Фура укатила прочь от арбузного лотка и по дороге неожиданно остановилась у живописного пруда. Владимир глянул на Надежду, без объяснений выскочил из машины и минут через пять вернулся с букетом кувшинок. Заскочив на место, он протянул ей букет и улыбнулся:
- Это вам… Надя, я просто не верю!.. Как сон!..
- Ух, ты! – восхитилась Надежда и с нежностью посмотрела в его счастливые глаза. – Для меня тоже сон… Самый лучший сон в мире!
- Я часто бываю на этом пруду, – кивнул Владимир на пруд. – Он всегда мне напоминает о вас. В нём вода такая же зелёная, как ваши глаза.
Надежда зарделась, опустив ресницы на эти зелёные глаза, которые будоражили сердца многих, и заоправдывалась:
- А я ведь вашу визитку только позавчера накануне отъезда нашла, представляете? Как приехала из Сергиева Посада тогда, сумку на вешалку сунула и в дела с головой окунулась.
Владимир бережно взял её руку в ладони и осторожно спросил, будто боясь вспугнуть прилетевшую долгожданную птицу своей мечты:
- Как вы живёте, Надя? Вы… не одна? Муж ваш вернулся?
Вздохнув, Надежда кивнула и с грустинкой отвела глаза:
- Мой муж вернулся без меня в лице своей мамы, чтобы до нитки обобрать собственных детей… Из Посада я приехала в пустой дом… Он же выбрал себе другой путь и по сей день там и котует. А я живу нормально, как и многие другие и считаю, что очень даже неплохо живу. Главное, что все мои дети живы и здоровы. Что ещё нам – родителям, надо? Особенно, как подумаешь, что в моём случае и пьют, и жить не хотят, и детей проклинают. Не дай Бог! – она машинально перекрестилась, вздохнула полной грудью и с улыбкой посмотрела на Владимира, сообщая ему самое главное: - И живу я одна, свободная, как ветер в поле!
Она засмеялась, а он от её последних слов будто улетел под самое небо на крыльях, потому что так мечтал о ней – навсегда запавшей в душу! Каждый раз, подходя к церкви, он замирал при виде какой-нибудь худенькой прихожанки, которая била поклоны у врат, и всем сердцем желал, чтобы ею оказалась Надежда. И он ставил свечи, своими словами моля Бога об этом долгожданном моменте. И вот она перед ним такая же неземная, одухотворённая, чистая и в то же время простая и смешливая. Владимир смотрел на неё молча, не в силах насмотреться, и от этого Надежда совсем смутилась, робея, уткнулась в кувшинки. А потом со смехом сказала:
- А я ведь вас совсем не узнала. Эта борода, усы… – она показала пальцами себе по лицу и под носом.
Владимир неожиданно сгрёб её в объятия, привлекая к себе и, в нетерпении глядя в лицо, с волнением спросил:
- Значит, вы свободны?
Надежда прижмурила глаза и согласно кивнула головой.
- В таком случае я не уступлю вас вашему одиночеству и никому больше! – горячо проговорил он.
В ответ она в сильном смущении улыбнулась и с лукавинкой проговорила:
- А я и не подумаю вам в этом перечить!
С трудом дослушав ею сказанное, Владимир так страстно припал к её губам в поцелуе, что у Надежды от земли до самого неба всё полетело, как на карусели! Её руки сами потянулись обнять и ответить таким же страстным поцелуем. С момента своего одиночества, она забыла эти ласки и медовый елей губ, никому их не расточая в позорном беспутстве. Сейчас её целовал тот, кто именно заслужил её доверие. Наконец, не выпуская друг друга из объятий и немного успокоившись от волнения, Владимир предложил:
- Надя, так хочется быть совсем близко друг возле друга. Давайте перейдём на «ты»?
- Давай, – ни секунды не задумываясь, ответила Надежда.
Владимир взял её руку и с волнением заговорил:
- Послушай меня, Надя. Я немногословен, речей напыщенных толкать не умею. Сейчас я тебе скажу то, на что не имел права при первом нашем знакомстве…
Надежда смотрела на него огромными глазами, понимая, что этот человек хочет в корне изменить всю её серенькую жизнь. Она вдруг ясно вспомнила свой сон, в котором Владимир показывал ей малое обручальное кольцо на мизинце, и сейчас безумно желала, чтобы он оправдал её тайные желания. За годы одинокой жизни она очень устала от липучих зазывающих взглядов развратников, от грязных провокаций, сплетен и слухов. А Владимир крепко прижал её руку к своему сердцу и сказал:
- Наденька, я тебя так полюбил, что не представляю другой женщины возле себя. После нашего расставания я не мог воспринимать ни одной своей поклонницы. Второе главное, что может тебя заставить серьёзно задуматься, это то, что после своего ранения той автоматной очередью я остался бездетным.
Он внезапно прервал свою речь, в отчаянии сведя зубы, и коротко произнёс:
- Короче, если тебя не устрашит жизнь с таким человеком, выходи за меня замуж.
Надежда в шоке заморгала на него заслезившимися глазами от услышанного, а потом ответила со всей искренностью в душе:
- Володя, если человека любишь, никакая беда не остановит! Всё это время с момента нашей разлуки я очень много думала о тебе, о своей жизни. Жалела, что не ухватилась тогда – в поезде, за ниточку, которую ты мне навязывал. Видно, сам Господь Бог управил так, чтобы у нас было время ещё раз проверить наши чувства, подумать, нужны ли мы друг другу? И я очень жалею, что ты не осмелился эту визитку просто отдать мне в руки. Ведь то, что ты мне кричал, когда я сидела в электричке, я просто не услышала и ничего не поняла!
Владимир аккуратно вытер на её щеках слёзы и с сожалением покачал головой:
- Но ты тогда была такая неприступная.
- Потому что тогда для меня моя жизнь была, как айсберг в тумане! – посуровела Надежда лицом, хорошенько вытерла глаза и, прищурившись, свела брови в боли прошлого: - Как…граната в потёмках, из которой выпала чека… Побежишь, наступишь и взорвёшься! Я не знала, что меня ждёт завтра, чтобы в этом «завтра» кого-то в чём-то обнадёживать, - и, переживая за отношение Владимира к своим детям, она заговорила, глядя в окно машины вновь заслезившимся взглядом: - Мои сопливые дети, за которых я всегда буду стоять горой, заставляли в первую очередь думать о том, какое отношение будет к ним. Ведь чужой ребёнок не свой, которого ударишь, и он простит и забудет, а уже взрослым, возможно, скажет и «спасибо» за тот шлепок. Чужой запомнит на всю жизнь даже обидный щелчок. А у меня их четверо и у всех свой характер…
Она говорила обыкновенным нормальным голосом, но из её глаз по щекам катились и катились слёзы. Таких откровений от неё никто никогда не слышал. Владимир смотрел на неё с тем же поразительным открытием, как тогда в поезде, когда узнавал её всё больше и больше. И, не смея перебить и успокоить, он лишь осторожно вытирал эти чистые слёзы её боли. Когда она замолчала, он с нежностью тихонько сжал её ладошку, отлично понимая её самые основные переживания, и твёрдо заверил:
- Надюша, твои дети, сколько бы их ни было, не меняют ничего в моём отношении к тебе. Я из тех мужиков и офицеров, которые не умеют предавать и уж, тем более, воевать с детьми и женщинами. А всё что касается тебя, я люблю всем сердцем и знаю, на что иду.
Надежда с любовью посмотрела ему в глаза и лишний раз убедилась, что этому человеку может доверить и свою жизнь, и судьбу своих детей. Её состояние «подвешенного за рёбра» между небом и землёй, растаяло, как последний снег под горячим солнцем, и она сказала:
- Володя, а мне никакая бездетность ни о чём не говорит! Я верю тебе и на твоё предложение могу ответить тебе только «Да»! Я согласна выйти за тебя замуж, если ты, действительно, не боишься ответственности за ораву моих детей.
- Волков бояться – в лес не ходить! А я битый волк! – просиял Владимир в счастливой улыбке, и их губы снова слились в долгом поцелуе.
Когда же они вошли во двор бабки Марфы, оказалось, что старуха прекрасно знает Владимира. Со своей бригадой он ставил ей баню и ремонтировал дом. И, глядя на огромные арбузы, которые один за другим Владимир вносил, бабка Марфа шутя одобрила Надежду:
- О, как она придумала арбузами-то нас закидать! Да ещё и самого Логова впрягла.
- Ну ты подумай, чё деется! – шутейно всплеснул руками Павел в адрес Надежды и брякнул в «яблочко»: - Её оказывается ни на минуту и отпускать-то одну нельзя! Вона как быстренько мужика подцепила!
- Ну хорош болтать, - прыснула Лиза, а Владимир засмеялся в усы.
- А чего «болтать»? – засмеялась и Надежда, стеснительно коснулась его плеча и всех ошарашила: - Павел угадал. Этого «мужика» я «подцепила» ещё прошлым летом, и ждала его одного из всех, кто ко мне приставал.
И она, как заговорщица, подмигнула Лизе и растянулась в улыбке до ушей. Глядя, как её нежно приобнял мастеровой, Лиза догадливо захлопала на них глазами и с изумлением машинально спросила:
- Так это он?
- Он! – разордевшись щеками, кивнула Надежда.
- Вот это да! Сказка с прекрасным концом, да и только! – искренне ахнула Лиза.
А бабка Марфа хорошенько пощурилась на пару и пророчески проговорила, указав на Владимира:
- За такого князя можно выходить замуж, не думая ни о каких печалях! Сколь не знаю этого человека, редкая в нём душа и забота. Сейчас таких нет!
- А я? Я-то что же? – сейчас же в наигранном расстройстве так засуетился Павел, с нарочитой ревностью оглядывая Владимира, что чуть не навернулся с крыльца.
- А «я» последняя буква в алфавите! – ответила ему сзади тёща.
И он возмутился под общий хохот:
- Ну вот вы, мама, молчали и молчали бы и дальше! Так нет же, вам надо было голос подать и всё, как всегда, испортить!
- Да иди ты уже сюда, мой ненаглядный «Иван-царевич»! – с хохотом дёрнула его к себе Лиза и щекотно потискала за бока.
- Так «Иван-царевич» или «Иван-дурак»? – ради хохмы прицепился к ней Павел.
И за Лизу ответила тётка Валентина.
- Стала бы я за «дурака» свою единственную «царевну» выдавать, - бросила она, сходя с крыльца.
- О, блины масляны! Да на мне, оказывается, давно царская корона блестит, а я и не знал! – схватился Павел за голову и расшаркался тёще вслед под общий хохот: - Ну как не поблагодарить за вылитое на мою голову ведро бальзама?! Умеют же тёщи угодить хоть иногда!
- Давайте-ка арбузы мыть да гостя угощать, - под хохот распорядилась бабка Марфа.
- Да, а то чего же он сюда их тащил на таком бревновозе, - кивнул Павел на фуру.
- Вы уж меня извините, я надолго не смогу задержаться, - засмеялся Владимир и пояснил: - Меня ребята с брёвнами ждут, - и, заливая нежностью взгляда Надежду, добавил: - А вот вечером приду исправляться.
Он съел пару кусков арбуза, поцеловал Надежду и уехал. А вечером бабка Марфа по-настоящему благословила счастливую пару своей тёмной древней иконой, что заставило от души прослезиться тётку Валентину и Лизу. Еще через месяц жизнь Надежды изменилась, как в сказке, в которой состоялась её свадьба с отставным офицером с венчанием в церкви и переездом в его терем. Логов Владимир жил в той же деревне, что и баба Марфа.
продолжение след.--------------------