Новенький зеленый ГАЗ-51 с брезентовым верхом и маленькими окошечками по бортам, гордо именуемый в селе солидным словом грузотакси, резво бежал из районного центра к себе домой, как вдруг резко затормозил. Да так резко, что клубы жирной пыли, что всю дорогу густым шлейфом вились за машиной, всеми силами стремясь попасть под брезент к сидящим там пассажирам, наконец достигли своей цели. Сидящие на лавках мужики и бабы начали дружно чихать и материться.
Хлопнула водительская дверь. И вот уже шофер Сашка, несмотря на пыль, что не успела даже толком осесть на лицах пассажиров, открыл заднюю калитку своей “лайбы”. До самых ушей расплылся в улыбке, показав сидящим пассажирам гордость свою. Разом блеснувшие во рту металлические фиксы.
- Миль пардон, месьё и мадамы с мадмуазелями! Приношу вам свои самые дикие извинения. Чуть было не увез некоторых товарищей, которым позарез нужно попасть в соседнюю Куянду, а не в наш замечательный Кудиган.
- Видит бог, уважаемые, я не хотел оставлять вас вот так. Одних на безлюдной дороге, но вы сами настояли в райцентре на этой поездке, - это он уже персонально обратился к бородатому парню и к симпатичной, можно даже сказать, красивой девушке.
- Вашу ручку, фрау мадам. Даже если вас по дороге никто и не подберёт, не отчаивайтесь. Прогулка в четырнадцать километров, да еще в такую замечательную погоду, вам доставит истинное удовольствие и надолго запомнится, - и заговорщически подмигнул своим, нет, совсем не лиловым, а сразу и не поймешь, какой расцветки, глазом.
- О рёвуар мадам! Что в переводе с французского означает…
- Не утруждайте себя, я хорошо знаю французский. А плю тар месьё!
Надо было видеть со стороны этого совхозного баламута Сашку, любившего щеголять иностранными словечками. Большей частью не в ту степь, конечно, но для форсу и так сойдет, считал он.
- Что, съел!? Варежку то закрой, “француз” кудиганский, - раздалось из-под брезента. Мы едем, или так и будем стоять?
Когда ГАЗик с гордым названием грузотакси запылил дальше, на развилке остались стоять два человека. Знакомая нам уже девушка и совсем незнакомый парень. С красиво подстриженной, черной бородой и усами. И с длинными волосами на манер битлов. Точь-в-точь похож он был на известного, то ли артиста, то ли певца. Но сразу в лоб и не вспомнить, на кого же именно.
- Ну, что ж, попутчица, вот и вдвоём мы остались, настала пора познакомиться. Меня Алексеем звать, а Вас?
- А меня Марина. Предлагаю, Алексей, сначала перейти нам на ты, а потом двинуться до села нашего. Я так полагаю, Вы, то-есть ты, впервые в местах наших? Я не буду тебя расспрашивать, к кому и зачем ты пожаловал в нашу глушь. Захочешь – сам расскажешь. Дорога длинная. Располагает к разговорам.
- Согласен полностью и поддерживаю. Ну, так что, двинулись? Кстати, Марина, а что ты ответила этому водителю по-французски на прощанье. Ты что, учительница этого языка в школе?
- Почти угадал. Только я преподаю в школе немецкий язык. Но и французским владею. А когда тот парень сказал мне – до свидания, я ответила ему почти тем же. Дословно – пока, до встречи, молодой человек.
И вот топают парень с девушкой по пыльной, деревенской дороге. Разговаривают. Об алтайской природе замечательной, о погоде отменной, что стоит в последние дни. О людях, населяющих этот благодатный край, добрых и трудолюбивых. Обо всём говорят, разве кроме того, зачем всё же Алексей хочет посетить именно Куянду.
Умная Марина, педагог всё же, обладая чувством такта, не лезет напролом с вопросами, которые могут быть неприятными гостю. Да и про себя и семью свою пока не распространяется, разве что в самом начале обронила:
- Странно очень. Я звонила в Куянду, в сельсовет из райцентра. Просила, чтоб мужу передали. Встретить меня здесь, приехав на мотоцикле своём. Но нет его. Почему-то.
Как говорится, тары-бары-растабары и вот за разговорами незаметно половину пути молодёжь уже прошла.
- Сейчас за поворотом будет наша река, но ты, Алексей, не увидишь ее, так хорошо она спряталась в тальниковых зарослях. Только когда ты будешь стоять на мосту, она стыдливо покажется тебе обнаженной водной гладью. Совсем на чуть-чуть. Чтобы снова скрыться от тебя. Под нависшими с обоих берегов деревьями.
- Во, даёт! Одним словом, учительница. Шпарит, как на уроке. Ей бы не немецкий вести, а литературу хотя бы, - подумал Алексей. Недолюбливал парень со школы уроки немецкого языка.
- Кстати, под мостом довольно приличный омут. И с приличной для этой реки глубиной. Мы иногда даже купаться сюда ездим на мотоцикле. Но я побаиваюсь тут купаться. С ручками меня скрывает. Такая вот глубина.
Будто почуяв неладное, Марина ускорила шаг, силясь разглядеть что-то там впереди, сквозь деревья, обступивших с двух сторон дорогу.
- Фу, показалось. Думала, неужели успели мост снести в моё отсутствие. Нет, вот он голубчик, а вот и речка наша, про которую только что говорила.
- Ну и что особенного. Мост как мост. Даже мостиком можно назвать его. Короткий, деревянный и узкий, вдобавок, - подумал Алексей.
Остановились на середине моста этого, к краешку подошли, глядя на гладь водную, что так поэтически описывала девушка.
- Ивушка зеленая, над рекой склоненная. Ты скажи, скажи, не тая, где любовь моя, - продекламировал вдруг Алексей, глядя на тальниковые, они же, ивовые ветви. Некоторые здесь не только склонились к реке, но даже погрузились в нее своими нижними ветвями. И река нежно ласкает их своим течением, будто убаюкать хочет.
- Глянь-ка, и на меня, оказывается, тоже находят иногда лирико-поэтические моменты, - улыбнулся про себя парень.
Предавшись каждый мыслям своим, пара не сразу заметила выскочивший из-за поворота грузовик. На большой скорости он нёсся прямиком на мост, не тормозил, и даже не сигналил стоявшим на нем людям. Прогрохотав по мостовому настилу, исчез так же внезапно, как и появился здесь минутой ранее. Пыль рассеялась, а людей то на мосту нет. Неужели? Не может быть!
Конечно, не может. В последний момент Алёшка толкнул растерявшуюся девушку в спину и оба улетели в воду. Вынырнув, он помог Марине выбраться на берег. Сели рядышком, как две сиротинушки, в мокрой одежде, до конца еще не осознавшие, что могло бы с ними только что произойти.
- А ты ведь мне, Алексей, жизнь спас. Я сразу и не сообразила, что только сиганув с моста, можно в живых остаться. Спасибо тебе, - стуча зубами, то ли от холода, то ли от пережитого, прошептала девушка.
- Да ладно, чего уж там. Я полагаю, в кабине пьянь сидела. А может малолетки машину угнали. А нам, прежде чем идти дальше, обсохнуть бы не мешало малость. Паспорт просушить, глянь, он даже еще не успел весь промокнуть.
- Ты иди вон за те кусты, скинь одежду, да на деревья развесь, чтоб быстрее просохла, а я тут тоже пока брюками и футболкой своими займусь.
Не успел Алексей развесить на кустах одежду свою, как на дороге, по которой несколько минут назад промчался грузовик, теперь с не меньшей скоростью летел мотоцикл с коляской. Неожиданно увидав у моста “загорающего” Алексея в одних плавках, бородатого, с битловским прикидом на голове, водитель резко осадил своего железного коня.
Не слезая с мотоцикла водитель в форме лейтенанта милиции громко прокричал Алексею:
- Алё, уважаемый товарищ отдыхающий! Вы случайно не заметили, не проезжал ли тут, примерно с полчаса назад, грузовик. А если видали, то не показались ли вам, какие либо странности в его езде.
Тем временем из кустов выскочила Марина. Она совсем забыла, что на ней только беленькие плавки и такого же цвета бюстгалтер, что явно не годились для демонстрации перед чужими мужчинами.
- Странности? Эти уроды чуть жизни не лишили жену твою. Сейчас бы рыдал, Ванюша, над моим бездыханным телом, если бы не вот не он.
Обалдели разом все! Маринка от радости, что встретила своего мужа. Алексей от пикантной ситуации и от мысли, что сейчас думает, а может статься, и предпримет, глядя на их неглиже, ее муж Ванюша. Но больше всех балдежа, конечно, хватанул доблестный страж советской законности и правопорядка участковый лейтенант Иван Зубцов. До любого приведись, когда вот так на берегу речки встретить свою любимую жену с каким-то волосатым пришлым “битлом”. Почти голеньких, промежду прочим.
А Маринка, всё же девчонка молодец! Не давая рта раскрыть муженьку, она подробно и обстоятельно рассказала Ивану весь их путь из Кудигана, до происшествия на мосту и почему они в таком виде здесь оказались.
Иван же, в свою очередь объяснил, что грузовик угнали покататься трое подростков. Угнали у отца из Мартынова лога. Съездили в деревню, покрасовались перед девчонками, хорошо у тех ума хватило не сесть к ним в машину. А когда узнали, что я ищу их, рванули обратно в лог, ставить машину на место. Скорей всего, они уже там. И машина на месте. А они, конечно же, ничего не видели и не слышали.
Когда Иван крепко пожал Алексею руку, в знак благодарности за спасение жены, Марина вдруг пристально посмотрела на Алексеево предплечье. Посидела, помолчала, а потом в ухо мужу тихонько прошептала:
- Вань, ты глянь на его предплечье, пока он не успел футболку свою надеть. У него наколка, кажись, точь-в-точь как у тебя. Даже название корабля то же.
Ни слова не говоря, Иван стал поспешно расстегивать свою форменную рубашку. Скинул и подставил своё предплечье к Алёшкиному. На обеих красовался один и тот же рисунок, до мельчайших деталей повторяющий друг на друга. Один и тот же штурвал, одна и та же чайка, еще что-то, но самое главное, это два слова – КТОФ и БОЙКИЙ.
- Товарищ главный старшина Алексей Дубинин! Это тебя ли я вижу, мой дорогой старшина, в образе этакого заблудшего артиста?
- Меня, меня, старший матрос Иван Зубцов! Надо бы чуток потренироваться тебе в определении личностей, всё же, как-никак представитель власти, целый участковый. Жена то у тебя смышлёнее оказалась и наблюдательней. Усекла наколку, вспомнила и сопоставила. А я ведь тебя сразу признал, когда ты с мотоцикла крикнул. Правда очень удивился, что вы с Мариной родня оказывается.
- Ну, меня то нетрудно узнать. А вот ты своим обличьем кого угодно впросак вгонишь. С бородой своей и патлами.
- Может я специально к этой поездке себя так преобразил. Чтобы не только ты, но и еще кое-кто не сразу признал.
Лицо Ивана вдруг помрачнело.
- Давай, Алексей, дома поговорим. Я ведь не дурак, сразу понял, зачем ты в наших краях объявился.
- Ивушка зеленая, над рекой склоненная. Ты скажи, скажи, не тая, где любовь моя, - неожиданно тихим голосом пропела Марина.
История началась на последнем году службы двух друзей, моряков с эсминца “Бойкий”, Лёшки Дубинина и Вани Зубцова. Видя, как Иван, чуть ли не ежедневно, как только выдастся свободная минутка, начинает строчить письма своей любимой девушке, скорее в шутку попросил друга:
- Вот смотрю на тебя, Ваня, и завидки берут. Вот как здорово, что у тебя девушка есть любимая, есть кому письма писать. А я вот как-то не сподобился до службы влюбиться, оказалось и писать то некому теперь. Ты бы мне дал адрес какой-нибудь клёвой девчонки из села вашего, а я ей потом письма писать бы стал. Про службу нашу рассказывал.
- Ты это сейчас серьёзно говоришь, или как?
- Не знаю, может в шутку, а может и всерьёз. Скучно без писем служить.
И Иван дал адрес, даже не адрес, его Лёшка и так знал, где Иванова деревня, а фамилию с именем своей одноклассницы, скромной, серьезной девушки. Красивой, как он сказал, к тому же. На что Лёшка не преминул уколоть, мол, а сам то что в стороне оказался. Родня мы с ней, какие-то троюродные брат с сестрой, родители сказали.
Алексей, даже не надеясь получить ответ, взял, да и написал, так мол и так, скучно служить без писем, попросил друга беде моей помочь, вот он и дал твой адрес. И ответ пришел от Анютки. А потом и вовсе пошло-поехало. Письма, за письмами. Фотографии за фотографиями. Алёшка уж и не мог представить, как он без них жил до этого.
А перед самой их демобилизацией письма от его Анюты, Лёшка уже считал ее своей, вдруг перестали приходить. Ни одного ответа на его десятки посланий. Вот и ДМБ сыграли и разъехались друзья в разные концы страны. Один на свой Алтай, а Алексей к столице поближе. И получил вскоре письмо Алексей от своего алтайского кореша, что оказывается, вышла замуж тогда его Анютка, перед самым их ДМБ, стыдно ей перед Алексеем очень, вот и не насмелилась в своё время ему правду написать. И попросила брата своего, то есть Ивана, объяснить своему другу, что к чему, и прощения попросить.
Вроде бы, ну что такого, бывает. Бывает и хуже, невесты и даже жены некоторые не дожидаются. Но засела в Алексеевой голове одна навязчивая идея, взять да и съездить самому в Анюткину и Ванькину деревню. Живьём посмотреть, со стороны, хоть издали на свою несостоявшуюся любовь. А чтобы не могла признать его, хотя только и видела на фотографиях, парень отпустил и бороду с усами и волосы отрастил длинные. Что даже друг в первые минуты не мог узнать.
И вот он здесь. Но почему Иван, а затем и Марина как-то странно себя повели? Скорей всего, что-то не договорил в том письме Иван, или…
В деревне вечером, когда в бане помылись, за ужином по стопке-другой за встречу выпили, видя немой вопрос в глазах Алексея, Иван вдруг взорвался:
- Да, я наврал тебе тогда в письме, - кричал он. Но врал я по просьбе сестры своей, Анны. Умоляла меня написать так, как я тебе и написал. Хотя кошки скребли на душе всё это время. Порывался несколько раз написать тебе правду, да останавливался. Зачем, думал, тебе сейчас всё это. Забыл ты уже Анюту давно. Значит, ошибался, коли ты передо мной, тута сидишь.
- Тогда слушай правду. Незадолго до нашего с тобой ДМБ в деревне нашей случилась большая трагедия. В бане насмерть угорели два младших Анютиных брата, Мишка и Гришка, которых старшая сестра очень любила. В их смерти она в первую очередь винила себя, надо было раньше проверить, почему они так долго в бане моются. Не успели высохнуть слезы, как в лесу погибает ее отец. Лесиной задавило на тракторе.
- И вот тогда, видать на нервной почве, Анютка полностью ослепла. И когда я пришел ее навестить, когда демобилизовался, она взяла с меня слово, чтобы я написал тебе, как она просила. Именно, что вышла замуж и прости-прощай.
- Ой, дурак! Какой же ты, Ванька, дурак, после этого! Ну и где она сейчас?
- А где она слепая может быть? Как всегда, в ограде на лавочке сидит, если дождя нет. А дождь или снег, так дома, вместе с матерью своей. Вдвоём сейчас остались ведь. Да еще собачонка маленькая. Лёшкой почему-то ее кличут.
Маринка во время их разговора не успевала вытирать слезы, что ручьем, помимо воли ее, текли из глаз. А плечи сотрясались в беззвучных рыданиях.
- Ладно, ребята и девчата, попробуем уснуть. А завтра, Ваня, поведешь меня к сестре своей, будем заново знакомиться.
Утром хозяева интересную картину через окошко наблюдали. Гость, пристроив к забору зеркало, яростно стриг ножницами свою растительность на лице. Знать, готовил его, лицо своё, для последующего бритья.
Подойдя к дому, где жила Анна с матерью, Алексей увидел сидящую на скамейке девушку. Такое знакомое, родное лицо, что ничуть не изменилось за эти прошедшие два года. Кажется, даже похорошело, слепота ничуть не портило его. Будто бы видела входящих, смотря в их сторону невидящим взором.
- Здравствуй, Иван. Ты с кем это пришел?
- Да с Лёшкой пришел. С кем еще могу прийти к тебе, - не мог ничего путнее сказать Иван.
- Не бреши. Лёшка у меня под ногами только что лежал.
- Здравствуй Анютка! Это я, тот самый Лёшка, с которым ты когда переписывалась. Вот приехал к тебе в гости. Пока в гости.
За несколько мгновений на лице девушки можно было прочитать бурю разных эмоций. Удивление и радость, горечь и страх. Но больше неловкость и стыд за своё теперешнее беспомощное состояние.
- Зачем? Зачем ты приехал? Нет больше той Анюты для тебя! Умерла твоя Анюта! Еще два года назад! Ваня, ну я же просила тебя.
- Аня, я тут не причем. Он мне сам, как снег на голову, свалился. Да еще в какой обстановке. Обхохочешься, или того хуже, от неожиданности то.
Слово за слово и девушка постепенно успокоилась, стала нормально разговаривать.
- Ну, так я пойду, с Вашего позволения, товарищ главный старшина? Службу ведь никто не отменял. Надо еще вчерашних каскадеров отыскать, да проследить, чтобы родители беседу с ними провели соответствующую. Я ведь тоже чуть инфаркт с микардом не заработал, увидев вас с Маринкой у моста. Ты расскажи, не забудь, вчерашнюю историю Анне. Дорогу, надеюсь, обратно сам найдешь? Тогда я побёг.
Неделя у Алексея в селе под смешным названием Куянда пролетела быстро очень. Сделать надо было очень многое. В первую очередь, уговорить Анну поехать вместе с ним в Москву на обследование. И как девушка ни упиралась - это получилось. Выправить все соответствующие документы, это было уже делом техники. Обеспечить мать дровами и заботой в отсутствии дочери, взял на себя троюродный, или какой там еще, племянник Иван.
И вот он, тот день настал, когда Иван на своём мотоцикле везет Алексея и Анну в соседний Кудиган. А до райцентра, ну надо же, опять повезет на своей “лайбе” кудиганский “француз”, Сашка, с железными зубами. Не смел перечить участковому своему Сашка, выгнал из кабины какого-то настырного мужичка и торжественно усадил Анну рядом. “Повезло” девушке, сколько французских слов на халяву теперь узнает она от этого балабола пока до райцентра доедет.
И в качестве эпилога.
Конечно же, московские врачи сделали всё возможное и невозможное для восстановления зрения у Анны. И им это удалось. Вскоре Иван и Марина в далёкой Куянде получили телеграмму следующего содержания:
=СВАДЬБУ ДЕЛАЕМ КУЯНДЕ ТЧК ПРИЕДЕМ НАЧАЛЕ СЕНТЯБРЯ ТЧК ЦЕЛУЕМ АННА АЛЕКСЕЙ ТЧК=
= фото взято в интернете в свободном доступе=