Сотрудникам Шахтинского уголовного розыска посвящается
КОНТРАБАНДА
Ловили сексуального маньяка из местных. Года два или три назад дело происходило. Появился у нас этакий любитель женщин насиловать, да по морозу раздевать их догола. Спасибо, хоть живыми оставлял, только ножичком слегка расписывал. Одной потерпев-шей удалось убежать босиком, в шубе на голое тело. А маньяк опять затаился. Судя по всему, из города уехал. А значит, у нас очередной «глухарь». И уже не первый - с парой других по почерку схожий. Почти год это маньячное дело тянулось. Да и заявляют-то об изнасилованиях не все. Позора страшатся. Так вот, нам оставалось (и ничего тут не поделаешь) только ожидать нового преступления и быть готовыми к задержанию по горячим следам.
Личность эту маньячную мы уже установили - дважды судимый за изнасилование мужичок. И вдруг из ближнего зарубежья от коллег-оперов приходит радостная весть - задержали они за какую-то мелкую кражу нашего маньяка. Может, за границей отсидеться думал, чтобы по шахтинским делам от наказания уйти. Поехали мы за рубеж забирать на Родину маньяка. Бумаги все (о передаче преступника) выправили на месте - чин чином. Прибыли за границу, а там надо несколько суток подождать, пока формальности все будут соблюдены. А нам ждать не хочется - вдруг в последнюю минуту откажут в выдаче. Неважно, каким образом, но договорились мы с тамошними операми и повезли маньяка на Родину.
До границы доехали - что будет? Бумаг сопроводительных на него у нас нет.(Их потом должны прислать!) Контрабанда получается. Да через две границы сразу - ближнезарубежную и российскую. Правда, на первой границе им никто не интересовался. Мы больше наших погранцов боялись.
Остановили машину, документы предъявили, а маньяк в машине сидит, спит вроде. Пограничники спрашивают:
- А это кто?
- Сотрудник, - говорим.
- А почему с бородой?
-Внедрялся в преступную среду...
-А-а-а, понятно, проезжайте.
Границу проехали, в лесочке стали - голодные все были, сутки не до еды было. Поели, этого накормили. Он говорит, что его в заграничном ИВС трое суток не кормили, со¬всем обессилел, бедняжка.
1997