Высоки и великолепны сверкающие горы Кавказа. Широки и цветасты у их подножий равнины – самые сытные места для выпаса коз и баранов. Сюда и гонят местные мальчишки-пастухи небольшие стада круторогих, остророгих и безрогих из своих аулов. Козы с баранами пасутся, а мальчишки разведут костерок, накипятят чаю и, любуясь красотой гор, за милую душу на свежем воздухе жуют, кто что принёс. А захотят, футбол погоняют по травам. Лучше ничего и не придумаешь!
И вот так всё было хорошо и мирно до поры, до времени. Нет-нет, не голодные волки стали задирать коз и баранов и не грозные медведи, а хуже! Повадился кто-то воровать у пастухов еду! Прямо голод настоящий у них начался. И никак не удавалось поймать этого вора, нигде не могли его увидеть. То ли настолько хитрый он был, то ли быстрый да ловкий. Словно была на нём волшебная шапка-невидимка. Ведь кроме стада и самих пастухов на выпасах никого кругом и не было.
В очередной раз, пригнав стадо к реке на водопой, мальчишки разожгли костёр, установили таганку и, подвесив кипятится дочерна закопчённый чайник, убежали окунуться в реку. Один Мурат задержался, чтобы предусмотрительно затянуть на узел свой рюкзак с бутербродами от вора, а потом тоже убежал купаться.
Когда же они прибежали назад и сунулись в рюкзаки за провизией, то обнаружили, что большая её часть просыпана и бесследно исчезла. Еда уцелела у одного Мурата.
- Что за чертовщина опять? – возмущённо стали оглядываться пастухи по сторонам.
Козы и бараны мирно паслись и пили воду, никого больше не было. Но в этот раз ребята уже точно отметили, что воровство происходит именно в их отсутствие. И тут их осенило, что вор находится среди них самих!
- А ты заметил, что у нас еда пропала, а у Мурата всё целое до кусочка? – с нехорошим подозрением тихонько обратился Ашот к Ахмету.
Ахмет сразу скосился на рюкзак Мурата и вызывающе громко сказал:
- М-да! У кого узлы крепче на сумарях, у того и брюхо сытнее!
Не подозревая, что в его «огород» влетел булыжник, Мурат развязал рюкзак и ободряюще отозвался:
- Ладно, найдём чего поесть и не пропадём. На этот раз у меня, вроде, всё целое.
Ашот поднял брови и глянул на Ахмета. У того даже уши побагровели от спокойствия и наглости Мурата.
- Вот это артист! Ишь, как профессионально притворяется! – зло шепнул он Ашоту и в открытую наехал на Мурата: - А как же! Хорошо быть добрячком, огребая чужие сумки!
Мурат выронил всё из рук, встал и, вперившись в него негодующим взглядом, спросил:
- Это ты сейчас кому сказал?
- Это я сказал одному безрогому козлу в синих штанах! – сжал Ахмет кулаки.
Синие штаны, коими были шорты, были только у Мурата, и он ошарашено посмотрел на Ашота. Тот с враждебным видом скрестил руки на груди и презрительно разглядывал его с ног до головы.
- Вы чего?! – оторопел Мурат, глянув на шорты, и покрутил в висок пальцем: - В своём уме?!
И, здорово разозлившись, он кошкой прыгнул на Ахмета! Охая и пыхтя, они от души принялись метелить друг друга. Так как Мурат был страшно оскорблён гнусным подозрением, Ахмет сразу понял, что накоцает он ему неслабо. Быстро и крепко наполучав по физиономии, Ахмет удачно вырвался и кинулся удирать.
- Бешеный! Бешеный!! Бешеный!!! – заорал он, на бегу распугав всех баранов и коз.
- Я тебе, скотина, покажу, как оговаривать!!! – нагонял его Мурат и пытался достать пинком под зад, чтобы сшибить с ног и накоцать ещё.
Минут пять они носились по равнине, оскорбляя друг друга руганью и пинками, и вдруг оба остановились, как вкопанные, услышав вопли Ашота:
- Ах ты, вор несчастный!!! Вот тебе!!! Вот тебе!!! Пошёл вон отсюда!!!
Ашот нещадно хлестал пустым рюкзаком Мурата самого обыкновенного козла, а тот убегал от него с бутербродом в зубах!
Все тут же вспомнили, что этот козёл в стаде появился недавно. Как раз с того-то дня и началось безбожное таинственное воровство. Козла отдал в стадо сосед старик, так как своими набегами он вымотал всем в округе нервы, а первому деду. На козла старику чуть не каждый час жаловались соседи, угрожая то судом, то самосудом над его скотинкой. Козёл был редкостный пакостник, коих бывает один на миллион. Никто никогда не мог предугадать, откуда он объявится и каких пакостей от него ожидать. Он был словно в волшебной шапке невидимке. И если в ауле, как китайская саранча он нещадно объедал огороды и даже, забираясь на кухни, уничтожал там провизию, то на раздольной равнине он запросто «раскулачивал» пастухов с бутербродами.
Теперь Ашот махал руками и кричал:
- Эй! Кончайте дубасить друг друга! Это козёл нас объедает! Если бы Мурат не завязал рюкзак на узел, он бы и у него всё слопал!
Мальчишки кинулись к рюкзакам. Так и есть! Пока они гоняли друг друга, а Ашот пялился на них «хлопая ушами», козёл съел почти всю провизию.
- А я ведь случайно оглянулся! – взахлёб от волнения стал рассказывать Ашот. – Смотрю, а он мордой шарится в рюкзаке Мурата! Я тут же и понял, что к чему! Подбегаю, а этот бегемот почти всё уже проглотил!
- Дураки мы, - с досадой произнёс Мурат, облизывая расквашенные губы и растирая отбитые кулаки. – Вместо того чтобы сразу неотступно дежурить возле рюкзаков, ударились в позорные подозрения друг на друга. Бараны!..
- Да, уж… – растроенно потрогал Ахмет гудящий синяк под скулой и удручённо поразился: - Подумать только! Какой-то козёл!..
- И заметьте! – многозначительно задрал Мурат палец: - Без синих штанов!
Не сговариваясь, пастухи захохотали во всё горло! Их хохот раскатился по всей долине и рассыпался до самых высоких вершин Кавказа. Наконец-то совесть очистилась, душа успокоилась с ушедшими обидами и страстями, вернулись веселье и дружба - наступил мир. Синяки и шишки пропускались мимо глаз, будто их не было вовсе. Над костром закипал чайник, а в углях пеклась картошка – остатки съедобной роскоши на сегодняшний день.
А чуть отделившись от стада, рогатый воришка доедал в траве крошки от бутерброда с маслом и сыром, даже не подозревая, что это его последний бутерброд. Уж пастухи-то теперь знали, как поставить его на место. Возле рюкзаков с провизией лежал длинный, длинный кнут и неотступно сидел бдящий пастух.
(Калининград/г.Пионерский 2010)