По дороге Команчук удачно застрелил пару петухов глухарей, и друзья отлично ими пообедали после работы на небольшом ручье. На сей раз в нём намыли золотой песок. О его присутствии сразу сказала оранжевая почва по всему берегу. А на третий день наткнулись на гнездо отличных самородков величиной с боб и больше. Обнаружились они на высохшем русле одной из рек.
- Ещё можно поискать вон там, - указал Авера на возвышение довольно крутых берегов. – Там приличные наносы скапливаются.
Но Кирсанов тут же попросил:
- Давайте лучше по низинам лазить в горных реках. Мне теперь хватит вспоминать этого камнепада.
С ним согласился и Юрка. И, избегая заросшие лесом крутые берега, они продолжили рыскать по руслам извилистых ручьёв и речек с их ледяными порогами, плёсами и бродами. Пища в рюкзаках к тому времени заканчивалась, но на чёрных старателей напала настоящая «золотая лихорадка»! Как только они отдыхали от работы целого дня и вставали утром, всех до одного тянуло на поиски лихого богатства! Питались они на ходу уже тем, что подвернётся под руку, больше стреляя дичь, вылавливая рыбу и собирая на чай ягоды с травами.
Ползание по таёжным ручьям закончилось внезапно. Когда старатели полоскались с лотками у очередного ручья, их окликнули скрипящим голосом:
- Эй!! Люди-ии!!!
Светиков чуть не уронил лоток, чтобы поднять руки на манер «сдаюсь!»! А оглянувшись, все увидели, как с косогора к ним бежит старуха с большой корзиной, опираясь на палку. За плечами у неё болталась перемётная котомка с травами.
- Люди! Милые мои!! – рыдала она на ходу и горько рассказывала: - Сам Бог мне вас послал! Я уже не чаяла выйти из проклятой тайги!! Слава Богу, зверь меня пожалел! А вы спасите – выведите к дому!!
- А что случилось, бабушка? Вы заблудились? – бросили ребята работу, забирая у неё корзину и усаживая на рюкзаки.
- Ой, милые, вспоминать страшно! – рыдала бабулька и постукала себя по виску: - Ведь голова-то совсем уже не та, что была раньше! А тут, как всегда, пошла на марь за брусникою, да и подвела меня память. Там ягодка, там грибочек, непонятно куда и завели кикиморы болотные!
Кое-как успокоили старатели старуху, напоили её чаем, накормили свежевыловленной запеченной рыбой, чтобы восстановились её силы. Костёр весело стрелял горящим сушняком и, пригревшись возле огня, старуха совсем успокоилась. Она смотрела на языки пламени, тепла которых ей так не хватало в холодных ночах глухомани, и её губы беззвучно шептали благодарственные молитвы спасения, а рука всё клала и клала крестное знамение.
- Ну что, придётся шагать в посёлок. Бабушку надо срочно вести домой, - посоветовался с ребятами Авера.
- Да нам тоже уже передышка нужна, - сразу согласились они.
Вид измождённого человека отбил всю «золотую лихорадку». На старуху тяжело было смотреть. Она ушла в тайгу ранним утром, не сказав об этом никому в посёлке. Болотистые мари в мшистых высоких кочках были очень коварны. Они могли запутать любого старожилу и через свои грибные редколесья увести в самую глухомань. Ночью горемычница там спала под лапами громадных елей у самого ствола, устлав землю еловыми ветками. Кушать ей было нечего. Два дня скитаний она питалась одними ягодами.
Грибы в корзине потемнели и, увидев это только сейчас, бабка просто выбросила их в костёр. Одна брусника была хорошая, которую она и ела. В котомке оказались лечебные травы и вересковые метёлки болотного багульника. А чтобы по дороге в посёлок ей не утомиться, ребята делали частые привалы. Попутно набрали ей полную корзину свежих грибов.
В посёлок бабулю довели до самой её избы и, сгоняв в магазин, набрали ей две сумки продуктов. Она не чаяла, как благодарить своих спасителей и поклялась молиться за их здравие до конца своих дней!
Распростившись с нею, тройка теперь набрала себе в магазине водочки с продуктами и села за стол в номере своей общаги. Быстро наполненные стаканы дружно сдвинулись в звоне и выпились до дна с тостом:
- Ну, давайте - не пьянства ради, здоровья для!..
Следующие граммы тут же выпились под тост:
- За нашу удачу!
Их удача того стоила! Ни один опасный зверь их не тронул. За незаконной добычей золота никто не увидел. Его месторождения Команчук находил быстро и профессионально. Вынув три золотых «жука» из потайного кармана куртки, которые приготовились для подарка Вероники, он провозгласил:
- Да, братцы! Жизнь штука трудная, но прекрасная!
- Именно прекрасная, хоть по пятам за нашим братом-старателем и ходит смерть, - подчеркнул Юрка.
- Ну, мой дедушка всегда говорил, что жизнь надо любить, а смерть уважать, - вспомнил Прошка.
- Прежде всего, надо научиться уважать того, кто на тебя гнётся! – возбухнул Светиков, вновь припоминая Корнея.
Не желая портить настроение плохими воспоминаниями, Авера назидательно проговорил, наполняя стаканы:
- Ну вот Карамзин как раз на эту тему и сказал: кто сам себя не уважает, того не уважает общество! Это и касается твоего Корнея, про которого забудь раз и навсегда. Давайте выпьем за то, чего у подобных паскудников никогда не будет. За прекрасную жизнь!
- За прекрасную жизнь и чтоб не сгинуть на её тропах вот так, как не сгинула и наша бабуля, - добавил Юрка.
Водка выпилась, в ход пошла закуска. Нацепляя на вилку пряную килечку, Прошка сказал:
- Да, в тайгу сейчас прутся с вёдрами и с корзинами. Все самоуверенные путепроходцы – куда там! Особенно старики, - и он постучал по виску пальцем: - А что склероз их посещает, ни один перед походом не вспомнит. Пошёл по грибы, по ягоды – и тю-тю!
- А записочка в кармане лежит с ФИО и адресом. Вот и думают, что этого хватит, - заметил Юрка.
- Ага, там как раз медведи такие записки читают, - вспомнил Авера, как нарезал круги по тайге, удирая от шатуна, и сознался в свой адрес: - А как понял, что заблудился, так мигом в панику и впал вместо того, чтобы местность запоминать и далеко от знакомой тропы не уходить.
Они долго разглагольствовали о коварствах тайги, в полтона размышляли о новой ходке на золото, мечтали, как потом хорошо можно на него зажить и куда съездить...
продолжение след.----------------------