Лиза временно забрала к себе младших детей Надежды, пока она с Зойкой приводила в порядок дом. Перебрав всё оставшееся тряпьё, они перерезали непригодное на верёвочки и вдвоём быстро наплели весёлых пёстрых ковриков. Коврики расстелились по дивану, по стульчикам, по полу и стало очень уютно. Бабка Устинья, как и обещала, побегала по своим старухам-подругам и принесла постельного белья, подушки и одеяла. По милости прихожан местной церкви на окнах ограбленной семьи появились и занавески. С такой помощью дом Надежды вскоре повеселел и ожил. А батюшка пригласил её поработать в трапезной и благословил за это брать домой продукты из церковных запасов.
Молясь за благодетелей и врагов, Надежда безропотно вливалась в свою осиротевшую жизнь. От печалей её очень отвлекала работа в трапезной. В довершение ко всему за старание настоятель затем стал приплачивать ей небольшое жалованье, за что Надежда искренне благодарила Бога. За осень она наделала заготовок, собрала с огорода урожай и никому не жаловалась на трудности без мужских рук. А внимательный батюшка не забывал и про её детей, всегда передавая им гостинцы. Это обычно было по воскресеньям. Как-то на воскресный праздник он вручил такую тяжеленную сумку с продуктами, что по пути домой Надежда несколько раз останавливалась передохнуть. Когда же до дома оставалось полпути и в очередной раз, опустив сумку возле ног, она отдувалась, потирая гудящие руки и поясницу, позади раздался приятный мужской баритон:
- Может помочь?
Надежда оглянулась и тут же смутилась в непроизвольном трепетном волнении. Чуть улыбаясь, перед ней стоял Толик.
- Д!.. Я это… в-вон уже дом!.. – зазаикалась она, совершенно растерявшись от его близкого присутствия и чересчур ласковых глаз.
Но он просто взял сумку, как пушинку и позвал, кивнув на её дом:
- Да пошли, помогу. Чё ты шарахаешься? – и пошёл, с усмешкой оглядываясь.
Надежда побежала за ним, в диком волнении косясь по сторонам и боясь, чтобы их не увидели вместе. «Откуда его вынесло?! Такие сплетни сейчас полетят!» - в жутком переполохе думала она, не представляя, как ему «дать от винта». Толик ничего плохого не сделал. Он предложил всего лишь помочь. Самовольно распахнув ворота двора, он оглянулся уже у двери и спросил:
- Куда ставить?
- Туда! – как зомбированная сдуру толкнула Надежда дверь на веранду и только за его спиной сообразила, что наделала!
«Вот же дура!!!» - разнесла она себя в душе. А Толик занёс сумку на веранду, поставил её на стол и встал на пути, с интересом рассматривая её тем же ласковым взглядом, с каким всегда охотился за нею издали.
- Спасибо, – чувствуя его хватку, отступила Надежда к двери.
- И всё? – улыбнулся он с пошловатым намёком и осторожно сделал к ней полшага, стрельнув глазами на большие окна веранды, которые очень мешали наброситься и замять заветную жертву.
- Всё! – схватившись за сердце, попятилась Надежда к двери и тихо попросила: - Толик, тебе лучше уйти из моего дома с миром! – и, не сказав ему обидного слово «уходи», она толкнула дверь веранды и беззлобно проговорила: - Иди.
Толик восхищённо осмотрел её с головы до ног и без слов согласно кивнул. Но проходя мимо, он коварно развернулся и, крепко стиснув её в свои объятия, страстно заговорил в перепуганное краснеющее лицо:
- Ну что ты такая пугливая? Как ты без мужика-то живёшь? Ведь так же нельзя!
- Да ты что, сдурел что ли?! – упёрлась Надежда руками в его грудь. Но он зажал её ещё сильнее и с жаром стал уговаривать:
- Ну тебя хоть один раз можно поцеловать? Один раз и всё! Ну?
- Я сейчас заору! – пригрозила Надежда, до предела съёжившись и уворачивая от него лицо.
Неизвестно что предпринял бы Толик, но он вдруг резко выпустил её из тисков и быстро пошёл из дома. Надежда глянула в окно и увидела входящую в ворота Зойку, появление которой и спасло её от развратника. Глядя на девчонку, Толик оглянулся на Надежду и тихо бросил ей с огромным обломившимся сожалением:
- Ну ты подумай. Пока, - а проходя мимо девчонки, которая мигом насторожилась, с улыбочкой подмигнул ей: - Привет, курносая! – и ретировался со двора.
Немного приостановившись за двором, он быстро закурил и, уходя, снова посмотрел на Надежду зовущим ласковым взглядом. Ей же теперь надо было выкручиваться перед дочерью. Зойка вошла на веранду в неприятном напряжении, и на её немой подозрительный взгляд Надежда кивнула на сумку, жутко чувствуя своё пылающее лицо:
- Дядя Толик мне сумку помог донести.
- Мам, он тако-ой... – искоса глянула Зойка на её рдеющие щёки.
- Зоя, не нам судить! - сразу перебила её мать и строго заговорила: - У каждого свои пороки. За собой смотреть надо! Он всего лишь помог донести продукты! – и скорее переключила её на содержимое сумки: - Давай лучше разбирай гостинцы. Батюшка вас с праздником поздравил.
Зойка ещё раз проницательно посмотрела на неё и с интересом стала разбирать сумку.
Надежде, однако, пришлось ещё раз столкнуться с Толиком, когда она выходила из магазина с двумя сумками в руках, а он разговаривал на крыльце с мужиками. Он сразу уставился на неё потеплевшим взглядом, и когда Надежда торопливо проходила мимо, насмешливо кинул, не глядя на сумки:
- Помочь?
- Спасибо, не надо, – сухо ответила Надежда, вспоминая, как он уже ей «помог».
Но Толик тихо бросил примолкнувшим мужикам, которые явно были посвящены в закадривание его «жертвы»:
- Ну вы идите, а я сейчас подойду, – и увязался за Надеждой. - Давай помогу. Чего ты надрываешься?
Она неожиданно резко развернулась к нему, отдёрнув сумки, и категорично попросила:
- Ну я же сказала не надо! Толик, оставь меня в покое! За меня заступаться некому, но я могу постоять за себя сама!
Он с интересом смотрел на неё, не перебивая, и в удивлении лишь усмехнулся, чуть мотнув головой. И тут она поразила его сказанным далее, вдалбливая, как последнему хулигану:
- Я вижу, что ты добрый мужик, но не раздавай свои ласки направо и налево, а к моему берегу и вообще не прибивайся – разобьёшься! Мне хватило одного моего благоверного и в сторону вашего «брата» я пока смотреть не могу! А ты к тому же женатый. Как твоей жене обидно, мне ли не понимать! Вот и ублажай свою жену. Зачем ты её обижаешь? Ты же, наверняка хотел, чтобы она стала для тебя единственной, когда звал её замуж?
От таких речей с лица бабника заметно сползла похотливая елейность, и он по-другому посмотрел на Надежду, а она словно добила его в пух и прах, выговаривая:
- Больше не бегай за мной! А то добегаешься, твоя жена мне морду набьёт, а ваши дети на каждом углу задразнят и окна мне повыбивают.
У Толика аж прищурились глаза и нахмурились брови!
- Да не буду я больше к тебе приставать, раз уж ты такая серьёзная, – пообещал он и искренне признал: - Хорошая ты девка. Не такая, как все.
После этого к Надежде он больше ни с чем не приставал. Лишь издали мельком, словно жалея её, гладил взглядом. Его дружки тоже прекратили за ней своё насмешливое любопытное слежение - сломает он её или нет? Теперь они косились на Надежду в уважении, смешанном с непониманием её гордого одиночества.
А за любовницу Шурика Надежде неожиданно рассказала Райка. Эту информацию она услышала от своих подружек. Выслушав её без бурных эмоций и слёз трагедии, Надежда на эту тему не задала ни одного вопроса, чем наповал изумила соседку.
- А тебя что, даже не зацепило?! – нехорошо опешила она.
- У меня на траурную музыку денег нет. Умерла, так умерла, - только и сказала Надежда в ответ и ушла в дом.
Её семейное счастье в этом доме разлетелось в пух и прах!
продолжение след.-----------------------