Армянский еженедельник «Эпоха». 1990г.
Ашот Левонян, Завен Вартанян
Вряд ли найдётся человек, даже далёкий от искусства, который не знал бы этого имени. Конечно, отношение к его творчеству может быть разным, что вполне естественно. Но уж наверняка мало кто равнодушен к его ролям.
Мы стоим у служебного входа небольшого старинной архитектуры красного здания на улице Герцена в Москве – театра имени В.Маяковского. Из подъехавшей машины выходит Сероб из фильма «Невеста с севера», он же Базаз Артем из «Григора», Размик Саакян из «Одинокой орешины», гангстер Томми Фаричетти из киноленты «Рафферти» - роли А.Джигарханяна можно перечислять очень долго.
Армен Борисович в свитере и джинсах выглядит немного уставшим, но несмотря на свои 52 года по-прежнему бодр и энергичен.
- Меня ждёте, ребятки? – обращается он к нам и кивает - идёмте. И мы идём за ним, минуя бесконечные коридоры знаменитого театра. «Лабиринты» - как с улыбкой назвал их Джигарханян, по пути успевая здороваться с сотрудниками. Входим в скромную артистическую уборную, удобно размещаемся и начинаем беседу. Причём наш знаменитый собеседник говорит с нами очень откровенно и доброжелательно, стараясь по мере возможности доступно и образно разъяснять нам таинства актёрской профессии.
- Армен Борисович, так сколько ролей вами сыграно?
- Я не занимался этой арифметикой, хотя сыграл действительно немало. По-моему, около сотни в кино и тридцати в театре.
- И какая из них вам особенно дорога?
- Все сыгранные, точнее – прожитые роли мне одинаково дороги. Они стали частичкой моей души, с каждой связаны неповторимые и волнующие воспоминания. Конечно, незабываемы первые роли, первые общения с волшебным миром театра. Каждая роль – это новая страница не только моей творческой биографии, но и самой жизни.
- Расскажите, почему вы связали свою творческую судьбу с театром Маяковского?
- Специально попасть сюда я не стремился, всё произошло очень просто. Многие пытаются подвести какую-то базу, почему они работают в том или ином театре. У меня всё было проще. Сначала я работал в труппе театра имени Ленинского комсомола, мы играли спектакль в здании театра им.Маяковского, где меня и приметил главный режиссёр «маяковцев» Андрей Александрович Гончаров и предложил перейти к ним. Жаль было, конечно, расставаться с ленкомовской труппой, хотя я проработал там всего три года. Однако и расставания необходимы в жизни, ведь человек должен каждый день стремиться к чему-то новому - условия работы, партнёры, образ жизни в театре – это и есть те перемены, которые нужны для творческого роста актёра. Они, образно говоря, не дают обрастать жиром. Понятие «удобно» губительно для нас. Вообще я мало что заранее планирую, потому что жизнь полна неожиданностей.
- Армен Борисович, существует ли такое понятие, как престижный театр?
- Если под словом «престижный» понимать театр с хорошей творческой репутацией, ансамблем высококлассных исполнителей, ставящих яркие, запоминающиеся спектакли, то да – существует. Репутация театра – вещь сложная, её необходимо постоянно поддерживать, а всегда ли это делается за счёт хороших постановок? Поясню: к примеру, режиссёр после удачного фильма боится рискнуть – как бы не испортить впечатления. Это опасное явление, искусство ни на секунду не может остановиться. Иначе как птица, переставшая во время полёта махать крыльями, упадёт.
- У вас большой опыт и, надо полагать, ваши отношения с режиссёром и партнёрами складываются удачно.
- Я пришёл в театр в интересное время на стыке «эпох» - уходил один режиссер – Охлопков, приходил другой – Гончаров, а, значит, менялось лицо театра. Работа с любым режиссёром для меня важна в том плане, что необходимо в ком-то отражаться: должен возникнуть обмен биотоками. Даже если отражение кривое, оно для актёра очень полезно. Обратная связь обязательна, сначала через режиссёра, а потом и зрителя.
Да, бывали случаи, когда из чуть ли не антагонистических отношений между актёром и режиссёром в итоге рождались гениальные вещи. Но мы стараемся идти друг другу навстречу, хотя я встречал режиссёра, который хочет, чтобы актёр сыграл плохо. Что ж, в искусстве много случайных людей.
Насчёт отношений внутри актёрской труппы скажу: главное, что в них требуется – это здоровая основа, а остальное – споры, разногласия и даже ссоры – не суть важно. Этого достаточно, чтобы работа шла интересно, пусть временами и трудно.
В нашей профессии логика не всегда приводит к Истине. Искусство пытается доказать, что дважды два равно пяти. Это не противоречит поиску Истины, которая – я сегодня понимаю это как никогда – очень важна.
- Театр переживает сегодня не лучшие времена.
- Так было всегда, но по-разному. Здесь нельзя сказать точно: вот это так, а это – нет, всё субъективно, нет конкретных критериев, что и порождает массу проблем и конфликтов.
Иногда бывает, что актёр буквально насилует, терзает разумом свои эмоции, пытаясь выглядеть правильнее. Но он губит этим свою естественность. Конечно, как говорил Ромэн Роллан, «актёр, играющий Гамлета, должен быть немного Гамлетом». На сцене я могу жить по другим законам, иногда даже совершенно противоположным тем, которыми я руководствуюсь вне театра. На сцене я искренен, по-настоящему радуюсь и переживаю, люблю и ненавижу.
- Армен Борисович, существуют и такие сценические жанры, сильно смахивающие на скоморошничество.
- Но ведь в профессии актёра это было изначально, первыми артистами были именно скоморохи. Кстати, вы зря относитесь к ним несерьёзно – скоморохом быть очень трудно, это великое искусство. Это совсем не халтура, как многим кажется.
- Какие роли вы предпочитаете исполнять?
- Любая роль – это повод поговорить о чём-то, а не изобразить кого-то. Искусство – это новая эмоциональная информация. К примеру, мы знаем, что Дездемона будет задушена, но хотим увидеть, как Отелло её задушит.
А такая важнейшая проблема в роли, как несоответствие исполнителя образу. Когда я репетировал Сократа, то подумал, а стоит ли делать грим, чтобы быть похожим на древнего философа, который был лысым и курносым? Не лучше ли использовать этот повод и поговорить о его мыслях?
А вот другой случай. Моей первой ролью в театре была роль Левинсона из «Разгрома» А.Фадеева. Вдруг мне почудилось, именно это слово, а не «показалось» или «подумалось», - что он был близоруким. Это обстоятельство помогло мне прочувствовать эту роль.
Я очень люблю свою профессию, хотя устаю – годы… Но всё равно на сцене выплёскиваюсь полностью.
- И тем не менее говорят об актёрских штампах.
- Я считаю, что у зрителя их гораздо больше. Он приходит в театр отдохнуть, он хочет, чтобы его развлекали. Я же ценю в человеке его биологическую образованность и ставлю это понятие выше интеллекта. Сократ сказал: «Если бы люди были образованнее, злоба бы исчезла». Мне кажется, он имел в виду эту образованность.
- Ваше мнение о Высоцком.
- Мне часто задают этот вопрос. Мы вместе снимались в двух фильмах – «Четвёртый» и «Место встречи изменить нельзя». Друзьями мы не были. Бесспорно, что его личность – явление сложное, он воплотил в себе своё время. Думаю, что его песенное творчество ещё ждёт своего исследователя.
- Вы часто приезжаете в Армению?
- Да, я всегда с радостью жду встреч с моей родиной. Недавно я вернулся из Испании. Там меня не покидал мысль, что и Армения должна быть такой же – высокий уровень цивилизации плюс глубокие национальные традиции. Верю, что она такой будет.
- Снимаетесь ли вы сейчас в фильме?
- Нет, пока нигде. О дальнейших планах пока умолчу, я суеверный.
- Как вы относитесь к своей популярности?
- Когда Роберта Кеннеди, выставившего свою кандидатуру на пост президента США, предупредили, что его могут убить, как и его брата, он сказал, что это тоже входит в желание стать президентом.