Командировка

 

Мне уже было хорошо. Большой бокал запрещенного докторами вина и чашка запрещенного ими же кофе один раз в неделю могут сделать человека счастливым. Еще бы сигарету, но бросил лет двадцать назад и с тех пор держал себя в терновых цепях ну или в чем-то другом, но крепком и противном, короче не курил. Да и зачем это пенсионеру, только повод лишний для похода в поликлинику, а ходить туда лишний раз ну никак не хотелось. И вот в такой чудесный момент, когда жизнь прекрасна и душа уже почти что погрузилась в благословенную Нирвану, зазвонил телефон. По субботам он уже почти год не звонил, да и по будним дням не особо часто беспокоил, жизнь активная пронеслась стремительно, а жизнь пенсионера на активность не претендовала. Правда на пенсии я всего год и то не полный, а так конечно помотался по родной стране и шар земной своими сапогами крутил долго и отчаянно. Всю жизнь посвятил любимой геодезии и служил ей верой и правдой.
-Слушаю вас. - взял я трубку, говорить да в трубку меня отучили раз и навсегда.
-Михалыч, привет, как жизнь у молодого пенсионера.
Я узнал по голосу своего бывшего начальника, но не последнего, а предпоследнего. При последнем я уже в поле не выезжал.
-Да нормально все Сергей, мы пенсионеры народ бодрый, скучать не привыкли.
-Спасибо, что не забыл, а вот у меня до тебя дело. Очень надо, чтобы ты поучаствовал в важном мероприятии.
- Неужели надо сьемку на Аляске провести, что будем ее родимую в родную гавань загонять.
-Нет Михалыч, карты Аляски у нас есть, а вот в родной Сибири надо поработать, потому и прошу тебя поучаствовать.
-Сергей, у тебя молодежи море, мне их даже и не пересчитать, числа такого не знаю.
-Нет Михалыч, тебе показалось, что много, а как серьезное дело прилетело, то и работать не с кем.
-Ну ладно, у меня сейчас настроение хорошее и посылать тебя в ближнее путешествие не хочется, говори, где, когда, сколько, с кем и почем.
— Вот вижу подход, да, не то, что нынешние бакалавры. На пару месяцев немножко за Урал, трасса в зоне цивилизации, два помощника из техникума, тфу, из колледжа на практике, а почем и с чем приезжай в понедельник, все обсудим, думаю тебе понравиться.
Через неделю мы прибыли в невеликую деревню Сорокино, что спокойно поживала рядом с трассой, которую надо было увеличить, поскольку грузопоток возрос и пропускной способности дороги явно не хватало. Нам, ну то есть мне и двум студенткам и обе по имени Ольга предстояло сделать рутинную работу, провести сьемку трассы на участке протяженностью в тридцать три километра. Шестнадцать налево и семнадцать направо, ну или наоборот, если по другому встать, но все равно тридцать три. Пазик доставил нас до околицы, мы разгрузили инструменты и личные вещички, все-таки надолго в деревню перебрались и направились по прогону к ближним домам, метров сто до ближайшего, хорошо, что дорога деревню не зацепила, а может деревня позже появилась, когда дорога уже здесь была, в Сибири многое по уму сразу делалось.
Я достал сопроводиловку и прочитал, что здесь мы поселимся у доброй женщины по имени Александра Александровна в ее большом доме и за постой ей уже заплачено, а нам надо решить только с питанием, сами будем готовить или хозяйку попросим. По прошлой бродячей жизни у меня всякое было, но если была возможность, то в таких случаях пользовался помощью местных поварих, а среди них попадались и очень таланливые кулинары, правда не часто.
Александра Александровна или тетя Шура, как она предложила к ней обращаться, встретила нас без проблем, показала наши комнаты в большом деревенском доме, и мы сразу оговорили условия проживания и питания. Баню нам тоже разрешили использовать, но вот воду таскать и дрова готовить мы должны были сами. Это не сложно, а баня шикарная, топиться по-черному и каменка в пол бани с огромным котлом, такие сейчас и не делают, правда девочкам Ольгам это было дико, вроде как динозавра увидели, да у них еще все впереди, такую профессию выбрали, что если не динозавра, то питекантропа точно еще встретят на своих тропах. А пока подготовку к готовке пропитания я поручил им и отдал свои запасы из своего рюкзака почти все, кроме субботнего вина.
Два дня у нас ушло на подготовку к работе, прошли по трассе, сделали абрис ситуации наметили и обозначили точки установки инструмента, и еще часто отбивались от проезжающих водителей, что очень хотели нас подвести, особенно девчонок. Потом было воскресенье, что и у нас считалось выходным днем, а я отправился прогуляться по поселку, а вернее селу, поскольку храм здесь обнаружился и деревней это место называть уже не хотелось. Народу здесь проживало тоже не мало и пока я шел по улице, все встречные со мной здоровались как со старым знакомым, но такое в моей жизни уже было поэтому не напрягало. Улица вывела меня на небольшую площадь, на которую выходили еще две улицы. Оригинальная планировка даже поразила, не было обычных параллельных и перпендикулярных улиц, а в плане село напоминало эмблему мерседеса.
Площадь окружали добротные дома из толстенных бревен и в таких же домах находились магазины целых два, медпункт и клуб, да именно клуб, а не дом культуры. Я постоял перед этим примечательным строением с выцветшей и когда-то красно белой вывеской с крупными буквами КЛУБ, а сейчас заросшие травой тропинки говорили, что пользуются этим помещением не часто. Кино теперь не смотрят, у всех дома телевизоры, а на танцы ходить видимо тоже особо не кому, хотя лето на дворе и молодежь должна бы на выходные и в отпуска в родные стены приезжать,  да ладно поживем увидим.
Магазин приятно удивил разнообразием предлагаемых товаров, и я прикупил стандартный набор в виде макарон, тушенки, сгущенки и немного разных приправ. Расплатился и вышел на улицу.
До вечера было еще далеко, день был теплый и небольшой ветерок тщательно разгонял вездесущих комаров. Воздух благоухал запахами разнотравья и покой села не нарушали ни моторы, ни коровы, было тихо и торжественно. Хотя последнее мне могло и показаться. На лавочке возле дома, мимо которого мне нужно было проходить сидел дед. Это я определил по седой голове, седой бороде и коротким валенкам, в которых пребывал этот персонаж. На нем была вполне современная синяя толстовка, а в руках оригинальная крепкая палка с резной рукоятью, явно сделанная из цельного деревца с обрезком корня.
-Здорово геолог, сядь покури спешить видно сегодня некуда.
-Здравствуйте, отчего же не посидеть, только вот я не курю.
-Ну и молодец, а я вот ни как не брошу эту заразу, да и докторша говорит, если ты дед курил сто лет, то и бросать уже не надо, а то может даже хуже быть.
-Как мне к вам обращаться, меня Виктор зовут, а вас.
-Меня здесь все Толичем зовут, вот и ты так же зови.
-А что вы сказали по поводу стажа курения, неужели сто лет курите. -я добавил в голос немного иронии.
— Это так, к слову, мне через три года будет девяносто, а это почти что сто -и дед добродушно рассмеялся.
Мимо нас прошли два интересных персонажа, мужик с редкой растительностью на лице, но еще не старый и полная женщина, что семенила с ним рядом.
Толич посмотрел на них и плюнул на землю.
-Вот дура Дарья, потащила этого мозгоправа поросенка своего лечить.
-А это что, ветеринар местный.
-Пьянь это местная, но выдает себя за костоправа. Дед у него был большой специалист, сына обучал, да сгинул Жора в тайге, а это его сын непутевый, но всем говорит, что дед ему свое умение передал, да только врет. Было дело, дед его важного человека вылечил, испытателя парашютов, а может самолетов, да не важно, только тот человек упал с высоты на землю матушку, да по случаю жив остался, только кости ему все вывернуло так, что доктора лечить не брались, а его дед взялся и ведь вылечил, на ноги поставил, да что-то после этого с ним приключилось непонятное, запил он крепко. С чего запил не говорил, правда лечить людей не перестал, только за помощь плату спиртом брал. Только  не родился еще на этом свете человек, что способен водку победить, вот и его деду не удалось, быстро сгорел, только в конце очень сильно страдал, на крик кричал.
В этот момент из далека раздался истошный крик какой-то животины и следом громкий вопль женщины. Мимо нас пробежал на не устойчивых ногах костоправ, а следом полная женщина с палкой в руках.
-Дарья, ты чего блажишь на все село, сейчас участковый проснется тебе же хуже будет.
-Да Толич, что ж этот хрен косматый натворил то, у меня поросеночек маленький двухнедельный ножку подвернул, вот этот хрен и предложил полечить за плату малую как пенсионерке, а я то дура согласилась, да еще по его просьбе до работы стакан самогона ему налила, дура, вот же дура, а он  пьянь поросенку здоровую ногу вывернул, тот совсем ходить не может, слышишь как орет.
-Чего ж ты Мишку ветеринара не пригласила порося полечить.
-Так уехал мишка на неделю в Савкино, вроде как там жениться собрался, может и не вернется вовсе, а больше то и некому кроме этого костоправа.
— Это не костоправ, а мозгоправ, дурит народ, правда иногда у него что-то получается, зря ты его до работы угостила, сама виновата.
-Да виновата, чего говорить, так что делать то.
-Есть у тебя нашатырный спирт.
-Да как не быть, есть конечно.
— Вот возьми пузырек и накапай в стакан воды капель десять или пятнадцать да напои этого балбеса, а как прочухается тащи его обратно, пусть обе ноги хрюшке вправляет и бесплатно, а то скажи, что будет за поросенка полную стоимость возмещать, поняла.
-Посиди Витя, посмотри на нашу жизнь веселую, где ты такого еще увидишь. Вы ведь на дороге работаете, партия у вас, верно, искательная.
-Нет Толич, нет у нас партии изыскательской, мы просто делаем сьемку топографическую под расширение вашего тракта.
-А на много ли расширят дорогу.
— Вот чего не знаю, того не знаю, но по полосе точно добавят, это минимум, а может на перспективу и еще шире сделают, все от выделенных средств зависит.
-Ну да, теперь всё от денег зависит и все от них зависят. Во смотри, помог мой рецепт, бежит Степка как трезвый баран, блин.
Мимо нас быстро прошли те же персонажи, но напряженные и сосредоточенные. Вскоре издали опять раздался визг поросенка, а потом все стихло. Через несколько минут на улице показался взъерошенный костоправ и направился прямо к нам.
-Здорово мужики, Толич дай пожалуйста закурить, а то ж эта баба всю душу перевернула, еле выжил, аж в ушах звенит.
-На закури, может успокоишься, только ведь сам виноват, чего мучаешь животину с пьяных глаз. По трезвому бы сделал еще бы денег заработал, а тебя все на проблемы тянет.
-И не говори Толич, как есть дурак.
Мимо нас прошла довольно молодая женщина, на вид меньше сороковника, но видно нрава веселого. Медленно двигаясь мимо и двигая бедрами, она с интересом смотрела на нашу компанию и похоже в основном рассматривала меня. У Степана отвалилась челюсть, и сигарета прилипла к нижней губе, а рука так до нее и не дошла, замерла в воздухе.
-Нюрка, стерва иди и не зыркай, увидела нового мужика и сразу хвост трубой, иди иди не смущай Степана, а то еще сигарету проглотит.
Толич со смешком махнул рукой сопровождая свой монолог и выразительно плюнул под ноги.
Дама удалилась в сторону магазина, Степан поймал челюсть и затянулся сигаретой, качая головой, а я спросил деда.
- Толич, это что за местная красавица со взором горящим.
Да Нюрка Курникова, будь она неладна. Два года как из города вернулась стерва и с тех пор мужиков местных с ума сводит. Они как очумелые вокруг нее крутятся и про жен своих забывают. Хорошо еще не всех мужиков привечает, а то бы точно бабы ее уже бы в пруду утопили. Сейчас только на Генку Березкина глаз положила, так тот на работе до ночи в своем тракторе торчит, а потом к ней как партизан огородами пробирается, от всех прячется, да только у нас разве спрячешься. Тонька, его баба бессловесная, себя совсем распустила, кроме пирогов да простокваши ни о чем не думает, а мужику ведь еще чего-то надо, а Генка мужик здоровый, вот и повелся, тьфу.
-Ну ладно мужики, курите, а мне пора, а то там мои работницы с голоду еще меня съесть порешат, так что пойду я.
Неделя пролетела в работе. Трасса нам попалась не сложная, девчонки оказались фанатками геодезии и сьемку мы гнали стахановскими темпами. Правда приходилось часто проходить по тридцать километров в день, но иногда пользовались попутным транспортом, если водитель попадался адекватный. К концу недели продукты всегда заканчивались и в воскресенье мы пополняли наши припасы в сельском магазине. Чтобы принести побольше продуктов обе Ольги пошли со мной. Они уже бывали в этом магазине, поэтому выбрали все необходимое быстро и направились домой нагруженные пакетами. Дома оказалось, что забыли купить подсолнечного масла и я отправился в магазин повторно, пусть они помогают хозяйке в готовке, не мне же этим заниматься. На обратном пути опять увидел на лавочке Толича и мимо не прошел.
-Добрый день, Толич, как ваши дела.
-Наши дела как сажа бела, какие дела у пенсионера, Витя. Поел, попил, на горшок сходил, значит все хорошо, живем дальше или доживаем, как наше правительство это называет. А как у вас работа идет, народ говорит, что вы на дороге целыми днями чего-то меряете.
-Ну так у нас такая работа. Ходим, меряем, рисуем да бумагу переводим.
-А отчего ж землю не бурите.
-У нас другие задачи, землю другие люди бурят, а мы свое дело делаем.
-У нас была здесь партия искательская, давно правда, так они и бурили и то же все измеряли, а ведь дело было зимой, ох ребята мучились, помню, мерзлоту бурить.
— Это видимо, когда еще только существующую дорогу начинали строить.
-Ну да, только дорога там и раньше была, не такая конечно, как теперь, но по ней и обозы шли и этапы нередко прогоняли. Машин тогда мало было, больше на лошадках передвигались. Да я ведь тогда тоже в той партии поработал, да было дело, чуть не сгинул однажды.
-Сколько же тебе тогда лет было, Толич.
-Да еще и пятнадцати не было.
-И что, тебя одного где-то бросили.
-Да не бросили меня. Мы ведь сюда не сами приехали, выслали нас с Поволжья, тогда такая партийная программа была и немцев, что жили на Волге подальше от греха в Сибирь убирали, вот и наша семья сюда попала. Жили мы бедно и всего боялись.  А я два раза в неделю в Титово, в пекарню за хлебом ездил на санях. Лошадка у них в партии справная была, а меня вроде как конюхом взяли, правда платили зарплату, но так, одно название, да тогда и те деньги за благо были. В Титово специально на партию хлеб пекли, а я за ним ездил. Как-то приехал, а хлеб еще не готов, еще даже замесить не успели, проболтался там до вечера, а потом тридцать буханок еще горячего хлебушка в брезент сложил, завернул хорошенько, привязал конечно, тогда ж везде строгость была, тяп ляп не работали. Сам то не жравши целый день, от запаха хлеба аж голова кружится, а отломить нельзя. Вот я в сумерках и погнал домой, то есть сюда в партию хлеб повез. Лошадка, конечно, отдохнула, застоялась, резво бежит и уж до села немного осталось, одно поле считай проехать, а тут волки из леса выскочили и в погоню за нами кинулись. Я тогда уж думал, что все сожрут и нас с лошадкой и хлебушек тепленький. Лошадка все норовит с дороги свернуть, а я за вожжи тяну да на дороге пытаюсь ее удержать, потом вдруг вспомнил, как дед рассказывал, что-то у него похожее было, и что не надо лошадь сдерживать, она сама знает, как поступать надо. Вот я и бросил вожжи, да в сани вчепился, а сам на брезенте лежу, правда сверху еще сена немного было брошено. Волки нас уже почти догнали, я даже их дыхание слышал и рык. Лошадка с дороги свернула да по целику помчалась, у меня мысль мелькнула, что теперь точно конец, но нет стали волки отставать, они видно голодные, сил то не много, а снег глубокий, тяжело им прыгать. Это у лошади ноги длинные, а санки считай по верху летят не проваливаются, так и ушла лошадка от погони. Хорошо, что дома уже рядом были и я кричать дурным голосом начал. Видно, услышали меня геологи да выскочили на улицу и лошадь один перехватил, а то бы мы так дальше и пролетели, а тут и я вожжи схватил.
Начальнику партии все рассказал, а сам лошадь обтираю сеном да распрягаю сани, надо говорю поводить лошадку, а то ей может болезнь приключиться. Пока я поводил, геологи брезент с хлебом в дом затащили. Я привел лошадку, в сарай поставил, сена положил, попоной укрыл, овса бы дал, да его только утром мне дадут, вроде как в ночь не положено, а ведь спасла нас лошадка, я бы и хлеба не пожалел с солью, только вот нет у меня. Уже пошел домой, а тут начальник партии кричит, что б я стоял. Ну стою, а он подходит и говорит.
Ты сколько буханок хлеба по дороге потерял.
Я говорю
-Ни одной не потерял, все привез, все было в брезент увязано.
А он говорит, ну может хоть одна вывалилась.
Нет говорю ничего не вывалилось.
Тогда он достает из-за пазухи буханку и мне дает, вот эта говорит потерялась, бери и неси домой.
Не хотел я брать, но дают же и пахнет хлеб так вкусно, что руки сами потянулись. Так домой с хлебом в руках и пришел. Матери отдал, а она говорит
-Ты что же делаешь разбойник, хочешь всю семью под статью подставить да цап меня за ухо и потащила назад к геологам.
Стучит в дверь к ним в дом, а у меня ухо не отпускает. Вышел начальник на крыльцо и сделал глаза удивленные, а мать причитать начала.
-Товарищ начальник, простите нас пожалуйста, дурачок мой хлеб утащил, видно с голодухи, ведь с утра ничего не ел, уж простите его, а хлебушек вот возьмите, он целый и невредимый.
Рассмеялся начальник и говорит.
Сынок ваш чудом от волков ушел и лошадь, и хлеб сохранил, так что берите эту буханку, он не украл, это я ему ее дал, молодец он у вас еще и премию ему назначу.
Вот такая у меня работа в партии была, а теперь то, чего, теперь хлеба в магазине завались, бери не хочу. 
Пока слушал я рассказ Толича, что-то вокруг изменилось, люди откуда-то стали подходить, правда не к нам, а дому на соседнем углу, вроде оттуда в прошлый раз эта красавица Курникова выходила. И смотрю, опять Степан идет с какой-то женщиной, почти квадратной и что-то ей на ходу вещает, аж бороденка трясется.
-Что это за сходка- спрашиваю я Толича.
-Опять Степка балбес что-то мутит, смотри как Тоньке мозги правит, вот же баламут. Да они же к Нюрке идут, наверно Генка дома не ночевал. Ну ка пойдем послушаем да на бесплатный концерт посмотрим, давно такого не видел.
Мы подошли к собравшейся группе местных теток. Они что-то обсуждали, разбившись на кучки.
-Там он, точно там тетка Тоня, негде ему больше быть. Посмотри сама.
Квадратная тетка как танк шла к крыльцу дома и даже до меня долетал звук ее бодрого дыхания. На крыльцо вышла Курникова и поправив платочек спросила.
-И чего это вы тут собрались, я пироги еще не пекла приходите завтра, может что останется.
-Где Генка, стерва ты паршивая, отдай моего мужика
Это уже выдал приблизившийся к Курниковой танк.
-А я почем знаю где он, смотри сама за своим мужиком лучше, а у меня его нет и не было.
- А ну пусти я проверю - Тонька отодвинула с дороги Нюрку и вошла в дом, но почти сразу вышла какая-то сникшая.
Тут подбежал Семен
-Тетя Тоня, давай я найду, только с тебя стакан.
Та кивнула молча головой в знак согласия, и Степан вбежал в дом мимо так и стоящей на крылечке Курниковой. Кругом все замерли и в тишине через открытую дверь раздался скрип, потом негромкий стук, через некоторое время еще один стук и вскрик. Потом на пороге появился Степан с разбитым носом и размазывая кровь промычал.
-Нету его там тетка Тоня.
Сам молча прошел мимо толпы и направился в сторону своего дома. Толпа молча стала рассасываться, даже Тоня превратилась из мощного танка в грустную женщину с заплаканными глазами и то же направилась в соседнюю улицу. Толич крякнул и взяв меня за руку сказал.
-Идем Витя, тут все ясно, спектакль окончен.
Я вспомнил, что приходил за маслом и надо бы уже принести его домой, а то, не ровен час, и мне перепадет.
Каждый выходной я проводил с Толичем несколько часов, слушая его удивительные истории, но в основном из детской и юношеской жизни. Если я что-то спрашивал про другое, типа про службу в армии или про работу, то он просто отмахивался и переводил на разговор на смешные деревенские истории. Погода стала портиться, когда нам оставалось провести сьемку последних пары километров. Ветер натащил ворох низких серых облаков, из которых временами моросил нудный дождик. Девчонкам такая погода нравилась, комаров и прочего летающего и кусающего не стало совсем, а вот мне не хотелось зависать здесь еще на неопределенный срок, дожди могли затянуться, и я подгонял своих помощниц в полную силу. Видимо высшие силы к нам благоволили и позволили закончить работу до наступления ненастья, но инструменты и журналы мы собирали и убирали уже под дождем, промокли конечно, но были счастливы, что полевые работы закончены, а камералку можно делать в уютном тепле.
Перед отъездом я пошел попрощаться с Толичем. Мы сидели на крылечке, укрывшись от моросящего дождика и пили чай.
-Сейчас Витя я тебя морошковым чаем угощу. Чудо какой ароматный и вкусный, а рецепт мне одна местная знахарка рассказала, давно правда, но с тех пор этот чаек пью регулярно, листья для него только в одно время надо собирать, иначе такого вкусного не получиться.
Толич ушел в дом заварить его хитрый чай, а я смотрел на мокрое от дождя село и думал, что больше никогда не приеду сюда и не увижу этих удивительных людей, простых и бесхитростных по сути своей, но до предела наполненными обычными человеческими слабостями и ценностями.

С.Н.   
2022.