Пасха этой весны для Надежды удалась очень щедрая. Работа в трапезной позволила ей запастись мукой, постным маслом, сахаром и куличами, которые она пекла накануне праздника с бабушками, перенимая их опыт в этой выпечке. Яиц Надежда накрасила с Лизой у неё дома. Холодильник оживился мясным борщом, холодцом, котлетами и салатами. Картошку дети любили запекать в золе в печке, и никаких гарниров Надежда не готовила. Батюшка насыпал ей целую сумку конфет, печенья, мармелада и фруктов.
Но особенно Надежду радовало, что на Крестный ход Пасхального богослужения с ней пришла Лиза. В течение всего торжества подруга неожиданно получила такой положительный душевный заряд, что у неё не сходили с глаз слёзы восхищения и гордости за православную веру! В этот великий праздник всех праздников Лиза очень глубоко прочувствовала то, что помогает выживать в невзгодах таким, как Надежда. А когда старенький батюшка в ослепительно сверкающем пасхальном убранстве говорил проповедь Христова Воскресения, Лиза вдруг уткнулась Надежде в плечо и расплакалась, подавляя переполняющие её рыдания.
- Ты что плачешь? – ласково прижала её к себе Надежда.
- Я радуюсь, что Он воскрес! – с необычайным волнением шепнула Лиза.
- Воистину Воскрес! – крепче прижала её к себе Надежда и поцеловала в висок.
После праздника Пасхи Лиза ещё больше прикипела к Надежде. Они договорились на праздничные посиделки к вечеру у Лизы, чтобы при Павле поговорить о Боге. А пока настало утро, и нашлись такие, которые попытались испортить великий праздник.
Надежда шла со службы короткой послепраздничной Литургии, углубившись в свои думы. Улицы не безлюдствовали. Возле дворов на лавочках праздно отдыхал народец. Местный пьяница Пётр успел изрядно зарядиться алкопитием и лез христосаться ко всем знакомым бабам.
- Да отстань ты уже наконец! Облизал всю, как бычара! – со смехом оттолкнула его крашеная-перекрашенная злопыхательница Виолетта, неплохо попивающая в свои тридцать лет. По сравнению с тридцатитрёхлетней Надеждой, спившись, она выглядела лет на пятьдесят и за это терпеть её не могла. Виолетта ещё была и некрещёная и даже никогда не ходила на могилы родных.
- Чё там делать? Ни ответа не получишь, ни привета не передашь. А цветы я и в палисаднике у себя посажу! – даже в будни отшивала она всех, кто звал её сходить на кладбище просто прибрать могилы.
В отличие от неё Надежда всегда ходила на Радоницу на кладбище на могилы своей бабушки и родителей, постоянно поминала покойных и молилась за них, как и за живых. Сейчас, завидев её издали, Виолетта толкнула Петра и, скалясь в ухмылке, дёрнула подбородком в её сторону:
- Петька, а ты с нашей блажной богомолкой ещё не христосался?
Пётр тут же оглянулся на Надежду и сейчас же закурил, не спуская с неё вспыхнувшего взгляда. Она шла стройная, худенькая, с гладко зачесанными назад волосами. Её платье до пят с коротким рукавом переливалось серо-сиреневой радугой, и от этого она вся светилась праздничной церковной свечой. На её высокой шее слегка развевалась газовая косынка, которую она убрала с головы, выйдя за ворота храма. Эта одинокая многодетная красавица так и не подпускала к себе ни одного воздыхателя. Про неё пустили сплетни, что Шурик бегает по ночам с ней спать, но она очень странно реагировала на все оговоры, отшивая доносчика спокойным взглядом и лёгкой усмешкой на губах со словами:
- Да пусть говорят. Бог им судья.
И говорила это она так, словно радовалась в душе сплетне, на которой тут же вершила какое-то своё заклинание. Непросвещённые сплетники даже не догадывались, что Надежда воспринимает их зло, как благодать. Такую духовную политику злопыхателям понять было не под силу. И сейчас подвыпившие бабы просто натравливали на чистоплотную женщину пьяного, который из-за этого дела был разведён с женой. Непонятно на что надеясь, он нацелился на Надежду страстным прищуром осовелых глаз под ушлые подленькие шепотки:
- Ну давай, давай же! Скажи ей «Христос воскрес», а она должна тебя три раза поцеловать!
- Точно, точно! У них так принято на этот праздник! А она Божьи законы соблюдает, так что не бзди! Она точно тебя расцелует!
Надежда, однако, ещё издали почувствовала их пошлый заговор, наткнувшись на пристальный взгляд Петра. Бабы плевались семечками и в завистливом презрении косились на её стройную фигуру. К их великому разочарованию Надежда шла так же не спеша, как и шла и, спокойно глянув на компанию, радушно бросила:
- Здравствуйте!
- Мыгы, здрассть… – промычали бабы подобие приветствия и змеями накинулись на оробевшего Петра: - Чё стоишь-то, осёл?! Язык проглотил что ли?! Давай говори, что тебе велено!
- А чего велено-то?.. – растерялся он, чуть не пятясь от них.
- «Христос воскрес», придурок! - прошипела Виолетта.
- Воистину воскрес! – спьяну ответил ей Пётр, и бабы лопнули со смеху в тихой ржачке!
Затем Виолетта прокрутила пальцем в висок и прорычала, указывая взглядом на Надежду:
- Идиот что ли или притворяешься? Не со мной, а с ней христосайся!
- А, с ней… – опомнился Пётр, немного нагнал Надежду и добренько позвал: - Надя!
Надежда оглянулась на него и остановилась.
- Здравствуй, – непроизвольно теряясь под её лучистым взглядом, затормозил Пётр.
- Ну здравствуй ещё раз. Вроде поздоровалась со всеми, – усмехнулась она, пожав плечом, и пошла дальше своей дорогой.
- Петька, давай! Вот же осёл вислоухий! – послышалось за спиной зюканье.
И под их нажимом Пётр снова окликнул:
- Надя, На-адь!
Она опять обернулась и выжидательно остановилась, уже насмешливо глядя ему в лицо.
- Надя... Христос воскрес… – выдавил Пётр, выпуская клуб дыма изо рта и столбенея под её всё понимающим взглядом.
Она с укором глянула на затаившихся злобниц и просто кивнула ему:
- Воистину воскрес.
Её ответ прозвучал для всей компании так, будто она им сказала: «Эх, вы! Вроде люди, а Великий праздник похабите, ещё и в такой день развращаете пьяного человека!»
После этого Пётр послал баб на три весёлых буквы и больше не выполнял их дурости, а на Надежду любовался лишь издали, как и многие другие мужики. Отхватив за регулярное пьянство от жены бракоразводную волю, он считал себя полновластным хозяином своей судьбы и нагло болтался по бабам, пьянствуя с ними и не считаясь с тем, что живёт до сих пор в доме со своей женой.
До кучи тех ухажёров, которые клеились впустую, поднесло и ещё одного неудачника. Это был Боря, родственник Лизиного соседа Владика. За наглые измены накануне Пасхи Боря вылетел из семьи с разводом вплоть до изгнания из личного дома жены, и приютился у сердобольного двоюродного Владика. Увидев Надежду один раз, он дотошно взялся доставать её своей пошлостью и острыми намёками на близость.
- Привет, девчата! – мгновенно нарисовывался он за своей калиткой, открыто обшаривая Надежду вожделенным взглядом серых глаз, и тут же навязывался, отлично видя, что она собирается уходить домой: - Могу по пути кого-нибудь проводить, донести, если не против.
- Ой, иди не прилипай! – как от мухи отмахивалась от него Лиза. - У тебя, по-моему, постоянно дела «по пути» находятся, как смазливую бабёнку увидишь.
- А чё ты за неё отвечаешь? Может она как раз и нуждается в провожатых, – с ухмылочкой прищуривался на Лизу бабник и мечтательно пялился на её подругу.
Косясь на него, Надежда сразу замечала хищный огонь в сером взгляде и мягко отшивала:
- Спасибо, заботливый Боря, но в провожатых я как раз не нуждаюсь. До всего дохожу сама, а уж до своего дома и тем паче!
Шутки шутками, отказы отказами, но однажды Надежда здорово припозднилась в городе и уже затемно спешила с автобусной остановки домой. Вдруг в тишине тёмной улицы впереди послышались чьи-то шаги. Затем их обладатель остановился и, словно поджидая её, молча замер. Надежда так струхнула, что встала, как вкопанная! Драпать в случае нападения назад непонятно куда в ночь было безумием! К тому же дома оставались одни детей. Неожиданно в её глаза ударил яркий свет фонарика. Надежда загородилась руками и от безысходности специально громко строго крикнула:
- Фонарь убери!
Фонарик сразу послушно погас. Затем раздался голос довольного Бори со смешком:
- Ну, выключил. Так ничего ж не видно, я и хотел посветить.
- А, это ты, Борис, – сразу узнала его Надежда, дрогнув всем нутром, и покрутила пальцем в висок: - Ну ты во! Кто ж так светит – прямо в глаза? Напугал до полусмерти, баламут! Специально что ли? – и торопливо пошла мимо него.
- Может и специально, – быстренько пристроился к ней Боря, с волнением закурил сигарету и, пыхая дымком, с накалом страсти проговорил: - На тебя хотел посмотреть.
На улице была густая темень и, ничего не говоря, Надежда с опаской на него покосилась. Он шагал рядом коренастый, широкоплечий, с крепкими мускулами и развратный. И чтобы он не вздумал приставать, она зло бросила:
- А ты знаешь, Борис, в следующий раз я тебе так залеплю со страху сумкой по фонарю, а потом по морде, что не то, чтобы прикалываться, но и смотреть в мою сторону не захочешь!
На такую угрозу Борис уморительно расхохотался, а потом, не думая отставать, заговорил, в возбуждении дымя сигаретой:
- Чё ты всё время такая строгая? Ты же меня ни с одной стороны не знаешь.
Надежда решила не разговаривать с ним, надеясь, что таким образом он отвяжется. Продолжая на него бдительно коситься, она промолчала, заметно ускорив шаг. Он же прибавил за ней шагу и вкрадчиво спросил, уже пылая горячей страстью:
- Ну а если серьёзно, не хочешь узнать?
- Нет, не хочу! – категорично отрубила она, обмирая всей душой.
Но он, горя в нетерпении, осторожно тронул её за локоть и тихо засмеялся:
- А если я тебя сейчас зажму, не боишься? Смотри, как темно.
- Борис! – натурально перепугавшись, внезапно остановилась Надежда и во весь рот наехала так, что по всем улицам полетело эхо: - Оставь меня, ради Бога, в покое!!! Если тебе настолько худо, иди вон дрова руби!!!
Мужик аж попятился от неё, озираясь по сторонам, и замахал руками:
- Да ладно тебе, уймись! Чего так орёшь-то?! Я же только проводить…
- Не надо меня провожать!!! – ещё громче рявкнула Надежда, к своему удовольствию заметив его испуг. – Я не слепая и не хромая!!! Везде хожу сама!!!
И она чуть не бегом понеслась домой от остолбеневшего приставалы.
Влетев в дом, она истово перекрестилась на иконы и проговорила, пребывая в ужасе от пережитого:
- Слава Богу, пронесло! Дошарахалась дура такая! Так мне и надо, чтоб больше дотемна нигде не лазила!
После их стычки Боря немного обиделся, но потом снова осторожно, нет-нет, да и зацеплял неприступную красавицу похотливыми намёками и насмешками, обшаривая липучим медовым взглядом:
- Привет, недотрога! Как жизнь одинокая? Надеешься с одним Богом прожить?
- Тебя это не должно волновать, – беззлобно отшивала его Надежда.
- А если волнует? – пробовал клеиться Боря.
- Зря «волнует». Со стороны моих «берегов» для тебя полный штиль и недосягаемые утёсы для швартовки! – звучало в ответ, и она побыстрее уходила долой с его горящих глаз.
Уворачиваясь, таким образом, от назойливых поклонников, Надежда всегда вспоминала их сразу всех вместе со своим бывшим мужем. Последний раз она случайно увидела Шурика в городе. При виде его в ней разом всколыхнулись забытые прежние чувства, и она чуть было не окликнула его для выяснения отношений, но быстро забежала в какой-то магазин и из окна тайком стала наблюдать. Шурик очень заметно располнел, и у него некрасиво вылез живот, свисая на брючный ремень.
- Господи, помилуй!.. – непроизвольно вырвалось у Надежды от таких преображений, и все нахлынувшие к нему чувства мгновенно отхлынули обратно.
При ней Шурик всегда ходил подтянутый и стройный.
Он разговаривал с таксистом, наклонившись к салону легковушки в открытую дверцу, а потом махнул кому-то рукой и позвал:
- Алла, поехали!
К машине подсеменила очень тощая, как попугай яркая девица на высоченных шпилищах, из-за чего и казалась длинноногой. Шурик любезно открыл ей заднюю дверцу и уселся в такси следом. «Ну такие каблуки и лоск точно не мои!» - с какой-то лёгкой душой и даже без единой капли ревности подумала Надежда и прошептала в адрес бывшего мужа:
- Да-аа, Шурик, тяжеловато тебе будет облизывать такую светскую львицу… Ну, теперь надрывайся - облизывай! Удачи!
Провожая такси почти безразличным взглядом, она думала о том, что сегодняшней жизнью Шурика его мать очень довольна. Теперь её сын был богат и счастлив, как она когда-то и хотела. Однако в душе Надежды на этот счёт грозовыми всполохами сверкали совершенно другие предчувствия.
продолжение след.----------------------