КАНТЕМИРОВЦЫ
Лето в разгаре, июль месяц. Палаточный городок Кантемировской дивизии под Наро-Фоминском. Здесь палатки установлены ровными рядами среди высоких деревьев. Каждая палатка вмещает одно отделение солдат. Брезентовые капюшоны возвышаются над невысоким основанием кирпичной кладки. За палатками медленно течет река Нара, делая в этом месте изгиб, охватывающий территорию городка. Рано утром звучит рожок трубача, которого никогда не увидишь, как будто он нарочно прячется от взора личного состава, боясь получить по шее за столь раннее пробуждение солдат. Трубач играет подъем и городок оживает. У длинной трубы над цинковым корытом, из которой льются струйки воды, выстраивается шеренга для умывания. Потом утренняя поверка на плацу, завтрак и построение, после которого каждая рота уходит на свои занятия. Кто-то четким строем топает на танкодром для отработки техники вождения танков, кто-то уходит на стрельбище. Стреляют из автоматов Калашникова, пистолета Макарова, а артиллерийская стрельба из танка заменяется стрельбой из курсового пулемета. У него прицел пушечный, расстояние до мишени совсем короткое , не более полсотни метров, а прицельность стрельбы такая же, как и у пушки. Главное будущий офицер получает навыки стрельбы и наводки на цель. Но наша рота сегодня осталась в городке. Сегодня у нас тактика. Работа на местности. Мы получили карты этой местности, на которых проложены маршруты наших перемещений, компасы, цветные карандаши, сухие пайки. Занятия будут начинаться в лесистой зоне километрах в пяти от палаточного городка. А пока мы забрали свои шинели и их надо свернуть в скатки, чтобы топать по дороге в этот лес , перекинув их через плечо. Выдали нам саперные лопатки, а в ружейном домике забрали свои автоматы. Правда с пустыми рожками. Рожки заполняются только на стрельбище. Оказалось, что скатать шинель в скатку очень даже не простое дело. Тут без советов опытного бойца не обойтись. Такие бойцы нашлись, но в одиночку скатывать тоже не просто. Выходит и тут надо помогать друг другу. Хотя на скатки в такую погоду смотрели скептически. Июль месяц, жара в этот год стояла необыкновенная, а гимнастерка все равно должна быть застегнута на все пуговицы. А на марше жажда особенно мучительная. Жара такая, что вся трава выгорела и когда дивизию посещал президент Франции Де Голль, солдаты красили траву краской. Чтобы жажда мучила меньше, чай пьем с кусочком масла, которое выдано каждому, и посыпали масло солью. Соль связывает воду в организме и не дает ей испаряться с потом. Пока готовились к выходу, пока сделали все заготовки, погода резка пошла на перемену. После обеда стало прохладно хлынул плотный дождь. И надо же-откуда-то позвонил майор Сбруев, наш командир по тактике, и приказал выходить. Его пытались убедить повременить, дескать дождь сильный. Но Сбруеву попала шлея (из сбруи) под хвост и он только повторил приказ. Приказ есть приказ, рота построилась, перекинули скатки, пристегнули лопатки и пошли. Под дождем, надеясь, что такой сильный дождь долго идти не будет. Но дождь видимо слишком долго собирал свою воду и лил не переставая и не сбавляя мощи. Мы уже промокли до нитки, стали мерзнуть, молодые начали роптать. Шли около часа и наконец показалась опушка леса. На ней за деревьями стояли наши танки. Тут были и Т-34, и Т-54, тягач на базе Т-34. И среди этих танков наш майор Сбруев, закутавшийся в офицерский длиннополый плащ. Встретил он нас бранью, приказал построиться и стал отчитывать за задержку. Рота мокрая, промерзшая, стоит перед майором, а он проходит вдоль строя взад-вперед и чеканит, чеканит, чеканит слова и шаги. "Товарищ майор, разрешить раскатать шинели, мы промокли замерзли, заболеть можно". Это взбесило майора и он стал читать лекцию про выносливость русского солдата. Но в конце разрешил. И одевать шинели пришлось уже на мокрые гимнастерки. Чтобы укрыться от дождя, между деревьями натянули брезентовый чехол от танка. Развели костер, стали сушить портянки и гимнастерки. Подошла ночь. В путь нам отправляться только завтра утром, а сегодня спим здесь в лесу. Наломали хвойных веток, настелили под брезентом и улеглись рядком по соседству с костром, согревая друга. Несколько человек, в том числе и я, были выделены для охраны танков, поэтому те , кто не стоял на посту, мог подремать внутри, в боевом отсеке. А часовой сменялся через каждый час. Спать на полу танка конечно жестко, но все же лучше, чем на земле. За вечер одежду высушили и утром тронулись в путь уже в нормальном состоянии.
Курсантский лагерь.
Палаточный городок Кантемировской дивизии предназначался для нескольких институтов, имеющих военную кафедру. Здесь проходили летние сборы будущие врачи из первого и второго мединститутов Москвы, картографический институт, институт сплавов и стали-МИСИС и наш Брянский БИТМ. Оборудован лагерь капитально. На краю городка размещался домик штаба, в котором находился начальник этого городка полковник Абрамян, маленький сухощавый человечек с манией маршала Баграмяна. Он таким себя видел и даже для выступлений перед лагсбором на плацу приказал сделать для себя трибуну с большим гербом СССР на лицевой стороне. За штабом была территория для серьезных лекций и показа фильмов. Тут вкопаны в землю ряды скамеек, которых хватало для батальона. А вот для занятий отдельного взвода и его самоподготовки рядом с городком в лесочке выкопаны канавки, а дерн от них сложен на кромке этой канавки в результате чего получилась скамеечка. Для лектора перед скамеечками врыт столбик со щитом. Тут можно повесить карту, схему, картинку и с указкой объяснять заданную тему. У Абрамяна был начальник штаба, здоровенный детина в звании капитана. Этот ходил по территории, высматривал нарушение устава какой-нибудь службы и , найдя такое, давал волю своей глотке и словарному запасу. Однажды мы, как было предусмотрено расписанием, всем взводом отправились на самоподготовку. Прихватили книжки по военной подготовке и стали внимательно их изучать. Сначала сидели на скамеечках, но скоро спина начинала млеть и тогда мы перебрались на травку. Лежим, читаем, изучаем. Ну, а когда ты лежишь на солнышке, на травке, то хочется и сапоги снять, размотать портянки, дать подышать намученным сапогами ногам. Тут кто-то заметил крадущегося между кустами начштаба. Был подан тревожный сигнал, все быстро запихали в сапоги портянки и ноги, но один остался лежать. Он спал так крепко, что не услышал тревожного сигнала. Это был самый крупный из нас здоровяк Володя Леонов. Добрейшей души парень, каким обычно бывают здоровяки. И капитан, конечно, сразу же прискакал к нему. Сначала он забрал Вовкины сапоги, спрятал их за кустом, а потом как заорет: "Встаааать!!!" Володя вскочил, стал испуганно озираться, ища свои сапоги, но тут же понял и скис. Капитан же дал команду построиться на плацу и сам пошел туда, держа Володины сапоги в руках. Построились, как обычно по ранжиру. Володя самый высокий, он первый на правом фланге. Капитан командует: "Напраа-во! Бегом, марш!" И строй побежал. Впереди босой мелькает подвязками кальсон Володя Леонов, за ним весь взвод. Капитан стоит в сторонке, морда, как у кота, поймавшего мышь. Доволен. День прожит не зря