Вообще-то он сам себя сравнивал с Александром Сергеевичем. Я пытался читать его песни. Стихи он всегда превращал в песни. Его мало интересовала строгость стиха.
Своим громовым басом и хрипом он превращал не строгие рифмы в созвучие того момента, в котором Бард находился. Пропетые недозвучия превращались в строгий ритм, недоступный охаиванию со стороны классиков стихосложения.
Надо сразу сказать, что время было такое - кричать было модно, своевременно.
Смерть свою Высоцкий запрограммировал как водкой, так и наркотиком. К сорока трём годам поэт был уже весь изношен усердным трудом артиста, барда и любовника.
Показ регулярный своей физической силы выглядел на фоне испитого лица жалким фаршем уставшего притворяться молодым раннего старца. Высоцкий, по моему убеждению, к сорока годам уже прожил всю свою жизнь до пенсионного срока. Обычно люди в сорок лет приходят к убеждению, что надо начинать исправлять своё здоровье
закаливанием, верой в будущее, главное, физическими упражнениями и здоровым питанием.
Высоцкому творчество не позволяло на эту стадию жизни перейти. Марина Влади тащила Высоцкого через барьер этого сорокалетия, но и она надсадилась. В сорок три мы ещё могли видеть и слышать поэта и барда.
Но артист износил себя последними усилиями подтягивания на руках, ногах и прочих опасных движениях старого спортсмена.
Мысли некоторых доброжелателей о том, что уехал бы Высоцкий в Америку, жил бы дольше, едва ли бы оправдались. Там доступ к Виски и наркотику был бы ближе, а тоска по Родине съела бы поэта на год-два позже или в то же время.
Январь