Они сели в электричку с одного вокзала. Сели в один вагон. Они сидели лицом друг к другу, и их разделяли несколько мест. Ему понравился ее взгляд – тихий, задумчивый и строгий, ее волосы, хрупкость пальцев. Она удивилась его отчужденности, неловкости к окружающему, порывистости, будто механичности движений.
Он взглянул на нее и подумал, что она красива, что в ее облике воплотилась большая часть того, что долго искалось. Она взглянула на него и подумала, что он притягателен, что в нем есть что–то неразгаданное и очаровывающее, что следует найти и расшифровать.
Он подумал, что надо решиться, улыбнуться, спросить, сказать. Но тогда очень многое, если не все, разрушилось бы, от приятной картины не осталось и следа, да и удивительно лень было вставать и что-то делать, клонило в сон. Впрочем, можно было надеяться, что она выйдет на его остановке, и все как-нибудь, не развалившись, перетечет в новую стадию, слова не будут глупы, улыбки натянуты, мысли фальшивы.
Она подумала, что, нечто должно случиться; что отсутствие зацепки несправедливо, что эта обыденность должна быть разрушена.
Их взгляды встретились и задержались, изучая друг друга.
Я таков, говорил он, я смотрю на тебя с презрением, но внутри я тосклив и мягок, я потерял что-то и никак не могу найти. Я такая, говорила она, я смотрю на тебя настороженно и никогда не признаюсь в своих чувствах, но я боюсь и хочу утешения.
Электричка продолжала путь, вагон заполнялся людьми. Вскоре разделяющие их сидения заняли, и он перестал видеть ее, а она – его. Он смотрел на мелькающие за окном огни, а потом уснул. Электричка постепенно подъезжала к последним станциям; люди выходили. От шума он проснулся и подумал, что проехал свою остановку. Но еще было время. Он поискал ее глазами, но она смотрела в окно, и был конец цикла, конец пути, уже невозможно было уже выйти за пределы границ, прервать привычную инерцию. Электричку тряхнуло, объявили его станцию. Он подождал, потом прошел к выходу. Теперь их разделяло стекло тамбурной двери. Раздалось шипение, он вышел и направился к возвышающимся в темноте зданиям, а она поехала дальше.