В связи с любознательным отношением русской невестки к сирийскому укладу жизни тётки потихоньку взялись за её перевоспитание на восточный лад. Теперь к бесконечному любованию в нарядах перед зеркалом у Аси добавились причёски, макияж и шитьё новых нарядов с приходящей на дом портнихой. Затем началось обучение умения принимать гостей, правильно наряжаясь к их приходу.
В дом каждый день кто-то приходил. Сейчас в основном приходили гости, которые, как и говорил Бальтазар, несли и несли подарки молодожёнам. Этот народец Ася и должна была принимать со всей душой, усадить за стол и угостить самолично приготовленными сладостями и чаем. Угощение надо было напечь к их приходу желательно самой. Основную возню на кухне и уборку по дому осуществляла прислуга, и хозяйки с Асей появлялись на кухне в их отсутствие для того, чтобы испечь тортик или печенье. Старательная Асиля со своими задачами всегда справлялась на «отлично!»
Далее её учили правильно наряжаться для того, чтобы ходить в гости. Наряжаться учили и к приходу с работы мужа, ублажая его вкусным ужином. Это у Аси получалось непревзойдённо! Своим сказочным видом она всегда настолько поднимала настроение Бальтазара, что у него проходила всякая усталость, и после ужина он уносил её на руках в супружеское ложе. Там уже никакие наряды не рассматривались. Супруга котировалась только в обнажённом виде!
И если Ямина всё это презирала всеми фибрами, подолгу исчезая из дома по своей работе журналистки в командировки, то женщины возились с Асей, словно девчонки с большой полюбившейся куклой. Они даже взялись учить её восточным танцам, пригласив на дом лучшую учительницу. Это было что-то!.. Теперь из Аси Шахерезада получалась вообще настоящая! Словно после тысяча и одной ночи наступила победная тысяча вторая сказка. Просыпаясь по утрам в шёлковой постели, Ася непроизвольно осеняла себя крестом и с широкой улыбкой шептала:
- Господи, какое счастье, что меня столкнула судьба с этим православным сирийцем! Ведь я живу, как в сказке! Прислуга, лучшие наряды, немереная куча драгоценностей, фантастические ночи с любимым, всевозможная еда и баловство выпечки по желанию, танцы, о которых я и не мечтала!.. Да какой бы москвич мне устроил такую жизнь?!
И она ещё крепче любила супруга. А потом как-то позвонила домой в Судогду и заявила родителям:
- Мама, папа, я остаюсь жить здесь!
- Что значит «здесь»?! – оторопели мама с папой и выдвинули ряд жутких ужасов: - Мы тебя родили что ли для восточных закоулков с мечетями?! Что тебе делать среди исламистов?! Ведь там в основном исламисты! Ты не забыла об этом?!
- Ну какие «закоулки с мечетями» и при чём тут «исламисты»? – рассмеялась Ася и пояснила: - Во-первых, мы живём в христианском районе, где полно церквей! Во-вторых, здесь есть университеты, институты, много музеев, парков и есть оперные театры. Даже метро есть.
- И что из этого?! – не согласились родители и заявили: – Ты находишься среди этого народа!
- Ну это же не сектанты! – возмутилась Ася и разбушевалась от обиды: - Ничего не знаете, так и не говорите всякую чушь! В Сирии любую религию уважают! Даже иудеев хоть и не любят, но никого не притесняют из них! Вот опасная секта Иеговы тут запрещена! И, между прочим, в Дамаске случилось много того, что вошло в Ветхий Завет. Например, здесь жили Адам и Ева, а Каин убил Авеля!
С такими аргументами родители вынуждены были снова признать, что у дочери участь совсем даже неплохая.
А Бальтазар в своё свободное время показывал Асе красоты Сирии, свозив её и в пустыни, и на равнины, и в горы. Ася увидела великолепный оазис Гута, что произошёл от жизненно важной реки Барады, начало которой в горах Антиливана, а конец затерялся в песчаных пустынях. Была она и на Цветочном представлении в громадном парке Тишрин. Этот праздник там проводился каждый год. Ей нравилось всё несмотря на то, что здешний климат стоял жаркий, засушливый и почти без осадков. Этот «минус» компенсировала исходящая влага от Средиземного моря, вдоль которого прибрежной равниной протянулись живописные песчаные дюны. Ася полюбила Сирию так же, как любила родную Русь, своего мужа и всю его простую, заботливую, добрую родню.
Зимой, когда выдавались заморозки со снегом, Ася с женщинами занималась вышивкой, вязанием и принятием гостей на чашку горячего чая с домашней выпечкой. Она познакомилась с другими девушками сирийками, среди которых были и мусульманки. Они так же наряжались и любили ходить в гости.
Появились у Аси и православные подружки Самина и Ламис. Они с изумлением рассматривали её тяжёлую русую косу – настоящее богатство русской девушки, и много расспрашивали о жизни на Руси, смотря на Асю, как на чудо. С ними Ася отмечала Рождество и Пасху. Показывала им игры этих праздников. И, получая подарки от дедушки Мороза, девчата с разинутыми ртами слушали, как русская красавица рассказывает им сказки «Двенадцать месяцев», «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Морозко». А на Пасху они весело катали яйца и дарили друг другу обновы. После ухода подружек довольная Ася всегда с улыбкой размышляла:
- Да-аа, в Судогде ничем подобным никого не удивишь. А тут я прямо всегда «гвоздь программы»! Все тобою восхищаются и все всем довольны!
И вдруг однажды её посетила неожиданная мысль, которую она высказала вслух, почёсывая за звенящим золотом ухом наманикюренным ногтиком:
- Интересно, как бы сейчас посмотрели на меня мои одноклассницы, появись я в своих арабских одеждах, обвешенная до пупа золотом, да ещё и умеющая танцевать по-восточному? Пусть тогда завяжут узлами свои языки насчёт моего опасного выбора мужа!
После такого рассуждения ей так захотелось утереть носы подружкам, что она запросила Бальтазара:
- Хочу на родину съездить! За своими родными соскучилась. Они пока не могут к нам приехать.
Хотя родители не желали ехать в Дамаск из-за того, что мать на дочь держала обиду и коротко объясняла:
- Дорога не по карману. Копить надо.
Бальтазар услышал жену сразу!
продолжение след.---------------------