Турецкие кошки отличаются от всех остальных только тем, что живут в Турции
Темный зимний вечер тек своим чередом. Я, возвращаясь домой, решила, что лопну, но дождусь «десятку», чтобы не шкандыбать по ледяным колдобинам вниз под горку, а «десятка» привозила почти к самому дому. На улице было неласково. Не то, чтобы холодно, но въедливый ветерок, удивительным образом сумевший забраться во все малейшие щелки в одежде, напоминал, что зима и не спешит заканчиваться, а подошла только к самой своей середине. Но вечер, все же, был немножко волшебным – конец дня святой Татьяны и большого студенческого праздника.
Я вошла в остановку посмотреть расписание и краем глаза увидела комок, сжавшийся на скамейке. Но расписание на этот момент было главнее. Согласно графику, автобус ожидался через десять минут, и я присела рядом с комком, чтобы рассмотреть, что же это такое, или кто это такой.
Это оказался крупный серый кот. Он сидел на холодной металлической дырявой скамейке, от которой попа мерзнет даже через шубу, распушившийся, нахохлившийся от холода и трехэтажным ядреным матом телепатировал в мир, что он думает о сложившейся ситуации. Мне даже неловко стало. Возле кота стоял мужчина и держал в руке поводок, протянутый к красному ошейнику на котовой шее.
Кот был хороший – серый, черепахового окраса, с плотной густой шерстью средней длины, с крупной лобастой головой, посаженной на короткую толстую шею, но с абсолютно беспородными помоечными ушами. Видать, кто-то из предков подсуропил.
Я подумала, что мужчина сам вполне мог бы сесть на эту скамейку и взять кота на колени, обнять, пригладить, успокоить и согреть. Лично я так бы и поступила. Но мужчина продолжал стоять, а кот сидеть и материться.
– Ой, какой хороший! Можно потрогать? – Спросила я мужчину, взглянув на него снизу вверх, а потом на кота.
– Можно, – любезно разрешил мужчина, но уточнил, – правда, не любит он, когда чужие трогают.
– Тогда я не буду, а то ему и так не сладко, а тут еще чужие с нежностями лезут… – и в душе кольнула острая жалость к коту. – А почему вы его в шлейке не водите? Из ошейников они часто выскальзывают.
– Водим, есть у него шлейка. На прогулку в шлейке водим… – и мужик замолчал. Не стал уточнять, куда и зачем везет кота в ошейнике и без переноски.
Вдруг кот ёрзнул, сжимаясь плотнее, и на меня глянул круглый янтарный глаз. Настолько коротко, что я подумала, будто мне показалось.
– Не показалось, – протелепатировал кот. – Добрая ты. Может, возьмешь меняу на свою шубу посидеть, погреться?
– Я бы с радостью! – Протелепатировала я в ответ, – и на шубу, и в шубу, но твой хозяин точно не позволит. А ты сам перелезай потихоньку и устраивайся, давай, – и я подвинулась поближе.
Кот покосился на мужчину, поёрзал, вздохнул и неприязненно проворчал, – не хозяин он мнеу… муж хозяйки… – он снова горестно вздохнул, но перелезать на шубу не стал. – А ведь есть местау, где сейчас теплоу… – мечтательно протелепатировал кот, – снега нет и ветра колючего, где солнышко…
– …и моооре… – продолжила я, вспоминая Египет. Длинные лонгбичи Сахль-Хашиша, зеленые газоны, драцены и фикусы, мандариновые и лимонные деревья, сухое тепло прогретого камня набережной… И ласковые волны Красного моря. Но кошек там не жаловали. Кошки в Египте были драные, худые и голодные.
– Нет, сюдау не хочу, – отказался кот. А где еще есть теплоу?
– Много теплых мест… – я даже растерялась, но я больше нигде не была. Не могу показать. В Тунисе сейчас прохладно, но снега нет, ветерок теплый… Да и там я кошек на улицах не видела… А вот в Турции… В Турции кошек любят. На Средиземном море снега не бывает. Зима короткая и нехолодная. Температура ниже десяти градусов тепла не опускается…
И я вспомнила веселых сытых кошек, живших в турецком отеле, где я встречала 2012 год. Посудомойка кормила их с заднего двора остатками омлета, мяса, рыбы… Как они гонялись за мной всей гурьбой, висели на рукавах, на юбке, и с громким мурчанием подставляли свои головы и спины под мои руки. Видения так и мелькали перед глазами: вот я обедаю на террасе в Кемере, и приходят коты – черный и рыжий – разделить трапезу. Они аккуратно брали кусочки прямо из рук, не цапали, не кусали, насытившись, уходили. Вот ресторан на пляже – это уже отель в Сиде – коты дерутся за кусочки мяса, завывают и рычат, а я говорю им: «Вы что, ребята?! Еды много, хватит на всех! Молчите лучше, а то придет официант и вас разгонит!» Коты успокаивались, а я шла за второй тарелкой мяса… Вот аланийский мальчик сидит на траве, а вокруг него вьются десятка полтора сытых гладких и довольных кошек. Он кормит их сухим кормом, гладит, почесывает меховые животы…
– Дааааауу… тут хорошоу… и все эти кошки бездомные, то есть, я хотел сказать, свободные?
– Да, большинство из них. Отельные кошки живут при отелях. В Бельдиби есть отель с живым уголком, там кошачий домик на двадцать мест. В парке … Тебе в Турцию надо, где тепло, в курортную зону…
Кот вздохнул, помолчал, слегка расслабился и облизнулся. Наверное, от моих телепатем ему стало немного теплее.
– Надо решаться, – горестно вздохнул он, и я поняла, что у кота назревает серьезная драма.
– Раз надо решаться, то и тянуть нечего! – Подбодрила я кота.
И тут мужик в очередной раз грубовато потрепал его по голове. Кот снова сжался, прижал уши и дернул кончиком хвоста, торчащим из-под бока.
– Я слышала, что коты – самостоятельная разумная раса, со своими устоями, речью, культурой, наукой, знаниями и прочее, и что они запросто гуляют во времени и пространстве. Этим и объясняются их внезапные исчезновения и появления, иной раз в самый неподходящий момент.
– Есть такоуе дело, – нехотя промямлил кот, – вообще-то это сокровенная тайна, но раз ты ужеу слышала… это трудное умение, но решаться надо…
У кота явно шла напряженная внутренняя борьба.
– Кот, перемещения же не только в пространстве, – осенило меня, – но и во времени! Ты можешь переместиться не в настоящее время, а в прошедшее. В сентябрь, например. У тебя будет люфт на адаптацию до зимы. Найдешь себе стаю, место кормежки. А может, тебя кто себе возьмет – вон ты какой красавец! В сентябре еще очень тепло, но уже не жарко.
Кот напряженно думал.
– А ты можешь представить, как там, в сентябре, в тоум месте, где большая стая и есть кошачий домик?
– Очень запросто! – И я представила солнечное утро, себя после морского купания в мокром купальнике и полотенце, сидящей на открытой веранде отельного кафе с чашечкой кофе, ароматы цветущих кустов и зелени. Теплый и ласковый морской ветерок принес запах соли и воды. Тепло разливалось вокруг, нарастая из утренней свежести в полуденный зной.
И кошки! Большая стая котов всех мастей бегала вокруг: играли друг с другом, кормились на заднем дворе, приставали к туристам, гоняли лапами шишки от длинноиглых сосен. Они валялись на диванчиках и стульях, стоявших вокруг столиков; на теплых ступеньках лестницы, ведущей в парк, прятались в траве и шуршали в кустах…
Внезапно у меня резко, но коротко закружилась голова, потемнело в глазах. Я, покачнувшись, увидела, как кот глубоко вздохнул и…. стал медленно таять. Зыркнули прощально круглые янтарные глаза, а ошейник ярким пятном еще некоторое время парил в воздухе, плавно опускаясь на скамейку. Я обомлела!...
Тут встрепенулся мужик – увидел свой автобус, потянул за поводок, дернул, и в руках у него остался один красный ошейник!
– Аааааа! Гад! – Заорал он, – вывернулся все-таки! Я говорил, что надо шлейку брать! Кис-кис-кис-кис-кис! Вы не заметили, куда мой кот сбежал, в какую сторону?
Мужик беспомощно заозирался по сторонам, заглянул под скамейку, пошарил руками по земле, обежал вокруг остановки.
– Нет, простите, я не заметила, автобус караулила. Ах, вот и он! – я устремилась к своему автобусу, подошедшему так кстати.
Еще ошеломленная, я приложила карточку к валидатору, уселась на свободное место и вдруг приняла последнюю слабую телепатему:
– Спасибо тебеу, мррр! – Я увидела, как мой знакомец кот сидит на берегу моря, на теплых камнях и явно наслаждается моментом. – Не рассказывай никому, тебе все равно не поверят, хи-хи! Устроился хорошоу. Тут тепл…– и телепатема оборвалась.
А мне стало приятно и грустно – приятно, что встретился такой замечательный кот с чудесными способностями, что сложная ситуация его так благополучно разрешилась. А грустно от того, что я больше никогда с ним не встречусь, а в произошедшее никто не поверит…
Никто, кроме кошатников.