Тractatus de Тempore Continuums.
Pars Tres
МАЭСТРО ГРАНИТНЫХ КОМПОЗИЦИЙ
Философско-приключенческий остросюжетный мистический детектив
(мистический реализм)
USBN 978-5-7205-1809-7
© Уткин Денис Викторович
Москва
ЮСТИЦИНФОРМ
2022
Раздел II. Вселенная живых
Глава 4. Лавровый
§ 17. Северное Святогорье
Филёвский парк. Высокий берег реки Москвы. Место, с которого открывается прекрасный вид на пойму, на Нижние Мневники, на Крылатские холмы, на Строгино и далее на всю северо-западную часть города.
Невысокий, щуплый, но очень успешный, умный и весьма востребованный специалист, сотрудник одной из кафедр факультета ВМК МГУ им. М. В. Ломоносова, автор многих изобретений и открытий, человек по имени Лаврентий Андреевич Саввин приходил на вышеупомянутое место постоянно, на протяжении уже долгого времени. Если быть точнее, то Саввин регулярно посещал эту часть Филёвского парка уже двадцать два года. Здесь всегда было приятно гулять: и летом в жару, и дождливой осенью, и ветреной промозглой весной, и даже зимой (в лютые морозы). Хотя поначалу Лаврентий приходил сюда только в хорошую погоду, когда тепло и сухо, но со временем он понял — если бывать тут нерегулярно, то можно упустить зрелище, ради которого сюда приходишь. И Саввин стал посещать парк ежедневно, выделяя для своих наблюдений по нескольку часов. Он мог позволить себе такую роскошь, и профессиональная деятельность от этого никак не страдала. Дело в том, что рабочий день у Лаврентия Андреевича всегда являлся ненормированным, а сама работа сводилась в основном к мыслительной деятельности. Ввиду сказанного длительные прогулки по Филёвскому лесопарку никак не мешали. Более того, со временем Саввин настолько привык и прикипел к данному месту, что большинство его открытий, изобретений и наработок приходило на ум именно здесь, во время прогулок.
Многие годы Лаврентий продолжал верить в явление, о котором случайно узнал в детские годы, но не поверил. Это был странный и таинственный (совершенно фантастический) феномен. Потом сведения о мистическом явлении повторились. Загадочную историю рассказал Саввину его давний приятель — однокурсник по имени Тарас. Лаврентий очень надеялся, что Тарас не пошутил тогда (двадцать с лишним лет назад) и не являлся сумасшедшим, хотя высшее учебное заведение, в котором они оба учились, всегда манило людей с некоторыми странностями. С тех пор феномен никак не выходил из головы и притягивал как мощный магнит.
А дело было так.
Началось всё со странного рисунка, о котором следует рассказать поподробнее. Давно-давно (будучи учеником пятого класса) забрел Саввин с приятелями-мальчишками в старый заброшенный дом. Люди своё жилище покинули, забрав с собой всё нужное и оставив только хлам. Среди этого хлама можно было поискать разные интересные для мальчишек вещи. Собственно, для этого друзья в покинутый дом и притащились. Так вот, среди многочисленного старья отыскался некий альбом для рисования с множеством отличных рисунков, выполненных рукой профессионала. Там и обнаружился странноватый пейзаж. Художник изобразил старую Москву времён эдак века семнадцатого. Кремль белокаменный, домики деревянные вокруг, а на горизонте с севера отчётливо видны силуэты высоких гор с заснеженными вершинами. Бред какой-то, откуда к северу от Москвы горы? Но несмотря на абсурдность ситуации, горы изображались очень чётко и реалистично, а в нижней части рисунка имелась надпись:
«Северное Святогорье — горы, которые периодически встают на горизонте дивным миражом… Но есть только одно место в окрестностях Москвы, откуда этот мираж можно увидеть».
Ребятишки рисунок повертели, повертели и выбросили за ненадобностью. Позже о странном пейзаже они рассказали взрослым, но те проявили ожидаемый скепсис: «Нет в наших краях никаких высоких гор, и не было никогда за всю историю человечества. Автор рисунка, наверняка, фантазёр, каких поискать».
Со временем история про Северное Святогорье забылась, но не навсегда.
Теперь можно рассказать и про саввинского приятеля, который «тогда (в студенческие годы) не пошутил». Как указывалось выше, приятель носил имя Тарас, а фамилию имел совсем уж легендарную — Шевченко. Это не являлось шуткой. Совершенно неудивительно, что к Тарасу Шевченко прикрепилось прозвище Кобзарь.
Так вот, Кобзарь с Лаврентием как-то сидели холодным зимним вечером в общежитской комнате у Тараса и выпивали, настраиваясь на зимнюю сессию. Эта экзаменационная сессия оказалась первой в их жизни, отчего парни, как и все студенты-первокурсники, очень волновались. Тарас тогда с непривычки сильно опьянел и поделился с Лаврентием своей тайной.
— Только ты, Лавровый, мне никогда не поверишь! — предостерёг Кобзарь Саввина.
— Почему ты так решил? — удивился Саввин.
— А потому! — загадочно произнёс Тарас.
Потом он замялся, выждал паузу и продолжил:
— То, что я тебе расскажу, нельзя вообразить даже в самом странном сне, хотя нет, во сне только и можно. Ну, в общем, слушай. Пошли мы как-то с Надькой прогуляться по парку. Там (Тарас показал рукой куда-то в сторону) за станцией метро Филёвский парк. Если от универа ехать на 130-м автобусе по прямой, то как раз в этот парк и упрёшься. Так вот, гуляли мы с Надькой, погода хорошая, осень, листва жёлтая под ногами. Гуляли, гуляли и по какому-то пустяку поссорились. Надька психанула и ушла, а я в парке остался. Ну, думаю, за Надькой бежать смысла нет, лучше пойду на берег и вдаль погляжу. Подумаю о чём-нибудь, покурю. Там берег такой высокий, с него всю Москву видно… Ну, те районы, которые на северо-западе: Крылатское, Строгино, Мнёвники... Пришёл, сел на скамейку, сигару достал. Её мне Андрюха дал. «Попробуй, — говорит, — только не затягивайся, а то вштырит не по-детски». Ну вот, прикурил я сигару, дым выпустил и смотрю себе на горизонт. Только никакого горизонта я там не увидел. Точнее, горизонт был, но не горизонтальный. Горы там стояли. Огромные. Чуть правее, если смотреть на север. Горы фантастические. Высокие, с заснеженными вершинами. И видно их было очень чётко. Я как завороженный смотрю, оторваться не могу. Минуту, наверное, глазел… Не меньше. Потом огляделся. Ну, чтобы с другими людьми обсудить. Поблизости только четыре человека находилось, но все они смотрели не туда. Женщина с коляской гуляла и только в эту коляску-то и пялилась, её весь мир мало интересовал. Бабулька шла, под ноги себе глазела. Мужик ещё устроился на соседней скамейке, спиной к реке. И девица в спортивном костюме. Спортсменка. В наушниках с плеером. Она бежала и по сторонам не оглядывалась. Я им кричу: «Смотрите, там горы!» — поворачиваюсь, а гор-то и нет. Горизонт выглядит как обычно. Люди на меня, как на идиота, посмотрели и продолжили заниматься своими делами. А горы-то были. Я их явно видел. Хочешь верь, хочешь не верь.
Тарас закончил свой рассказ и уставился на Лаврентия.
Вот тут-то Саввин и вспомнил про пейзаж из альбома, что в заброшенном доме они с мальчишками нашли. Вспомнил и поведал об этом Тарасу. Рассказывал долго, с подробностями, по мере того, как вспоминал. И про надпись ту, что внизу рисунка обнаружилась, тоже не утаил.
— Северное Святогорье — горы, которые периодически встают на горизонте дивным миражом… Но есть только одно место в окрестностях Москвы, откуда этот мираж можно увидеть, — процитировал Саввин и добавил: — Выходит, ты это единственное место случайно нашёл…
— Лавровый, ты не гонишь? — удивлённо спросил Тарас, когда Лаврентий закончил рассказ.
— Нет, это абсолютная правда! — заверил приятеля Саввин.
— Тогда получается, что эти Святогоры действительно существуют! Два независимых источника не могут врать. Явление имеет место, — безапелляционно заключил Тарас. — Получается, что автор рисунка либо сам их видел, либо слышал от кого-то. Может, это легенда какая-то, а может, тайна чья-то, как у меня до сегодняшнего дня была. Но это уже не важно. Важно то, что я не единственный свидетель. Следовательно, Северные горы на самом деле существуют. И мы знаем место, откуда их можно засечь…
— Только они как-то странно существуют, — подытожил Саввин. — Их… Эти горы… То видно, то не видно.
— Ну и что с того, — невозмутимо заявил Тарас. — Ты же сам сказал, что горы — мираж. А мираж это всего лишь одна из форм существования объекта. Возможно, горы эти могут вообще в другом измерении существовать, а в моменты пересечения пространств (нашего и того) их и видно. Надо бы этот вопрос изучить.
— Ты хочешь сказать, что можно понаблюдать за миражом и выяснить, существуют ли какие-нибудь особенные условия, при которых горы видно? Ну… Погода, время года, время суток, полнолуния всякие, бури магнитные.
— Точно!
— Филёвский парк, говоришь?!
— Да, Филёвский парк…
— Предлагаю туда регулярно наведываться и чётко фиксировать время и условия появления миража.
— Точно! Сессию сдадим и начнём…
С тех пор у парней появилось занятие. Раз в неделю они обязательно посещали вышеназванное место. Только Тараса надолго не хватило. Он вскоре женился на Надьке и к затее охладел, тем более что явление Северных гор никак не проявляло себя. А Саввин, напротив, стал приходить в парк регулярно и с маниакальным усердием. И ещё у Лаврентия появилось два хобби. Первое — бродить по выселенным домам и копаться в брошенном хламе (вдруг что-нибудь необычное отыщется типа того альбома). И второе — искать устойчивые связи и зависимости между изначально независимыми явлениями или объектами.
С первым хобби всё понятно — обычная странность, а вот второе хобби уже интереснее. Это тоже странность, но странность особенная… Почти на грани сумасшествия. Суть второго увлечения просто так и не сформулируешь. Ну что на самом деле означает поиск устойчивых связей и зависимостей между изначально независимыми явлениями? Так сразу и не ответишь. Можно только на примерах.
Давайте для иллюстрации выберем два совершенно не связанных между собой явления. Причём произвольно. В качестве первого возьмём светящиеся окна какого-нибудь многоквартирного дома. И будем фиксировать их количество, например, по всем понедельникам в 23:00 в течение года. Допустим, что в первый понедельник в 23:00 горело 25 окон, во второй понедельник, также в 23:00, горело 28 окон, в третий понедельник — 14, в четвёртый — 33 и так далее.
У нас получится некоторый ряд из чисел: 25, 28, 14, 33 и т. д.
Понятно, что количество светящихся окон каждый раз будет носить случайный характер. Значит, и полученный числовой ряд тоже будет иметь случайный характер.
Теперь возьмём другое произвольно выбранное явление, например, ветер на крыше. Поставим на крышу того же дома прибор, измеряющий скорость движения воздушных масс, и будем фиксировать этот параметр также в заранее оговоренный день недели, в заранее оговоренный час и также на протяжении года.
Таким образом, получим второй случайный ряд: 5 м/с, 8 м/с, 12 м/с, 11 м/с и т. д.
Понятно, что между вышеописанными явлениями никакой связи вроде как нет. Ну действительно, как может число светящихся окошек зависеть от скорости ветра, и наоборот.
Следовательно, числовые ряды (25, 28, 14, 33…) и (5, 8, 12, 11…) тоже не будут иметь между собой никакой зависимости, корреляции или связи…
Эти числовые ряды можно обработать математически и, получив ответ об отсутствии корреляции, убедиться в том, что два выбранных явления, действительно, никак не связаны между собой.
Но какой вывод ожидает исследователя, если (при анализе двух изначально несвязанных явлений) математическая зависимость всё-таки обнаружится? Самый простой случай, когда ряды вдруг совпадут или, может быть, будут находиться в пропорциональной или иной зависимости.
Допустим, кто-то изучает колебания курсов валют. Если сравнивать их с колебаниями цен на нефть, то взаимосвязь (пусть и не очень простая) обнаружится. Но тут всё ясно. Цены на нефть, действительно, влияют на курсы валют. Взаимосвязь происходит посредством макроэкономических факторов и законов. Теперь представьте гипотетическую ситуацию, когда некий исследователь, сравнивая числовые ряды колебаний курсов валют и числовые ряды колебаний влажности воздуха, обнаружил, что эти (казалось бы, совершенно независимые ряды) имеют математическую взаимосвязь (корреляцию). Если такое произойдёт, то вывод напрашивается сам собой: эти два явления, безусловно, связаны. То есть курсы валют (каким-то непостижимым образом) зависят от влажности воздуха, и наоборот. Следовательно, объективный (неизвестный науке) закон, который объединяет эти явления, существует, и его необходимо искать. Конечно, взаимосвязь числовых рядов колебаний курсов валют и показателей относительной влажности воздуха крайне маловероятна. Хотя кто её проверял? Иногда в жизни происходят совершенно необъяснимые совпадения.
Приведём пример.
Возьмём календарь. Он состоит из месяцев. Месяцы можно условно разделить на длинные (31 день) и короткие (30 дней или 28 (29) дней для февраля).
Чередование длинных и коротких месяцев непоследовательное, и образовалось оно в результате случайных событий, а именно.
Изначально длинные и короткие месяцы чередовались по-честному, то есть один за другим: январь длинный, февраль короткий, март длинный, апрель короткий, май длинный, июнь короткий, июль длинный, август короткий и т. д. Потом римляне (для возвеличивания своих императоров) решили называть месяцы рождения того или иного императора его именем. Так появился «июль» — месяц, в котором родился император Гай Юлий Цезарь. Июль имел протяжённость в 31 день.
Таким же образом образовалось и наименование месяца «август», его назвали в честь императора Августа. Естественно, месяц август не мог оставаться коротким. Иначе император Август будет менее велик, чем император Гай Юлий Цезарь, а это неправильно. Август ведь божественный. Вот и стал август тоже длинным месяцем в 31 день. График чередования длинных и коротких месяцев сбился, получилось два длинных месяца подряд. Причём получилось-то это случайно. Кто виноват, что Цезарь и Август родились в месяцах, следовавших один за другим. И календарь претерпел изменения. Месяц сентябрь (в целях чередования за длинным августом) стал коротким. Далее чередование продолжилось… Вот и вышло, январь длинный, февраль короткий, март длинный, апрель короткий, май длинный, июнь короткий, июль длинный, август тоже длинный. Далее… Сентябрь короткий, октябрь длинный, ноябрь короткий, декабрь длинный. То есть в результате декабрь тоже оказался длинным. При этом надо понимать, что январь являлся длинным изначально. То есть за длинным декабрём следует опять же длинный январь. Вот и получилось, что месяцы в году чередуются с двумя сбоями. Первый сбой июль — август (два длинных месяца подряд), второй сбой декабрь — январь (тоже два длинных месяца подряд). Итак, имеем явление, которое заключается в неправильном чередовании длинных и коротких месяцев в календаре. Напомним, что произошло это в результате совершенно случайных причин.
Теперь отвлечёмся от календаря и рассмотрим другое явление — музыкальный ряд. Ноты. Многие думают, что их семь. Это не так. На самом деле нот двенадцать. Кроме семи обычных нот: «до, ре, ми, фа, соль, ля, си» имеется ещё пять «диезов-бемолей». Причём чередование «диезов-бемолей» также носит «неправильный» характер. Музыкальные тона и полутона чередуются со сбоем. Грубо говоря, далеко не за каждой белой клавишей на рояле следует чёрная. Итого, нот двенадцать. Количество нот совпадает с количеством месяцев в году. Это первое совпадение. Следующее совпадение заключается в том, что в году оказалось семь длинных месяцев и пять коротких. Музыкальный ряд обладает тем же свойством, он содержит семь условно обычных нот и пять диезов-бемолей. Идём далее. Если ноту «до» идентифицировать с месяцем августом, то, двигаясь дальше по нотам и месяцам, обнаружим, что начиная с августа длинные и короткие месяцы чередуются так же, как ноты и диезы-бемоли в музыкальном ряду.
Таким образом, между чередованием месяцев в календаре и чередованием нот в музыкальном ряду существует связь. Учитывая, что музыкальный ряд — суть природная естественная гармония, можно заключить, что месяцы рождения двух римских императоров (определившие структуру календаря) также подчинены некой вселенской гармонии.
При этом осмелюсь необоснованно обобщить, что найденная закономерность иллюстрирует на простом примере связь между временем рождения всех людей на Земле и вселенской гармонией. Отсюда вывод: мы, люди, появляемся в этом мире не случайно, а закономерно. Изучив принципы и законы формирования вселенской гармонии, можно открыть закон, регулирующий порядок воплощения душ на Земле. А может, и не только на Земле.
Таким образом, получается, что если октава начинается с ноты «до», то и год надо начинать с августа месяца. Первым месяцем в году должен быть август.
И напротив, если предположить, что год начат январём правильно, то октава должна начинаться с ноты «фа».
Но вернёмся всё-таки к Лаврентию Саввину, который в студенческие годы (в результате случайного стечения обстоятельств) крайне заинтересовался фактом существования миража под названием «Северное Святогорье».
С тех пор прошло двадцать два года. Следует заметить, что Северные горы так и не появились ни разу.
«Неужели поиск всей жизни не увенчается успехом», — думал Саввин.
Лаврентий уже предположил, что горы появляются тут очень редко, может, один раз в триста-четыреста лет. Ведь не зря на рисунке была изображена совсем старая, можно сказать, древняя Москва. Мысль о том, что Северные горы так и не возникнут на горизонте, приводила Саввина в уныние. И вообще, жизнь пошла не та. Грустно как-то стало. Постепенно на ум начала приходить тоскливая мысль о том, что годы пройдут и смерть всё равно наступит. Причём независимо от того, сколько лет человеку отписано судьбой (хоть сто пятьдесят). Вот и получалось, что смерть — это просто вопрос времени. Все люди уже заранее приговорены к смерти. Приговорены ещё до своего рождения, а значит, все мертвы. Саввин прекрасно отдавал себе отчёт, что в молодые годы такие мысли в голову не лезли. Лаврентий долгое время был убеждён, что смерть — это удел стариков, а старость так далека, что в неё можно запросто не верить. В молодости факт неизбежности смерти в сознании отсутствовал, а мир вокруг воспринимался абсолютно статически. Вот, первая категория людей: однокурсники и другие студенты — все молодые. Вот вторая категория: преподаватели — они старше и солиднее. Вот третья категория: старая профессура — люди почтенного возраста и… периодически кого-то из них хоронят, выставляя в вестибюле первого этажа траурную фотографию и венки. Получалось, что смерть — удел только третьей категории. Конечно, существовали исключения — молодые тоже уходили из жизни. Но это воспринималось как совершеннейшая случайность, вероятность наступления которой ничтожно мала… Настолько мала, что ей можно пренебречь. Саввин искренне верил, что данный порядок будет существовать вечно. И эта уверенность, действительно, существовала долгие, долгие годы. А потом всё изменилось. Лаврентий в один далеко не прекрасный день вдруг осознал, что однокурсники — это уже не та бесшабашная молодёжь, а вполне солидные люди.
«Мы теперь как преподы… — констатировал про себя Саввин. — А если мы всё-таки из первой категории перешли во вторую, то так и до профессуры недалеко… Не в смысле звания, а по возрасту… А там и до могилы рукой подать… Караул… Умираю».
Вот и случилось — удивительно статичный, стабильный и бесшабашный мир рухнул и превратился в бурный поток, уносящий любого человека в страшные и цепкие лапы смерти. Саввин даже не заметил, как была пройдена грань между осознанием того, что он, будучи вечно живым, на самом деле превратился в вечно мёртвого. В контексте таких мыслей стало очень жаль прожитых лет. Лаврентию казалось, что всё хорошее в жизни осталось далеко в прошлом и безвозвратно ушло.
И даже осень (любимая пора) стала восприниматься как олицетворение неминуемой гибели. Саввин вдруг осознал, что с прекращением лета подступало чувство какой-то обречённости. Раньше такого не было. В молодые годы с приходом осени наступала радость. От новых ярких красок, от листопада, от первых холодов, от лёгкого морозца и первого снега, который обязательно выпадал в конце октября и приносил с собой чувство эйфории. Даже осенний дождь не навевал уныния и воспринимался как некоторое неудобство, которое вот-вот пройдёт. И проходило ведь. Теперь же всё поменялось. Хандра и уныние стали вечными спутниками осени. Лаврентий боролся с тоской методом самоубеждения. Он постоянно твердил себе, что осень ничуть не хуже лета.
«А чем хуже-то?! — внушал себе Саввин. — Подумаешь, осень. Ну да, день стал короче. Наплевать. В августе тоже дни не такие длинные, как хотелось бы. Подумаешь, холода… Наплевать на холода. Можно надеть куртку, и не холодно вовсе. Если пригрело солнышко и стало жарко, то куртку можно расстегнуть или вообще снять. Это летом от зноя никуда не денешься, а осенью можно самому контролировать комфортную температуру. Дождь пошёл — не беда. Летом тоже идут дожди, и ещё какие. Бывает, зарядит непогода на полмесяца. Тоска… Так что осень ничуть не хуже лета».
Саввин успокаивал себя, только самовнушения на тему «осень ничуть не хуже лета» к желаемому результату не приводили. Хандра не отступала.
Лаврентий осознал, что дело — труба. Дело не в осени. Причина в нём самом. То есть в осеннем обострении, которое является уделом психов. Таким образом, Саввин предположил, что сходит с ума, и направился на приём к психиатру. Врач отклонений не обнаружил и направил Лаврентия к невропатологу. Тот (в свою очередь) сказал, что это, дескать, кризис среднего возраста, явление обычное, возрастное. В общем, ничего серьёзного. Прописал какие-то антидепрессанты, посоветовал больше гулять. А потом, подумав, добавил:
— Хочешь неформальный совет как мужик мужику… Иди в супермаркет, купи бутылку виски не менее 0,7 литра и самую длинную сигару. Приди домой, пошли все невзгоды к чертям и напейся. Только не злоупотребляй этим методом в будущем.
На этой фразе врач отправил Саввина из кабинета обратно в жизнь, ведущую навстречу смерти.
Антидепрессанты Лаврентий принимать не захотел, а стал и дальше успокаивать себя методом самоубеждения. Способ, надо сказать, так себе. Помогал, но не всегда. Иногда такая тоска пробирала, что без длинной сигары и хорошего виски никак не обходилось. Несмотря на депрессию, Лаврентий продолжал работать, а жизнь шла своим чередом. Визиты в Филёвский парк он решил не прекращать, дабы не менять образ бытия.
Вот и сегодня, великолепным осенним воскресным днём, Лаврентий опять пришёл сюда. Погода стояла отличная. Ни холодно, ни жарко. То, что надо. Людей немного. На часах полдень. Северные Святогоры традиционно отсутствовали.
Саввин прошёлся по дорожке и присел на одну из пустых скамеечек. Мысли увлекли его куда-то «по работе». Сколько времени ушло на раздумье, Лаврентий не засёк за ненадобностью. Когда отвлёкся от дум и вернулся в реальный мир, обнаружилось, что на скамеечке он сидит не один. Рядом расположился ребёнок — мальчик лет четырёх-пяти и девушка лет шестнадцати или, может быть, семнадцати.
«Наверное, старшая сестра», — подумал Саввин, хотя ему этот факт оказался совершенно безразличен.
Мальчик вертел в руках красный пластиковый шарик, напоминающий ёлочную игрушку.
§ 18. Иногда прислушивайтесь к тому, что говорят некомпетентные (на первый взгляд) люди
Саввин решил отвлечься от мыслей, связанных с работой, и предположил, что ребёнку можно задать вопрос.
— А что же это у тебя такое? — обратился Саввин к мальчишке, указывая на красный шарик.
— Это планета, — мечтательно и гордо заявил малыш.
— И какая же это планета? — продолжал диалог Лаврентий.
— Марс, — ответил ребёнок.
— Правильно тебе рассказали, — снисходительно заявил Саввин. — Марс ведь красный, и шарик у тебя в руках тоже красный.
Лаврентий решил ненавязчиво просветить малыша и продолжил разговор:
— А ты знаешь, ведь Марс не один! — начал «лекцию» Саввин. — Рядом с Марсом всегда находятся ещё два шарика. Только поменьше. Их называют спутниками.
— Да… знаю… — согласился малолетний собеседник. — Фобос и Деймос.
Малыш достал из кармана два камушка неправильной формы, продемонстрировал их Саввину и произнёс:
— Вот это Фобос, а это Деймос.
Ребёнок сделал паузу, посмотрел на слегка удивлённого Лаврентия и продолжил:
— Фобос вращается на среднем расстоянии 2,77 радиуса Марса от центра планеты (9400 км), что в 40 раз меньше, чем расстояние от Земли до Луны (356 000 км); перицентр составляет 9235,6 км, апоцентр — 9518,8 км. Он делает один оборот за 7 часов 39 минут 14 секунд, что примерно в три раза быстрее вращения Марса вокруг собственной оси. В результате на марсианском небе Фобос восходит на западе и заходит на востоке. Фобос имеет форму, близкую к трёхосному эллипсоиду, большая ось которого направлена на Марс. Чрезвычайно низкая средняя плотность Фобоса — около 1,86 г/см;, указывает на пористую структуру спутника с пустотами, составляющими 25–45 % объёма. Период вращения Фобоса вокруг своей оси совпадает с периодом его обращения вокруг Марса, поэтому Фобос всегда повернут к планете одной и той же стороной. Деймос обращается на среднем расстоянии 6,96 радиуса планеты, с периодом обращения в 30 часов 17 минут 55 секунд. Он имеет почти круговую орбиту, вследствие чего перицентр и апоцентр различаются всего на 10 км (± 5 км от большой полуоси). У Деймоса, как и у Луны, угловая скорость движения по орбите равна угловой скорости собственного вращения, поэтому он всегда повернут к Марсу одной и той же стороной. Марс — четвёртая по удалённости от Солнца (после Меркурия, Венеры и Земли) и седьмая по размерам планета Солнечной системы (превосходит по массе и диаметру только Меркурий). Масса Марса составляет 10,7 % массы Земли, объём — 0,15 объёма Земли, а средний линейный диаметр — 0,53 диаметра Земли. Среднее расстояние от Марса до Солнца составляет 228 млн км, период обращения вокруг Солнца равен 687 земным суткам. Орбита Марса имеет довольно заметный эксцентриситет (0,0934), поэтому расстояние до Солнца меняется от 206,6 до 249,2 млн км. Наклонение орбиты Марса к плоскости эклиптики равно 1,85. Период вращения планеты — 24 часа 37 минут 22,7 секунды (относительно звёзд), длина средних солнечных суток составляет 24 часа 39 минут 35,24409 секунды, всего на 2,7 % длиннее земных суток. Марсианский год состоит из 668,6 марсианских солнечных суток…
Далее малыш поведал Саввину всё, что можно рассказать про планеты Солнечной системы и про системы их спутников, включая массы небесных тел, периоды их обращения, удалённость спутников от планет и удалённость самих планет от Солнца, про законы Кеплера и ещё про многое-многое другое, касающееся Солнечной системы, и не только.
Напоследок не по годам информированный ребёнок ещё раз продемонстрировал Саввину «Марс» с «Фобосом» и «Деймосом» и заявил:
— Я сам их явил.
При этом малыш не уточнил, что именно он «явил»: то ли красный шарик с камушками, то ли сам Марс с его Фобосом и Деймосом. Лаврентий пребывал в состоянии лёгкого шока.
— Вы не обращайте на него внимания, — вмешалась в разговор девушка. — Он астрономией давно увлекается…
— Но позвольте, — удивился Саввин, — откуда у такого малыша сведения о прецессии, законах Кеплера, ему же лет пять, не больше.
— Ему, по вашим меркам, четыре с половиной, — уточнила девушка. — Да вы, Лаврентий Андреевич, не удивляйтесь… Всё в пределах разума.
— А… откуда вы знаете, как меня зовут? — совершенно сокрушённо спросил Лаврентий.
— Мы многих знаем, — ответил малыш и продолжил: — Разрешите, Лаврентий Андреевич, представиться, меня зовут Святогор, а мою спутницу — Вера.
— Вера твоя сестра? — зачем-то спросил Лаврентий.
— Можно и так сказать, — не стал спорить ребёнок. — Мы все в каком-то смысле братья и сёстры. А на самом деле мы помощники. Людям иногда надо помогать, вот мы и помогаем.
— Вы считаете, что мне тоже нужна помощь? — поинтересовался Саввин.
— Ну… В общем, да, — ответил Святогор.
— И что со мной не так?
— Вас надо вытаскивать из Вселенной Мертвецов! — безапелляционно отрезал малыш.
Лаврентий понял, что психиатр, который не обнаружил у него признаков шизофрении, либо халтурщик, либо диплом врача где-то купил.
Саввин загрустил. Предположение о том, что он серьёзно болен, переросло в уверенность.
— Скажите честно, Лаврентий Андреевич, — произнес Святогор, — как вы относитесь к смерти?
— В смысле? — решил уточнить Саввин.
— Что для вас смерть?
— Ну… того… Конец.
— А почему, собственно?
— А как же ещё? Я в загробное существование не верю и категорически его отрицаю.
— И на чём же основано ваше отрицание?
— Ну как на чём? На убеждении, естественно.
— Тогда вопрос поставим иначе… На чём основано ваше убеждение?
Саввин задумался.
Во-первых, его очень удивил не по годам рассудительный и уверенный тон, с которым четырёхлетний ребёнок ведёт беседу. При этом малыш произносил слова, абсолютно твёрдо и правильно проговаривая все звуки. Лаврентию показалось, что он дискутирует с равным (по возрасту и интеллекту) собеседником. Во-вторых, Саввин, действительно, не мог объяснить себе причину, по которой он убеждён, что загробное существование невозможно.
— Давайте я задам наводящий вопрос, Лаврентий Андреевич, — продолжал малыш. — Ваше убеждение основано на каких-либо доказательствах или нет?
Саввин опять задумался. Он, действительно, не мог привести никаких доказательств невозможности загробного существования.
— Да, пожалуй, доказать свою точку зрения я не могу, — произнёс Лаврентий и добавил: — Но позвольте, молодой человек, ведь конечность человеческой жизни очевидна.
— Неплохое «доказательство», — усмехнулся малыш. — Вы в своей научной деятельности тоже так свою точку зрения доказываете? «Ну, это же очевидно».
Последнюю фразу малыш произнёс весело и ехидно.
Саввин задумался. Действительно, оборот «ну, это же очевидно» вряд ли можно позиционировать как доказательство.
— Ну хорошо, примем к сведению, что факт отсутствия загробной жизни доказать невозможно, — согласился Лаврентий. — Но, позвольте… Доказательств существования жизни после смерти ведь тоже не существует.
— Здесь согласиться с вами не могу, — вставил ребёнок. — Но меня сейчас вполне устраивает ваша версия. Давайте, действительно, примем как данность, что ничего доказать нельзя: «Есть жизнь после смерти… Нет жизни после смерти». Всё это вопрос веры. Согласны?
— Ну, в общем, да…— согласился Саввин. — Получается, что это действительно вопрос веры.
— Тогда вам к ней, — произнёс Святогор, указывая на свою спутницу. — Это её вопрос.
— Да, это мой вопрос, — вмешалась в разговор Вера. — Я Вера, и все вопросы, касающиеся веры, мои. Скажите мне, пожалуйста, Лаврентий Андреевич, — продолжила девушка, — а человек чем-либо ограничен в выборе того или иного варианта веры?
Лаврентий задумался, но ненадолго. Получалось, что выбор «Во что верить!» ничем не ограничен. Хочешь — верь в то, что твоя душа бессмертна и будет существовать после смерти, хочешь — не верь.
— Пожалуй, можно утверждать, что человек абсолютно свободен в выборе «Во что верить!», — произнёс Саввин. — Но что нам это даёт?
— Об этом после, — ответила Вера. — Я хочу лишь отметить, что мы обсуждаем сейчас не сам по себе факт бессмертия души, а лишь тот или иной вариант веры. Заметьте, мы не говорим и не утверждаем, что жизнь после смерти существует или не существует (будем считать, что мы доподлинно не знаем об этом), мы говорим, что оба варианта имеют равное право на существование. Мы утверждаем лишь то, что каждый человек волен верить или не верить в жизнь после смерти. Давайте для объективности рассмотрим оба варианта.
— Согласен… — заключил Саввин.
Ему всё более и более становился интересен разговор.
— Возьмём первый случай, — продолжала рассуждать Вера. — Допустим, что жизнь с приходом смерти заканчивается. Теперь попробуем описать Вселенную, которая в данном случае имеет место. Назовём её «Вселенная Мертвецов». Позже вы поймёте, почему это так. Итак, начнём. Во-первых, в такой вселенной нет ответственности за содеянное зло. Точнее, вся ответственность может наступить только при жизни. При этом жизнь не бесконечна, а значит, и жизненное возмездие за совершённое зло тоже имеет ограниченные временные рамки. Из сказанного следует, что возмездие при жизни может наступить, а может и не успеть. На деле мы знаем, что далеко не все злодеи получают наказание при жизни. Таким образом, любой садист и убийца может надеяться, что сумеет избежать ответственности за причинённые людям страдания, горе и боль. Последнее обстоятельство является фактором, генерирующим зло. Отсюда вывод — Вселенная Мертвецов является источником и стимулятором зла. Во-вторых, в такой вселенной смерть для каждого человека неотвратима. При этом мало кто воспринимает уход из жизни как благо. Люди считают, что это абсолютное горе и абсолютное зло. Таким образом, каждый, живущий на земле, однозначно и необратимо приговорён к горю. Горю, которое вызвано обязательной смертью родных и близких, и горю, которое вызвано неминуемой собственной смертью. Всем остаётся только одно — покорно ждать наступления абсолютного зла. Ситуация, когда конец неотвратим, никого не делает счастливым. Жизнь фактически заканчивается и превращается в ожидание смерти. Особенно с возрастом. Более того, протяжённость человеческой жизни по космическим меркам настолько скоротечна, что этим отрезком времени можно пренебречь. Получается, что все люди мертвы, включая родившихся и не родившихся детей, внуков, правнуков, в общем, всех тех, кто жил, живёт и будет жить. Вы все обитаете во Вселенной Мертвецов, наполненной бесконечным и неотвратимым злом под названием «неминуемая смерть». Такой порядок может устроить лишь тех, для кого жизнь настолько неприятна и тяжела, что кончина по сравнению с ней является благом. Представляете, как несчастны эти люди. Кроме того, человек, который не обладает бессмертной душой, приобретает статус биологического робота. У вас в мире компьютерных игр есть такое понятие «бот». Так вот, человек, не обладающий бессмертной душой, не более чем биобот. Обычная биологическая машина — по сути, ходячий мертвец. Таким образом, Вселенная Мертвецов состоит из тех биоботов, кто в могиле (лежачих мертвецов), и из тех биоботов, которые ещё топчут землю (ходячих мертвецов). Разница между ними небольшая.
— Теперь возьмём второй случай, — продолжала Вера. — Допустим, что жизнь за чертой смерти не заканчивается, а продолжается в другой форме, в том числе, теоретически, путём перерождения в иное тело. Вы называете этот феномен — реинкарнация. Мы не будем конкретизировать способ и форму продолжения жизни. Это неважно. Допустим лишь, что существование человека продолжается и после его биологической смерти. Получается, что смерти (как таковой) нет, и Вселенная Мертвецов… Мягко превращается… Превращается… Во что-о-о?! Правильно, Вселенная Мертвецов превращается во Вселенную Живых. Вечно живых душ, которые могут бесконечно жить, развиваться и совершенствоваться. Впереди сплошная перспектива! Самое большое зло для человека — это смерть, а её ведь нет. В такой вселенной вообще нет зла. Все невзгоды и неприятности жизни не являются злом, так как к смерти не ведут (её нет). Все невзгоды и неприятности превращаются лишь в испытание, которое надо пройти и двигаться дальше. В такой вселенной невозможна вечная разлука с родными и близкими, в такой вселенной вообще невозможно горе как таковое. Каждому умирающему можно говорить: «До встречи, дорогой. Мы ещё обязательно увидимся». И это будет истина. Теперь про ответственность за совершённые поступки. Каждый теперь знает, что жизнь бесконечна и жизненное возмездие имеет бесконечные по времени шансы наступить. Фраза «После нас хоть потоп!» больше не актуальна. Следовательно, вероятность наступления жизненного возмездия равна 100 %, а, значит, наказание неотвратимо. Последнее обстоятельство является фактором минимизации зла. Более того, любой человек, принявший на веру второй вариант, чётко уверен, что каждый злодей будет обязательно наказан. При таких обстоятельствах личная месть (а это тоже один из факторов, генерирующих зло) теряет смысл.
— Повторяю, — добавила Вера, — Выбор между Вселенной Мертвецов и Вселенной Живых лежит только за вами.
Саввин ушёл в раздумья. После минутной паузы он заявил:
— Ну хорошо. Допустим, что верен второй вариант.
— Стоп, — прервала Вера. — Мы не утверждаем и не предполагаем, что тот или иной вариант верен или не верен. Будем считать, что мы не знаем, какой из вариантов на самом деле имеет место. Так ставить вопрос нельзя. Мы лишь утверждаем, что и тот, и другой вариант одинаково недоказуемы, а значит, для себя можно выбрать любой… Просто выбрать по желанию… И всё!
— Я понял, — согласился Саввин. — Но для меня при осуществлении выбора крайне важно следующее. Допустим, я хочу предпочесть вариант, при котором жизнь за чертой смерти не заканчивается. Но я знаю, что многие люди, особенно верующие, крайне опасаются смерти, в смысле не смерти, а как это можно выразиться, с позволения сказать, э-э-э, перехода… Что там за чертой? Никто не знает. Может быть, там действительно Божий суд и «пекло»… Праведников-то среди нас нет. Все нагрешить успели. Чем же такая перспектива может осчастливить? При выборе между «небытием» и «вечной мукой» в «пекле», пожалуй, лучше выбрать Вселенную Мертвецов. Так хоть страдания при жизни носят временный характер, а «небытие» — оно и есть «небытие». Там никаких чувств нет, а значит, и мук тоже нет.
Вера засмеялась, но как-то по-доброму.
— Лаврентий Андреевич! От вас я такого хода мыслей, право, не ожидала, — снисходительно заметила девушка. — Ну подумайте сами, как может пугать вопрос: «Что же там за чертой? А вдруг несчастье? А вдруг мука?» Как неизвестность может являться фактором нежелания жить или фактором страха перед вечной жизнью? Ведь у вас (у людей) черта неизвестности наступает каждый день, каждый час, каждый миг. Никто из вас не знает даже ближайшего будущего. Вот смотрите, идёт молодой человек, — Вера указала рукой в сторону парня, прогуливавшегося неподалёку, — может быть, он завтра попадёт в беду, получит травму и будет всю жизнь прикован к кровати. При этом человек проведёт долгие годы в страданиях и мучениях. Чем не «пекло»? «Пекло» может случиться с каждым. И после смерти, и при жизни. Объясните, чем беда после смерти отличается от беды при жизни? Ничем. Причём, заметьте, опасность наступления негативных событий при жизни ещё никого не приводила к мысли «не жить» (кроме душевнобольных, конечно). Страх «жизни после смерти» — суть страх перед неизвестностью. А если у человека есть страх перед неизвестностью, то он будет обязательно бояться не только «жизни после смерти», но и «жизни при жизни». Неизвестность при жизни ведь никто не отменял. Отсюда вывод: для особливо страшливых людей «жизнь после смерти» и «жизнь при жизни» (с точки зрения фобий) абсолютно одинаковы и смерть «той самой чертой» не является. Это во-первых.
Вера опять показала рукой в сторону паренька, которого приводила в пример.
— На самом деле ему беда не грозит, — произнесла девушка. — Но задач хватит с лихвой. Так, вот, — продолжала она. — Во-вторых, религиозные люди, которые боятся Страшного Суда и «вечного пекла», сами себе противоречат и, по сути, не являются истинно верующими.
— Позвольте, — заинтересовался Саввин. — Согласно религиозным канонам, ад существует как вечное наказание для грешников.
— Вы действительно хотите поговорить на эту тему?
— Безусловно…
— Ну хорошо, попробую донести, — согласилась Вера и продолжила: — Сами подумайте, Лаврентий Андреевич, если человек религиозен и действительно верит в Бога, то он не должен Его бояться. Насколько я знаю, согласно религиозным канонам, Бог вовсе не садист и не монстр. Он, согласно тем же канонам, сам приходил на Землю в образе слабого, беззащитного человека (Христа) и проповедовал только любовь. Любой верующий, если он, конечно, верующий, должен верить в то, что человек подобен Богу. Так, кстати, в священных книгах и написано. Человек подобен Богу — это значит, что человек и Бог имеют одинаковые (подобные) представления о мире, о вселенной, о любви, о ненависти, о добре и зле, о боли и несчастье и обо всём прочем. Это означает, что между Богом и человеком (во всех вопросах бытия) невозможно какое-либо непонимание и тем более двоякое или расширенное толкование. Кроме того, согласно канонам веры, Бог не только всемогущ, Он ещё и бесконечно милостив. Бесконечно! — отметила Вера, подняв указательный палец в небеса, и продолжила: — Скажите, пожалуйста, как же Бог может осудить на вечные муки всех тех, кого бесконечно любит? А то, что Бог любит всех, не должно вызывать никакого сомнения у верующих людей. Не нужно также забывать, что Бог к тому же ещё и бесконечно справедлив. Таким образом, Страшный Суд сам по себе невозможен, а возможен лишь Высший Суд. Так зачем же бояться Высшего Суда? Ведь председательствовать на процессе будет именно Бог. Лично! Где ещё такого милостивого и справедливого судью найдёшь? Нигде… Так что не надо путать Страшный Суд и Высший Суд. И потом, а не кажется ли вам, Лаврентий Андреевич, что истинно справедливый суд — это уже само по себе бесконечное благо? Это тут на Земле справедливости нет и не будет, а там, на Высшем Суде, справедливость обязательно восторжествует. При этом любой верующий должен понимать, что Высший Суд — это общение с Богом лично. А общение с Богом лично — это главный фактор, приводящий к раскаянию, всепрощению и очищению. Более того, Высший Суд — суть последняя фаза очищения и посвящения. А приглашение на Высший Суд — это акт признания и подтверждения Богом того факта, что человек достиг очень высокой степени совершенства. На Высшем Суде может звучать только положительный вердикт. Задача любого человека — добраться до Высшего Суда. Высший Суд — это цель, дорога к которой весьма трудна. Это очень тернистый и долгий путь, полный испытаний и порой даже несчастий, страданий, боли и невзгод. Но все они носят временный характер и совершенствуют душу. Человек их обязательно преодолеет. Бог, конечно, может отправить грешника в низшие миры, где испытаний больше. Но это делается не в целях наказания, а в целях ускорения процесса совершенствования. Чем больше испытаний, тем быстрее совершенствуется душа. Так что трудный путь на Высший Суд всем гарантирован, а вечные муки в аду — это блеф. Ада не существует.
— Тогда получается, что и дьявола не существует? — предположил Саввин.
— И да, и нет, — ответила Вера. — Дьявол не существует как индивидуум, но он имеет место в жизни как явление в среде людей. Пороки, страхи, выдумки и мракобесие, невежество, предрассудки, зависть, враньё, преступления… Всё это — суть явление под названием «зло», и его отождествляют с дьяволом. При этом отрицание загробной жизни — главное проявление дьявола, так как смерть — это высшее зло. Кроме того, мы все знаем, что загробная жизнь — это основной канон любой религии. Следовательно, отрицание загробной жизни ведёт также к отрицанию религии и отрицанию Бога. А это уже атеизм. Таким образом, атеизм, как фактор отрицания Бога и загробной жизни, приводит к тому, что все жизненные невзгоды и смерть воспринимаются как абсолютное зло. В итоге получаем следующую картину: для атеистов верен тезис, что загробной жизни и Бога нет, зато дьявола (в виде всех пороков, невзгод, несчастий и смертей) хоть отбавляй. Для истинно верующих людей всё наоборот: Бог и загробная жизнь, безусловно, существуют, а смерти и дьявола нет. Дьявол, как явление на земле, исчезает. Он превращается в череду испытаний, от преодоления которых человек совершенствуется и получает в итоге высшее наслаждение. Таким образом, испытания (в виде всех невзгод) – это путь к совершенству. Может ли путь к совершенству являться дьяволом и злом? Конечно нет! Значит, для истинно верующих людей зла не существует и дьявола нет. А если нет дьявола, то и «пекла» тоже нет, и ада тоже нет. Кстати, выбор между верой и атеизмом — это и есть выбор между Богом и дьяволом. Атеизм выдумали те, кто не хочет отвечать за свои поступки.
— Таким образом, — подытожил Саввин, — по-вашему получается, что Бог не может осудить никого на вечные муки? То есть получается, что ада не существует? Я правильно понял?
— Ну… В общем, да.
— Следовательно, — продолжал рассуждать Саввин, — если никому не уготован ад, то все должны попасть в так называемый Рай? Правильно?
Вера посмотрела куда-то в сторону и продолжила:
— Если вам, Лаврентий Андреевич, интересен ответ именно на этот вопрос, то я отвечу. Да, действительно, все окажутся (как вы говорите) в так называемом Раю. Пропуск в Рай — это, собственно, и есть единственно возможный положительный приговор на Высшем Суде. Только тот Рай, который на самом деле существует, очень не похож на ваши представления о нём. И всякий, кто там окажется (а там окажутся все, это только вопрос времени) очень приятно удивится. Хотя… путь туда, в Рай, так же как и на Высший Суд, у каждого будет свой… Индивидуальный… И по продолжительности, и по качеству, и по числу испытаний. Впрочем, мы собрались тут не для того, чтобы решать вопросы религии, ада, Рая, цели и смысла вечного бытия. Все эти темы вы сможете обдумать и обсудить без нас, в том числе и непосредственно с Богом.
— Это как?
— Каждый человек посредством разума, здравого смысла, самокритичности, научного поиска, логики и вселенской любви способен напрямую общаться с Богом, — ответила Вера.
— А как насчёт падшего ангела? — не унимался Саввин. — Религия учит, что падший ангел и есть дьявол, а падший ангел — это не явление, это индивидуум.
Вера рассмеялась.
— Падший ангел — это, безусловно, индивидуум, но он никакой не дьявол. Точнее, вы можете его так называть, но он не является дьяволом в смысле «хозяин ада, повелитель тьмы, повелитель падших душ, муж мух, зверь, двуликий, источник и прародитель зла и т. п.». Хотя этот субъект избрал зло в качестве принципа своего существования. На самом деле он ничем не отличается от остальных душ и, как все, обречён двигаться по пути совершенства вверх на Высший Суд и далее в Царствие Господне. Однако падший ангел, дойдя по пути совершенства до определённых высот, решил, что этот путь надо было начинать не с того места, в котором он изначально оказался, а с самого начала… С дна… Мол, пройду самой длинной и тернистой дорогой к Богу и тем самым превзойду всех. Отличиться захотел… Слишком гордый оказался… А гордыня — это самый тяжкий грех… Вот и стал опускаться в самую клоаку (в нижние миры), чтобы достигнуть дна и оттуда начать Восхождение. И мало того, что сам пошёл на дно, он ещё с собой прорву единомышленников сагитировал (и продолжает агитировать). А кого убедить не может, того совращает на грехи. Люди, искушаемые падшим ангелом, грешат и тоже идут в нижние миры, на дно. И всё делается из благих намерений. Падший полагает, что не только сам должен пройти наитруднейший путь к Богу с самого дна, но и вовлечь в этот «подвиг» наибольшее количество третьих лиц. Кстати, в нижние миры путь только один: надо делать больше гадостей, приносить людям страдания и вершить много зла. Согласитесь, не очень удачный манёвр. Вершишь зло и мучаешься сам. Муки совести никто не отменял. Опять делаешь зло и опять мучаешься. Так оказываешься всё ниже и ниже в мирах, где ещё больше испытаний (естественно, в форме страданий и боли) и всё равно идёшь ниже и ниже до самого дна. Глупо и неразумно. Тем более что дна-то не существует… Путь вниз (в клоаку) так же бесконечен, как и путь наверх, до уровня равенства Богу. Вот когда падший ангел это поймёт, то сразу начнёт со всей своей командой обратный путь… Так что он (как и все) рано или поздно тоже окажется на Высшем Суде и в Царствии Господнем.
— Не понимаю, — произнёс Саввин. — С одной стороны, вы говорите, что во Вселенной Живых зла не существует, с другой стороны, вы утверждаете, что падший ангел вершит зло… По-моему — это противоречие.
— Ничего подобного, — возразила Вера, — никаких противоречий. Мы говорили, что во Вселенной Живых отсутствует зло для тех, против кого оно направлено. Это так. Зло в данном случае — это не зло, а испытания. Но для злодея оно (зло), безусловно, существует и заключается в том, что индивид своими поступками отравляет себе душу. Если зла сделано много, то он при дальнейших перевоплощениях оказывается в нижних мирах… А там, как я говорила, невзгод, боли и испытаний больше. При этом путь к Совершенству становится длиннее, так как приходится продолжать восхождение с более низких позиций. То есть злодей делает хуже только самому себе. Вы, люди, называете такую ситуацию — эффект бумеранга, но до конца не понимаете суть. Давайте для примера рассмотрим судьбу убийцы и судьбу убитого им человека. Убитый человек перейдёт в высший мир, так как его душа убийством не отравлена. Если он не успел выполнить своё предназначение в этом мире (на этом уровне бытия), то его дух воплотится заново в одноуровневом (параллельном) мире… Да-да, Лаврентий Андреевич, кроме нижних и верхних миров, есть ещё миры одноуровневые… Так вот, убитый перевоплотится в одном из таких миров, воспользуется полученным ранее опытом (его, как известно, «не пропьёшь») и быстро пройдёт заново все пройденные на данном этапе фазы своего развития (до состояния, при котором он был убит). Потом он завершит своё предназначение и попадёт в верхние миры. Теперь поговорим про убийцу. Злодей своим преступлением демонстрирует нелюбовь (ненависть) к людям… Это, собственно, и отравляет его душу… Душа злодея получает значительные (выражаясь вашей терминологией) «повреждения» и нуждается в «починке». Для «починки» души нужны испытания в форме страданий, ибо совершенствуется такой падший дух только через них. Вот убийца и попадает после своей смерти в нижние миры, где страданий, а значит, и испытаний больше. Таким образом, злодей своими поступками портит себе душу и фактически сам себя отправляет на нижестоящие уровни бытия, которые вы называете адом. Если злодей вершит зло и там, то он продолжает и дальше отравлять себе душу. Такая душа нуждается в постоянных «починках», а значит, нуждается в постоянных страданиях и испытаниях. Последнее обстоятельство отправляет злодея в ещё более низшие миры, вы их называете «круги ада». Если этот процесс не прекращать, то он станет бесконечным падением на дно. То есть бесконечное зло влечёт (в вашей терминологии) «вечные адские муки». Но это выбор самого индивидуума. На примере падшего ангела мы показали, что рано или поздно любой злодей прекратит свои злодеяния и начнёт Восхождение. По-моему, всё очень просто…
— Логично, — согласился Саввин. — Но позвольте, если злодей во всех кругах ада прошёл прорву испытаний, то его душа должна стать очень совершенной… По сути, ему приходится творить зло через силу?
— Именно так, — согласилась Вера. — Грешник как сжатая пружина. И как только он признает свою неправоту, то очень быстро пройдёт через все круги ада в обратном порядке (наверх) и окажется в той же точке, откуда начал падение. Глупый манёвр, не правда ли?
— А вдруг он взлетит по инерции до верхних миров? — предположил Саввин.
— Не взлетит, — отрезала Вера.
— Это почему же?
— Дело в том, что душа совершенствуется не только страданиями, — продолжила объяснения девушка. — Она развивается ещё и под влиянием многих других факторов, которых в нижних мирах нет… Наука, творчество, искусство, любовь… Вы называете этот процесс самосовершенствованием. Согласитесь, что грешник, пришедший из нижних миров (из ада), всеми этими качествами не обладает. Да, он много страдал, но науками, искусством и творчеством при этом не занимался… Для дальнейшего взлёта одних мук недостаточно. Кроме того, в верхних мирах совершенно другая система ценностей. Любому из вас для дальнейшего восхождения необходимо отказаться от тех благ, которые в высших сферах бытия отсутствуют. Иначе вы сами (по собственному почину) туда не пойдёте и будете скитаться в одноуровневых (параллельных) вселенных, пока не надоест. В одной из священных книг очень верно написано: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому попасть в Царствие Небесное». Богач сам туда не пойдёт, так как богатство для него очень важный атрибут жизни, а в верхних мирах материальные ценности не имеют места.
— Вы хотите сказать, что туда попадут только нищие? — удивился Саввин.
— Лаврентий Андреевич, перестаньте передёргивать, я такого не говорила, — обиделась Вера. — «Богач» и «человек с деньгами» — это разные понятия. Для богача богатство — это смысл жизни… Дорогие вещи, шикарные автомобили, драгоценности, часы за миллионы долларов, огромные дома, штат слуг — это и есть богатство, без которого такой человек не мыслит своего существования. Вот он и не пойдёт в верхние миры. Там другая система ценностей. А деньги — это всего лишь капитал. Его можно употребить на достижение благих и полезных целей. Производство организовать, например. Так что человек с деньгами может попасть в верхние миры, если богатство для него не самоцель, а способ реализации добрых и нужных замыслов.
— Я понял. Вы предлагаете переопределиться с основным вопросом философии. Что считать первичным? Материю или сознание? — уточнил Саввин. — Предлагаете стать идеалистом? Более того, вы склоняете меня к вере в Бога.
— Причём тут основной вопрос философии и Бог? — удивилась Вера.
— Ну как же? Вы же утверждаете, что загробная жизнь существует.
— Вы плохо улавливаете связь между основным вопросом философии, верой в Бога и загробной жизнью, — возразила девушка. — Эта связь не двусторонняя. В одну сторону она, действительно, имеет место: отрицаешь загробную жизнь, значит, отрицаешь религию. Отрицаешь религию, значит, отрицаешь Бога. Отрицаешь Бога, значит, являешься атеистом и материалистом. Но в обратную сторону эта связь не работает. Во-первых, вера в загробную жизнь не ведёт автоматически к вере в Бога. Загробная жизнь может проистекать и без неё. Вы же в этом мире обходитесь без веры. Чем остальные миры хуже? Во-вторых, загробная жизнь может оказаться вполне материальной. Здешняя вселенная ведь не мешает исповедовать материализм. Чем другие миры и формы существования хуже? Оставьте вопрос первичности материи или сознания на своё усмотрение, равно как и вопрос о существовании Бога. Оставьте эти темы на потом… Определитесь только с верой в загробную жизнь. На данном этапе вам этого достаточно.
— А можно вам задать не совсем вежливый вопрос?
— Конечно!
— Вы всё время говорите про нас (людей), используя конструкцию «вы — люди», «у вас на Земле» и т.п. Означает ли это, что вы сами людьми не являетесь?
— И да, и нет! — вмешался Святогор. — С одной стороны, мы уже не люди, в том понимании, которое существует для человека как для биологического вида, живущего на Земле. С другой стороны, мы сами когда-то были людьми, а значит, людьми и остались. Люди ведь бессмертны. Мы просто несколько постарше будем.
Святогор не успел договорить. Все услышали жуткую брань, источником которой оказался старик, проходящий мимо. Он очень грубо сделал замечание двум влюблённым, которые сидели на скамеечке, обнявшись и не скрывая своих чувств.
— Злой какой-то, — констатировал Лаврентий. — Чем ему парень с девушкой помешали?
— Молодой ещё, — заключил Святогор.
— Какой же он молодой? — возмутился Саввин. — Ему лет восемьдесят, не меньше!
— Первую жизнь живёт…— пояснил Святогор. — От силы вторую…
Лаврентий перестал удивляться. Та лёгкость, с которой его собеседники говорили о крайне сложных и неоднозначных вещах, постепенно привела Лаврентия к мысли, что эти люди, в сущности, правы. Он решил рискнуть и задать просветлённой парочке все вопросы, которые возникли в голове под впечатлением встречи.
— А я которую по счёту жизнь живу? — поинтересовался Саввин.
— Так мы вам и рассказали, — ехидно заметил Святогор. — Могу лишь утверждать, что вы, Лаврентий Андреевич, прошли уже очень долгий путь испытаний, и ещё более долгий путь испытаний у вас впереди.
— Мы намеренно даём ответы общими и неконкретными фразами, — вмешалась Вера. — Почему? Сами подумайте, что даст вам точная цифра ваших перерождений? Ничего. Это во-первых. Во-вторых, вы нам всё равно не поверите. И в-третьих, вопрос поставлен некорректно… Вы какие жизни и в каких мирах имеете в виду? Здесь не всё так просто.
— Я имею в виду количество моих жизней на Земле. Тут, — пояснил Саввин, описав ладонью горизонтальную дугу.
— Понимаете ли, Лаврентий Андреевич, если мы назовём точное количество ваших перерождений на Земле, то одновременно с этим мы укажем на истинность теории переселения душ. Если мы скажем, что ваша жизнь на Земле одна и только одна, то мы тем самым теорию переселения душ опровергнем. И то, и другое не является нашей целью. Пусть этот вопрос останется для вас маленькой тайной. Одно можно сказать, человек не должен уповать на переселение душ как на событие, которое обязательно наступит. Даже если реинкарнация имеет место, не нужно на неё надеяться. Каждую жизнь в том или ином мире (в том числе и на Земле) надо жить как первую и последнюю и заслужить переход в следующий более продвинутый мир. Время сэкономите. А есть переселение душ на Земле или нет его как такового — на всё воля Божья. Для Всевышнего ничего невозможного нет. Захочет — переселит, не захочет — не переселит. Пойдёте по другим мирам в поисках истины скитаться. Этого знания для вас пока достаточно, не гоните лошадей.
— Можно ещё вопрос?
— Пожалуйста!
— Вот вы говорили про высшие и низшие миры, это как?
— Это сложная тема… — задумчиво произнесла Вера. — Для вас, для людей, сложная. Для нас, кстати, тоже… Одно могу сказать, есть базовый принцип, чем больше в том или ином мире испытаний, чем они сложнее, тем ниже этот мир пребывает. Есть миры такого уровня, где испытания превращаются в очень сильные страдания, но там жизнь короче… Это миры низшего уровня. Есть миры, где испытания (как таковые) прекращаются и превращаются в сложные и очень интересные задачи. Это миры высокого уровня… При этом структуры высших и низших миров совершенно различны. Следует заметить, что один и тот же мир для одного человека может быть миром низкого уровня, а для другого будет являться миром высокого уровня. Посмотрите, даже у вас (на Земле) сплошь и рядом есть ситуации, когда один страдает от шквала невзгод и несчастий (хотя богат, влиятелен и знаменит), а другой испытывает от жизни полный кайф, занимаясь трудом, наукой, творчеством и т. п. (хотя беден и скромен).
— За высокими мирами, — продолжала Вера, — могут стоять ещё более высокие (наивысшие миры). Вы их обозначаете как Царствие Небесное. Наивысшие миры ставят перед человеком задачи построения вселенских гармоний и дают возможность участия в управлении мирами. При этом путь наверх бесконечен, то есть выше наивысших миров также существуют миры, только их структуры и задачи мы и сами не знаем… Не достигли ещё… Но обязательно достигнем… Ещё вопросы?
— Конечно! — потёр ладони Саввин. — Вот скажите, вы рассказывали про два варианта. Один вариант, когда наш мир является миром живых, обладающих бессмертной душой людей, и другой вариант, когда мир, является сообществом бездушных биоботов. А возможна ли такая ситуация, когда на Земле живут и люди, и боты? Мы, например, знаем, что в сетевых компьютерных играх это происходит сплошь и рядом. Можно же играть по сети с «хьюманами» (людьми) и одновременно запустить в игру «ботов». При этом появится разумное объяснение деления людей по убеждениям на материалистов и идеалистов, атеистов и верующих и т. п. Вдруг атеисты — это те, кто действительно бессмертной душой не обладает, а верующие, напротив, те, кто бессмертен и обязательно продолжит свой путь. Наличие одновременно людей и биоботов многое объясняет. В частности, это проливает свет на принцип формирования убеждений, раскрывает причину полного взаимного непонимания между людьми в вопросах философии, религиозности и т. п.
— Я знал, что вы этот вопрос зададите, — произнёс Святогор. — Отвечу вам так: теория деления населения Земли на людей и биоботов, конечно, занимательна, однако даже если биоботы в жизни и существуют, вы никогда не распознаете их ни по убеждениям, ни по словам. Бывают люди, которые говорят о том, что Бога нет, бессмертия нет, материя первична, атеизм — единственное верное учение и т. д. При этом они обладают бессмертной и очень даже совершенной душой, чувствуют чужую боль, как свою собственную, и никогда не делают зла. Бывают также люди, которые соблюдают все религиозные обряды, посты, посещают храмы, другим веру проповедуют, а сами не верят, более того, среди них есть такие, кто использует веру в корыстных или даже преступных целях. Есть у них душа или нет, тоже определить невозможно. Теоретически биоботы могут существовать, только зачем они нужны? Для массовки? Глупо… Хотя вопрос для вас (людей) интересный. Я думаю, каждому человеку нужно дать возможность отнести себя к той или иной категории… Попробуйте и решите, кто вы такой: человек или биобот… Но личное мнение также не будет являться гарантией, что индивид, назвавший себя биоботом, и есть биобот.
— Очень уклончивый ответ! — констатировал Саввин.
— А я и не собирался дать точный, — лукаво заявил Святогор. — Тут вопрос тонкий и щепетильный. Зачем вам истина, положенная в рот и разжёванная? Думайте сами, решайте сами…
Саввин задумался и пришёл к следующему выводу: «Вариант одновременного существования людей и биоботов означал бы, что мир является всё-таки Вселенной Живых (вечные души ведь имеются в наличии). Однако факт существования биоботов, противоречил бы основному принципу построения Вселенной Живых, а именно, во Вселенной Живых нет смерти и зла как такового, а есть только испытания. Между тем деление людей на “живых” и “биоботов”, является безусловным и абсолютным злом… Это хуже любого нацизма и расизма… Каждый преступник будет убивать, внушая себе мысль, что он лишает жизни не людей, а биоботов. Каждый злодей захочет по собственному усмотрению объявлять того или иного человека биоботом и вершить над ним безнаказанное зло. Так что промежуточный вариант невозможен. Если выбирать вариант Живой вселенной, то в такой вселенной биоботам не место. Во всяком случае, здесь точно нет места биоботам, сотворённым природой. Человек теоретически может создавать роботов (в том числе биологических). Но это другая история».
— Лаврентий Андреевич, вы уже делаете успехи! — прокомментировал Святогор, из чего Саввин заключил, что ребёнок умеет читать мысли.
— Ещё вопрос можно?
— Задавайте!
— Вот мне, конечно, удобнее и комфортнее обитать во Вселенной Живых и считать, что моя душа бессмертна. Но скажите, а смерть… в смысле переход… Очень неприятен? Какие ощущения?
— Это у кого как, — ответил Святогор. — У кого-то наслаждение, у кого-то успокоение, у кого-то удовлетворение и осознание выполненного долга, у кого-то неясность, у кого-то зависть, у кого-то муки от жадности по оставленному на Земле богатству, у кого-то горечь от невыполненных задач, бывает также сожаление и раскаяние от поступков. Всё зависит от конкретного человека. В целом можно сказать, что неприятные ощущения бывают и очень часто. Но они временны, переносимы и преодолимы… Не смертельно. Смерть — это не смертельно. Переживёте.
— Из ваших умозаключений следует, что любой человек может совершить самоубийство и это не будет наказуемо, так как смерть не является злом, — заявил Саввин. — Смерти-то нет, значит, и зла нет. Есть только некий переход из одного мира в другой. Многие, кому этот мир не понравился, захотят попробовать.
— Опять ошибаетесь, — промолвила Вера. — Посудите сами, самоубийство, действительно, является актом перехода в другие миры, и человек при этом продолжает существовать. В данном случае никакой смерти не происходит, это так. Но при этом суицид является актом преждевременного и крайне нежелательного перехода в другие миры. Человеческое существование в текущем мире прерывается, и индивид не успевает выполнить своё предназначение. А это неправильно. После самоубийства человек обязательно возвратится в исходную точку, и жизнь начнётся заново. Такая же несчастная и никчёмная жизнь. Если самоубийца прожил мало лет, то исходная точка будет смещена в предыдущий (низший) мир, и ему придётся прожить по второму кругу не только текущую жизнь, но и жизнь в низшем мире. А жить в низших мирах, поверьте, гораздо тяжелее. Преждевременная насильственная смерть заставляет человека переживать все выпавшие на него несчастья вновь и вновь. Но для невинно убиенного (как было сказано ранее) страдания воспринимаются как испытания, которые в силу опыта быстро преодолеваются. А для самоубийцы наоборот. Испытания им воспринимаются как страдания и боль. Он, собственно, из-за них и уходит из жизни. Таким образом, самоубийца суть лицо, не выдержавшее испытаний. Их придётся пройти заново. Более того, при повторных перевоплощениях трудности и страдания могут быть усилены и умножены. Вы, люди, успешно моделируете аналогичную ситуацию в компьютерных играх. Там важно выполнить все задания и преодолеть все препятствия, чтобы перейти на следующий (более высокий) уровень. Если игрок умирает, не дойдя до промежуточной цели, то программа автоматически предлагает ему пройти текущий уровень заново. В некоторых играх программа перебрасывает игрока на предыдущие, более низкие уровни или на уровни с дополнительными (штрафными) задачами и препятствиями. В итоге игрок не избавляется от испытаний, но при этом теряет время. По данной причине убийство в человеческом понимании — зло, а самоубийство не только зло, но и несусветная глупость. Самоубийца, не выполнив жизненные предназначения, не выдержав испытаний, возвращается на более низкие уровни бытия и, по сути, понуждает сам себя пережить все свои невзгоды заново. В итоге, потеряв время и силы, человек опять столкнётся с той же самой проблемой, которая привела его к самоубийству. Александр Блок очень доходчиво всё это описал в своём гениальном стихотворении. Помните? «Умрёшь, опять начнёшь сначала, и повторится всё, как встарь: ночь, ледяная рябь канала, аптека, улица, фонарь». Это стихотворение суть предостережение всем, кто хочет свести счёты с жизнью. Суицид не избавит от невзгод. Бессмысленно бросаться с моста в ледяную воду. Самоубийца, прожив жизнь по второму кругу, опять впадёт в глубокую депрессию. Он (одинокий и несчастный) снова окажется ночью перед зданием старой аптеки, проклиная бессмысленный и тусклый фонарный свет. Ему опять захочется умереть. Но от испытаний не скроешься за чертой добровольной смерти. Смерти-то нет. Все жизненные трудности, неурядицы и даже горе придётся преодолевать заново. Опять и опять. Самоубийство — это дорога назад, а это неправильно и глупо. У человека есть только один верный путь — вперёд, через испытания, через трудности, через страдания, через невзгоды… Другого выхода нет. Это путь в высшие миры. В общем, как у вас говорится: «Через тернии к звёздам».
§ 18.1. Время не делится на Прошедшее, Настоящее и Будущее
Примечание: Данный параграф включён в текст только для тех читателей, которых заинтересует факт неправильности деления времени на Прошедшее, Настоящее и Будущее. Остальные могут § 18.1. пропустить без всякой опаски потерять сюжетную линию.
— Да, хорошая версия бытия, — вздохнул Саввин. — Однако она, к сожалению, не снимает горечи утраты прошлых лет…
Вера рассмеялась.
— Ничего смешного не вижу, — обиделся Саввин. — Мне иногда хочется прожить некоторые отрезки моей жизни заново… Жаль, что это невозможно. Прошлое кануло в небытие и прекратило своё существование. Прошлого не существует.
— Ошибаетес-с-съ, Лаврентий Андреевич, — промолвила Вера, нарочито твёрдо по-старомосковски произнеся окончание и сделав театрально-архиважный и серьёзнейший вид. — Ох, как же вы ошибаетес-с-съ! И-и-и… Именно для вашего возраста — это очень распространённое заблуждение. Хотя мне крайне удивительно, что подобная мысль пришла в голову человеку, связавшему свою жизнь с математикой и кибернетикой.
— Поясните, — возмущённо вставил Саввин. — Неужели я и тут оплошал? Вроде не идиот.
— Легко! — оживилась Вера и начала аргументировать: — Во-первых, если предположить, что прошлого уже не существует, тогда и всего окружающего мира тоже не существует. Это нетрудно доказать. Допустим, что мы разделили время на прошедшее, настоящее и будущее. Мир, который в «Прошлом» не существует, так как «Прошлое» прошло. Мир, который в «Будущем» ещё не существует, так как «Будущее» ещё не наступило и неизвестно, наступит или нет. Мир, который в «Настоящем», также не существует, ибо «Настоящее» суть бесконечно малый промежуток времени. Следовательно, время существования всего мира бесконечно мало, а значит, его (всего Мира-то) и нет. Другая картина возникает, если «Настоящее» воспринимать не как бесконечно малый промежуток времени, а как некоторый отрезок, имеющий (как и все отрезки) ненулевую и не бесконечно малую протяжённость. Кстати, такое допущение вполне обосновано, ибо мы, слушая, например, человеческую речь, прозвучавшие слова и выражения фиксируем как существующие в «Настоящем», хотя они уже в «Прошлом». Более того, слова и выражения, которые ещё не прозвучали, мы уже воспринимаем как виртуально возможные, то есть воспринимаем их как пребывающие в «Настоящем», хотя они всё ещё в «Будущем». Психологи очень любят демонстрировать этот эффект на примере прослушивания музыки. Прозвучавшие ноты мы держим в памяти и воспринимаем их как «Настоящее», ноты, которые будут звучать, мы предугадываем и тоже помещаем их в «Настоящее». Иначе процесс прослушивания музыки становится невозможным. Такой же принцип восприятия «Настоящего» можно увидеть при разборе любого длящегося процесса, в котором участвует человек… Приготовление пищи, езда на велосипеде, просто ходьба и так далее. Таким образом, мир имеет смысл, если «Настоящее» это некий длящийся отрезок времени. Иначе человек не смог бы вообще воспринимать мир как таковой.
— Итак, — продолжала Вера, — «Настоящее» это некий длящийся временной отрезок или интервал. Внимание, вопрос! А какая его протяжённость? Секунда, минута, день, месяц, год, вся земная жизнь или бесконечность?
Саввин задумался.
— Ну-у-у, — начал рассуждать он вслух, — если рассматривать эту проблему с математической точки зрения, то время суть континуум (бесконечномерное несчётное множество), а структура множества, обладающего мощностью континуума…
Саввин притормозил рассуждения, опасаясь, что собеседники его не понимают.
— Продолжайте, Лаврентий Андреевич, — спокойно заявил Святогор, болтая свисающими со скамейки короткими ножками. — Мы знакомы с теорией математического анализа, ведь не дети уже.
— Охотно верю, — согласился Саввин, вспомнив, что его собеседники не совсем обычные люди, и продолжил: — Так вот, структура множества, обладающего мощностью континуума, такова, что отрезок (как бы) равен бесконечной прямой, точнее, их структуры одинаковы, и отрезок можно взаимно однозначно (биективно) отобразить на всю прямую. Так что, с точки зрения математики, любой ненулевой временной интервал эквивалентен всей бесконечной ленте времени. Теоретически получается, что если «Настоящее» это ненулевой отрезок, то вся лента времени условно эквивалентна «Настоящему». То есть вся бесконечная лента времени — это и есть «Настоящее»… Но… Это теория… В жизни всё как-то не так.
— Совершенно верно, — согласилась Вера. — И именно по этой причине мне стало крайне удивительно, что вы — математик… и не просто математик, а математик, имеющий колоссальные достижения в данной области, делите мир (как простой несмышлёныш) на «Настоящее», «Прошлое» и «Будущее». Теоретически вы же понимаете, что вся лента времени — это одно сплошное «Настоящее». Но это теоретически. Теперь про то, как в жизни… В вашей жизни… В вашей до омерзения упрощённой жизни, где время суть одномерная прямая. Ну да ладно…
Вера указала на чертёжик, который рисовал Святогор палочкой на земле у подножия скамейки, постепенно снабжая рисунок латинскими и греческими символами.
— Вот, смотрите, — продолжал мысль Веры Святогор, указывая на чертёж. — Тут всё яснее ясного, возьмём ленту времени и нанесём на неё текущий момент (tтек).
В данном случае Мира как такового просто не существует. Ну, действительно, «Прошлое» прошло, и его нет. Более того, всё, что вы видите, слышите, осязаете и осознаёте — это уже прошлое, ведь с того момента, как ваши органы чувств что-либо зафиксировали, до момента, когда ваш мозг получил, обработал и осознал информацию, прошло некоторое время. Вы всегда опаздываете и смотрите на мир, которого уже нет. Таким образом, «Прошлое» прошло, и его нет. Идём далее… При такой картине бытия «Будущее» не наступило, то есть его тоже нет. Ещё нет. Теперь «Настоящее»… Оно миг, который мгновенно проходит. Более того, этот миг проходит раньше, чем человек успевает его осознать, то есть «Настоящее» вообще отсутствует. Вывод: прошлого, настоящего и будущего нет, следовательно, Мира тоже нет. А если Мира не существует, то и изучать нечего. Не будем рассматривать этот случай ввиду его несостоятельности.
Предположим теперь, что «Настоящее» это всё-таки некий отрезок, вернее сказать, интервал, и попробуем разбить ленту времени на «Прошедшее», «Настоящее» и «Будущее».
«Настоящее» представим в виде некоторого временного интервала (t1; t2),
Соответственно, луч (—;;t1] будет являться «Прошлым», а луч [t2;+ ;) будет являться «Будущим».
«Настоящее» — оно и не «Будущее», и не «Прошлое». Оно («Текущее настоящее») вроде как частично прошло, хотя как-то не до конца. Например, события ближайшего часа назад вы не воспринимаете как прошедшие. Гуляя по парку, вы говорите «я гуляю», используя при этом глагол, определяющий текущий процесс, воспринимаемый как «Настоящее». При этом некоторая часть текущего «Настоящего» ещё не наступила, но вы уверены, что она наступит, и видите её как существующую действительность. Например, идёте вы, скажем, вот по этому парку, наступаете на тропу, смотрите чуть вперёд и отчётливо видите, что ваша нога уже вот-вот наступит на поверхность земли. Вы свой будущий след уже воспринимаете как след, существующий в действительности. Это ближайшее будущее воспринимается вами уже как «Настоящее». То есть, говоря «я гуляю», вы имеете в виду не только события, которые протекли пять минут назад, но и события, которые в ближайшем будущем наступят. Таким образом, «Настоящее» для вас это временной интервал, который захватывает события как из ближайшего прошлого, так и из ближайшего будущего. Но вот беда, чем дальше заходит ваша мысль вперёд в «Будущее», тем меньше уверенность, что известен исход. Чем дальше в «Будущее», тем больше вариаций. Таким образом, будущее на секунду вперёд вы видите отлично (это для вас совершенно познанное время), а значит, это для вас «Настоящее». «Будущее» на полминуты вперёд вы видите хуже (хотя для вас это тоже текущее «Настоящее»). Причём степень и качество вашего видения текущего «Настоящего» в ближайшем будущем очень зависят от динамики окружающего мира. Например, путешествуя по пустыне в одиночку, вы будущее видите на много часов вперёд и воспринимаете его как текущее «Настоящее», в то время как следуя в толпе в час пик, вы не можете ручаться и за следующие десять секунд. Может, вам кто-то наступит на ногу, может, (случайно) встретите в толпе приятеля, может, ещё что-нибудь произойдёт. Кто знает? Таким образом, текущее «Настоящее» в динамично и хаотично движущейся толпе для вас охватывает только миг из будущего.
Святогор обозначил будущую часть текущего «Настоящего» символом ;, а прошедшую часть текущего «Настоящего» символом ;.
Таким образом, величина ; зависит от динамики окружающего Мира.
Величина ; тоже плавающая, но об этом позже.
Теперь, назовём условно:
Часть «Настоящего» ; = (t1; tтек), которое имеет место до момента tтек — назовём «Наступившим настоящим».
Часть «Настоящего» ; = (tтек; t2), которое имеет место после момента tтек — назовём «Ненаступившим настоящим».
«Наступившее настоящее» оно же ближайшее прошлое, то есть время, которое формально прошло, но воспринимается как «Настоящее».
«Ненаступившее настоящее» равно самому ближайшему будущему, то есть это время, которое формально ещё не наступило, но является для людей видимым (познанным), следовательно, и воспринимается уже как Настоящее. Оно и есть «Ненаступившее, но уже познанное настоящее».
Теперь вспомним, что величина ; является плавающей и зависит от динамики конкретной обстановки, следовательно, граница между ненаступившим (но уже познанным) «Настоящим» и «Будущим» совершенно не определена. Отсюда вопрос: Чем отличается «Ненаступившее (но уже познанное) настоящее» от «Будущего»? Ответ один: «Ненаступившее (но уже познанное) настоящее» это ближайшее будущее, которое мы видим, а «Будущее» мы не видим, то есть оно не познано. Следовательно, «Будущее» от «Настоящего» отличается только фактором непознанности, и граница непознанности (величина ;) является чрезвычайно размытой и неопределённой. Отсюда вывод: «Будущее» (коль оно отличается от «Настоящего» только непознанностью) суть «Непознанное настоящее».
Величина ; для вас, людей, определяется способностью просчитывать вариации и способностью планировать.
Теперь отметим границу «Начала», ведь вы (люди) как индивидуумы, закреплённые в некотором физическом теле, ограничены физическим существованием. Физическое существование определяется моментом физического самоосознания (не путать с моментом рождения, это разные вещи). Таким образом, для людей (пока вы находитесь в физическом теле) картина времени будет несколько иной. В ленте времени пропадёт величина (—;) и появится величина t0 — момент самоосознания.
Теперь попробуем ответить на вопрос: чем «Прошлое» отличается от «Наступившего настоящего»? Граница «Наступившего настоящего» определяется величиной ;, которая также является плавающей величиной, и для вас, для людей, она целиком определяется памятью. Чем лучше память, тем длиннее величина ;.
За границами памяти «Наступившее настоящее» отличается от «Прошлого» тоже только фактором непознанности, точнее, тем фактором, что оно забыто. «Прошлое» за границами памяти вы, люди, не видите. Следовательно, «Прошлое» это не что иное, как «Забытое настоящее».
Следует заметить, что память у вас (у людей), развита гораздо лучше, чем способность просчитывать вариации, то есть хронозрение назад (;) у вас развито существенно лучше, чем хронозрение вперёд (;). Вы как бы стоите на задней площадке автобуса, который несётся по шоссе. Автобус едет, а вы можете смотреть далеко назад и чуть-чуть периферическим зрением вперёд. Для вас пройденная дорога открыта как на ладони, вы её видите. При этом обзор пути по направлению вперёд вам полностью закрыт. Предстоящий путь вы можете только просчитывать с той или иной степенью точности, почти всегда крайне приблизительно и надуманно. Единственный способ увидеть будущее — это планирование. Построил план, значит, увидел один из вариантов будущего. Чем точнее план, чем больше вариаций реализации плана просчитано и продумано, тем больше вариантов будущего предвидено.
Вопрос: как далеко (назад во времени) человек может видеть посредством памяти? При этом термин «видеть посредством памяти» понимается не просто помнить, а именно воспринимать как «Познанное настоящее», то есть жить в этих событиях.
Ответ: в зависимости от собственного желания человека, величину (;) можно продлить вплоть до момента рождения-самоосознания t0.
Более того, с годами у человека точка (t1) — нижняя граница «Настоящего» всё время откатывается назад, причём скорость откатывания с возрастом всё время увеличивается. К старости t1 откатывается до отметки t0. «Осознанное настоящее» поглощает все прожитые годы и становится совершенной реальностью. Старики могут часами вспоминать прожитую жизнь в мельчайших подробностях и просматривать её как увлекательнейший кинофильм.
При этом «Забытое настоящее» откатывается за черту момента самоосознания, фактически за черту момента рождения. Там, за этой чертой рождения, вы, люди, при земной жизни действительно ничего не помните.
Вывод: «Настоящее» эквивалентно всей ленте времени, и оно делится условно на четыре части:
• Первая часть: «Забытое настоящее» — это часть ленты времени от — ; до момента вашего рождения-самоосознания t0 (— ;; t0] — этот луч на ленте времени вы и называете прошлым, которое существовало до вашего рождения).
• Вторая часть: «Наступившее и осознанное настоящее» — это часть ленты времени от момента вашего рождения-самоосознания t1 = t0 до текущего момента времени tтек (этот интервал на ленте времени вы называете вашим жизненным прошлым).
• Третья часть: «Ненаступившее, но уже познанное» настоящее — это часть ленты времени от текущего момента времени tтек до момента времени t2 (этот интервал на ленте времени вы и называете ближайшим будущим).
• Четвёртая часть: «Непознанное настоящее» (вы его называете будущим).
Таким образом, «Прошлого» и «Будущего» не существует, а существует лишь одно сплошное «Настоящее», которое условно, ввиду психологических и физиологических особенностей, разбито вами (людьми) на несколько частей.
А если «Прошлое» — это всего лишь форма «Настоящего», то оно не прошло. Оно осталось, и жалеть о прожитых годах нет никакого смысла. Помните песню Вахтанга Кикабидзе «Мои года — моё богатство»?
— Да, интересная постановка, — согласился Саввин, глядя на чертёж. — Тогда получается, что «Будущее» предопределено, оно же ведь эквивалентно «Настоящему», просто я его ещё не познал, не увидел.
— Здесь вы особенно заблуждаетесь, «Будущее» имеет много вариантов, я бы даже сказал, что «Будущее» бесконечно многовариантно, — вставил Святогор.
— Позвольте, — захихикал Саввин, — вот я вас и поймал на противоречии… Вы говорите, что «Будущее» многовариантно. Но согласно вашей теории, «Будущее» это всего лишь форма «Настоящего». Следовательно, «Настоящее» тоже многовариантно. Более того, получается, что и «Прошлое», как форма «Настоящего», тоже многовариантно…
— Точно, — согласился Святогор. — Поверьте мне, старому, «Прошлое» тоже многовариантно, я бы даже сказал, бесконечно многовариантно.
— Но как такое возможно? — недоумённо промолвил Саввин.
— Очень даже возможно. Мы с вами это обязательно когда-нибудь обсудим…
§ 18.2. Продолжение § 18
— Однако позвольте напомнить, Лаврентий Андреевич, — отметил Святогор, — мы сейчас обсуждаем не это… Вопросы религии, атеизма, вопросы обустройства пространства, структуры времени и всего такого не являются предметом и целью нашего скромного визита. Мы обсуждаем очень простую и прозаическую тему: «Каждый человек может сделать выбор и ответить себе на вопрос: “Кто я? Вечно живой или вечно мёртвый?”»
Святогор опять начал чертить палкой на земле.
— Вот, смотрите, возьмём ось времени и нанесём на неё интервал земной жизни каждого человека от момента рождения до момента физической смерти. Если предположить, что человек живёт временно, то есть является живым только в интервале (tрождения; tсмерти), то отсюда, естественно, следует, что в интервалах (—;; tрождения) и (tсмерти; +;) человек является мёртвым. Причём заметьте, не просто мёртвым, а «вечно мёртвым», так как интервалы (точнее, лучи), когда человек мёртв (—;; tрождения) и (tсмерти; +;), являются бесконечными, то есть представляют собой вечность, а интервал, когда человек живой (tрождения; tсмерти), является конечным, то есть временным.
Отсюда вывод: утверждение, что «человек временно живой», эквивалентно утверждению, что «человек вечно мёртвый».
Другая картина получается, если предположить, что человеческий дух бессмертен в этом случае он, действительно, вечно живой.
— Повторю, — вмешалась в дискуссию Вера, — мы обсуждаем следующее: Есть два равно недоказуемых варианта бытия: первый — «человек смертен, а значит, он вечно мёртвый» и второй — «человек бессмертен и, значит, он вечно живой». Доказать верность того или иного варианта невозможно. Какой хотите, такой и выбирайте. Я бы даже сказала, что каждый вправе сделать выбор, руководствуясь соображениями личного удобства и психологического комфорта. Это не грех. Только не спешите, подумайте хорошенько. Всё взвесьте. Переезд из Вселенной Мертвецов во Вселенную Живых — это очень нетрудное (с точки зрения идеи) действие, хотя и требует некоторого переосмысления. Но если вы этот шаг сделаете, то обратной дороги уже не будет.
Вера поднялась со скамейки.
Окружающее пространство по неясным причинам стало каким-то нереальным. То ли ветер стих, то ли звуки исчезли, то ли мир застыл. Странное и непонятное ощущение. Саввин периферическим зрением обнаружил что-то ненормальное на горизонте. Там во всей красе поднялись Северные горы… Точно… Огромные, с заснеженными вершинами и ледниками, блестящими как алмазы. Периферическое зрение не могло обмануть Лаврентия, так как эту способность он в молодости очень сильно развивал. На севере, действительно, встали горы. Саввин повернул голову в сторону миража и вгляделся туда. Горизонт оказался чист, как всегда. Никаких гор… Исчезли горы так же внезапно, как и появились…
«Были или не были? — промелькнуло в голове. — Теперь уже не понять... Может, показалось, может, нет. Возможно, мираж возник лишь на пару секунд, а потом растворился в гипермирах?»
Лаврентий внимательно вгляделся в горизонт: «Ничего не видно! Никаких гор», — а затем повернулся к собеседникам. Они тоже исчезли. Саввин оглянулся по сторонам. Никого, похожего на мальчика с девушкой, на всём обозримом пространстве не наблюдалось.
«Куда делись? Не могли они так быстро уйти! — подумал Лаврентий. — Мистика какая-то!»
Ошеломлённый, он пребывал в каком-то мысленном тумане. Всё плыло вокруг. Мир казался каким-то ненастоящим. Пропало ощущение реальности. Лаврентию показалось, что на скамейке сидит вовсе не он, а какой-то другой человек, очень похожий на Саввина, но всё-таки не Саввин. При этом настоящий Саввин повис (как-то совсем бестелесно) где-то за спиной этого другого человека, Саввина-не-Саввина. Впрочем, данное ощущение длилось недолго. Постепенно ясность бытия вернулась.
«Вот теперь я понимаю, что значит выйти из себя и прийти в себя, — подумал Лаврентий. — Может, я заснул, и мне всё это приснилось? Как жаль, если это так! Выходит, что все надежды на Вселенную Живых рухнули».
Расстроившийся Саввин поднялся и пошёл прочь. Прошагал минут пять, а потом замер как вкопанный.
«Рисунки Святогора на земле под скамейкой, — промелькнула мысль. — Их следы должны обязательно остаться. Если они там, значит, всё пережитое, включая кратковременный мираж Северных гор, — реальность».
Лаврентий решил пойти назад, чтобы обнаружить доказательства состоявшейся встречи. Вернувшись, он увидел, что скамейка уже занята. Там расположились два молодых человека (по виду студенты). Они что-то оживлённо обсуждали, вырисовывая обломками веток на земле какие-то изображения. Процесс происходил там же под скамейкой, ровно в том месте, где чертил свои схемы Святогор. Подойдя поближе, Саввин ужаснулся. Парни не просто рисовали, но и (по мере обсуждения) затирали нарисованное, нанося на грунт свежие линии, значки и символы. Лаврентий приблизился и посмотрел через плечи студентов на плоды их творчества.
«Критерий Лагранжа — Коши, — понял он. — Пытаются безуспешно воспроизвести доказательство нехитрой теоремы».
Да, это действительно оказались студенты, которые пытались доказать критерий Лагранжа — Коши, однако доказательство не ложилось, и молодые люди всякий раз, затирая следы очередной неудачной попытки, начинали заново. Процесс доказывания сопровождался оживлённой дискуссией. Таким образом, следы схем Святогора (если таковые существовали) оказались утраченными.
— Молодые люди, — обратился Лаврентий к студентам, — прошу прощения, что вмешиваюсь в вашу дискуссию, но так вы эту теоремку никогда не докажете.
Саввин подобрал обломок ветки и изобразил на поверхности земли суть доказательства.
— Точно! — приободрились студенты. — Дядя, а вы шарите.
Лаврентию удалось войти в контакт с молодыми людьми и поинтересоваться, не припомнят ли они какие-нибудь изображения (тут, под скамейкой) до своего появления. Парни ничего вспомнить не смогли.
— Не обратили внимания, — пояснил один из них.
— По-моему, что-то было, — попытался вспомнить второй. — Но точно сказать не могу. То ли круги, то ли дуги, то ли линии. Нет, не могу ничего сказать определённо.
Саввин поблагодарил студентов, пожелал им удачи на предстоящих экзаменационных сессиях и обречённо зашагал прочь.
«Теперь я точно ничего не узнаю. Сон это был или не сон. Вот невезуха. И откуда принесло этих двоечников?» — размышлял Лаврентий.
«Стоп! — взорвалась в сознании очень упорная и безапелляционная мысль. — Может, всё произошедшее со мной, действительно, сон. Только это ничего не меняет. Ведь слова и рассуждения, которые я в этом сне (или не сне) услышал, и мысли, которые я осознал, остались. Идея вечной жизни никуда не делась. Хочешь — бери, не хочешь — не бери!»
Саввин успокоился.
«Какая разница, как тебе идею в мозг доставили! — подумал он. — Хоть во сне, хоть наяву, хоть мистикой, хоть логистикой! Самое главное, что она пришла. В мысли важна суть. Путь и способ её получения значения не имеют. Вон, Дмитрий Иванович свою периодическую таблицу химических элементов во сне увидел. От этого ведь открытие Менделеева не перестало быть истиной. Он, правда, над своей таблицей двадцать лет работал. Удивительно, что она ему раньше не приснилась. Так ведь и я над проблемой бытия тоже всю жизнь работаю. Следовательно… Даже если всё пережитое мной сегодня — сон, это ничего не меняет. Я теперь точно выбрал для себя Вселенную Живых. Люди бессмертны. Живи, развивайся, перерождайся и снова развивайся. Действительно, перспективка-то какая. Я думал, что жизнь уже на подступах к закату, а на самом деле всё ещё только начинается. Блин. Я же теперь на Ирке жениться могу. Будем жить вместе, без всякой опаски, что кто-то из нас на старости лет один останется».
Саввин полностью успокоился и вмиг осознал, что депрессия испарилась. Исчезла, как будто её и не было вовсе. Мир стал бесконечно красочен, интересен и оптимистичен. «Пойду-ка я одну выселенную хрущёвочку осмотрю, — решил Лаврентий. — А потом буду Ирке звонить».
§ 19. Брошенные дома
Вот элитный дом. Надёжный, добротный, с красивыми фасадами, балконами, эркерами и башенками. Лаврентий очень часто ходил мимо этого здания, так как тут пролегал один из повседневных саввинских маршрутов. Наш герой шёл мимо архитектурного чуда современности и никак не мог отогнать от себя навязчивую мысль. Мысль эта пришла к Саввину довольно-таки давно (лет десять назад), когда элитные дома в Москве начали появляться тут и там и уже стали привычным явлением современной градостроительной атмосферы. Лаврентий в те годы был почему-то уверен, что престижное, удобное и дорогое элитное жильё — это удел умниц и знаменитостей. Казалось, что в таких домах живут заслуженные люди, которые своими уникальными способностями, талантом, разумом, образованностью и трудолюбием смогли позволить себе такую роскошь. Саввин считал, что каждый из жильцов этих элитных новостроек обязательно знает по пять иностранных языков, имеет несколько дипломов (включая Оксфорд или Кембридж), владеет колоссальными организаторскими способностями, обладает даром финансового макроэкономического предвидения или (на худой конец) является талантливейшим композитором, художником или писателем. Не мог Лаврентий представить себе, что среди жильцов элитных квартир могут оказаться бездари, неучи или люди, которые буквально год назад слонялись по провинциальным моногородам в поисках дешёвого алкоголя и ситуативного секса.
Однако события годовой давности очень сильно пошатнули идеалистические представления. Лаврентий столкнулся с историей одной квартиры, как раз вот этого элитного дома. Квартиры № 15. Вон там — на третьем этаже. Шесть окон и эркер.
Информация, разрушившая саввинские идеалы, появилась из-за скандала, точнее из-за спора, связанного с наследством. О подробностях тяжбы Лаврентий узнал случайно, на вечеринке, организованной по случаю дня рождения Сашки Степанова — давнего школьного друга.
Так вот, в процессе празднования возник спор на тему жизненной несправедливости. Саввин сделал неосторожное предположение и заявил, что справедливость существует, а люди, которые имеют много денег и живут в дорогих домах, абсолютно достойны своего статуса и положения. Сашка Степанов повеселился и попросил свою младшую сестру Кристину просветить Лаврентия на предмет жизненной правды-матки. Дело в том, что девушка работала в суде в должности секретаря и по долгу службы владела информацией о частной жизни некоторых лиц. Кристина, недолго думая над примерами, поведала Саввину одну очень поучительную историю. Не будем вдаваться в лирику и изложим только факты. Дело было так.
Лет десять назад какой-то частный застройщик построил элитный многоквартирный дом. Как раз тот, мимо которого Саввин долгое время ходил. Квартиру № 15 в этой новостройке приобрёл некий человек по имени Михаил Карасёв (по кличке Карась), который промышлял бандитизмом и состоял в членах Караваевской преступной группировки. По воле судьбы всех её участников перестреляли в процессе бандитской разборки. Карась тогда очень удачно угодил в милицию и на бойню не попал. Узнав о том, что все подельники мертвы, он присвоил себе общаковую кассу и решил, что с прошлым пора завязывать. Прихватив с собой (окромя денег) любовницу с ребёнком, бандит перебрался в Москву. После кражи общака Михаил стал очень состоятельным человеком, поэтому решил купить квартиру в элитном доме и купил. Так и стали они жить втроём: Карасёв, его любовница Елена (впоследствии ставшая женой) и их сын (мальчик лет двенадцати по имени Олег). В семью затесалась ещё и домработница — эффектная барышня по имени Оксана Жданова, приехавшая в Москву из дальнего провинциального городка. Оксана попала в домработницы не сразу. После недолгих скитаний по столице она занялась проституцией и стала оказывать интим-услуги, «работая» в одном из нелегальных притонов. Там Михаил со Ждановой и познакомился. Оксана очень понравилась Карасю, и тот предложил ей работу прислуги на постоянной основе с хорошим окладом и с солидной доплатой за секс. Девушка согласилась, ибо труд домработницы оказался ей по силам. Жена Михаила — Елена (ввиду своего скудоумия и изрядной самоуверенности) совершенно не подозревала о том, что домработница (наряду с работой по хозяйству) оказывала Карасёву услуги интимного характера. Но спала Оксана не только с Михаилом. Она также совратила его сына — Олега, когда тот подрос и достиг возраста полового созревания. Так и жили в элитной квартире совершенно никчёмные люди, ничего не делая, нигде не работая и разбавляя свою жизнь нехитрыми плотскими утехами.
С тех пор прошло лет семь. Сын Михаила Карасёва вырос, а самого Карасёва убили. Убийство (по всей видимости) оказалось связано с прошлой деятельностью. То ли из-за украденного общака, то ли по иным причинам, никто уже не узнает. Вместе с Карасём (как нежелательную свидетельницу) застрелили и его жену Елену. Таким образом их сын Олег стал единственным наследником элитной квартиры и немалого количества денежных средств. Парень не блистал талантами, способностями и образованием и тем не менее оказался собственником роскошных апартаментов. Домработница Оксана, недолго думая, стала охмурять Олега на предмет замужества. Тот быстро поддался на уговоры, слёзы, чувство вины и фразу «у нас будет ребёнок». Таким образом, девушка вышла за незадачливого паренька замуж, а потом отравила его за ненадобностью. По факту гибели Олега возбудили уголовное дело. После вскрытия тела и ряда нехитрых экспертиз обстоятельства наступления смерти стали для следствия очевидны. Признаки отравления не скроешь. Оксана Жданова вошла в уголовный процесс первой и главной подозреваемой. Однако прямых улик в отношении неё не нашлось, кроме того (после получения следователем взятки) расследование пошло вяло, а впоследствии «было установлено», что парень «отравился сам». Олег расстался с жизнью якобы на почве нервного срыва, связанного с трагической смертью родителей. Производство по уголовному делу прекратили ввиду отсутствия события преступления. Жданова осталась на свободе и (как безутешная вдова) унаследовала шикарную квартиру. Впоследствии эти факты вскрылись, так как Оксана имела дурную привычку вести дневник и записывать туда все свои планы, но это случилось чуть позже. Надо сказать, что горе-следователь (прикрывая Оксану) взял взятку деньгами только частично. Некоторую часть мзды Жданова регулярно оплачивала натурой, и правоохранитель частенько посещал безутешную вдовушку, совершенно мешая ей наладить личную жизнь. Дальше события пошли как в водевиле. Следователь совершенно случайно погиб при исполнении служебного долга, а Оксана Жданова стала полностью свободной и «ни к чему не причастной». Однако деньги из карасёвского общака всё таяли и таяли. На панель возвращаться не хотелось, и предприимчивая девица решила выйти замуж (по расчёту) ещё раз. Других способов существования, ввиду своей ограниченности и бестолковости, она не знала. Избранником Оксаны стал успешный молодой бизнесмен по имени Виталий Баталов — владелец крупной сети АЗС, строящихся где-то в Вологодской области. Виталий оказался респектабельным мужчиной, ездил на дорогом автомобиле, хорошо одевался и обладал приятной наружностью. Молодые люди быстро поженились. Оксане даже не пришлось долго уговаривать своего избранника и применять по отношению к нему стандартный набор нехитрых женских уловок. То есть на этот раз обошлось без фразы «у нас будет ребёнок». Но счастье Ждановой оказалось неполным. Его несколько омрачал тот факт, что бизнес Баталова пребывал «в стадии становления». По данной причине молодой супруг постоянно имел проблемы с наличными деньгами, которые появлялись у него крайне редко и в небольших количествах. Недостаток средств объяснялся банально: «Весь капитал в деле, и прибыль вот-вот должна начать поступать». В ожидании дивидендов жили на остаток карасёвского общака, пока деньги не кончились. Наконец Оксана поняла, что Виталий не бизнесмен и никаких АЗС у него нет. Престижный автомобиль исчез сам собой. Оказалось, что авто принадлежало вовсе не мужу, а его старшему брату — Фёдору Баталову. Тот действительно являлся талантливым и успешным предпринимателем. Он долгое время жил за границей, высылая своему младшему никчёмному брату некоторые суммы «для поддержания штанов» и позволяя пользоваться своим гардеробом, машиной и прочими вещами. Когда Фёдор вернулся в Москву, Виталий очень расстроился, ибо автомобиль и прочую атрибутику состоятельного человека пришлось вернуть. Таким образом, Баталов-младший лишился статуса богача и был полностью разоблачён. Парень осознал, что его скоро выгонят. Расставаться с элитным жильём не хотелось, поэтому Виталий, недолго думая, скоропостижно овдовел. Причина вдовства банальна, как песок. Оксана «напилась водки и выпала из окна». Следствие, конечно, состоялось. Однако дознавателем (в данном случае) оказался совершенно бестолковый выпускник какого-то второстепенного юридического вуза. Прямых улик, обличающих Виталия (или кого-то ещё), не оказалось. Явку с повинной также никто не написал. Дознаватель углубляться в подробности не захотел и происшедший с Оксаной конфуз объявил несчастным случаем. В общем, производство по этому делу также прекратили, а Виталий (как переживший супруг) унаследовал элитную квартиру. Таким образом, очередным обладателем дорогой недвижимости стал также совершенно никчёмный человек без профессии, без образования, без каких-либо способностей и талантов.
Дальнейшая судьба квартиры непонятна, так как право на жилплощадь впоследствии оказалось предметом судебного разбирательства. Тяжбу инициировали по иску целого ряда лиц — родственников Ждановой, которые решили, что брак между Виталием и Оксаной являлся фиктивным и шикарные апартаменты перешли к парню по наследству незаконно. Когда Оксанин дневник случайно попал в руки правосудия, к участию в деле присоединились новые претенденты на квартиру — двоюродные братья и единокровная сестра Олега Карасёва. Они полагали, что Жданова, совершив убийство первого мужа, не имела права унаследовать его имущество. Судебное разбирательство длилось уже год, и его исход оставался никому не известен. Но, независимо от результата рассмотрения спора, качественный состав собственников элитной квартиры № 15 в ближайшее время не изменится, так как все претенденты на жильё суть лентяи, неудачники (местами даже алкоголики) — выходцы из депрессивных регионов.
Саввин ещё раз посмотрел на окна квартиры.
«Интересно, кто там сейчас живёт? — подумал он. — Наверное, опять какая-нибудь гопота. Ну и хрен с ними. Пусть будут счастливы!»
Проанализировав вышеизложенную историю, Лаврентий осознал, что судьба способна закинуть любого человека куда угодно. Независимо от его качеств, свойств характера, профессии, трудолюбия, талантов и образования — любой индивидуум может в короткий промежуток времени сменить старую грязную квартирку где-нибудь под Тамбовом на элитное жильё в центре Москвы. Всё зависит от стечения обстоятельств. Обратный процесс также возможен, так что никому расслабляться не следует.
На этом месте можно прекратить описание вышеупомянутого элитного дома и его обитателей. Нам этот дом совершенно не важен… Нам интересен совершенно другой. Вон тот, что за углом. Старая расселённая хрущёвка о восьми подъездах и пяти этажах. Жители покинули её месяц назад. К слову сказать, от восьми подъездов осталось лишь четыре, так как дом уже наполовину снесли. Окна в оставшейся части строения лишились стёкол, а почти все уцелевшие двери оказались раскрыты нараспашку. Сырость, плесень и сквозняки захватили здание, в общем, признаков жизни хрущёвка не подавала. Саввин направился туда.
Как рассказано выше, Лаврентий имел странное хобби — оно заключалось в том, чтобы бродить по выселенным домам и искать среди брошенного хлама что-нибудь интересное или значимое. В перечень таких вещей Саввин, прежде всего, включил письма, фотографии и дневники. Они являлись первым эшелоном поиска. Вторым эшелоном шли рисунки, чертежи, схемы, научные работы, а особенно псевдонаучные работы. Лаврентий называл их «трактатами». Третий эшелон вещей, интересовавших Саввина, включал поделки, конструкции, модели. В четвёртый (последний) эшелон попадало всё остальное, способные вызвать интерес, в частности, самодельное оружие, картографический материал (особенно с нанесёнными маршрутами или значками) и предметы неопознанного назначения. Саввин такие предметы называл «артефактами».
Конечно, не все вышеупомянутые вещи привлекали внимание Лаврентия. В частности, переписка, фотографии и дневниковые записи бытового, повседневного, личного и любовного характера интереса не вызывали. Вообще, в брошенных квартирах в основном оставался совершенно ненужный хлам, и лишь изредка попадалось что-то стоящее. Например, однажды Лаврентий обнаружил стопку старых писем, из содержания которых следовало, что один из адресатов стал свидетелем преступления и пустился в бега, крайне опасаясь за свою жизнь. Он скитался по стране и, по мере передвижения, сообщал своему другу (получателю писем) о том, где в данный момент находится, чем занят и куда собирается ехать дальше. Письма всякий раз приходили из разных мест, так что путь беглеца и все его приключения можно было отследить. Получатель писем принимал активное участие в судьбе товарища, иногда высылал ему деньги, давал советы по сокрытию следов бегства и т. п. Причём из переписки также следовало, что преступление так и осталось нераскрытым, а преступник (в силу своего служебного положения) ушёл от возмездия. Саввин стал обладателем увлекательной детективной эпопеи, состоящей на 100 % из реальных событий. (Мы обязательно эту историю поведаем читателю, но позже.) По большому счёту все письма стоило бы перенаправить в адрес компетентных органов, но Лаврентий от этого отказался. Дело в том, что переписка датировалась шестидесятыми годами двадцатого века, и все сроки давности привлечения к уголовной ответственности уже истекли. Кроме того, сам преступник (на момент совершения преступления) был уже очень немолодым человеком, так что вряд ли мог находиться в настоящее время среди живых.
Самое важное, что отмечал Саввин, исследуя найденный материал, это бесспорность и истинность сведений, содержащихся в нём. Ну действительно, какой идиот будет выдумывать несуществующие истории и излагать их периодически в письмах? Смысла нет никакого. Бывали, конечно, письма, содержащие явное враньё, но тематика лжи всегда носила бытовой характер и не представляла интереса.
Однажды Саввин обнаружил в одном из домов совершенно реальную карту с отметкой о сокрытии клада. Лаврентий даже выехал на местность, чтобы проверить полученную информацию. Место схрона располагалось не так далеко от Москвы. Карта оказалась очень точной (это радовало) и очень старой (это огорчало). Вероятность обнаружения сокровищ на обозначенном месте, ввиду давности лет, стремилась к нулю. Так и вышло. Лаврентий приехал в нужный район, без труда определил искомое место и с сожалением обнаружил, что оно сокрыто четырёхполосной автострадой.
«Клада, скорее всего, там уже нет, — подумал Саввин. — Если его в своё время не вырыл хозяин, то ценности точно были найдены при строительстве дороги. Даже если предположить, что клад на месте, как его извлечь? Задача очень сложная. Для этого нужно остановить движение автотранспорта, вскрыть дорожное покрытие и перекопать весь “пирог” песчано-щебёночной прослойки в нужном месте. В общем, неблагодарное занятие».
Саввин вспомнил, что чужие клады приносят только несчастье, и не стал расстраиваться. Лаврентий отметил про себя, что загородная вылазка принесла ему много положительных эмоций: хорошая погода, красивая местность и всё такое. Довольный, он развернул свой мотоцикл в сторону Москвы и укатил восвояси.
Надо сказать, что Лаврентий являлся счастливым обладателем мотоцикла с коляской (марки «Урал»). Саввин очень любил путешествовать на своём железном коне даже без цели, предпочитая выбирать маршруты таким образом, чтобы передвигаться вне шумных автострад, по второстепенным просёлочным дорогам среди покоя и тишины. Решение задач по разработке и прокладыванию маршрутов доставляло путешественнику особое наслаждение. Вылазка за кладом принесла новые положительные эмоции. Тут и цель, и тайна, и надежда, и интрига, и (опять же) природа. В общем, все тридцать три удовольствия.
Однажды Саввин наткнулся в одном (очень старом) выселенном доме на странный предмет. Его назначение и принципы действия (для Лаврентия и всех, кому он эту вещицу демонстрировал) так и остались загадкой. Предмет представлял собой коробок, очень похожий на те, в которых мы храним спички. Его изготовили из металлического сплава, но внутренняя часть коробка вдвигалась только на 80 %. До конца она никак не вынималась. Но не эта особенность делала коробок необычным. Странность заключалась в том, что дно выдвижной части при каждом новом открытии оказывалось то сверху, то снизу. Причём каких-либо закономерностей в чередовании расположения дна не наблюдалось. Саввин заметил эту особенность случайно, положив как-то внутрь монетку. Открыв коробок снова и сориентировав его нужной стороной вверх, Лаврентий обнаружил, что монетка выпала. Поначалу он не удивился и списал всё на собственную невнимательность. Однако подобные случаи стали повторяться. Наконец, Саввин зафиксировал коробок в неподвижном положении, проделал серию опытов и убедился, что дно коробка, действительно, меняет своё положение, оказываясь то сверху, то снизу. Разобрать странную вещицу не представилось возможным. Никаких швов, болтиков, защёлок коробок не содержал. Все, кто его видел, только разводили руками. В итоге Саввин пришёл к выводу, что «артефакт» нуждается в комплексном научном изучении. Место проведения исследования (очень серьёзный НИИ) нашлось в течение недели, и коробок должен был отправиться туда. Но вот беда. За день до отправки «артефакт» пропал. Исчез бесследно. Саввин просто не смог найти его у себя дома. С тех пор факт существования загадочного коробка, точнее, факт его волшебности, мутнел и мутнел. Наконец, все решили, что вещица являлась частью реквизита какого-то фокусника и волшебства в сём предмете никакого нет. Да, безусловно, его устройство содержало какой-нибудь скрытый механизм или технический фокус, но не более того. Саввин и сам впоследствии принял эту версию. Время стирает ощущения.
Ну да ладно. Вернёмся к хрущёвочке. Что же интересного обнаружил наш герой на этот раз?..
А ничего…
Выбравшись наружу и собравшись с мыслями, Лаврентий извлёк из кармана сотовый телефон и набрал номер своей давней возлюбленной — Иры Москитовой.
— Привет, — услышал он знакомый Иркин голос. — Лёгок на помине, только-только тебя вспоминала.
— Ирка, выходи за меня замуж, — твёрдо произнёс Саввин, без всяких вступлений, подготовок и прелюдий.
— Я согласна, — также твёрдо произнесла Ирка, потом после недолгой паузы вкрадчиво спросила: — У тебя что-то случилось? Ты, наконец, открыл формулу смерти?
— Почему ты так решила?
— Ты же всегда хотел, чтобы мы были вместе, но постоянно держал дистанцию. Помнишь, ты объяснял мне, что боишься пережить тех, кого любишь. Даже собаку никогда не мог завести. А теперь предлагаешь мне выйти замуж. Вот я и подумала, что ты открыл формулу смерти и применил её ко мне, к себе и ко всем нашим друзьям. В общем, мне показалось, что ты узнал даты наших смертей и теперь не боишься пережить тех, кого любишь. Только ты знай — независимо от того, кто раньше умрёт, я всегда буду тебя любить.
— Нет, Ир, никакой формулы смерти я не нашёл. Эту формулу я бросил искать уже очень давно. Лет пять назад… Испугался, что узнаю день своей смерти, день твоей смерти, день смерти твоих детей… В общем, забросил.
— Что же тогда случилось?
— Я не нашёл формулу смерти, но я обрёл формулу жизни! Потом поясню… Ну ты согласна? Замуж-то?
— Я ж тебе сказала — согласна. Ты всегда знал об этом.
— Ирк, я и близняшек твоих усыновлю.
Ирка замолчала.
— А чего их усыновлять? — продолжила она после некоторой паузы. — Они и так твои.
Москитова опять выдержала паузу.
— Это твои дети, Лавровый. Я солгала, чтобы ты чувство вины не испытывал.
Теперь завис Саввин. Минут на восемь. Очнулся только от Иркиного голоса.
— Лавровый, ты в порядке? — кричала она.
— Да, Ир, со мной всё хорошо, просто неожиданно как-то, — ответил обескураженный Саввин. — Что же я теперь им скажу?
— А детям ничего объяснять не надо, девчонки и так всё знают. Я им давно сказала, что папа у нас чудной, странный и очень занятой. Так что твоё отцовство являлось тайной только для тебя. Истома, например, сразу просёк, и Аркан тоже. Дети ведь на тебя похожи. И потом… Как я могла девочкам объяснить, почему это «чужой дядя» нам во всём помогает, денег даёт, в детский сад водит и всё такое? Они меня просто достали тогда. «Почему, дядя Лаврентий то делает? Почему дядя Лаврентий сё делает?.. Может, он и есть наш папа?» Мне надоело, я и рассказала им всё как есть. Только мы договорились, что от тебя будем скрывать. Ну… чтобы ты не переживал… Так ты к нам переедешь?
— Конечно, перееду! Сейчас домой сгоняю, некоторые вещички соберу и сразу к тебе. Остальное потом перевезём.
— Я жду… Жаль, что дети у мамы. Ну ладно, пока…
Ирка повесила трубку.
Лаврентий понял — сегодня день каких-то глобальных перемен. Потом Саввин отметил, что на самом деле ничего не изменилось. Мир каким был до сего дня, таким и остался. Просто Лаврентий стал более осведомлён. Поистине, знание — сила.
Зазвонил телефон. Абонент определился как «Истома».
— Рад слышать тебя, Костян, — ответил Саввин. — Слушай, только-только собрался тебе звонить. Я… это… Того… На Ирке, в общем, женюсь.
— Ну наконец-то! — обрадованно воскликнул Истомин. — Есть повод надраться. Но я по делу звоню. Совет твой необходим. У меня «нестандарт».
— Валяй свой «нестандарт», — ответил Саввин, зная, что под термином «нестандарт» Истомин всегда имел в виду очень-очень трудные случаи.
— Не-е-е, не получится по телефону, ситуация очень сложная, в двух словах не расскажешь. И по телефону такие вещи, в общем-то, не обсуждают, — возразил Истомин. — У меня сейчас очень нестандартный «нестандарт», а времени мало. Так что давай, бери Ирку, детей ваших, и дуйте все ко мне на Базу. «Нестандарт» обсудим и заодно помолвку вашу долгожданную вспрыснем.
Саввин на своей памяти мог насчитать не более пяти истоминских «нестандартов». И все ситуации оказывались весьма крайне сложными и тяжёлыми. Посему фраза «нестандартный нестандарт» убедила Саввина в том, что визит на Базу крайне необходим. Истомин явно во что-то очень серьёзное вляпался.
— Хорошо, приедем! Если чё — звони.
Саввин перенабрал Ирку.
— Ирк, всё меняется…
— Опя-я-ять?
— Нет, ты меня не поняла. Собирайся, я за тобой заеду. Нас Истома зовёт на Базу, у него проблема. Едем к нему. Сможешь?
— Я на твоём мотоциклете не поеду.
— Можем поехать на твоей машине или взять такси.
— Нет, такси брать не будем, поедем на моей машине, только ты за рулём. А то я как-то не в форме от твоего сегодняшнего предложения. Надо в себя чуть прийти.
— Хорошо. Жди, я скоро.
***
Саввина и Ирку встретили на Базе бурно, радушно и душевно. Известие о том, что Лаврентий, наконец, сделал Ирине Москитовой предложение выйти замуж все восприняли как завершающую фазу досвадебного романа. Длинного-длинного многолетнего романа, который зародился, когда юным героям было лет по четырнадцать. Их отношения начали складываться в спортивном лагере «Салют», куда Саввин, Ирина, Истомин, Едас, Совченко и многие-многие другие ребята и девчонки съезжались каждое лето на спортивные командные сборы. Само собой, между юными спортсменами и спортсменками возникали симпатии, увлечения и отношения. То там, то сям загорались и потухали мимолётные романчики, но в отдельных (и очень редких) случаях возникали устойчивые любовные связи. За всю историю спортлагеря «Салют» таких пар можно было насчитать не больше трёх. Саввин и Москитова являлись одним из таких примеров. Их отношения начались в середине июня 1984 года с лёгкой ссоры, возникшей по причине обоюдного влечения. Саввин не знал, как признаться Москитовой в любви, и нахамил Ирке, а та (в свою очередь) нахамила в ответ и послала Лаврентия на три буквы. Искра проскочила, и молодые люди осознали, что их чувства взаимны. Молчаливо-переглядная фаза любви длилась до середины третьей смены, потом роман перешёл в прогулочно-дружескую фазу и продолжился уже в Москве телефонно-кинопоходными отношениями. На следующий год (где-то в конце июля) роман расцвёл поцелуями и ночными вылазками в поле. Наблюдение за падающими звёздами доставляло влюблённым особое удовольствие. Когда Саввин и Москитова подросли и достигли совершеннолетия, их отношения не прекратились, а, напротив, переросли в более серьёзные и близкие. Роман длился на протяжении многих лет, то прерываясь, то возобновляясь, то расцветая бурными страстями, то угасая вплоть до полного равнодушия. В процессе развития отношений Ирка родила от Лаврентия двоих детей. Всё это происходило на глазах у друзей — близких товарищей Саввина по юношеской волейбольной команде, к коим относились Истомин, Едас и Совченко.
Таким образом, мистические события, творящиеся вокруг группы МГК, разбавились радостной новостью о саввинско-москитовской помолвке (давно ждали). Такое событие не могло быть не отмечено. Банкет с участием старых друзей начался в день приезда Лаврентия с Иркой на Базу и продолжился до позднего вечера. В процессе празднования вспоминали юные годы, спортлагерь «Салют», товарищей по клубу, тренеров и т. п. И вот под конец дня, в восьмом часу вечера Истомин посвятил «молодожёнов» в суть своего «нестандарта». Лаврентию и Ирине рассказали всё: и про феномен Охоты, и про смертоносные концерты, и про злоключения группы МГК, и про расследования, и про попытки найти какое-нибудь разумное объяснение, ну, в общем, всё в самых мельчайших подробностях.
Москитова была поражена и даже напугана, а Саввин, выслушав историю, ушёл в себя (минут на пять). По выражению его лица стало видно, что ситуация вызвала жгучий интерес.
— Ну, Лавровый, теперь, надежда только на тебя! — заявил Истомин. — Версии имеются?
Саввин помалкивал, явно прокручивая в мозгу какой-то план.
— Ты не торопись, — продолжал Истомин. — Время есть, ресурсы есть.
Саввин помолчал ещё около минуты и заявил:
— Версий у меня пока никаких нет, но имеется информация, которая может помочь, — сказал Лаврентий. — Мне в Москву надо. Хочу кое-что привезти и показать. Говорить на словах ничего не буду, сами оцените, когда увидите. Ирк, ты со мной?
— Естественно, куда ж я тебя одного в такой ситуации отпущу? — ответила Москитова.
Лаврентий попытался подняться с кресла, но его остановил Истомин.
— Постой, а без тебя это «кое-что» никто другой привезти не сможет? — поинтересовался он.
— Ну… Я могу, конечно, дать ключи… — ответил Саввин.
— Пусть Дмитрий съездит и привезёт всё, что ты ему скажешь, — предложил Константин Константинович.
Дмитрий Логинов — один из ближайших помощников (и по совместительству телохранитель) Истомина пользовался безмерным доверием у всех. Саввин вручил Логинову ключи от квартиры, дал адрес своего жилища и проинструктировал:
— Найдёшь в прихожей на шкафу тёмно-коричневый саквояж (как войдёшь, слева наверху). Саквояж старый (как у Антон Палыча Чехова), с медными замками. Он не заперт (ключей нет). Там в саквояже много старых писем… Найдёшь среди них стопочку, перевязанную синей тесёмкой… Хотя, впрочем, вези весь саквояж. Тут разберёмся.
Истомин сгорал от нетерпения и любопытства.
— Может, расскажешь, что там? — взмолился он. — Не томи.
— Нет,— отрезал Саввин. — Эффекта должного не будет!
— Любишь ты эффекты, — обиделся Истомин.
— А ты не любишь? — возразил Лаврентий. — Небось, музыкантов этих… Бродячих… Собаками-то своими пугал? Целый спектакль, небось, тут разыграл?
— Ну… В общем-то, да… — виновато согласился Константин Константинович и понял, что из Саввина ничего вытянуть не получится.
Нетерпеливый Истомин понял, что сократить время ожидания можно, только поторопив Дмитрия.
— Давай рысью. Туда и обратно, — напутствовал Константин Константинович. — На всё даю тебе четыре часа. Сейчас восемь. В полночь чтоб был здесь с саквояжем этим долбаным.
Логинов умчал, а Аркан (Аркадий Петрович Едас то есть) решил воспользоваться паузой и выяснить у Саввина, по каким это причинам с ним (с Саввиным) произошли такие разительные перемены? Как это он из глубоко депрессивного субъекта в одночасье превратился в жизнерадостного человека?
— Лавровый, может, расскажешь, что с тобой произошло? — предложил Аркадий Петрович. — Я в тебе разительные перемены наблюдаю. Ещё неделю назад ты таким не был.
— Я тоже успела заметить! — ехидно вставила Москитова.
— Ты пойми, я не из праздного интереса интересуюсь, — продолжал Аркадий Петрович. — Я из научного любопытства, ты ж для меня больше, чем друг, ты ж для меня самый интересный и загадочный кандидат в пациенты.
— А я вот из личного интереса хочу знать, что с тобой стряслось, — опять ехидно вставила Москитова, обращаясь к Саввину.
— Давай, колись, Лавровый, — присоединился Истомин. — Мы почти тридцать лет дружим и имеем право знать.
— Ладно, — согласился Лаврентий. — Только не смейтесь…
— Над недугом не смеются, — серьёзнейшим тоном промолвил психиатр Едас. — Можешь довериться нам как врачам. Помнится мне, ты формулу смерти искал. Искал и постоянно боялся, что все мы когда-нибудь умрём… А в последние два года тебя вообще срубило. Ты что, формулу отыскал?
— Я тоже так решила, — согласилась Москитова. — Но Лавровый отрицает.
— Нет, формулу я не нашёл, — начал объяснять Саввин. — Точнее сказать, я поиски формулы прекратил. Но полагаю, что она, точнее не она, а другая формула всё-таки существует. И я был близок к ответу. Вы меня всегда неправильно понимали. Я действительно боялся, что каждый из нас умрёт. По данной причине я начал поиски индивидуальной формулы смерти. Тогда я думал, что рассчитаю для каждого дату, увижу, что всем нам до смерти ещё далеко, и успокоюсь. Исследования шли своим чередом, приближая меня к финалу. Когда мне показалось, что результат близок и формула вот-вот откроется, я очень сильно перетрухал. Испугался по-настоящему. Я понял, что сойду с ума, если узнаю правду о датах смерти всех, кого ценю и люблю и кто мне дорог. Кроме того, я осознал, что ещё с большей вероятностью сойду с ума, если узнаю дату своей смерти. Но останавливаться не хотелось. Научный интерес никуда не денешь. Однако, произведя некоторые статистические манипуляции, я пришёл к выводу, что формулы такой не существует. Очень много случайных индивидуальных факторов. У меня дата смерти для конкретного индивидуума получалась с погрешностью, соизмеримой с длиной жизни. То есть она вычислялась с точностью плюс-минус восемьдесят лет. Бред, да и только. Некорректная формула. Но уточнять её я не стал. Страх пересилил. Однако научные выкладки натолкнули меня на мысль, что общая формула смерти, то есть формула, определяющая смерть человеческой цивилизации в целом, обязательно должна быть…
— Конец света, что ль? — попросил пояснить Аркадий Петрович, проявляя к Саввину совершенно профессиональный интерес.
— Ну… в общем, да… — виновато согласился Лаврентий. — Только дослушай до конца, прежде чем диагноз ставить. Ну вот… Задача эта имеет чисто гипотетический и математико-статистический интерес. Я гипотетически… Аркан, слышишь, только гипотетически… то есть не всерьёз… предположил, что так называемый конец света обязательно наступит. При этом я также предположил, что перед концом света Бог всех воскресит… Так в Евангелии говорится… Аркан, хорош пялиться на меня, как на пациента… Так вот… Я начал думать: «А как это Бог всех нас воскресит?» Способа я насчитал два. Первый способ — это оживление тела. То есть способ, при котором душа вселяется обратно в тело. Пример — воскресение самого Бога — Христа. После смерти на кресте он на третий день воскрес и затем вознёсся, тело Его пропало. Оно исчезло… Таким образом, я предположил, что воскрешение произошло не в новом (тонком, астральном и т. п.) теле, а в старом, которое ещё не успело необратимо измениться и испортиться. Иначе все бы увидели Христа в новом тонком теле, а старое (мёртвое) осталось бы лежать на месте. Но тело Христа пропало… Значит, Бог воскрес в нём и в нём же вознёсся Духом, а тело растворил во Вселенной… Ну, может, дезинтегрировал. Не знаю… Для Бога это не вопрос. Только этот способ воскрешения мне не понравился. Получалось, что Бог перед концом света всех нас из могил поднимет? Тогда выходит, что по земле будут ходить толпы истлевших мертвецов. А если человека сожгли, или тело его по каким-либо причинам не сохранилось, то получается, что по Земле должен летать одушевлённый пепел, кусочки костей и так далее… Что осталось, то и будет ходить по земле. Бред какой-то… Воскрешать-то нас будут явно в наших целых и жизнеспособных телах. Тогда я рассмотрел иной вариант. Нас будут воссоздавать каждого заново и во плоти, с полным комплектом ног, рук и всего остального. Тогда вопрос: это воскрешение произойдёт одномоментно из воздуха (из ничего), или нам всем придётся заново родиться и вырасти естественным путём… Ну… Через рождение то есть. Поразмыслив на эту тему, я предположил, что Бог вряд ли будет воскрешать нас всех одномоментно «из ничего». Причин тут я увидел также две. Первая: на Земле не существует физического и биологического механизма являть людей одномоментно «из ничего»… Законы мироздания, созданные Богом, ведь никто не отменял. И вторая причина: сам Творец пришёл на Землю в обличии человека (Христа) естественным для нас путём… через рождение, развитие, взросление и так далее. Таким образом, я предположил, что перед концом света все умершие когда-то люди будут жить в новых телах, родившись заново. Значит, в этот день количество людей, живущих на Земле, будет в точности совпадать с количеством людей, умерших за всю историю человечества. Я подумал, что именно по этой причине население Земли неуклонно растёт. Таким образом, если предположить, что цивилизация началась всего с двух человек (Адама и Евы), то можно (с учётом средних показателей рождаемости, смертности и продолжительности жизни) рассчитать дату, когда количество людей на Земле будет в точности совпадать с количеством людей, живших и умерших за нашу историю. При этом, конечно, необходимо учесть очень много факторов, в частности, то обстоятельство, что первые люди имели продолжительность жизни в многие сотни лет, а потом этот срок был уменьшен. Задача, конечно, нетривиальная, но вполне понятная. Более того, тут задействованы большие числа, а значит, использование усреднённых значений существенную погрешность не даст. Я понял, что конец света можно рассчитать с точностью (как у меня выходило) до ста лет. Согласитесь, неплохой результат, учитывая, что человеческая цивилизация насчитывает несколько тысяч лет. Это и есть формула глобальной смерти. Такая вот интересная задача, которую я долгое время решал при помощи математико-статистических инструментов, численных методов и, естественно, не без помощи мощной компьютерной техники.
— И как успехи? Нашёл? — поинтересовался Истомин.
— Пока нет. Но в процессе исследования я получил прорву полезных сопутствующих результатов в области вычислительной математики и программирования и даже сделал попутно пару-тройку научных открытий.
— Из всего, что ты сказал, я понял две вещи, — подытожил Аркадий Петрович. — Первое: ты пока не псих, но уже гораздо ближе к моменту, когда тебе понадобится койка в моей клинике, и второе — формула смерти не является источником перемен в твоём поведении.
— Точно!
— Тогда в чём причина твоего прямо-таки (не побоюсь этого слова) перерождения? — не унимался Истомин. — Ты пойми, перемена налицо, тебя как будто перепрошили. Понимаешь? Как будто заменили в голове какой-то неисправный блок. Или удалили из программного обеспечения твоих мозгов вредоносный вирус. Если так понятнее будет.
— А так и есть…
— Поясни! — взмолился Аркадий Петрович. — Может, и мне такая мозговая перепрошивка в работе с пациентами пригодится.
— Ну хорошо. Я расскажу, — начал Саввин. — В общем-то… Визит со мной случился. Точнее, не со мной визит, а ко мне визит… Э-э-э… Пришли ко мне два человека, точнее, не человека, а как бы это сказать?.. Духи… Нет, не духи… Они как люди выглядели, но не люди, точно… В общем-то, пришли ко мне два странных существа.
— Контакт?! Инопланетяне?! — с надеждой решил уточнить Аркадий Петрович, уже подбирая в уме диагноз для Саввина.
— Не совсем… — разочаровал Аркадия Петровича Савввин. — Странные люди пришли ко мне во сне или, может, не во сне, но в состоянии, когда я оказался в небытии.
Далее Саввин очень долго, в красках и в мельчайших подробностях описал приключившиеся с ним события. Лаврентий отметил при этом, что услышанные им идеи одинаково ценны, независимо от того, при каких обстоятельствах они были получены: во сне или наяву.
Все согласились.
— Вот таким образом я и переселился в одночасье из Вселенной Мертвецов во Вселенную Живых, — закончил Лаврентий свой рассказ.
— Неплохая терапия, — оценил Аркадий Петрович. — Думаю, её можно использовать для лечения депрессивных состояний переходного и среднего возрастов. В некоторых случаях… Хотя полагаю, что сработать это может только с пациентами, обладающими логическим складом ума. Но это тоже немало. Попробую внедрять в совокупности с некоторыми препаратами… Ты потом мне всё заново, под диктофон озвучишь? С чертёжиками! А?
— С удовольствием, — согласился Саввин. — Если это кому-то ещё поможет, буду рад.
— Но это точно было во сне? — не унимался Аркадий Петрович.
— Точно! — заключил Саввин. — Наяву этого произойти не могло, так как мои визитёры очень быстро исчезли. Я на миг отвлёкся. Поворачиваюсь, а их уже нет. Осмотрелся вокруг… нет их нигде. Не могли они наяву так быстро убежать. Я обязательно бы их засёк. Так что это точно был сон. Только очень-очень реалистичный…
— Ты знаешь, мне идеи твоего сна тоже очень по душе пришлись, — произнёс Истомин.
— А мне-то как по душе! — вставила Москитова. — Мужик мой наконец-то ожил.
Собеседники и не заметили, что за рассказами Саввина прошло более четырёх часов.
— Димон приехал, — прервал беседу Олег Совченко.
И верно, вот он — Логинов… Быстро обернулся (до Москвы и обратно) и идёт, сжимая в руке коричневый саввинский саквояж.
§ 20. Где-то в сибирской тайге…
Саквояж перекочевал от Логинова к Саввину. Водитель исполнил поручение и удалился. Лаврентий раздвинул медные створки и, покопавшись внутри, извлёк наружу стопочку старых писем, перевязанную синей тесьмой. Саввин перебрал их, как карточную колоду, и выложил на стол старый помятый конверт.
— Вот, смотрите, это письмо некоего Степанова С.С., — начал объяснять Саввин, вытаскивая из конверта мелко исписанный листок бумаги. — Из текста будет понятно, что он называет себя «Семёныч» (подписывается так). То ли имя «Семён» у него, то ли отчество «Семёнович». А может, он и вовсе «Семён Семёныч». Как этот… Персонаж из фильма «Бриллиантовая рука». Но это неважно. Адрес Степанова С.С. на конверте есть. Пишет он некоему Рассказову Э.Н., называя его в письме Эдик. Там в тексте есть информация про некоего учёного-этнолога Вольдаровского и его диссертацию. Если содержание письма вас заинтересует, а оно обязательно заинтересует, то можно попытаться разыскать этого Вольдаровского. Или его родственников… Письмо-то датировано 1964 годом, может, он уже это… Того… Помер. Но не в этом суть.
— Слуш, Лавровый, не томи, — взмолился Истомин. — Письмо-то о чём?
— Щас зачитаю, — успокоил Саввин, продолжая сканировать глазами текст и приговаривая: — Вы утверждаете, что каждый концерт МГК заканчивается гибелью кого-то из зрителей… Так?
—Так, — заверил Истомин.
— Вы также утверждаете, что бегство из группы карается смертью… Так?
— Да, так, так! — не унимался Истомин. — Не томи, Лавровый…
— Да, щас, зачитаю… Даже процитирую…
Саввин продолжал бегло просматривать строчки письма.
— Это неинтересно. Это тоже… Вот, отсюда…
И начал читать вслух:
«Представляешь, Эдик, наш общий друг — Вольдаровский за диссертацию взялся. Говорит, напал наконец-то на «золотую жилу»… Утверждает, что этнология на пороге революции. Физиология, психология, биология, химия, да что там химия… физика тоже якобы на пороге грандиозных открытий. Ты же знаешь, как он последнее время маялся… Темы для дисера у него вроде как не было… А тут… съездил в Сибирь по своим этнологическим делам и напал на «жилу». Выискал информацию… Где-то в глухой тайге нашёл он древнюю деревушку. Жителей в ней кот наплакал. Деревушка вообще неинтересная. Однако рассказали ему местные о странном племени, обитавшем в тамошних лесах… Место показали, где племя то жило. Капища, урочища и всё такое. Старики помнят рассказы своих отцов и дедов про тот народец. Только сгинул он в небытие лет сто назад. По описаниям местных жителей, племя состояло из странноватого вида людей… По виду вроде как эвенки, только все невысокого роста (не более метра с четвертью) и коренастые. Жили они в пещерах, вырытых под обрывом высокого берега местной речки (подобно ласточкиным норам-гнёздам). Но не это главное. Цвет кожи у них был какой-то странный: сероватый, а у некоторых (кто помоложе) даже в лёгкую синеву отливал… Как у покойников… Не знаю, в чём причина. Вольдаровский предположил, что у них «белая кость, голубая кровь». С религиозной точки зрения, племя исповедовало шаманизм, только какой-то странный. Шаманов-жрецов у них было аж восемь душ. Все с бубнами и ещё какими-то там инструментами по типу барабанных. Племя практиковало культ жертвоприношений. Вольдаровский объясняет, что процедура жертвоприношений выглядела следующим образом: шаманы-жрецы организовывали для соплеменников обряд-камлание, в процессе которого звучала ритмичная ударная музыка. Жрецы долбили, а остальные слушали. По окончании обряда один из соплеменников обязательно умирал. При этом считалось, что Высшие Духи забрали свою жертву и для племени наступал сытый и относительно безопасный период. По прошествии некоторого времени обряд повторялся. Если кто-то из жрецов прекращал участие в камланиях и уходил из племени, его ждала неминуемая и очень скорая смерть. Такой человек попадал в нижний мир. Всякий раз гибель отступника носила случайный и необъяснимый характер. Если по окончании обряда никто не умирал, то считалось, что верховный жрец утратил доверие Высших Духов, и они отказались принять жертву — неудачно проведённый обряд. В этом случае верховного жреца-неудачника ждала тоже скорая кончина. Эта смерть также наступала ввиду случайных и необъяснимых причин. Верховный жрец-покойник попадал в нижний мир, а совет жрецов определял преемника, который занимал место умершего и продолжал нести его обязанности пожизненно или до того момента, пока и его постигнет неудача. Смерть простого соплеменника после удачного обряда-жертвоприношения считалась почётной и необходимой жертвой. Он, как человек, исполнивший свой долг, попадал в верхний мир. Неудачные обряды (без жертв) народом тем не приветствовались. Считалось, что, пока Высшие Духи не принимают жертву, для племени наступают голодные времена. Согласно преданию, удачно выбранный верховный жрец успешно проводил обряды в течение десятилетий, вплоть до своей естественной кончины. Он, как человек, выполнивший своё предназначение, после смерти попадал также в верхний мир (в качестве поощрения). Периодичность обрядов составляла один раз в четыре луны (четыре месяца). Если жрецы не проведут процедуру в положенный срок, то всем им грозила скорая смерть с попаданием (в качестве наказания) в нижний мир. При этом количество шаманов-жрецов должно быть не менее четырёх, иначе очередное камлание будет признано Высшими Духами несостоявшимся. Последствия для жрецов такие же, как если обряд вообще не проводить — смерть. Однако число посвящённых в таинство ритуального жертвоприношения не могло превышать восьми человек. По этой причине число постоянно действующих шаманов-жрецов держалось на уровне восьми (на максимуме). Кроме того, жрецы (на случай гибели или болезни кого-либо из них) постоянно готовили, обучали и держали в резерве двоих-троих шаманов-кандидатов, не посвящая их до поры до времени в таинство. Считалось, что если обряд не будет проведён в положенный срок, то умрут не только шаманы… Всё племя в скором времени (в течение года) вымрет. Хотя для простых соплеменников наказания не будет, все они после смерти попадут в верхние миры.
Прикол! Да?
Или не прикол…
Эдик, я не знаю, как к этому относиться, может, ты чего посоветуешь… Вольдаровский сказал, что это племя и его культ — суть революция в естествознании. Барабаны жрецов, очевидно, могли генерировать какую-то частоту, неизвестную науке, и люди от этого гибли. Если в барабанах ничего необычного нет, значит, верен тезис о существовании Высших Духов и потусторонних (верхних и нижних) миров. В любом случае революция в мировом естествознании неминуема. Вольдар сказал, что это бомба… И бомба эта в его руках. В общем, он считает, что стоит на пороге сенсации. Что ты об этом думаешь? Напиши… Только держи пока язык за зубами. Мне Вольдаровский эту историю по пьяни выложил. Причём выложил, а наутро всё забыл и не знает, что информация просочилась. Более того, он, не приходя в себя, ещё и в недельный запой ушёл. Перед тем как вырубиться, сказал, что готовит вторую экспедицию. Хочет раскопы там, на месте, сделать. Утварь какую-нибудь найти и всё такое. Времени ведь относительно немного прошло. И ещё сказал, что намерен, если повезёт, захоронения этого племени отыскать и курган разрыть. Кости хочет откопать, предметы культа и барабаны эти долбаные… Или хотя бы то, что от них осталось. Вот такая история. Предлагаю встретиться и обсудить. Телеграфируй, если надумаешь.
Ладно, бывай…
Твой кореш — Семёныч».
— По-моему, это в точности ваш случай, — подытожил Саввин, закончив чтение и спрятав письмо в конверт.
Все присутствующие пребывали в шоке от содержания старого письма.
— Когда я это письмо нашёл, то особого значения не придал, — пояснил Лаврентий. — Хотя текст меня явно заинтересовал. А тут такое почти стопроцентное совпадение…
— Подождите, — вставил Истомин. — Это что же получается, если наши музыканты суть шаманы, то их худрук — Типунов является верховным жрецом. Получается, что и он тоже рискует жизнью. Если никто на очередном концерте не умрёт, то Макса настигнет скорая смерть. Причём, согласно легенде, его ждёт переход в нижние миры. Более того, если Типунов умрёт, музыкантам понадобится выбирать из оставшихся участников группы нового вожака…
— Постойте,— вставил Аркадий Петрович, — по легенде число шаманов не должно быть меньше четырёх. Музыкантов у нас тоже четверо, следовательно, минимальный числовой порог достигнут.
— Возможно, — сказал Саввин. — Давайте для перестраховки так и будем считать.
— Согласна, — вмешалась Москитова. — Если на очередном концерте жертвы среди зрителей не будет — Типунов умрёт… При этом если группа до следующего выступления не найдёт четвёртого исполнителя, то придётся играть втроём. В этом случае концерт будет считаться несостоявшимся, и остальные музыканты тоже скоро умрут… И впоследствии… в течение года вымрет всё наше племя… То есть вымрет всё человечество.
— Ну, насчёт всего человечества ты, конечно, загнула, — возразил Саввин. — Хотя какое-то сообщество людей должно сгинуть. Это в зависимости от того, кого считать племенем. Я полагаю, что в нашем случае это постоянные поклонники группы.
— А Франка, Марина и Сазонов? — решил уточнить Аркадий Петрович. — Тоже соплеменники?
— Полагаю, что да, — предположила Москитова. — Они ведь к группе имеют непосредственное отношение.
— Тогда и я соплеменник, — подытожил Истомин. — Я же продюсер… Получается, что я тоже… Того… Балласт откину…
— Мы все соплеменники, — ехидно заключила Москитова. — Так как участвуем теперь в судьбе коллектива. Ну и подставил ты нас, Истома.
— Никого я не подставлял, — обиделся Истомин. — Само собой получилось, я сам не рад.
— Обалдели?! — возмутился Аркадий Петрович. — Не смейте втягивать меня в ваши игры со смертью. Я не позволю.
— Поздно… — съязвила Москитова. — Ты уже втянут.
— Хорошо, давайте успокоимся, нальём и подытожим, — предложил Истомин.
Разговор происходил в так называемой Каминной зале, которую Константин Константинович обустроил в одном из просторных помещений кухни-столовой. Каминная зала имела прекрасную отделку, выполненную деревянными панелями жёлто-коричневых тонов. Посередине помещения стоял огромный прямоугольный стол с массивными стульями «под дуб», а вдоль стены располагался резной шкаф-стеллаж с огромным количеством полочек, ящичков и пр. Всё это пространство было заполнено бутылками, стаканами, фужерами, посудой и прочими мелочами, необходимыми для организации лёгкой хмельной вечеринки. Около окна размещался удобный диван, а перед камином два кресла и небольшой шахматный столик между ними. Константин Константинович на правах хозяина в очередной раз наполнил бокалы напитками согласно пожеланиям гостей.
Присутствующие сделали по глотку и, откинувшись на спинки стульев, продолжили обсуждение.
— Итак, что мы имеем? — взял на себя инициативу Истомин. — А имеем мы следующее. Если предположить, что наши музыканты суть эквивалент тех сибирских шаманов-жрецов, то мы все, тут присутствующие, плюс Сазонов, Франка, Марина и все постоянные поклонники суть их племя. Никому из музыкантов уходить из этого племени нельзя. Бегство карается смертью. Группе необходимо минимум раз в четыре месяца играть концерт. Иначе музыканты вскоре умрут, и все мы тоже умрём в течение года. При этом на каждом концерте будет жертва. Если обойдётся без жертв, то умрёт Типунов и нам потребуется новый худрук. В этом случае группа должна быть дополнена ещё одним новым музыкантом. Если в течение четырёх месяцев мы с этой задачей не справимся, то музыканты умрут, и все мы умрём в течение года. Если справимся и коллектив найдёт нового музыканта, то мы свои жизни сохраним. Однако на очередном концерте нас ждёт следующая жертва. Если жертвы не будет… То… Новый худрук умрёт, и мы опять будем стоять перед предыдущей задачей. Если мы её не решим, то умрём в течение года, если решим, то… Далее по кругу. Я ничего не упустил?
— А сколько у нас времени до очередного концерта? — поинтересовалась Москитова.
— Так.. — начал в уме считать Истомин. — Последнее шоу состоялось 6 августа в Костроме. Таким образом, следующее выступление нам необходимо организовать не позднее 6 декабря.
— Сейчас середина сентября, — подключилась к подсчёту Москитова. — Следовательно, до концерта у нас больше двух месяцев.
— Музыкантов будем посвящать? — задал вопрос Аркадий Петрович.
— Я думаю, что надо, — сказал Истомин.
Все согласились.
Константин Константинович взял из рук Саввина конверт с содержимым и направился в ту часть кухни-столовой, где был оборудован небольшой офис с ксероксом.
— Пойду отксерю, — пояснил он всем присутствующим, подняв злополучное письмо над головой.
По дороге он наткнулся на Шуру.
— О… Шура, очень кстати, — обрадовался Истомин. — Сходи, пожалуйста, в корпус, пригласи ребят сюда, у нас для них новости… не очень-то приятные.
Потом Константин Константинович взглянул на Шуру, подумал и добавил:
— И сама тоже заходи. Тебя эти новости также, я полагаю, касаются.
Шура направилась к корпусам, а Истомин снял несколько ксерокопий с письма и конверта.
Каминная зала приняла дополнительных посетителей. Теперь тут присутствовали следующие лица: Истомин, Едас, Совченко, Саввин, Москитова, Шура, Типунов, Братцев, Цыганов, Данилов, Марина, Франка и Сазонов. Всего тринадцать человек. Истомин понял, что копий письма будет маловато.
— Пойду доксерю, — пояснил Константин Константинович, удаляясь из залы.
Через четыре минуты каждый присутствующий получил свой экземпляр.
После того, как новые участники ознакомились с документом, Истомин озвучил все ранее сформулированные мысли. Музыканты внимательно выслушали ход рассуждений и призадумались.
— Ну… Это вы загнули, — возразил Типунов после некоторой паузы. — Какое же вы, к чертям, племя? Племя (как я понял из письма) — это люди, которые участвуют в обряде, то есть в нашем случае это те, кто ходит на концерты. А Франка, Марина, Сазонов и все вы на наших выступлениях не присутствуете, значит, никакого отношения к обряду не имеете. Получается, что вы вне опасности.
— Мне эта версия как-то больше нравится, — поддержал Типунова Аркадий Петрович.
— Эта версия всем больше нравится, — съязвила Москитова. — Но верна она или не верна, можно будет убедиться только после того, когда настанут события, при которых племя должно сгинуть. Кто умрёт, тот племя, а кто выживет, тот не-племя. Хотите проверить?
Термин «племя» постепенно обрёл второе значение и распространился на всех тех, кто мог попасть под влияние мистики группы МГК.
— Согласен с Иркой, — вставил Саввин. — Мы доподлинно не можем отфильтровать членов племени. В письме не сказано, что шаманский обряд проводился в присутствии всех соплеменников. Таким образом, племя и круг участников обряда могут не совпадать. Я бы не стал ограничивать группу риска только теми людьми, которые посещают концерты. Мы все в опасности…
— Надо найти этого этнолога… Если он ещё жив, — предложил Истомин. — Координаты Рассказова и Степанова у нас есть… Через этих людей можно выйти на Вольдаровского. Если он уже умер, то предлагаю разыскать хотя бы материалы диссертации. Полагаю, что оттуда станет ясно: кто племя, а кто — не-племя. И потом, возможно, там указан способ, как прекратить эту заваруху.
— Боюсь, что заваруха прекратится только вместе с прекращением существования племени, — обречённо заявила Марина.
— Одно успокаивает, — заметил Саввин. — Если мы вымрем, то попадём (по легенде) в верхний мир… А это прогресс!
— Оптимист ты мой… — замкнула разговор Москитова.
Дальше пили молча.
§ 21. Диссертация
Для поиска материалов диссертации Вольдаровского решили создать рабочую группу. Истомин всегда подходил к любому делу по-государственному: с тщательным планированием, расстановкой сил и всё такое. В рабочую группу вошли: Сазонов, Франка (как люди, обладающие практическими навыками в поисковых делах), а также Саввин с Истоминым. Остальные заинтересованные лица получили статус постоянных наблюдателей с правом равного голоса. Константин Константинович возложил на себя полномочия руководителя.
Поиски решили начать с информации, указанной на конверте.
Там, как и положено, имелось два адреса. Отправителем выступал некий Степанов С.С. и подписывался как Семёныч, получателем являлся некий Рассказов Э.Н. и именовался в письме Эдик. Рассказов Э.Н. проживал в Москве, а Степанов С.С. в Шаховском районе Московской области.
— Письмо написано в 1964 году, — заметил Сазонов. — Полагаю, что шансов найти Рассказова и Степанова по этим адресам немного.
— Ну, попробовать-то стоит, — вмешалась Москитова. — У нас других данных нет.
— Надо начать поиски с московского адреса, — единолично решил Истомин и направил Франку с Сазоновым в столицу.
Саввин при этом не присутствовал, поэтому остановить бесполезную вылазку не имел возможности.
Бессмысленность стала очевидна, когда посланники прибыли в пункт назначения и обнаружили, что искомый дом отсутствует. Вернувшись на Базу, (под хохот Саввина) доложили о том, что здание, к сожалению, снесено.
— Зачем вы туда ездили? — давился от смеха Лаврентий. — Я же говорил вам, что нашёл это злополучное письмо, обследуя пустую выселенную хрущёвку, причём за три дня до её сноса. С тех пор прошло около четырёх лет. Очевидно же, что дом снесён.
— Это мой косяк, — признал вину Истомин. — Я как-то не подумал.
— Ты в следующий раз совет держи, — предложил Саввин. — Мы же всё-таки рабочая группа.
— Хорошо, — согласился Истомин. — Какие будут дальше предложения?
— У нас два варианта, — предложил Аркадий Петрович. — Первый — выяснить, куда переселили этого Рассказова Э.Н., и попытаться отыскать его по новому адресу. Второй вариант: рвануть в Шаховской район. Это относительно недалеко. Километров сто пятьдесят. Дмитрий поисковую группу быстро домчит.
Посовещавшись, решили действовать по второму варианту. На следующий день Франку с Сазоновым под охраной и заботой Логинова направили в путь.
***
Автора письма отыскали очень быстро. Им оказался коренной житель Шаховского района, пожилой человек — Степанов Сергей Семёнович, восьмидесяти трёх лет отроду. Старик тут родился и вырос. Он с молодых лет работал в одном из местных хозяйств (сначала бухгалтером, потом заместителем директора) и никуда на протяжении всей своей жизни не переезжал. Таким образом, поисковая группа легко нашла отправителя письма. Степанов проживал в небольшой однокомнатной квартирке, которая располагалась в старом, но вполне крепком трёхэтажном двухподъездном доме, по адресу, указанному на конверте.
Старик жил одиноко и оказался очень приветлив. Узнав о том, что визитёры интересуются диссертацией Вольдаровского, он почему-то очень обрадовался. Пригласив гостей в дом, Степанов разговорился и выдал почти всю информацию о своей жизни. В том числе Сергей Семёнович не утаил про своих друзей: Рассказова и Вольдаровского, упомянув некоторые подробности научной работы последнего.
Отфильтровав полученные данные, резюмировали следующее.
Степанов, Рассказов и Вольдаровский (все трое 1926 года рождения) являлись участниками Великой Отечественной войны. В армию их призвали в конце 1944 года и направили в разведшколу. Там парни и познакомились. После окончания подготовки все трое попали на фронт и несли службу в одной разведгруппе. Повоевать успели недолго. Война вскоре закончилась, а фронтовая дружба осталась. Степанов после демобилизации получил бухгалтерское образование и осел навсегда в Шаховском районе Московской области, занимаясь нехитрым счетоводческим трудом. Другое дело Рассказов и Вольдаровский. Они оба причисляли себя к лику гениев и с тех пор, как вернулись к мирной жизни, стали проявлять усердие на ниве наук. Рассказов Эдуард Николаевич пробивался к славе в исторической сфере, а Вольдаровский Олег Романович пытался произвести фурор в области этнологии. Друзья получили неплохое образование, окончили аспирантуру, и каждый написал в своей сфере кандидатскую диссертацию. А далее дело встало… И у того, и у другого. Открытия не шли. Оба перебивались преподавательской деятельностью и нечастыми статейками в научных журналах. Однако поиски грандиозных открытий не прекращали. При этом и Вольдаровский, и Рассказов частенько (то вместе, то поврозь) навещали своего фронтового друга Степанова, докладывая ему о своих идеях, успехах и прорывах. Ради хохмы Олег и Эдуард даже заключили пари на ящик коньяка и решили так: «Кто первый докторскую защитит, тот и победил».
Сергей Семёнович наблюдал за научным состязанием своих товарищей и выступал незаинтересованным и беспристрастным арбитром-свидетелем. Степанов остался доволен отведённой для себя ролью, ибо находил в ней некую причастность к историческим и этнологическим наукам. Равняясь на своих друзей, он даже окончил экстерном институт (по технической специальности), но дальше в аспирантуру не пошёл, не сдюжил. Таланта и усердия не хватило. Тем временем докторская диссертация «не шла» ни у Рассказова, ни у Вольдаровского. Друзья в шутку подтрунивали друг над другом, а Степанов, исполняя функцию промежуточного звена, нарочито в сатирическом тоне критиковал провальные идеи обоих учёных. Таким образом, некоторая часть корреспонденции от Степанова в адрес Вольдаровского представляла собой глум и стёб над идеями Рассказова, и, соответственно, такая же часть переписки Степанова с Рассказовым составляла аналогичный глум и стёб над идеями Вольдаровского. Сергей Семёнович мало разбирался в истории и ещё меньше в этнологии, и потому сарказм и издевательства из-под его пера лились легко и непринуждённо. Когда вся троица собиралась вместе, глум происходил вживую под пиво. Никто не обижался. Взаимные шутки и подтрунивания стали неким элементом их дружеской субкультуры.
Однажды настал переломный момент. Олег Романович вернулся из очередной экспедиции, привезя с собой грандиозную (по его словам) научную сенсацию. Заехав с вокзала домой, он бросил вещи, наспех привёл себя с дороги в порядок, переоделся и рванул к Степанову в Шаховской район. Добравшись до приятеля, Вольдаровский объявил о важном открытии, которое вполне может лечь в основу докторской диссертации. Отмечать событие начали этим же вечером. Вольдаровский на радостях напился и рассказал (в подробностях) о странном сибирском племени, практикующем смертельные шаманские обряды. Олег Романович также вкратце поведал товарищу о предстоящем грандиозном диссертационном этнологическом исследовании, которое будет осуществлено буквально «на стыке наук».
Прорыв в научных поисках Вольдаровского отмечали до утра. В завершение этнолог поделился со Степановым своими планами на новую экспедицию и, может быть, не одну. Потом Олег Романович, не приходя в трезвое состояние, ушёл в длительный алкогольный марафон. Из запоя горе-этнолога выводила местная колдунья — баба Клава. Она так удачно справилась с задачей, что Вольдаровский на долгое время вообще бросил пить, о чём впоследствии очень жалел. Заклятие бабы Клавы держалось около трёх лет, затем отпустило, но это совсем другая история.
После того, как Вольдаровский, наконец, уехал, Степанов тут же отписал Рассказову. Так и родилось то письмо.
Франка и Сазонов слушали старика очень внимательно, не перебивая и не вмешиваясь в ход его повествования, даже если дед увлекался и уходил от основной темы. По словам Степанова, Вольдаровский выбил себе вторую экспедицию (более масштабную и обстоятельную), по результатам которой привёз в Москву много материала. Весь материал он хранил у себя на даче, где постоянно жил и работал. Только диссертация не пошла по неизвестным причинам. Степанов лишь вспомнил, что очередная (третья) экспедиция не состоялась. Её учёный совет не одобрил, вроде как по причине отсутствия средств. Впоследствии Олег Романович умер, а материалы его работы так и остались на даче. Интерес к ним никто не проявил. После смерти Вольдаровского дачу продали вместе с мебелью, пожитками и прочим хламом, так что дальнейшая судьба ненаписанной диссертации неизвестна.
— Может, выброшены на помойку, а может, где-нибудь там и лежат… — предположил Степанов. — На чердаке, в подвале или ещё где-нибудь.
Адрес дачи, конечно, записали. Она оказалась недалеко от Москвы. Франка решила на спутниковой карте рассмотреть жилище Вольдаровского и обнаружила, что на том месте раскинулся огромный жилой квартал. То есть снесли дачу-то. Таким образом, материалы научной работы канули в Лету, за исключением небольшой папки, которая после смерти Вольдаровского оказалась у Рассказова. Тот перед переездом на новую квартиру привёз её к Степанову на хранение. Потом умер и сам Рассказов. Ничего не поделаешь — годы. Так папка с основными идеями диссертации осталась у Степанова, как память. Сазонов отфотографировал материалы, на том и расстались.
Московские гости укатили восвояси, а Семёныч, растроганный воспоминаниями, пошёл с грустью бродить по окрестным местам. Старик делал так всякий раз, когда подступала тоска. Он бродил и бродил по округе, прокручивая в памяти события давно минувших дней, разговаривая мысленно со своими товарищами и убеждая себя в том, что оба они (и Рассказов, и Вольдаровский) живы, просто приехать не могут. Помогало…
***
Вернувшись на Базу, Франка с Сазоновым отчитались о проделанной работе и предъявили результат поисков — ту самую папку… Точнее, фотокопию её материалов. Фотографии документов распечатали и принялись изучать.
Это внесло некоторые коррективы в сложившуюся картину, но небольшие. Оказалось, что в смертельном обряде участвовало не всё племя, а только лучшие воины. Так называемые «избранные посланники». По окончании каждого обряда-камлания Высшее божество забирало душу одного из них в верхний мир. Замену ушедшему находили из числа прочих соплеменников на общем сходе племени путём турнира-состязания. Турниры, как и обряды, проводились один раз в четыре луны, а точнее, каждое четвёртое полнолуние. Однако участие в соревнованиях и вхождение в круг «посланников к богам» являлось делом добровольным. Кроме того, каждый избранный имел право отказаться от участия в камланиях. В этом случае он подвергался позору и терял статус. Таким образом, количество избранных могло уменьшаться. Если смельчаков оставалось (к примеру) двадцать, то вероятность смерти для каждого из них составляла 5 %, если десять — то 10 %. Если в обряде участвовало пятеро — то риск умереть достигал 20 %, если четверо — то 25 %, если трое — 33,3 %, если двое — 50 %. Если оставался единственный избранный, то шанс умереть достигал 100 %. Таким образом, уменьшение числа участников запускало своеобразный «генератор страха», что, в свою очередь, влекло дальнейшее сокращение команды смельчаков.
Считалось, что если никто не явится на обряд, то шаманы будут вынуждены провести его одни. В данном случае духи насылали на племя наказание в виде неурожая и прочих невзгод до тех пор, пока оно не разбредётся кто куда. А шаманы-жрецы будут обречены на пожизненное скитание с обязанностью раз в четыре луны собираться в полной изоляции от внешнего мира и устраивать обряд числом не менее четырёх. Если эти условия нарушались, то шаманов ждала смерть с переходом в нижние миры. Но существовало исключение: если кто-либо из жрецов умирал естественной смертью и их число становилось менее чем четыре, то считалось, что все они исполнили свой долг и заслужили переход в верхние миры. В данном случае Высшие Духи позволяли камлания прекратить.
В материалах диссертации подтверждались также негативные последствия для племени в случае, если обряд (силами не менее четырёх шаманов-жрецов) не будет проведён в положенный срок. При таких обстоятельствах смерть настигнет не только шаманов. Остальные соплеменники также умрут в течение года, но все они (ввиду отсутствия вины) уйдут в верхние миры. В общем, всё племя в этом случае вымрет и исчезнет как явление. Так на самом деле и произошло. Условия обрядов соблюсти не удалось, и шаманы в очень короткий период времени ушли из жизни. Остальные соплеменники в течение года тоже поумирали. Выжили только потомки, родившиеся от смешанных браков.
В папке имелось некоторое количество фотографий, рисунков и схем, из которых можно было составить впечатление о быте племени, месте проведения обрядов и прочих вещах. Среди документов также нашёлся протокол опроса двух местных жителей-сибиряков, которые (по их же собственным словам) являлись прямыми потомками одного из шаманов. Согласно описанию, эти люди имели еле заметный неестественный оттенок кожи — синевато-сероватый. Они-то и поведали Вольдаровскому о трагической судьбе своего народа.
— Ну, теперь понятно, кто и чем рискует, — подытожил Аркадий Петрович.
— Точно, — согласился Саввин. — Рискуют, прежде всего, музыканты, а также те, кто посещает их концерты. А в отдалённой перспективе рискуют и все остальные члены племени. Все умрут… То есть рискуем все мы…
— Постойте, — сказал Сазонов. — Из диссертации следует, что избранные могли отказаться от участия в обряде. Ну… струсить то есть. В этом случае обряд превращался в обычное камлание шаманов без жертв. Умирать-то некому. Зрителей нет. Шаманы тоже жизнью не рискуют. Тут, конечно, есть и отрицательные моменты, ведь племя окажется в неблагоприятных условиях, и все соплеменники в итоге разбредутся по свету. Но это другое дело…
— Ты хочешь сказать, что если мы объявим концерт, но на него никто не придёт, то летальный исход исключается? — решил уточнить Типунов.
— Конечно…
— При этом наше племя, то есть наша дружная команда самораспустится, — продолжил Сазонов. — Но мне кажется, что лучше разбежаться, чем сеять смерть.
— А музыканты будут вынуждены скитаться по стране и раз в четыре месяца «камлать» на своих ритм-машинах где-нибудь в укромном уголке… Вдали от людских глаз, — заметила Франка.
— И в составе не менее чем четыре участника, — вставил Истомин. — Пока кто-нибудь из них не умрёт естественной смертью.
— Вы согласны на такую судьбу? — поинтересовался Аркадий Петрович у музыкантов, глядя на каждого пронзительным сканирующим взглядом.
— Судьба, конечно, не сахар, — ответил Типунов. — Однако наша музыка — это наша проблема, и расплачиваться только нам… Я согласен…
Аркадий Петрович обратился взором к остальным музыкантам. Каждый молчал, отводя взгляд. Стало очевидно, что к переменам в жизни не все готовы, но мириться со сложившейся ситуацией также никому не хотелось.
Дилемма.
— Неплохая мысль, — решил разрядить обстановку Саввин. — Но как нам зрителей от концертов отвадить?
— Очень пр-росто! — ответил Сазонов. — Надо перед очередным выступлением опубликовать всю эту историю в мельчайших подробностях. Никто из потенциальных зрителей не захочет рисковать. Публика не придёт на концерт, и всё закончится….
— Точно! — согласился Истомин. — А музыкантов мы материально поддержим и место уединённое для дальнейших «камланий» найдём.
— И где же будет это место? — обречённо спросил Типунов.
— Да хотя бы здесь, на Базе… В клубе… — предложил Константин Константинович.
— В клубе не согласны, — хором заявили музыканты. — Там вонь чудовищная до сих пор стоит…
— Вонь уберём, — заверил Истомин.
— Надо только пострашнее реалии Охоты расписать, — добавил Сазонов. — У меня и очерк уже имеется. Правда, он пока в сыром виде, но я за пару дней доведу текст до ума… Я даже знаю, где всё это опубликовать.
§ 22. И всё же, что это?
— Ладно, — подытожил Аркадий Петрович. — С тактикой завершения концертной деятельности всё ясно. Но всё же, что это такое? Что за напасть на нас свалилась? Имеет ли эта долбаная Охота научное обоснование? Или это мистика какая-то? Лавровый, тебе слово. Ты в таких вопросах самый толковый из нас и единственный, кто ещё не высказывался на эту тему. Теперь вся надежда на тебя. Если разумное зерно не найдёшь, то всё пропало. Надо признавать Охоту мистикой, отказываться от материалистического воззрения и ложиться в психиатрический стационар. Причём всем нам…
Участники обсуждения согласились с Едасом и отметили, что Истомин, вызывая Саввина, планировал получить от него помощь в объяснении феномена Охоты — явления, в существовании которого уже никто не сомневался… Даже самые скептически настроенные персонажи. Всем стало совершенно очевидно, что Охота — суть реально существующий и даже описанный в научной работе Вольдаровского феномен. Объяснение-то, ну хоть какое-нибудь, должно быть. Все уставились на Саввина, ожидая услышать версию, которая поставит всё на свои места. Саввин задумался.
— Ну… — замычал Лаврентий. — Объяснить пока не могу, но элементы мистики, волшебства и всяких чудес отметаю.
— Тогда что же это, если не мистика? — спросила Марина. — Истоминские спецы провели комплексное научное исследование и ничего объективного в Охоте не нашли.
— Значит, они не там искали, — отрезал Саввин.
— А где же ещё искать? — недоумевал в свою очередь Истомин.
— Пока не знаю, — отреагировал Саввин. — Но точно могу сказать, если устойчивая взаимосвязь между музыкой МГК и обязательными летальными исходами существует, то должен быть объективный закон, эту связь устанавливающий. А связь такая имеется в наличии… Открытие Вольдаровского и ваша концертная практика — лучшее тому подтверждение. Следовательно, и закон, обеспечивающий эту связь, имеется. Возможно, он ещё не открыт. Надо искать.
— Тогда чем твоя версия лучше мистической? — среагировал Аркадий Петрович. — Неоткрытые законы природы — это и есть мистика и волшебство. По крайней мере, на сегодняшний день.
— Может, эти сибирские соплеменники каких-нибудь грибов перед обрядом объедались? — предложил версию Типунов. — И грибы эти, вкупе с барабанным боем, давали вот такой страшный эффект.
— А наши фанаты тоже грибы перед концертами жрут? — возразила Франка.
— А кто их знает? — не сдавался Типунов. — Может, и жрут.
— Тогда почему жертва всегда в единственном числе? — наседала Франка. — Если грибы жрут все, то и жертв должно быть больше.
— Это слабое место моей теории, — согласился Типунов.
— По-видимому, избранным перед обрядом давали какую-нибудь еду или питьё, и одну порцию жрецы травили долгодействующим ядом, — предположил Данилов.
— Наших фанатов перед концертами никто централизованно не кормит и не поит, — возразила Франка.
— Молодые люди, бросьте вы эту затею, — вмешался Истомин. — Мои специалисты уже отработали все возможные объективные версии, ни одна не подходит.
— Я думаю, что шаманы во время камланий сами убивали кого-то из избранных, — решил сказать веское словечко Цыганов. — Как-нибудь незаметно.
— Может, и так, — согласилась Марина. — Тогда получается, что кто-то из наших музыкантов — убийца. Или все они — убийцы.
— Признавайтесь, кто из вас четверых душегуб? — обезоружила Цыганова Франка.
— Да, версия слабовата, — согласился тот.
— Всё! Закончили обсуждение! — оборвал Истомин. — Нет у нас никаких разумных версий. Тупик! Саввин был последней надеждой. Если Лавровый ничего разумного предложить не может, значит, тупик… Охота — суть самое настоящее волшебство… Злое волшебство.
«Тупик! Тупик! Тупик! Тупик! Тупик! Тупик! Тупик!» — пронеслось в мозгах всех присутствующих.
— Теперь наша задача не объяснять, а выпутываться, — замкнул круг рассуждений Аркадий Петрович и, обращаясь к Сазонову, добавил: — Ярослав, давай сюда свой очерк. Будем его все вместе до ума доводить.
***
На следующий день Истомин опять собрал всех в Каминной зале и объявил о начале разработки подробнейшего плана спасения. За основу приняли сазоновскую идею о разжигании панического страха у всех потенциальных зрителей и поклонников группы МГК. Предполагалось, что они испугаются и рано или поздно концерт произойдёт в пустом зале.
— Я полагаю, что публикации в СМИ будет недостаточно для достижения нужного эффекта, — предположил Саввин. — Надо на всех концертных площадках устанавливать огромные плакаты с предостережением о смертельной опасности.
— Точно, — согласилась Марина. — И на билетах крупным шрифтом напишем об угрозе летального исхода.
— Принято, — согласился Истомин. — Завтра же займёмся разработкой антирекламных плакатов и билетов с предостережениями.
— Надо подписку брать, — предложил Аркадий Петрович. — С каждого, кто захочет попасть на концерт.
— О чём подписку? — спросил Цыганов.
— Ну как о чём? О том, что, дескать, зритель предупреждён об опасности и всю ответственность в случае трагедии берёт на себя…
— А зачем? — не унимался Цыганов. — Мы ведь решили, что на концерт никто не придёт.
— Разрешите с вами не согласиться, — возразил Аркадий Петрович. — Как врач говорю: желающих пощекотать нервы будет предостаточно.
— Вы считаете, что страх не остановит фанатов? — задала уточняющий вопрос Марина.
— Кого-то страх отвадит, а кого-то, наоборот, привлечёт, — ответил Едас.
— Тогда подписки будем брать обязательно, — заключил Истомин. — Нам на себя ответственность взваливать нельзя. Мы просто обязаны предупредить тех, кто не склонен рисковать жизнью.
— Это станет решающим фактором, подтверждающим серьёзность нашего предупреждения, — согласился в свою очередь Типунов. — Многих как раз подписка-то и отпугнёт.
— А я предлагаю ещё усилить позицию, — предложила Марина.
— Это как?
— Не продавать билеты тем, у кого есть несовершеннолетние дети или на иждивении кто-нибудь находится.
— А как ты узнаешь про это? Справку из собеса будешь с каждого требовать?
— Да, идея неудачная, — согласилась Марина. — Тогда предлагаю обязать всех потенциальных смертников оформлять завещание… Прямо перед входом в зал…
— Ты хочешь там нотариуса посадить? — недоумённо поинтересовался Саввин.
— А нотариус обязателен?
— Конечно, иначе завещание недействительно.
— Плевать на недействительность. Наши поклонники в юридических тонкостях не разбираются, никто ничего не заподозрит, а сам факт собственноручного написания завещания многих охладит.
— Неплохая идея… с завещаниями, — согласился Истомин. — Предлагаю на всех площадках организовывать мини-офисы. Можно даже некоторый закос под юридическую фирму смоделировать. И заверять завещания красивой сложной печатью. Липа, конечно, но всё-таки это лучше, чем ничего.
— А кто там поймёт, липа это или не липа! — вставил Типунов. — Посадим «крутого юриста» — чувака в пиджаке с дорогими часами. Он и будет всем сомневающимся разъяснять, что, в соответствии с новым законодательством, для удостоверения завещаний достаточно трёх свидетелей и всё такое.
— Можно попробовать, — согласился Саввин. — Только для чистоты замысла предлагаю этот документ именовать не завещанием, а «распоряжением на случай скоропостижной смерти».
— Это лучше, — признал Истомин.
— И пусть на камеру «последнее слово» наговаривают, — предложила Франка. — Коротенько, на полминуты… Для родных и близких.
— Хорошая идея, — согласился Истомин. — Итак, подытожим… Первое: всю правду о группе МГК и страшных последствиях её концертной деятельности опубликуем в СМИ с указанием имён всех умерших и со ссылкой на факты, подробности и доказательства, включая диссертацию Вольдаровского. Второе: снабдим все афиши, плакаты и билеты короткой и ёмкой информацией о смертельной опасности. Третье: на афишах и плакатах также укажем, что на концерты будут допускаться только те, кто выполнит три условия, а именно: даст подписку «О принятии на себя всей ответственности в случае наступления смерти», напишет «Распоряжение на случай внезапной смерти» и выскажет на камеру «Последнее слово». Четвёртое: перед входом на концертную площадку разместим огромный баннер с аналогичной информацией. Пятое: организуем перед каждым выступлением работу юридического мини-офиса, для оформления «Подписки» и «Распоряжения на случай внезапной смерти». Шестое: смонтируем перед входом в зрительный зал видеокамеру, на которую все проходящие будут наговаривать «Последнее слово». И будем так поступать до тех пор, пока на шоу никто не придёт. Потом разбегаемся…
Перечень мероприятий признали удовлетворительным.
— А если поток смертников не прекратится? — вкрадчиво поинтересовался Данилов.
— Значит, будем играть при них, и пусть пеняют на себя… Мы всех предупредили, значит, наша совесть чиста! — заключил Типунов.
На том и порешили.
Продолжение следует.