай мне отчёт этот прочитать!
- Какой? – не сразу понял Малинин.
- Тот, который на инфокристалле Анькином был! Покумекаю над ним на досуге.
      Рива усвистала кумекать нал отчётом, а Малинин снова погрузился было в работу, но его отвлёк вызов от Анны. Та поведала бывшему командиру свой сон и свои соображения по поводу происходящего. Малинин слушал не перебивая.
- У тебя всё? – спросил он, когда Анна замолчала.
- Так точно!
- А что эта мадамка?
    Под «мадамкой» имелась в виду Альта-Эвиза.
- Раскололась сразу же. Вот подельника её мы завалили. Вернее я. – призналась Анна.
- Как так?
- Сопротивляться начал.
- Понятно. – встопорщил усы Малинин.
- Вам Полено должен отчёт прислать. Посмотрите у себя во входящих. По нашему каналу.
- Не успел ещё. Гляну сейчас. А ты вот что – возвращайся-ка на Землю. И бегом в часть. Наших всех предупреди, чтобы готовы были.

               Раннее утро. Над столицей всходило солнце. Оно коснулось своими лучами сначала верхушек небоскрёбов. В самом низу, на самых нижних этажах мегаполиса, ещё царила полутьма. Но дроиды-уборщики уже заканчивали свою работу. Огромные транспортные платформы аккуратно перевозили по эстакадам товары для магазинов и сырьё для производств. Окраинные небоскрёбы на нижних этажах не имели окон, так что движения дронов и вообще всё происходящее на улице, никто не мог увидеть. К пяти часам утра все они вернутся обратно в ангары коммунальных служб, разбросанных по городу, на подзарядку. Рассвет в современном городе происходит так же внезапно, как в горах - раз, и освещение на столбах отключилось, а солнце как будто и не уходило за горизонт. Город готовился к началу трудового дня. В самом центре столицы рассвет наступал не так. Центр находился как бы в огромной чаше из зданий. Чем ближе к окраинам города, тем выше и беднее дома. Самые дальние были многоэтажными «человейниками», где селилась беднота. Все они каждое утро подолгу добирались до мест своей работы, поэтому к восходу солнца уже были в пути. Но центр города ещё спал. У людей с достатком и начало трудового дня было позже и рабочие места были обычно практически рядом. А многие люди вообще не работали. По разным причинам, но все эти люди считали себя именно теми гражданами, на которых держится Империя. По крайней мере уже больше года так им внушали разные «властители дум» в социальных сетях. И на сегодня эти "учителя жизни" приглашали "средний класс" к середине дня собираться в центре столицы. Брать с собой какие-то вещи, список которых прилагался, хорошее настроение и вперёд. Надо показать всем, кто здесь власть!
          Солнце медленно выползало из-за окраинных зданий. Евстигней Иннокентьевич в эту ночь не ложился спать. В его кабинете вообще не имелось окон, поэтому увидеть солнечные лучи он не мог. Да и до рабочего места ещё надо дойти от брифинг-офиса. Но наступление утра почувствовалось. Пошли рапорты о готовности групп к предстоящим действиям. Да. Сегодня был его день. День, когда мечта воплотится в жизнь.
- Группа семь-бис на исходной, приступаю к патрулированию.
- Одиннадцать-бис. Вышел в заданный район. Жду указаний.
- Пятый на месте. Тут нету никого, что делать?
- Второй Пятому. Рассредоточиться и ждать.
        Куракин прошёл центр связи насквозь и гул голосов сразу прекратился. Он не любил находится в таких местах. Там Евстигней Иннокентьевич не чувствовал своей необходимости. Его никто не замечал. Все были чем-то заняты. Так что управлять процессом лучше из кабинета, через огромный терминал на полстены, где всё видно, а не через экран коммуникатора. И обязательно с бокалом коньяка и сигаретой. Будущий правитель огромной империи шёл по коридору и на его губах играла лёгкая улыбка.

        Утро на орбитальной станции понятие относительное. Тем более, на такой станции, которая всё время дрейфует в тени планеты. Земного времени здесь тоже не придерживались. А так называемое «среднее общегалактическое» откровенно высмеивали. «Мы живем посреди галактики, в среднегалактическом времени, жизнью средней паршивости, и т.д. и т.п.». Чтобы не подчиняться общей усреднённости, персонал станции делил сутки на четыре части: шесть часов работы – шесть на отдых – и снова в том же порядке. Многие, кто населяет такие объекты, работают посменно и для них нет абсолютно никакой разницы во времени суток и особенно во временах года. Тем не менее, большинство старалось хоть как-то придерживаться таких понятий как утро, день, вечер, ночь. Это даже не дань привычке, а вызов бытию - мы живём по земному времени, мы, человечество - едино, пока помним свою Родину!!!
         Старый Адмирал практически и не спал последние два дня. Надо было позаботиться о отправляемых на Землю, в Столицу, группах оперативников, всё согласовать, проверить связь, позывные, согласовать контрольные сеансы связи, передать точные координаты мест дислокации. Де Огюстье занимался оперативным командованием уже там, на Земле. С ним Адмирал был в постоянном контакте. Через него осуществлялась координация с группами военной полиции и КосмоСпецНаза. Через Адмирала происходила координация всех действий с представителем Его Императорского Величества лейб-гвардии. Для координации сообщений в СМИ и социальных сетях в соседней палате медцентра обосновался репортёр Макнамара. Военкор Громов отбыл на Землю. Эти двое отвечали за оперативное освещение во всех возможных информационных площадках мероприятия по противодействию мятежу. Всё было готово. Все ждали - какие шаги предпримут заговорщики. Чтобы отвлечь мысли от предстоящих событий, Малинин уселся в своё любимое кресло с кружкой ароматного чёрного чая. Найдя в коммуникаторе приятную мелодию, он вспоминал о когда-то очень давно прочитанной старинной книге:
"... На Востоке потребление чая ограничено массой условностей, начиная от времени и места сбора чайного листа и заканчивая способом налития напитка в чашку. Русское же чаепитие - "бесцеремонное". "Пустой" чай в России не одобряли - даже в беднейших домах на стол ставили хотя бы хлеб. Воду для чая готовили в специальных водогреях, именуемых "самоварами"...
А больше всего Адмирал любил пить чай, который в определённых кругах звали "адмиральским" - когда в кружку горячего чая по мере его потребления добавлялся настоящий ром такими образом, чтобы кружка была всегда полной. И в те времена, когда в России только появился такой способ, его называли очень интересно:
"... Чай с "адвокатцем" то есть с архиерейскими сливками, с подливочкой, с позолотой, с постным молоком - чай с ромом или коньяком..."
Усмехнувшись, Малинин поставил кружку на стол. Пора начинать действовать. На Земле, в Столице солнце уже взошло. И если есть движения отслеживаемых групп провокаторов, то самое время нанести превентивный удар. Но главное - взять организатора всех этих безобразий!
- Внимание всем. - в палате медцентра, больше похожей на армейский командный пункт, стало тихо. - Работаем!

      Сегодня Арина не собиралась идти на занятия. В социальных сетях последнее время все обсуждали место встречи в центре столицы, где будет "весь цвет общества". Все они хотели заявить о том, что в государстве надо что-то поменять, сделать лучше. В переписках по этому поводу царила всеобщая эйфория. Кто-то собирался написать огромный плакат, чтобы уж точно попасть в новостной выпуск. Кто-то обещал принести палатку, для того, чтобы с комфортом дожидаться изменений. Правда все верили в то, что одного вида такой весомой части общества достаточно, чтобы чиновники зашевелились и стали работать справедливо. Каждый хотел поучаствовать в таком знаковом событии. Арина пела, принимая душ. Песня рвалась из неё когда она влезала в свой любимый комбинезон. Она радостно напевала, когда сбегала по ступеням вниз, к остановке. Ей даже казалось, что в транспортной капсуле все пассажиры что-то напевают себе под нос, с радостью переглядываясь между собой.
         В центре было многолюдно. Все прибывшие сюда старались изображать гуляющих. Надо было ждать сигнала. только никто не знал какого. Арина надеялась, что она сразу узнает сигнал. Ну или придёт сообщение на коммуникатор. Мимо неё проходили люди. Ей улыбались, она улыбалась в ответ. В стороне стояли какие-то подозрительные личности. Подтянутые молодые люди в тёмной одежде с капюшонами, хмурые и серьёзные. Арина подумала, что это могут быть переодетые агенты полиции. Или даже какой-нибудь спецназ. Она тут же написала об этом в соцсетях. В ответ стали приходить сообщения, что такие группы не единичны.
  Точно, полиция - уверилась в своих подозрениях девушка, - Что же делать?
Почитав сообщения в комлинке, она решила, что предложение задержать этих переодетых агентов, собрав большую толпу и окружив их, неплохая идея. Вскоре вокруг парней в тёмном образовалась довольно внушительная толпа молодежи. Все они шумели, смеялись, махали руками. Девушке было приятно, что её старания увенчались успехом. Злодеи, как она думала, были блокированы.
        Мимо толпы прошёл армейский патруль. На рукавах виднелись шевроны с надписью "Военная полиция". Девушка уже знала, что в центре всегда много военных, всё-таки столица. Поэтому совершенно их не замечала, как будто те были частью пейзажа. Но из-под шлемов на толпу смотрели очень внимательно. В наушниках были слышны команды о дальнейших действиях. Нашлемные камеры передавали телеметрию в центр проведения операции.
       В это время де Огюстье, который руководил всеми оперативными силами, отдавал приказы о выдвижении к центру групп спецназа, военной полиции и космодесантников. Транспорт медленно сжимал кольцо вокруг центра. Готовность к операции была полной. Алексей через коммуникатор связался с группой военкора Громова.
- Как у тебя?
- Нормально. Как и планировалось большую часть протестной молодежи удалось за ночь перенаправить из центра на бульвары. Пусть там гуляют, целее будут.
- Но в центре все равно полно мирных. Это не есть хорошо.
- Работаем. В соцсетях пошла волна сообщений о перемещении ближе к окраинам. Это работает, люди постепенно рассасываются. Но, к сожалению, всех мы не сможем убедить. Останутся те, кто твердо решил "бузить".
- Чего они все ждут? Выяснил?
- Должен быть сигнал. Но кто его отдаст, я не узнал. И когда он будет, я тоже не знаю. Все чего-то ждут.
        Тут де Огюстье тронул за рукав офицер из его группы. Алексей повернулся. Ему показывали знаками, что на связи Адмирал. Переключив канал он увидел своего старого командира.
- Алексей. Начинай операцию. Немедленно. Время вышло.
- Есть. - и связь оборвалась. Не раздумывая де Огюстье громко скомандовал. - Всем группам. Выйти на позиции и приступить к операции. Группе РЭБ блокировать связь в центре столицы. Работаем!
          На окраине Солнечной системы медленно появлялся военный флот. Борта всех кораблей были украшены логотипом корпорации "БиоТекс". Одновременно с появлением флота все наличные корабли Марса попытались блокировать Имперский флот. К счастью, флотское командование было заранее предупреждено о подобном развитии событий. И был задействован заготовленный по прямому указанию Верховного Главнокомандующего, а именно Императора, план. Все корабли пришли в движение.

        Анна со своими ребятами готовы были высадиться на Марс. Отпуск предсказуемо закончился раньше срока.

                Куракин нервно ходил из угла в угол. Как хорошо начинался и как прескверно заканчивается сегодняшний день! Утром всё было прекрасно. После проведённой в соцсетях кампании множество людей, в основном молодёжь, устремилось в центр столицы. Но ближе к середине дня, когда на границах Солнечной системы появились обещанные мистером Майклом корабли корпоративного военного флота "БиоТекс", группа наблюдения доложила о возникающих проблемах. Рапорт о том, что в соцсетях воцарился полный армагеддон. Рапорт о блокировании всех видов связи в центре столицы. Координацию групп провокаторов провести стало невозможно. Людей, которые пришли по призывам в соцсетях, так же не было возможности спровоцировать на активные действия. СМИ выдавали одни патриотические новости и ни одного сообщения о том, что необходима смена действующей власти. Евстигней Иннокентьевич очень надеялся, что в центре наёмник Мастер и его люди сделают всё как надо. Но предполагать и знать - это совершенно разные понятия. Не было никаких известий и о том, что сейчас происходит в резиденции Императора.
       Тем временем в космосе тоже происходило немало интересного. Помимо корпоративного флота, который по численности был больше, чем дежурная эскадра Имперского флота и патрульные группы на орбите, на границе системы появился Первый Ударный Флот Империи. Не даром он назывался ударным. Практически сразу были блокированы все возможные способы уйти из Солнечной системы. Открытым текстом транслировался приказ лечь в дрейф всем кораблям и дожидаться досмотровых команд. За неподчинение - огонь на поражение. И ведь пришлось пострелять. Но у ударных крейсеров равных противников в системе не было. Тут же марсианские корабли развернулись и пока не поздно ринулись под защиту своей планеты. Поздно. Туда уже пошли десантные корабли. А с орбиты вниз смотрели орудия главных калибров нескольких крейсеров. На Земле все эти передвижения отслеживались уполномоченными на это службами. Но любые сообщения об этом тут же блокировались. Новости о таких операциях имел право сообщать только пресс-центр Его Императорского Величества. Об это недвусмысленно были извещены все дипломатические миссии в столице и все без исключения редакции СМИ. Но всего этого Куракин не знал, поэтому метался в своём кабинете из угла в угол.
- Разрешите? - в кабинет заглянул секретарь.
- Что тебе? - раздражённо посмотрел на своего подчинённого Евстигней Иннокентьевич.
- К вам пришли... - но фраза так и осталась незаконченной. Секретаря буквально смели с дороги стремительно вошедшие в кабинет огромные в своей броне космодесантники и несколько человек в обычном камуфляже.
- Да как вы смеете? - начал было возмущаться Куракин и вдруг понял, что это всё. Рука потянулась к ящику стола, но увидев наведенное в лицо оружие немаленького калибра передумал.
Космодесант? – ещё успел удивиться Куракин прежде, чем его начали «паковать», а они-то тут каким боком? Не их «епархия».

         Напряжённую обстановку в импровизированном «командном центре» несколько разрядило появление Ревекки Самойловны. Она, опять же без приглашения, уселась напротив Малинина, водрузив перед собой мини-комп.
- Прервись, Кутузов! – сказала она, - Война-войной, а обед – по расписанию.
   Малинин, выслушивающий в тот момент доклад де Огюстье, только отмахнулся. Рива решила взять инициативу в свои руки и вскоре перед ними на столе возвышались два подноса, уставленные тарелками.
- Что это? – не понял Адмирал.
- Прервись, спасатель вселенной! -усмехнулась Рива.
    Прапору тоже была предоставлена его порция кошачьего корма и птеродактиль довольно помаргивал светодиодами на шее.
          - Ну что у тебя? – спросил Малинин за чаем.
- До конца я ещё не разобралась, но первые итоги есть. Лабиринт связан некими каналами, или гиперпространственными переходами почти со всеми планетами во вселенной. Не только в нашей галактике. Выходы из этих коридоров, или переходов, находятся в определённых местах на планетах. В том числе – и у нас на Земле. У нас эти места в разное время назывались Порталами, Вратами, аномальными зонами, «местами силы» и так далее.
- Это я знаю! – нетерпеливо перебил Малинин, - Дальше что?
- Порталы эти, или Врата, называйте как угодно, закрываются и открываются в определённые периоды времени. Как правило, промежуток между открытием Портала, составляет 50-100 лет. Это если говорить о нашей Земле. На других планетах этот срок может быть другим. Это зависит и от диаметра орбиты планеты, и от скорости её вращения, и много от чего ещё. Временной лаг при этом может составлять 5-10 лет.
- Это мы тоже уже поняли. Что-нибудь новое есть? – спросил Малинин, намереваясь вернуться к прерванному занятию.
- Как правило открытие портала связано с какими-либо потрясениями, или катаклизмами. Обычно это войны, революции, или же стихийные бедствия. В эти периоды происходит мощный выброс энергии, обычно негативной.
- Это влияет на открытие порталов?
- По всей видимости – да.
     Малинин задумался.
- Да, похоже на то. И я, и другие, видевшие «сны» - все говорят, что они оказывались в прошлом во время военных конфликтов.
- И заметь! Все говорили о попадании в прошлое, но никто не побывал в будущем! Это самое интересное! – Рива ткнула в Малинина длинным пальцем с наманикюренным ярко-алым ногтем.
- Да, интересно девки пляшут. Вот что. Дам-ка я тебе координаты одного толкового паренька, покумекайте над этим делом вместе.
       И Малинин отправил Риву к Фридриху.
                *   *   *
            
          Арине было очень страшно. Она сидела прямо на тротуаре, в небольшой нише возле входа в какое-то здание, прячась за мусорной урной. Мимо неё пробегали люди, слышны были крики, воздух то и дело прочерчивали вспышки бластеров, где-то что-то громко хлопало, как гигантская хлопушка, переливчато выли полицейские сирены. В воздухе висел горький удушливый запах гари. Девушка сидела обхватив голову руками, зажимая уши и закрыв глаза. На её коленях лежала голова мужчины с длинными полуседыми волосами, в потертой кожаной куртке и зелёных штанах, заправленных в высокие сапоги на шнуровке. Половину его лица заливала кровь. Глаза были закрыты. Мужчина был без сознания.
        Двумя часами ранее, когда она собрала толпу вокруг, как она считала, агентов полиции, произошло несколько событий. Недалеко от того места, где она стояла, несколько мужчин стали кричать, что пора действовать, пора скинуть власть коррумпированных чиновников, что дальше терпеть нет возможности. Девушка не понимала, зачем они кричат то, что и так все знают. И если делать, то что именно? Было непонятно. Но мужчины продолжали сыпать лозунгами, явно призывая окружающих поддержать их. И толпа постепенно втянулась, стали слышны крики в ответ. Скоро вся улица скандировала вслед за одним из крикунов:
- Пора действовать!!!
- Долой произвол чиновников!!!
- Свободу узникам режима!!!
 Арине было весело и радостно. Она ничего не знала про узников режима, даже не представляла, кто это. Но эмоции переполняли душу. Наконец-то происходит что-то значимое в жизни столицы и она в самом центре. Достав комлинк, она сделала несколько снимков себя и толпы вокруг. Надо обязательно показать подругам в соцсетях!!! Но сколько она не пыталась передать файлы - связи почему-то не было. И это в самом центре столицы. Позор!!! И Арина с удвоенной силой стала кричать лозунги, которые становились всё громче и громче. Как-то незаметно к ним прибавились новые, призывающие к смене власти. Кто-то крикнул «Долой монархию!» и его поддержали.
        Толпа двинулась в сторону центра, туда, где была площадь перед резиденцией Императора. Надо сказать всё ему в лицо!!! Пусть наконец он услышит простой народ!!!
- Мы здесь власть!!! - надрывалась толпа.
Вдруг, непонятно почему, Арину кто-то сильно толкнул сзади так, что она чуть не упала. В одно мгновение всё вокруг поменялось. Толпа заревела, послышались громкие хлопки, воздух прорезали лазерные вспышки. С трудом удерживаясь на ногах от множества толчков окружающих людей, девушка развернулась. Люди позади валялись на тротуаре, Парни в чёрном дрались с военной полицией. Зачем??? Почему??? Открыв рот Арина замерла на месте. К счастью, она была у самого края толпы, ближе к зданиям. А по центру улицы рвались гранаты и сверкали бластерные вспышки. Только сейчас она поняла, что эти громкие хлопки именно от взрывов гранат. Дым окутывал всё вдали. Рядом с девушкой, спиной к ней, оказался один из переодетых полицейских. Не раздумывая Арина схватила лежащий рядом с ней камень (откуда он тут взялся?) и, посильнее размахнувшись, ударила мужчину по голове. Тот рухнул на тротуар. Но почему с этим полицейским дрался военный? Они же должны быть заодно!!! Камень выпал из внезапно ослабевших рук. Появился ещё один военный, приподняв забрало шлема, подмигнул девушке и надел наручники на упавшего.
- Молодец. Посторожи его пока. - крикнул он, забирая из кармана кожаной куртки мужчины огромный армейский бластер, опустил защитное стекло и бросился снова в толпу. А ей ничего не оставалось, как оттащить бесчувственное тело в сторону и заплакать.
       Уже ближе к вечеру к ней подошли полицейские и вежливо попросили пройти с ними. Тут же появились медики и увезли мужчину. В участке следователь из Сыскного Управления предельно вежливо задавал вопросы и записывал в свой планшет ответы, а его помощник записывал видео допроса. Как узнала о том, что надо собираться в центре, от кого именно? Почему пошла с толпой на площадь? Что собиралась делать? Ещё он показывал на планшете фото разных людей и спрашивал - знакомы ли, видела ли этих людей? С ужасом она узнала на одном из фото того мужчину, которого ударила камнем. Следователь ничего не ответил на вопрос Арины о судьбе получившего травму. Но пообещал узнать и даже поблагодарил за "задержание". Девушка с трудом удержала готовые вылететь слова о том, что она то хотела камнем ударить по голове полицейского в гражданской одежде. А оказалось всё совсем по-другому. Её причислили к заговорщикам, которые хотели лишить жизни самого Императора. Оказалось, что в толпе было много наёмников с оружием. Оказалось, что на Землю готовился десант и как раз на площадь, куда шла толпа.  Арине стало совсем плохо, когда она представила, что стало бы со всеми этими людьми. Ведь военный десант - это война. Выжить гражданскому, находясь в эпицентре военных действий, практически невозможно. Она видела документальную хронику про одно из восстаний на окраинных планетах. А может у нападавших и был расчёт на то, что сопротивления не будет из-за жителей на площади? Тысячи заложников!!! Девушка снова заплакала.
       Утром, ещё затемно, её отпустили, строго-настрого приказав не покидать общежитие до решения суда по её правонарушениям. О времени судебного заседания её известят. Следователь намекнул, что вещи лучше собрать заранее, так как продолжить учёбу она не сможет в любом случае. С этим в столичных учебных заведениях было строго. Да и вообще теперь, с таким обвинением, путь к получению высшего образования ей закрыт. И на приличную работу её тоже не возьмут. Да что там! Даже на удачное замужество она вряд ли сможет рассчитывать! Только если очень повезёт.
   Весь следующий день Арина проплакала. Только сейчас до неё стало доходить, во что она вляпалась по собственной глупости. Её родной городок, из которого она приехала в столицу, был маленьким и новости там распространялись мгновенно. Уже назавтра после её возвращения об этом будут судачить все, кому не лень. На неё будут показывать пальцем и шушукаться за спиной. А то, что её вышлют из столицы – это ясно как день. И хорошо, если не посадят! А только вышлют на родину под надзор полиции. Со смутьянами в Империи было строго. И что теперь будет? Что скажут родители? Особенно отец! Правда, полицейский следователь, который её допрашивал, сказал, что помощь в задержании опасного смутьяна будет смягчающим обстоятельством. Но легче от этого всё равно не было.

             Малинин устал. Устал так, как не уставал уже давно, с тех времён, когда ещё был на службе. Три дня и три ночи практически без сна и отдыха. А впереди ещё «разбор полётов» проведённой операции. Те, кто знал Малинина очень давно, уже ёжились от предстоящей взбучки. Опытный офицер насквозь видел каждого и знал, кто и где мог "накосячить". Это выражение все слышали из его уст и прекрасно знали его значение. Но ничего не могли поделать. Косячили все, правда кто-то чуть больше, а кто-то чуть меньше. Без «доброго слова» не останется ни один человек. Утешало только одно - заговор раскрыт, в столице не случилось переворота, Марс блокирован и там сейчас проводится выявление поддержавших мятеж групп. Анна со своими ребятами тоже была сейчас там. А военный флот корпорации "БиоТекс", после потери нескольких кораблей, остаётся на орбите Юпитера. С ним ещё предстоит разбираться. Хотя руководство корпорации уже прислало своих парламентёров. Для них потеря целого флота, а это может случится в любой момент, это потеря влияния и огромные финансовые убытки. Естественно, владельцы примут любые условия для того, чтобы избежать подобного. И, скорее всего, Министерство Внешних сношений Империи не упустит своего. Но Адмиралу это уже не интересно. У каждого своя работа.
     Малинин сидел в своём любимом кресле и пил чай. Шум от работы офицеров, сидящих за терминалами и принимающими рапорты оперативных групп, совершенно ему не мешали. Привык. И даже был рад этому столпотворению в своей палате, превращённой в командный пункт. То время, когда он вынужден был уйти в отставку и оказался на орбитальной станции для "пенсионеров", было для него самым тягостным. Когда ты никому не нужен и возможность поговорить есть только с домашним питомцем - это для Малинина оказалось суровым испытанием. С огромным трудом ему удалось не тронутся рассудком. Но сейчас всё наладилось. Пришёл приказ, подписанный самим Государем, о создании специального совета при Главнокомандующем, который будет решать проблемы государственной безопасности. Совет Имперской Безопасности с огромными полномочиями. И в состав Совета будут входить проверенные, зарекомендовавшие себя люди, к голосу которых Император будет прислушиваться. Огромнейшая ответственность.
         А пока Адмирал отдыхал. Впереди у него много работы.

          Альта щёлкала кнопками пульта, переключая каналы, пока не наткнулась на уже привычных «Космических негодяев». Этот бесконечный сериал гоняли по кругу, чередуя старые и новые серии. Заняться было больше нечем. На прогулку выводили раз в день и только в отведённое время, в спортзал тоже выводили под конвоем и на него заявку нужно было составлять каждый раз заново. Место, куда её доставили, называлось Следственная тюрьма при Третьем Департаменте. Альта не могла взять в толк, с чего это вдруг ею заинтересовалась «Трёшка», а не родная Разведка? Объяснение находилось только одно – Контора уже давно считает её погибшей, вычеркнула из всех списков и сбросила со всех счетов. На допросы её тоже пока что не водили. Альта подумала, что это может быть частью психологической обработки – держать в неведении и взаперти, не предъявляя обвинений, не пытаясь что-либо выяснить. От таких мыслей ей сделалось совсем паршиво. На экране тем временем Жарвис, ломая руки, умолял Альмивию отдаться. Альта раздражённо выключила визор. Как это вообще могло ей нравиться? Но ведь нравилось же!

      - Проект «Чёрная Радуга» курировался «БиоТексом»? – спросил Лок.
- Да. – ответила она, - Это был полностью их проект. Служба Безопасности Гаммы-249 была всего лишь обеспечивала его осуществление.
- Ты знаешь, что твой побег тогда спутал нам все карты?
- Меня бы раскрыли тогда. Ты прислал «засвеченных» агентов, у счастьевцев на них было столько нарыто… На кой они вообще тебе сдались, эти два придурка? С твоими деньгами мог бы нанять людей и посерьёзнее. Они «засветились» когда пытались вытащить твою семью.
- Ты имеешь в виду Марион с девочками?
- А у тебя есть ещё семьи?
- Марион была моей ошибкой. Да, наш брак был прикрытием, но настолько дерьмовым… В том, что произошло тогда, была только её вина. Она заключила контракт на какие-то работы для «БиоТекса». Подряд. А они через неё вышли на меня. «БиоТекс» очень интересовал Марс и те дела, что наша фирма там вела.
- Да уж, ошибка, я тоже была твоей ошибкой, Лок? Я давно подозреваю, что та охота на кадетов была спланирована вашей семьёй.
- Не будем ворошить прошлое, дорогая. - сказал Лок с многозначительной улыбкой, Чеширского кота.
   Сейчас Альта понимала, что охотились именно за Талкой. А она попала с руки Лока случайно. Но Талка тогда так и не решилась шагнуть с подоконника вслед за нею.
         Изначально это была пара медиум и ведущий, Талка была очень сильным медиумом, что называется с ногами забиралась в любую голову. А Альта очень хорошо могла её вытягивать из любого состояния. Альта тоже кое-что могла. Но значительно меньше.  Вся штука была в том, что когда Альта прыгала из окна в тот злополучный день, она уже понимала, что Талку перепрошили. И надеялась, что сможет её найти и вытащить
Потому что в тех апартаментах, откуда пришлось уносить ноги, она потеряла с Талкой связь. Стоят рядом а не чуют друг друга.
          Альта схватила подруга за руку и рванулась к двери:
- Это ловушка. Уходим
        Талка дернулась и закрутила Альту к окну:
- Не туда.
        Фактически Талка выбросила Альту выбив своим полем окно. На это ушли все её силы и часть Альтиных.
Но к перепрошивке Лок и папаша отношения не имели, Альта знала и это. Нет у них специалистов с экстриками работать. Они и об Альте знали только то, что она дружит с Талкой
А Талку, как-то застукали в чужом сне. . И сон этот был не чей-нибудь, а самого Стюарта-старшего. Тот, как оказалось, тоже был довольно сильным медиумом и телепатом. Стюарт-старший проникновение отметил, а уж навести справки о том, кто это был ему труда не составило. В той злополучной истории, когда Альта вылетела в окно, а Талка не успела, пришли именно за Талкой. Это она была «дичью», которую заманили в тщательно подготовленную ловушку. А упавшая буквально на руки Локу Альта – приятным «бонусом».

    Малинин и не заметил, как его сморил сон.
… Его спешно переодевали в какой-то каморке под руководством какого-то немолодого человека в потёртой ливрее, наверное, лакея, по моде каких-то давно минувших лет для обеда у какого-то помещика. Почему помещика? И как он там оказался? Какие-то узкие панталоны, узкий пиджак с высоким воротом, всякие торчащие из рукавов и из-за отворотов пиджака (или камзола?) рюшечки. . .
       А потом он долго шёл по бесконечному коридору в сопровождении миловидной девушки в длинном платье. Проходя мимо открытых дверей какой-то комнаты, он услышал возмущённый мужской голос:
- Да не буду я сидеть с этим невеждой за одним столом!
      Мелькнуло в голове – не про меня ли. . .. Столовая оказалась небольшой залой с круглым столом посередине. Стол занимал чуть ли не половину залы и Малинин обнаружил себя уже сидящим за столом. Несколько мужчин, дамы. Один из присутствующих помещиков (а как их назовёшь) увлечённо читал газету, попыхивая трубкой. Газета была на русском, но напечатана старинной орфографией, которая была в ходу до начала ХХ века. «Яти» и «еры».
       Мужчины помоложе внимали с открытыми ртами пожилому, седовласому человеку с властным противно скрипучим голосом. Разговор шёл о видах на урожай то ли пшеницы, то ли ржи, может овса. Да не важно – про зерновые. Оратор увлёкся настолько, что забыл про еду. Его слушатели тоже.
- … Заметьте-с, что бы получить высокий урожай необходимо всё делать совершенно точно по наработанным правилам и в определённые многолетней практикой сроки. Эту методу я выписал из Франции, от знаменитого Трям-трям-трясмскини.
     Фамилию Малинин так и не запомнил, но тоже принялся внимать и незаметно увлёкся.
- Это великий агроном, не чета местным доморощенным. Все правила расписаны точно по дням. Если их придерживаться, то успех гарантирован. Достаточно открыть календарь, глянуть в свод правил – и вуаля, ты знаешь, какой вид работ необходимо производить. Нет вот этой вечной русской задумчивости, когда крестьяне долго мнут пальцами землю, пробуют её на вкус, всем селом совещаются, пора сеять или пора собирать урожай. Потом об этом говорят помещику. А тот просто-напросто соглашается. . . Совсем разучились думать головой, да-с.
       Далее оратор долго распинался о русской безалаберности.
- Вот, к примеру, по календарю завтра придёт время уборки зерновых. Именно завтра, а не в начале месяца, как у Первезякина. Этот идиот послушал-таки своих крестьян и начал уборку раньше на полторы недели. Убирать надо именно завтра – тогда зерно будет наиболее созревшим и принесёт наибольший доход! Не так ли господин, как вас там, э-э-э-э?
         Вопрос предназначался Малинину, который в этот момент увлечённо рассматривал один столовый прибор. Вроде как и ложка, но с двумя прорезями, суп такой не похлебаешь. И не вилка – попробуй такой наколоть что-либо, умучаешься. Правда тут же кто-то из прислуги взял эту не то вилку, не то ложку и начал раскладывать салат.  Малинин вздохнул с немалым облегчением: чуть не опростоволосился – и поднял глаза на вопрошающего. Тот вперил в него взгляд ехидно прищуренных глаз и явно ожидал ответа. «И тут Остапа понесло. . .»
- Да, да. Именно, наибольший доход – это цель выращивания зерновых. По методе – тоже правильно. Никаких вопросов в агротехнике тогда не возникает. Только. . . – Малинин отпил из бокала какого-то жутко кислого вина и едва не скривился, чтобы не обидеть хозяйку, - Только вот весна была ранняя в этом году. По методе Вы и сеяли чуть позже этого, как его, Первезякина? Даже на две недели позже? Ну надо же. Так вот небось крестьяне этого умного человека определяли температуру земли и содержание влаги простым дедовским методом – помяли землицу пальцами и посмотрели на результат – стал комочек распадаться, значит пора сеять. И если промедлишь – можешь и без урожая остаться. И определяли когда собирать урожай тоже по старинке. Брали колосок и разминали, смотрели – созрело ли зерно или погодить. А как созрело – косили с рассвета и до заката. Согласен – не по правилам. А что делать? Опоздаешь – муки не намелешь, товар не продашь, цену потеряешь. Да ладно, французы тоже ошибаются. Это же не указания обкома для председателя колхоза, тут головой думать надо. Что? Что такое колхоз???
      Стало шумно. Малинин понял, что сказал что-то не то и теперь слушал слова этого красного от возмущения сторонника французской агрономии и смотрел на человека, читающего газету. Он прикрывался изданием с громким название «Провинциалъ» и еле сдерживал смех. Когда страсти за столом дошли до предела и дальше возможно Малинина бы вызвали на дуэль, не меньше, он вдруг прокашлялся и довольно громким голосом прочёл какую -то заметку:
- «Поверенный купца Загорнюк сообщает, что в связи с загруженностью его мельницы зерно будет приниматься по сниженной цене в течение следующей недели. В дальнейшем цена на приём зерна будет так же снижена.»
За столом возникла зловещая тишина. . .
Малинин проснулся. . . Перед этим почему-то запомнились глаза той прекрасной незнакомой девушки, его незнакомой спутницы за столом. . .

      Джинн нашёл Анну на могиле мужа. Она сидела на лавочке в изголовье могилы. Джинн присел рядом.
- Я тут подумала в очередной раз, что мы с ним почти и не жили. И знаешь, я впервые задумалась над тем, кого же он любил всю жизнь? Меня, или некий придуманный образ, который со мной имеет мало общего, если вообще имеет.
   Джинн неопределённо пожал плечами. Анна продолжала:
- Ведь когда мы с ним встретились вновь, я уже была не та шестнадцатилетняя девочка из монастырской школы.
- Тем не менее ты к нему тогда прилетела. – ответил он, - Хотя и удрала от него сначала.
- Это когда водонапорную станцию там у них взорвали. – уточнила Анна.
Джинн кивнул.
- Информацию им сливал этот самый Гука. Он же, как выяснилось, стуканул до этого о нашей экспедиции на болота. – сказал он.
- Какой именно?
- Второй. Когда мы все вместе туда полезли. А Гука, на минуточку, человек фон дер Кляйна.
- Забавно. – Анна усмехнулась, хотя, что именно забавного в этом известии, было непонятно, - Он же и в похищении Марта был замешан.
- Да уж, куда забавнее. Златов, кстати, тоже с ним якшался. – продолжал Джинн.
- Златов и с фон дер Кляйном якшался. Он вообще циник и довольно аморальный тип, как я заметила.
- Идеальные качества для политика. – ухмыльнулся Джинн, - Думаешь, твой благоверный был в этом плане лучше?
- Я вообще ни о чём не думаю. – честно призналась Анна, - Вернее, думаю, но не об этом. – она поднялась, - Пойдём. Нам надо Батю встретить. Он прилетает на Землю.

         Де Огюстье с Громовым неспешно шли вдоль набережной Фонтанки. На Петербург медленно опускался серый осенний вечер. Вспыхивали фонари, зажигалась подсветка старинных зданий.
- Я тебя вот зачем вызвал. – говорил де Огюстье военкору, - Ты ведь свою сестру ищешь?
- Ну да.
- Так мы её нашли.
- Да? Давно?
- Она работала на разведку, была заслана на Гамму-249, но в какой-то момент исчезла. Оказалось, там возникла угроза провала и она попросту удрала. Её потеряли и наши, и противник. Какое-то время скрывалась. Сделала себе документы на чужое имя. Вышла замуж и какое-то время тихо жила себе. Пока не началась вся эта петрушка.
- И что с ней сейчас? Где она?
- В «Трёшке». Разбираются, что с ней делать. Вы сможете увидеться. После того, как на планете, где ваши родители были в экспедиции, произошла катастрофа, отец успел посадить Ксению в спасательную капсулу и отправить с планеты. В итоге она оказалась на Брискселе, но не на основном материке, а на одном из архипелагов, населённом аборигенами. По своему уровню развития они находятся примерно на уровне XIX-начала ХХ века. Сначала те, к кому она попала, долго не могли решить, что с ней делать, а потом отдали в закрытую школу, нечто среднее между пансионом и приютом для сирот. Там с ней оказалась ещё одна девочка с Земли. Вот с этой девочкой наша протеже и выросла вместе. Сначала в иезуитском колледже в Швейцарии, потом в кадетском корпусе. Вам не удалось её найти, потому что во всех учреждениях она была под чужими именами. Последнее её имя – Афизе Шатоевна Юзовцева-Старыгина.
- Афизе? – переспросил Громов, - Она что – ислам приняла?
- Вот это сказать не могу, но писалась она именно так. И желала, чтобы её признавали за крымскую татарку.
- Юзовцева… Если мне память не изменяет, адмирал Юзовцев…
- Ирония судьбы в том, что она официально замужем за его сыном. – усмехнулся де Огюстье, - Только сын в своё время изменил фамилию и стал писаться Старыгиным. А сестрица Ваша выбрала фамилию совершенно случайно. И адмирал Юзовцев к этому никакого отношения не имеет. В одной из марсианских колоний жил некто Шатой Юзовцев, личность ничем не примечательная, звёзд с неба не хватал, работал техником в тамошнем космопорту. Сожительствовал с какой-то женщиной, та родила от него дочь. Все они погибли во время «войны роботов» на Марсе. Ваша сестрица выдавала себя за дочь этого Юзовцева. Что якобы она выжила, но осталась сиротой. Самое забавное, что в Крыму у этого Юзовцева действительно жили родственники, которые её признали!

                *   *   *

     Малинин сидел в кресле и смотрел в окно. Любимый плед из натуральной шерсти укутывал его ноги. Да, тот самый плед, который передавался из рук в руки уже более двухсот лет и достался от бывшего командира Адмирала. На столе перед ним всё так же стояла кружка с горячим чаем и бутылка настоящего, крепкого, сладковатого, остро пахнущего рома. Рядом в пепельнице лежала дымящаяся трубка для курения табака. Адмирал был счастлив и он пил "адмиральский чай". Да, адмиральский чай - это давняя флотская традиция. Говорят, что она была основана ещё тогда, когда человечество не могло выйти за пределы своей планеты. Флотом называли посудины, что плавали по водам между материками и норовили потопить друг друга с помощью примитивных кинетических орудий, в которых снаряд отправлялся в полёт с помощью специальных химических веществ. Всё как и сейчас. Малинин улыбнулся. В комнате стоял пряный аромат табака и специй. Только сейчас всё было немного по-другому и это «по-другому» его радовало. Не так давно его в силу возраста и полученных на службе ранений отправили "в бессрочный отдых". Поселили за государственный счет, разумеется, на орбитальной станции, где живущие там люди преклонного возраста называли себя странным слово "пенсионеры", а поселение - "дачей". Целый год Малинин пребывал там в полном одиночестве постепенно зверея от безысходности. Когда человек всю свою жизнь занимается любимым делом и активно работает, то отдых для него неприемлем. А для военного человека - вдвойне. И тогда, чтобы не сойти с ума, Адмирал нашёл себе дело. Он решил заняться писанием мемуаров, благо вспомнить было чего. И начал вспоминать. Так вышло, что его воспоминания заставили не только бывшего офицера обратить внимание на происходящие в Солнечной системе странные события. Его бывшие подчинённые, которых судьба раскидала по разным местам, после разговоров с Малинным так же заинтересовались странностями. А после покушения на него, события стали развиваться так, что запахло войной и военным переворотом в центре Империи. К счастью предотвратить заговор удалось в самом начале. И теперь Адмирал щурился, разглядывая подчинённых, присланных с Земли. Он был счастлив.
А орбитальную станцию теперь никто "дачей" даже не смеет называть. Вдруг случилось так, что вокруг неё появились постоянно дежурящие военные корабли. Сама станция больше походила на растревоженный улей от обилия военных всех званий и рангов, спешащих по своим делам. Теперь здесь располагалась военная часть, которую в документах скромно именуют Центром мониторинга и анализа. Все находящиеся на станции являлись действующими военнослужащими. И ни одного "пенсионера"!!! Живших на станции гражданских переселили в другие места, чему большинство из них были только рады.
        Приятные размышления были прерваны появлением дежурного офицера.
- Вам пора, господин полковник.
     Малинин отставил чашку и поднялся. Аккуратно сложил плед на кресле, взял из стенного шкафчика небольшую кошачью переноску и посадил туда Прапора. Тот давно привык к такому способу путешествий и не возражал. Потому как перевозить птеродактиля в клетке было чревато – слишком уж привлекал внимание. Чемодан был собран заранее и Малинин погрузил его на автоматическую тележку, вкатившуюся в его студию вслед за дежурным. Переноску он понёс в руках, не доверяя никому.

               С нынешним императором Анна виделась ещё когда тот был наследником престола. Произошло это когда они с матерью были приглашены во дворец после возвращения из экспедиции на Зэду. Пока Татьяна беседовала с государем, Анку представили наследнику, который оказался на два года её моложе. Анка тогда не пожалела красок, расписывая свои приключения в лабиринте на странной планете. Только про поцелуй счастьевского офицера ничего не рассказала. Наследник слушал развесив уши.
И вот сейчас предстояла новая встреча, спустя много лет. Наследник уже давно государь император Всероссийский, а она – офицер космоспецназа, командир группы.
Интересно, он меня помнит? – вдруг подумалось ей, - Говорят, у государя прекрасная память. Но пока что надо было ехать в космопорт – встречать Батю. На аудиенцию во дворце надлежало прибыть всем вместе.

         - И что ты теперь делать планируешь? – спросил Джинн, понимая, что вопрос глупее некуда, но что-то сказать было надо.
- А я могу что-то планировать в своём нынешнем положении? – криво усмехнулась Эвиза-Афизе-Ксения и так далее.
- Тебя в чём-то обвиняют?
   Она не ответила, просто снова криво усмехнулась и передёрнула плечами. Повисла пауза, грозившая затянуться. Джинн решился поднять глаза и взглянуть в лицо жены. Он чувствовал себя виноватым перед ней, но в чём конкретно – понять не мог. Лицо той было бесстрастным и не выражало ничего.
- Там дети волнуются. – сказал он, чтобы опять что-то сказать.
- Дети. – машинально повторила она, - Это твои дети.
- Но мы оба принимали решение, ездили в приют… - прозвучало как оправдание.
- Уведите меня! – вдруг крикнула она.
    Вошёл охранник. Она встала и вышла, привычно заложив руки назад и сцепив пальцы в замок. А Джинн так и остался сидеть. И вдруг заплакал.
         Великолепие. Это первое, что приходит на ум, когда только подходишь к Дворцу Аудиенций Императорского комплекса зданий. А когда попадаешь внутрь, то на плечи тяжким грузом ложится Величие Империи. Именно так, с большой буквы, можно назвать то чувство восхищения, удивления и немножко страха, которое охватывает людей, впервые попавших сюда. Но показывать свои эмоции хоть взглядом, а уж тем более вертеть головой, для Адмирала было моветон и неприемлемо. Да, он и не впервые попадает на аудиенцию к Первому, вернее Его Императорскому Величеству. Но вот... Разволновался, чего уж тут.
  Двери перед ним открыли караульные личной гвардии. Перед этим ему пришлось пройти через сканер, причём не один раз. Всё-таки за время службы всякого железа в его теле прибавилось. Осколки, протез и прочее. Для военного, который сделал карьеру от курсанта до высшего офицерского звания не во дворце, это обычное дело. Своих ребят он увидел сразу же. Его лучшая группа, почти в полном составе. Не хватало только Джинна и Волкодава. Да ещё Бизон погиб на Трое…
       Поправив аксельбанты, Малинин направился к стоящей отдельно от вельмож группе офицеров. Вернее - двум группам. Между полевыми и дворцовыми всегда чувствовалась слабо выраженная вражда. А после событий в центре столицы противоречия обострились чуть ли не до вооруженного противостояния. Тем более, что в подавлении мятежа столичный гарнизон совершенно не отличился, а некоторые части были на грани участия в заговоре. Более того, сам Особый Отдел спровоцировал митинг гражданских, который должен был прикрыть высадку корпоративного десанта в столице. Конечно спецслужба не является военной структурой, но форму-то носят. И в Империи у нас единоначалие никто не отменял.  А потому Малинин не стал здороваться со всеми стоящими за руку, как сделал бы ранее. Вскинув руку к козырьку фуражки, кивнул всем и подошёл к Комбригу.
- Ну как тут у вас? Не наливали ещё? - спросил он невинным голосом.        Комбриг встрепенулся.
- Будешь? Я-то с утра принял, а то коленки трясутся чего-то. - Из кармана тут же была извлечена плоская фляжка с чем-то булькающим
- Коньяк? Хотя мог бы и не спрашивать... - Малинин почему-то воровато оглянулся, - Нет. Пока не буду. У самого колено ходуном ходит, хорошо что второе протез, есть на что опереться.

                *    *    *
       По больнично-белому тюремному коридору твёрдым шагом шла женщина. За каменным лицом и собранным телом прятались глаза, готовые пролиться горьким дождём.
Но ни охранники, ни даже стены одиночки, нашпигованные камерами, как украинская колбаса салом его не увидят.
Кто она?
В многочисленных личинах, потерявшая лицо. В многих прозвищах утратившая имя. Без дома, без рода, без семьи. Сломанная марионетка.
 Джинн… Женька… Его было жаль, жаль, что она изломанная в карцерах спецшколы так и не смогла ответить на его чувства. Старалась быть хорошей женой матерью. Тщетно. Но может быть именно его любовь, так и оставшаяся безответной, пробуждала сейчас в ней чувство.
Ненависть, ярость, жажда мести.
 Почти пятьдесят лет она жила в тюрьме безразличия не ведая кто она, упиваясь мимолётными победами и отношениями. Женька не в счёт. Начиналось как прикрытие, продолжалось как мечта, превратилось в ложь.
Стюарт. Начиналось со лжи...

            В это время в зал вошёл главный Императорский Церемониймейстер. Лицо, главнее которого во время Высочайшей Аудиенции нет. Даже Император, говорят, его побаивался. Что уж говорить о прочих придворных чинах
- Соизволением Его Императорского Величества аудиенция будет проведена немедленно! По очерёдности представления вам даст указания камер-фурьер. - церемониймейстер развернулся и скрылся за огромными двухстворчатыми дверями, которые больше походили на ворота средневекового замка с неимоверным количеством позолоты. Сразу стало заметно шумнее. К дверям потянулись придворные. Военные пока стояли на месте. "Не стоит суетиться, это порой бывает вредно для здоровья" - промелькнуло в голове у Малинина.
- Ха! Глянь на камер-фурьера. Всего лишь мелкая сошка при дворе, а ведет себя как герольд на коронации! Кстати, а где наш любимый Обер-гофмаршал, который обычно этим и занимался? Ах да, случайно был замечен с мятежниками! - не к месту развеселился Комбриг. Но почему-то никто даже не улыбнулся. Нервозность только возросла. Упоминание недавней попытки покушения на Императора мятежа сейчас переносится очень остро.
         Муторно. Долго и муторно. Аудиенция такого огромного количества проходила неспешно. Представление при входе в зал. Занять точно указанное место и не двигаться с него до появления Первого. Всё это напоминает построения на плацу перед Императорским смотром. В свою бытность курсантом, как помнилось Адмиралу, такие мероприятия начинались сразу после завтрака, а заканчивались пятнадцатиминутным лицезрением издалека Его Императорского Величества уже далеко позже обеда. И всё это время надо стоять на плацу. В любую погоду, в любое время года. Строго по Уставу, то есть "не взирая на..." И вот снова, на старости лет, приходится "не взирать".
- А ты знаешь откуда берёт корни слово "ходатайство"? - зашептал почти в ухо Комбриг, - Слова "ходатай" и "ходатайство" образованы от "ходить", это, вроде бы, так просто и очевидно, но нам приходится стоять.
- Слушай! Помолчи. Твои шуточки сейчас не к месту.
       Бывший командир Адмирала насупился и отвернувшись глотнул из своей фляжки. "Нервное"- понял Малинин. Он даже пожалел, что не принял предложения Комбрига пару часов назад. Вдруг все смолкли и замерли, боясь даже пошевелиться.
- Его Императорское Величество! - произнёс Церемониймейстер от дальних дверей. Зашелестели платья придворных дам, защёлкали каблуки тех, кто был в мундирах, остальные просто склонили голову, приветствуя Императора. В полной тишине прозвучали шаги.
        Джинн прибыл в самый последний момент в сопровождении де Огюстье. Малинин даже не заметил, как они появились и был Джинн как будто не в себе и выглядел неважно, но старался держаться. Но в этот момент в зал вошёл Государь в парадном мундире космодесантника и все взоры разом обратились к нему.
- Приветствую вас! – голос императора был слегка взволнованным.
    Государь до восшествия на престол служил в космодесанте и в активе у него было несколько довольно сложных операций в дальних секторах галактики.
- Обращаюсь к вам, сограждане и доблестные мои воины, со словами благодарности. Скажу больше. Я горд вами! Нынешнее небывалое событие должно было привести к полному поражения нашего государства. Кто поддержал происки мятежников, тот изменник своего Отечества — предатель его. Знаю, что каждый честный воин так понимает и так мыслит. Исполняйте ваш долг как до сих пор. Защищайте нашу великую Родину изо всех сил.
       Неожиданно для всех приглашённых Император сделал несколько шагов вперёд и поклонился. За всю свою жизнь Адмирал никогда такого не видел. Тишина в зале стояла настолько оглушающая, что было слышно чеканные звуки шагов гвардейского караула за окнами. Все, кто находился в зале опустились на одно колено перед Его Императорским Величеством. Дамы застыли в глубоком реверансе. Через минуту речь продолжилась.
- Твёрдо верю, что безграничная любовь к Родине никогда не угаснет в ваших сердцах. Да благословит вас Господь Бог на дальнейшие подвиги. Все соотечественники, даже причиняющие нам грусть и боль, всё равно наши братья, сестры и дети, граждане великой страны.
       Император закончил речь и, по-военному чётко развернувшись, покинул зал аудиенции. Теперь начнутся персональные встречи. Церемониймейстер пригласил всех в соседний зал для "скромного" угощения. В распахнутые двери донеслась музыка. Стало шумно. Эти моменты Малинин всегда не любил. Тут запросто могли отдавить единственную его ногу. Поэтому он быстро схватил Комбрига за локоть и потащил в сторону.
- Фляжку дай. - только и хватило сил сказать ему. Комбриг ни слова не говоря вытащил из кармана требуемое и открутил крышку. Потом задумчиво сказал:
- Либо мы чего-то не знаем, либо пора уходить, наконец, на пенсию. А то сопьюсь совсем. Чтобы Первый и поклонился... Да такого триста лет не было!!!

          Хватит. Хватит. Хватит. Она шла по коридору выбивая грубыми ботинками об пол жалость к себе. Именно Джинн с его страданием позволил ей понять что сидеть и жалеть себя и ждать когда кто-то свыше решит её судьбу не вариант. Ей определённо грозит смерть. Но не более чем смерть. За свою глупую жизнь она столько раз смотрелась в неё, что назвала бы её ближайшей подругой.
Она села на койку
Вдох выдох вдох выдох уже через минуту тренированное тело привычно отозвалось тягучим напряжением Ци. Мышцы расслабились, дыхание и пульс замедлились.
Месть взращивается как цветок. Говорил дедушка Хо. Для неё нужно время и покой.
Она "полола свой сад". Она выдыхала жалость, обиду, вину, даже ненависть.
Последние годы принесли ей много паззлов. Пора их собрать.
В голове зазвучал гнусавый голос с пластинки начала 20 века.
Куда ушёл ваш Китайчонок Ли...

        Немного позже начались персональные аудиенции. По двое, трое или сразу по пять человек различные чины уходили к дверям императорских покоев. Постепенно все гражданские чиновники словно растворились в никуда. Так же исчез и придворный генералитет. Остались лишь строевые офицеры, которые принимали непосредственное участие в событиях того памятного дня. Практически все, кроме рядового состава. Даже Фридрих скромно стоял невдалеке, засунув руки в карманы. Чувствовалось, что он нервничает среди такого большого количества военных.
- Господа офицеры!!! - прозвучала знакомая команда. Все вытянулись по стойке "Смирно", повернувшись на звуки голоса. В дверях стоял Государь и его статс-секретарь, состоящий при Императорской Главной Квартире.
- Позвольте мне вручить вам соответствующие награды. - сказал улыбающийся Император. Вручение орденов, медалей и прочих памятных знаков прошло по-военному быстро. Когда отзвучали финальные фанфары оркестра, статс-секретарь объявил о окончании аудиенции и попросил всех проследовать в отведённые им покои. Краем глаза Малинин заметил, что Комбрига позвали ещё на одну аудиенцию. "Значит впереди что-то намечается" – подумалось ему, но сил на какие-либо предположения уже не было. Спать - вот единственное желание, которое овладело не только им. За окном было уже глубоко за полночь...

                *   *   *
 
         - Уже более суток сидит в одной позе, не ест не пьёт?
- Так точно!
- Плохо. Но подождём. У неё специальная подготовка, как минимум трое суток есть.
- Но эта же подготовка позволит ей и умереть у нас на глазах.
- Вызвать врача?
- Пока подождём.
        Китайчонок.
Только не просто Ли, а Ли Си Хуань.
    Исправительная колония где Альта мотала срок после самоволки отягчённой гибелью напарницы и разглашения военных тайн, под присмотром Терезы, была расположена в захолустье юга Северной Америки. Место дрянное и по климату и по местному населению. Хотя встречались там и исключения. Таким был Сяо Хуань. Как он попал в колонию ни он сам, ни Тереза не рассказывали. Но отсидев пять лет он решил остаться в соседнем городишке, получив должность специалиста по сетям в колонии. В его ответственности была работа систем слежения и удержания. Они познакомились в месте, где Альта обследовав тщательно всю территорию колонии, обнаружила пробел в системе слежения. Ни одна камера не захватывала этот уголок и даже не выдавали этого пробела. Она пришла сюда отдохнуть и нашла эту китайскую морду. Он рассказал что оставил пять таких лакун. Она на тот момент нашла три. Вскоре, благодаря его симпатии, у неё появилось разнообразие в скудном арестантском меню, удобное бельё и даже обувь. Впрочем обувь была стандартная, но Ли достал особые силиконовые вкладыши, которые заполняя неровности, избавляли от мозолей.
- Что это у тебя за татушка? - как-то спросил он, гладя её спину. Она не знала.
- Знаешь, когда ты отмотаешь свой срок. Это скоро?
- Десять лет. – нехотя ответила она.
- Не важно. Я возьму тебя в Великий Китай.
- Вот только не говори что там мы поженимся. - заржала в голос Альта.
- Нет конечно. Я познакомлю тебя с дедушкой Хо. Ты ему точно понравишься.
     Он не смог исполнить обещание. Он погиб при неизвестных обстоятельствах. За несколько дней до того как её амнистировали через полтора года после этого разговора. В Китай она поехала одна. Точнее, с ним в урне. И осталась в семье Ли на шесть лет.
Паззл сложился: её мать урождённая Ли Си. А малыш Хуань был её родным племянником. То есть двоюродным братом Альты.
- Мама спина болит! - ныла маленькая Ксюша. Растирая кулачками почти отсутствующие слезы.
- Ну иди, подую. Тебя оса укусила и ты потеряла сознание. Врач тебя вылечил и скоро и укус пройдёт.
       Боль прошла. А "укус" остался.
Что это у тебя? Этот вопрос она слышала раз пять в жизни, последний раз от Джинна - Отшутилась. Но такая же была, как теперь она понимает и у Хуаня. Она видела её и у него и у всех из клана Ли Си. Именно поэтому он способствовал её возвращению в семью. Но почему они не сказали ей о родстве?
     А потом их просто уничтожили...
Всех. И дедушку Хо и Сяо Лю, которому было всего полтора месяца от роду…. Она тогда почти вышла на убийц. Но её арестовали и выслали. Паззл выпал на Маиси. И раз это нужно было Дагвардам, шанс что это нужно Стюарту 99 из 100.
Но это надо доказать... Но это надо доказать... Да, ненависть обращена скорее на отца Лока. Бодрого старика восьмидесяти пяти лет, с ясным хитрым изворотливым умом и колоссальный опытом всяческих интриг, куда бедной крестьянской девчонке, хоть и дрессированной под спецагента до него… Она усмехнулась. Девчонка. Ну да, пятидесятилетняя девчонка.

        - Именно Ваши рассказы повлияли на мой выбор. – Улыбнулся Анне Император. Она вспыхнула. Значит, всё же, помнит.
- Папенька были против того, чтобы я шёл в космодесант. Но я сумел умолить его. Благодарю за службу.
- Рада стараться, Ваше Величество! – вытянулась Анна.
   Государь двинулся дальше вдоль строя награждаемых, говоря несколько слов каждому. Скосив глаза, Анна увидела, как стоявший через пару человек в шеренге от неё Джинн подал государю какой-то листок. Тот взял, развернул, пробежал глазами и, кивнув Джинну, пошёл дальше, вручая награды остальным.
         После награждения де Огюстье отвёл их в сторону «на пару слов». Куракина лишили всех прав состояния и приговорили к бессрочной каторге, имения конфисковали в казну, а его семья отправилась в ссылку на одну из отдалённых планет. Джинн подал государю прошение о помиловании жены. Прошение, скорее всего удовлетворят. Особой вины за ней нет, а у тех грехов, что за ней числились, срок давности давно вышел.
        А ночью Анне вдруг опять приснился Март. Он стоял на крыльце своего дома на сваях в заброшенном рыбачьем посёлке на Гамме-249 и смотрел куда-то в даль, а она проезжала мимо. Ей хотелось остановиться и подойти, или хотя бы окликнуть, но Март смотрел в сторону, а она так и проехала мимо. Этот сон уже снился ей однажды, незадолго до похищения Марта. Сон опять, как и тогда, оставил ощущение грусти и чего-то непоправимого.
               
         Паззлы складывались и ярость обретала направление. Стюарт.
Мелкие сошки вроде Арсенюка и компании не в счёт. Такие же марионетки как и она. Ей, конечно, уже почти полтинник, но если учитывать её генетику можно сказать что только полтинник.
Итак, в очередной раз она должна исчезнуть.
Но Джинн, этот преданный ей и ею глупец и дети. Они должны её забыть а лучше возненавидеть. Чтобы не искали, не спасали, не мстили. Они должны её похоронить.
Стюарт. Но Стюарт погиб. Убит на её глазах Анкой. Сейчас она готова была возненавидеть Анну за то, что та сделала. Не стоило его убивать вот так, сразу, но Анна военная и инстинкт сработал раньше рассудка. Лок попытался оказать сопротивление и был убит. Что ж – это осложняет задачу, но ненамного.
Вот Анна ей и поможет.
        В одно прекрасное утро, а было это через день после аудиенции во дворце, дежурный офицер увидел заключённую Юзовцеву лежащей в кровати.  Поднял тревогу, шум дошёл не только до начальства и когда доктор констатировал просто глубокий сон, Анна с Джинном уже примчались в «Трёшку», потрясая всеми возможными справками и приказами. Попросту отодвинув оторопевших от такого неслыханного нахальства караульных и медиков, парочка влетела в палату тюремной больнички. Поэтому пробуждение Альты было отнюдь не прекрасным, а от тяжёлой оплеухи и весьма витиеватого мата. Второй, однако, Альта не допустила, перехватив ласкающую руку "подруги". Анна удивлённо и обиженно зашипела от боли, поминая недобрым словом боевое искусство Китая.
- Не ори. - тихо и спокойно сказала Альта, продолжая удерживать её руку. Анна пару раз дёрнулась, пытаясь освободиться, но вдруг почувствовала слабость и тошноту. В камеры было видно, что она склонилась почти к самому лицу Альты. Потом резко дёрнулась, вырвала руку, ещё раз треснула Альте, на этот раз кулаком, потом резко встала и ушла. Альта, откашлявшись и утерев кровь с губы, зло засмеялась ей вслед.

         Через неделю тюремный доктор констатировал смерть. Причина? Общий износ организма. Тело отдали Джинну, и он, кажется, совершенно спятил от горя. Не хотел её хоронить, кричал что это не его жена. Под транквилизаторами бормотал что-то по девушку с татуировкой дракона. Маленький иероглиф, похожий на размытую родинку. Она должна быть, а её нет…
     Анна сидела перед Малининым и лепетала:
- Я не знаю, я не знаю, я правда не знаю зачем я подменила труп.
  Малинин хмурился, громко топая протезом мерял шагами кабинет. Как реагировать и как понимать сие – было совершенно непонятно. Так или иначе, но она совершила преступление. Прошение, поданное Джинном государю, было решено положительно, но высочайшее решение прибыло в тюрьму Третьего Управление с запозданием буквально на несколько часов. Из всей компании только Полено загадочно молчал.
      А дело было так. Выйдя от Альты и чувствуя некоторую муторность, Анна отправилась домой и проспала почти сутки. Но пробудившись, ничего не помнила о визите в тюрьму. Только вдруг она стала очень интересоваться медицинскими отчётами моргов. Делала это аккуратно, не вызывая подозрения, при этом совершенно не замечая, что оные отчёты кто-то аккуратно ей подсовывает. Так же, через Полено, ходатайствовала о личной беседе репортёра Громова с арестанткой. Стала нежно его опекать, по возможности, сопровождая в поездках. Когда Альта скончалась тихо во сне, упёрлась против вскрытия и добилась успеха. И под конец была поймала с каким-то левым трупом, который она тащила в тюремный морг в изысканном белом гробу с позолотой, украшенным золотыми кистями. Гроб, кстати, был куплен на её личные средства. Это можно было бы принять за странное чудачество, если бы до этого камеры не зафиксировали как она тащила из морга труп Альты. И остаётся только гадать, почему её не прихватила охрана…
     Как бы то ни было, но Альта исчезла. Труп неизвестной женщины похоронили на местном кладбище с табличкой Афизе Юзовцева-Старыгина.
Джинна поместили в Островной Центр, под наблюдение сына профессора Смилянского, детей временно приютила у себя в Тайцах Анна, которую через пару дней пребывания на гауптвахте выпустили. Дело замяли. Что это было – оставалось только гадать.
    После освобождения с гауптвахты Анна перешла в полное подчинение к своему прежнему командиру – полковнику Малинину и стала служить при вновь созданном Центре мониторинга и анализа, получив под начало небольшую мобильную группу. Штабная работа была ей не по душе. Туда же, после Островного отправился служить и Джинн.      

          По променаду в Старых Гаграх прогуливалась пара - молодой человек и дама средних лет. До продавца кофе долетел обрывок их разговора, но продавец не придал этому значения.
- Как же мне называть тебя, тётушка?
- Разве ты не дитя семьи Ли, не знаешь как звать родню?
- Простите тётушка Сян, только Вы совсем не похожи на китаянку…
    И оба засмеялись.
         КОНЕЦ