Этюд настроения, с которым было жалко расстаться...
Акварель (от итал. acquerella – краска на воде) – краски,
разводимые водой, а также живопись этими красками.
Это было много лето назад, в одной уютной и благополучной европейской стране, которой давно уже нет ни на географических картах, ни в памяти большинства ныне живущих людей, но я по-прежнему помню то доброе время. Чётко и ясно.
…День тогда выдался очень светлый, по-настоящему весенний, когда теплый ветерок уже приносит дыхание скорого лета, и воздух вокруг вместе с брызгами воды из фонтана как будто и не вдыхается, а сам по себе вливается в естество шипучим нарзаном, бодрит и одновременно немного волнует. Мне только 12 лет, мир полон тайных чудес, и вкус расцветающей жизни лишь понемногу начинает раскрываться для меня своими оттенками. Я в маленьком сквере вместе с мамой жду экскурсионный автобус, который в компании с другими туристами должен вот-вот отвезти нас на осмотр музея в замке какого-то бывшего барона или маркграфа. Я уже знаю, что замок этот на самом деле совсем и не замок с башнями и бастионами, как мне бы хотелось, а очередной загородный дворец с окружающим парком, где среди зелени прячутся ажурные беседки, а вдоль аллей стоят статуи античных богинь и героев. За целый год частых экскурсионных поездок я хотя и успел уже повидать немало подобных поместий, но всё равно радуюсь сейчас погожему воскресному дню, предстоящему пути по автобану среди потока шикарных иностранных машин и между прочим надеюсь, что в экспозиции замка неожиданно обнаружится, например, коллекция каких-нибудь рыцарских лат, старинного оружия или можно будет увидеть большие картины со средневековыми батальными сценами. Айвенго и Квентин Дорвард были тогда моими лучшими друзьями, и страна менестрелей будоражила фантазию мальчишеского сознания намного ярче сегодняшних интернетов!
Площадка сквера была усыпана крупным желтоватым песком, пешеходные дорожки выложены квадратными бетонными плитами, в центре сквера – небольшой фонтан, а вокруг него расставлены деревянные скамейки, выкрашенные в яркий красный цвет. На одной из скамеек мама о чём-то беседует с одной из своих знакомых, а я сижу на соседней скамье один, щурюсь на солнце и ни о чём пока не думаю вовсе. Мне просто хорошо, легко и свободно. Детство прекрасно своим «сейчас» и отсутствием необходимости осознания «завтра» - ведь всё так и будет всегда, и никогда не изменится, и разве бывает иначе?
Наверное, тот день так бы и остался всего лишь одним из многих, и не о чем было бы сейчас вспоминать, если бы я не услышал:
- Посмотри, ты никогда не замечал, что на верхушках фонтанных струй танцуют русалки?
«Русалки?» Я с изумлением обнаружил, что, оказывается, сижу совсем не один и теперь со мной рядом взрослая девушка. Я её знаю, это Ирина, она тоже учится в нашей школе и старше меня на несколько лет. Она невысокого роста, хрупкая, с густой копной кудрявых, золотисто-каштановых волос, всегда очень сосредоточенная и серьёзная. Я иногда встречал её на переменах или во дворе у дома, но, разумеется, никогда и подумать не мог, что моя скромная личность может заинтересовать такую настоящую Взрослую Девушку из совсем другого, уже недетского мира. Тем не менее, именно она, Ирина, находится тут, смотрит на меня прямо в упор лучистыми зелёными глазами и снова спрашивает:
- Неужели не видишь? Ты приглядись, вот же они!
Я удивлённо перевёл взгляд на фонтан и попытался понять, о чём же это она говорит, такая с виду серьёзная, а на самом деле выдумщица ещё больше меня? Фонтан был простой: каменная чаша с довольно высокими бортами и бьющие в центре её струи воды то прямо вверх, то от бортов под углом или все одновременно. В сущности, вполне привычное для парка устройство. Я вырос в одной из среднеазиатских столиц, фонтаны были мне совсем не в диковинку; я видел их много и самых разнообразных, от маленьких скромных до помпезных и пышных. Конечно, находиться вблизи любого фонтана всегда приятно и интересно, особенно в жару; понятно, что это красиво, радует глаз, но ведь это всего лишь простая вода, не более, и причём здесь могут быть русалки из сказок? Я всё-таки честно попробовал сосредоточиться именно на верхушках искрящихся струй, как говорила Ирина. Ничего не выходило. Вода как вода, бьёт то сильнее, то тише, в зависимости от смены напора, обычное дело. Обычное? Или всё же…
Сказать «и тут вдруг я увидел…» или «внезапно мне показалось…», или привести ещё какую-нибудь похожую фразу будет вполне здесь уместным, но это окажется точно не то ощущение и чувство совершенно не то. Я по-прежнему смотрел-смотрел-смотрел на фонтан, очень старался, но так ничего и не замечал, было всё как всегда и по-прежнему не обнаруживалось ничего чудесного или, тем более, сказочного. Ничего, ничего, а потом…ну а потом незаметно, как-то сам по себе мой взгляд легко «подхватил» мелькнувшую в пене фигурку и «проводил» до самой поверхности чаши. Ого, так вот же они, русалки, и тут их действительно много! Вот ещё одна показалась прямо напротив, плеснула в лицо шаловливыми брызгами и тут же исчезла. А за ней сразу двое других закружились в чудном пенистом хороводе, и вот уже следом, одна за одной, их сказочные подружки смешливо кивают мне кудрявыми головками: «Ну что, разглядел, наконец? Подрастай поскорей, лопоухий мальчишка! Нас много вокруг, наши сёстры повсюду – нереиды, сильфиды и эльфы, сумей лишь поверить, заметить, запомнить! Не забывай!» И теперь я запомню, запомню, запомню – такой захватил меня детский восторг!
- Ты о чём это тут размечтался? Пойдём поскорее, нас ждут, опоздаем, – вдруг оказалось, что это уже и не сказка вокруг, и зовёт меня мама, и попутчики из окон автобуса машут руками. Увы, мою сказку спугнули, как же тогда было жаль... Ах, как жаль!
…Сколько я просидел у того фонтана, и когда успела уйти Ирина, я так и не понял. Воскресный тур пошёл дальше своим чередом, и экскурсия оказалась точно такой, как я и думал: красивое здание с колоннами по фасаду и зеркальными «французскими» окнами в пол, картинная галерея с портретами кавалеров и дам «галантного века», среди портретов - большие витрины с дуэльными пистолетами и настоящими мушкетёрскими шпагами. Такой, как обычно и всё же иной, потому что в аккуратном, ухоженном парке, где тоже били фонтаны, я снова увидел «Танец Русалок» - ведь меня хорошо научили, и с тех самых пор я умею их видеть, когда захочу. Как показало время, учеником я оказался способным. Во всяком случае, «свинец бытия» такими фантазиями можно очень успешно расплавить. Чем, кстати сказать, я и спасаюсь до сей поры. Алхимия личного выживания, если хотите.
…Да, таким вот вышел тот давний воскресный день, простой и чудесный одновременно. Ну а мне, сейчас уже взрослому, очень хочется верить, что жизнь у «серьёзной» мечтательницы Ирины в будущем удалась, и она с годами тоже не разучилась видеть своих собственных русалок. А я не только «сохранил» этот краткий сказочный миг, но ещё и «нарисовал» его акварельными красками таким, каким запомнил: светлым и радостным, с маленькими грациозными фигурками, резвящимися в серебрящейся водной пене, и мелодичным «звучанием» барочного клавесина в дворцовом парке. Да, да – именно так и «нарисовал акварелью со звуком»! Потому что память моя по сути – как большой старинный альбом в массивном кожаном переплёте с медными застёжками. Когда попросит душа, я мысленно «достаю» его и «раскрываю» на нужной странице. «Рисую» я только акварелью, ведь избранные для альбома воспоминания должны быть очень лёгкими и никогда не давить тяжкой ношей. Поэтому густые и плотные масляные краски здесь отнюдь не нужны, подходит лишь акварель. И ещё я «прикрепляю» к своим памятным акварелям звуки. Каждый цвет и даже любой из его оттенков имеют своё, особое звучание. Услышать несложно, надо только внимательнее присмотреться. Например, во время одной из прогулок по городу, который совсем не похож на города из далёкого детства.
Сегодня моё «настоящее» выглядит так:
Лето, июль, ближе к полудню. Довольно жарко, но здесь, у фонтана на главной площади, зной почти не мешает. Высокие струи воды то непрерывно взлетают прямо вверх в едином мощном аккорде, то распадаются на отдельные блестящие струны, живущие лишь доли секунды. Взлететь, взметнуться и тут же распасться на сотни сверкающих брызг, чтобы сразу опять проявиться радужной сетью трепещущей влаги – обречённость и дар сплетены воедино, отражение то ли неизбежной судьбы, то ли чьей-то удачи. Цвет такой красоты для меня – «голубой и немного салатовый», звук – порхание клавишей пианино: раз, два, три, раз, два, три, раз, два, три в темпе легчайшего вальса. Я помещу этот цвет в самом центре «картины». Добавлю ещё серебристых подружек-русалок – вот же они, мелькают в пенных барашках на самом верху водных струй! Бесконечна их пляска!
Начало положено, смотрим вокруг. Вот появился «густой тёмно-синий». Это мимо проходит статный и стильный высокий мужчина в строгом костюме и галстуке. Он не спешит, шагает уверенно, твёрдо. Знает точно, куда и зачем он идёт, не сомневаясь ничуть в грядущем успехе своих начинаний. Что ж, согласимся, уверенность сильному полу только к лицу. Звук: соло звонкой победной трубы, разумеется, как же иначе?
Женщина следом, напротив, идёт очень быстро, явно торопится и сразу его обгоняет. При этом она успевает очень громко тараторить по телефону, ещё громче смеяться и попеременно свободной рукой то поправлять слетающую шляпку-панамку, то подхватывать сползающую с плеча сумочку. Проносится этаким мини-тайфуном: обозначим её «ярким красным» и уверенным риффом электрогитары.
Что же добавим теперь? Пожалуй, «насыщенный жёлтый»: шествуют дружно, за руки взявшись, две сестрёнки-близняшки в одинаковых платьицах, как одуванчики; ранцы несут за спиной и о чём-то беседуют; видно, шагают с занятий домой. Мелодия ласковой скрипки в такт разговора им обоим вполне подойдёт.
А вот замечаю движение нового цвета: вся в «голубом» элегантная девушка мимо проходит. Сумочка, туфли, зонтик от солнца в оттенках летнего неба, и кажется, что от походки её даже веет прохладой. Цвет этот будет сейчас очень кстати, ну а звуком красавице станет классика виолончели – словно плавный смычок прикасается к струнам души.
Уравновесим сюжет весёлым тромбоном: улыбчивый парень в джинсах и майке зелёной шагает ей бодро навстречу. Девушку взглядом украдкой он проводил и шире ещё улыбнулся. Я оставляю ему цвет «зелёный» - лучше не выдумать, выбор самый удачный.
Тут появился «оранжевый»: крупный мужчина, рыжий как в тропиках солнце, грузно ступает по тротуару, не замечая вокруг никого. Видно, что сильно устал, очень жарко ему, и гулкие вздохи слышны как звучание тубы. Пожелаю ему поскорее добраться до тени и погляжу, кто появится следом.
А там уже движется новый серьёзный серый костюм и портфель деловой. Это мужчина в чёрных очках подошёл, постоял у фонтана, о чём-то подумал, рядом присел на скамейку. Достал из портфеля блокнот, сделал отметку. Видимо, что-то решил для себя, бодро вскочил и решительно двинулся дальше. Цвет для него будет «с искоркой серый» и звук саксофона впридачу. Это будет ему в самый раз, как мне кажется. На этом, пожалуй, немного прервусь и подумаю: что же выходит в итоге? Кажется, в целом «картина» близка к завершенью, и на память о лете текущем лист я «заполнил». Вероятно, на этом конец акварели?
Но чувствую всё-таки – нет! Явно «картине» моей чего-то ещё не хватает. Не хватает? Чего? Хм, надо подумать…Ударного такта, конечно! И сразу же как по заказу возник барабан: юноша в шортах и яркой гавайской рубахе. Цвет придадим ему яркий такой же: «морской бирюзы» и отблески солнца добавим. Вот теперь точно – всё!
Я доволен. Отличная вышла «картина»: когда-нибудь звуки моей акварели сделают лето прошедшее блюзом царственной осени и дверь приоткроют для новогодней зимы. Вот только где же я сам в этих красках? Увы, как художник остался за кадром, но всё же след мой проявится в «раме» условно: «тёмно-красный маронго» и с ним приглушённый для общего фона звук контрабаса. Finis, закончено, лишь немножечко жаль, что «картины» моей пока не увидит никто и «музыку» тоже ещё не услышит. Но я скромно надеюсь, что только – пока, ведь всему своё время…
Кончил я «рисовать», мысленно спрятал «рисунок» в «альбом» и направился к дому. Мне предстоит возвращаться в реальности мир, где пытаются править иные, чужие цвета: чёрный, коричневый, грязно-зелёный. Страна моя снова сражается с сонмом врагов, несть им числа, но для победы потребны не только сила оружия и благородная ярость. Нужно сберечь нам в себе Красоту, чтобы душа не сломилась под тяжестью боли и гнева. Чтобы силы остались для будущей жизни. И для новых ещё «акварелей» – в этом я твёрдо уверен! Сейчас и всегда.
…Снова декабрь, поздний вечер, стою у окна. Жду снегопада и танца снежинок. К летней своей «акварели» (там, где места немного осталось в правом углу) я добавлю «жемчужно-белый» мазок пушистого снега и искрящийся иней. Как еле видимый знак скоротечного времени и неизбежности смены циклов природы, но это не вызовет грусти фатальной, а станет радостью будущих встреч с сезонами Жизни: весенним цветением трав и деревьев , летним дождём поутру, шелестом листьев осенних, морозным узором на окнах, рифмой стихов у камина и добрых, ласковых слов о любви, уходящих под утро на цыпочках так тихо, тихо, тихо… как многоточия… А звучать этот снежный оттенок будет волшебной свирелью – той самой, о которой поэт Левитанский однажды сказал: «Я уже слышал, и слух это мною проверен, будто бы в роще сегодня звенела свирель».
Ну вот и «прозвучала» наконец моя «акварель» окончательно. И если сумел я рассказать о ней так, чтобы её ещё кто-нибудь тоже «услышал», то свечи для всех нас на новогоднем столе гореть будут чуточку ярче и дольше. Сами увидите! Будьте здоровы и счастливы!
Искренне Ваш….
г. Чита
28.11.– 09.12.2022