Глава 23. Случайный отдых.
Камни оказались выложенными по кругу, а внутрь вел узкий проход. Высота – мне до плеч будет, но если подобрать всякие внутренности, то, пожалуй, накроет и с головою. Затратил полчаса, чтобы выбросить залежалый снег, и очистить круглое отверстие у самого основания. Северная сторона каменной кладки оказалась скрыта сухим мхом, а у отверстия случился снаружи выход, метрах в двух от стены. В голове пока не образовалось суждений относительно назначения этого сооружения, и я приступил к обустройству ночлега. Но прежде собрал по окрестностям все, что еще могло гореть, и развел внутри костер. Дым почему-то не спешил уноситься вверх, а стелился к земле и пропадал в откопанном отверстии. Я вышел наружу – так и есть - из дыры поднималась голубая полоска и уносилась к реке. Невероятно, неведомый мне архитектор когда – то соорудил себе здесь печь! Идея пришла внезапно, и я отправился к близлежащему березняку. Срубил полдюжины трехметровых кругляков и снес к укрытию. Уже на месте подогнал по ширине крыши, накрыл сверху своею палаткой, а по углам привязал бечевкой. Костер передвинул поближе к отверстию и занялся обустройством треноги. Сегодня, пожалуй, случится торжественный ужин по случаю такого ночлега, а завтра останусь еще на сутки. Местные боги послали мне укрытие, где можно отдохнуть после тяжелого перехода, и запастись силами. А, если позволит еще и погода, то отправиться наконец на охоту. Альфа и так на меня уже косо смотрит после каши с сушеными грибами.
Впервые за много дней я ночевал в тепле. Даже ближе к рассвету красные огоньки от углей еще дышали мне в лицо своими приятными потоками, а Альфа порывалась выползти наружу, скребясь о закрывающую проход оленью шкуру. Выпустил собаку, и выбрался сам. Притороченные сани слегка покрылись искрящимся на восходящем Солнце инеем, а с реки разносилась стреляющая трескотня, наверное, от раздающихся вширь от мороза кусков льда. Взял котелок и топор, загнул на место полог, и спустился к реке. Альфа уже рыскала на той стороне и внимательно изучала неведомые ей следы. Отколол пару кусков льда, тут же искрошил, и наполнил котелок. На юге кромка неба подсвечивала темно – синим, значит к полудню сменится ветер и можно ожидать снегов. Свистнул собаку, и отправился обратно. Альфе разогрею тушенку, сам же ограничусь кружкой чая с сухарями, если уж собрался поохотиться, то налегке. Авось повезет, и к обеду будем со свежим мясом. Первые свежие следы проявились уже за соседним березняком. Заячья стайка, видимо, резвилась здесь весь вчерашний день, и теперь пропала в ближайших зарослях. Обойдя с подветренной стороны прилегающие кусты, вышел к новым следам. Первые нельзя было спутать ни с чем – дня два назад прошла пара волков. Вторые же ввели в растерянность – миниатюрные копытца змейкой уходили к ближайшим каменным скоплениям. По длине шага – точно не козел, молодой олень или кабарга. Больше некому, первых двух приходилось уже отстреливать, с кабаргой же не довелось еще повстречаться.
Пристегнул собаку к поводку, и засеменил по уходящим вверх следам. Альфа могла почуять запах зверя, но не всякого. Наверное, ее сознание, в отличие от моего, различало братьев своих меньших по своим особенным признакам, и я не мог полностью на нее положиться. Внезапно она натянула поводок, и потащила меня вперед, упираясь задними лапами о все возможное. Я зарядил оба ствола, и взял ружье на изготовку. Следы пропадали в каменной россыпи, и я отстегнул собаку. Она умчалась вперед, и через мгновение разразилась яростным лаем. Внизу, среди камней проявились следы уже разыгравшейся трагедия, видимо здесь хищники поджидали свою добычу, и у нее не было шансов на спасение. Осталась нетронутой голова, да пара копыт, остальное, скорее всего, растащили по окрестностям. По застывшим бурым пятнам и остаткам выходило, что все случилось более суток тому назад. Осмотрел в монокуляр прилегающие к лесу камни – именно туда уходили следы, и в ту же сторону случится мой завтрашний путь. В районе Тунгуски волк – редкий встречный, в последние годы была объявлена на них охота, и, видимо, что они переместились ближе к северу. Альфа подобрала одну лапу, и теперь смотрела на меня вопросительно. Я развернулся, и пошел боковым курсом в сторону лагеря. Где – то там должна быть заячья лежка, а лучшей добычи и не нужно. Поднялся на пригорок, внизу в паре километров, как на ладони – река, и темный квадрат нашего пристанища, а от невероятных размеров дневного светила выступают на глазах маленькие капельки влаги.
Видимо, наспех насладившись чужой добычей, Альфа неслась скачками в гору, и не дождавшись ее явления, я оттолкнулся палками, и заскользил вниз. Первого русака она взяла почти сразу же. Я еще удивился его окрасу – белая шерстка, и серые лапы. Сквозь стекло монокля успел рассмотреть, как пес сбил несчастного на бок, но получив лапой по ушам, отскочил в сторону. Я свистнул пару раз, тем самым известив новообразовавшегося хищника, что пришла моя очередь. Заряд дроби зацепил задние лапы, и, пробежав еще с сотню метров, зайчишка, обессилев, верещал в окружавших его непрошенных гостей. Второй вылетел у самых ног, и я не дал ему шансов. Это была удача, почти восемь килограмм нежного мяса обеспечат энергией и меня, и пса на добрых три дня. И мы поспешили в лагерь. Сегодня к вечеру разыграется ветер, лучше бы со снегом, ибо тот путь, что случился накануне, требовал лишних усилий при движении по голым камням и реке. Первую тушку разделил пополам, и часть бросил в кипящую воду, остальное же сунул в кожаный мешок, притороченный сверху саней. Собаке не позволял есть сырое – мало ли что, еще подавится, или подхватит какую инфекцию. Да и варил почти час. Однажды, от той же зайчатины, провисевшей на холоде больше месяца, отпаивал Альфу и колол пенициллином почти месяц. Но нет-нет, да перепадала ей все же свеженина, но только домашней птицы или кроликов.
Сначала пошел снег, а потом завьюжило. Я успел наложить на крышу камней на тот случай, если наскочат вдруг порывы ветра, а часть снаряжения затащил вовнутрь. Изловчившись, придавил санями снаружи оленью шкуру – так будет понадежнее, если пребудет пурга. Снег на полу вытаял еще вчера, и приятная сухая подстилка располагала к длительному времяпровождению. Я достал альбом и цветные карандаши. Последнее время в своих тетрадях каждое повествование начинал и заканчивал чьим – то рисунком, и в прошлый раз случился тот самый мальчонка, плывущий в лодке один по реке. Где он сейчас, и сбылись ли мои наставления? Вывел на первом листе сегодняшнюю дату, хотя и не был уверен в ней, и приступил к сканированию своего теперешнего жилища, камень за камнем, слово за словом. Порывы ветра временами усиливались, и сверху неслась череда похлопываний брезента о крышу, да поскрипывание непрочно уложенных кругляков. Все, как в тайге, в случайной промерзшей хижине, и я предавался в этот миг спокойствию и равновесию – такая родная стихия явилась в гости, что даже Альфа с закрытыми глазами наблюдала за моим новым представлением. Совсем скоро нас немного задует, а завтра, в который уже раз первым делом на морозный воздух вытолкну пса, а следом уж выберусь сам, что бы продолжить случившееся накануне повествование…