После приобретения дачного участка мамой Толика, он со старшим братом Юрой проводили каждое лето за городом. Озеро, лес, да и сам огород ежедневно одаривал их своими богатствами. Содержимое магазинных полок в миллионном городе не шло в сравнение с тем, что давала природа, причём безвозмездно. Уже некуда было девать рыбу, мальчишки сгружали карасей в большой бак, вкопанный в землю, и чугунную ванну с водой для полива из озера. У них всегда была свежая рыба, которая даже зимовала в баке, вмерзая в лёд. Юра научился вязать мордушки из алюминиевой проволоки, которую расплетал из силового кабеля линий электропередач, куски которого находились то тут, то там. Огромная резиновая автомобильная камера от грузовика служила им плавсредством. Юра закрепил на камеру деревянную сидушку, и можно было плавать по озеру даже вдвоём. Где мальчики всё это находили, мама не знала, но доверяла им и знала, что они никогда не поступят плохо — не украдут что плохо лежит. Действительно, всё мастерили из подручных средств, найденных на свалке, или того, что взрослые отдавали ребятам как ненужное.
Улов карасиков и гольянов, обваляв в муке, жарили в масле на сковородке. Хрустящие плавники зажаренной рыбы были их излюбленным лакомством. Когда рыба приедалась, мальчики ходили в лес по грибы и ягоды. В лесу были заросли дикой смородины и малины, поляны земляники и костяники. Сначала мальчишки наедались, а потом уже собирали ягоду в корзинку. Вечером, к приходу мамы с работы, на столе стоял суп из белых грибов или жареная картошка с подберёзовиками в сметане.
Мальчики с детства были самостоятельные и не нуждались в опеке взрослых. Разница в возрасте в десять лет почти не сказывалась на их общении, как казалось пятилетнему Толику. Он не стремился взрослеть, но и не отлынивал от семейных обязанностей, ссылаясь на свой малый возраст. Все делают и он делает. В детском саду воспитательницы частенько высказывали своё недоумение его маме: «Почему Толик, как остальные дети, не стремится быть взрослым? Аргумент, что это делать нельзя, потому что ты же уже большой, с ним не срабатывал. Он всегда отвечает, что Толя маленький и ему всё можно». Жизнь показала его правоту. Всему своё время, не следует перескакивать этапы взросления и вменять малышам, что они уже большие и должны что-то и кому-то. Иначе потом придётся возвращаться и делать работу над ошибками.
Позавтракав, он отправился к огромной куче песка, который недавно им привезли и свалили на дороге напротив их домика. Мальчики вместе с мамой постепенно перевозили песок на свой участок и к окраине леса, где они сажали картошку. Толик тянул за верёвку игрушечный металлический самосвал, нёс лопатку. Ему нравилось возить песок на своём грузовике. По дороге заметил слегка ржавую трубу. Он прихватил её с собой в песочницу. Труба была гладкой и ровной с небольшим выступом в виде пампушечки на одном конце и прямоугольным приспособлением с выемкой на другом. «Чем не мушка и приклад? Будет пулемёт», — смекнул мальчик и начал окапываться в песке. Индивидуальный окоп для стрельбы лёжа выкопан, сектор обстрела — дорога. Брат подошёл к Толику с тыла, когда тот строчил из своего воображаемого пулемёта по такому же противнику.
— Что это у тебя? — спросил Юра и взял трубу в руки.— Это мой пулемёт, поставь на место, скоро враг снова пойдёт в атаку.
— А ну-ка, пойдём со мной, — брат зашёл в дом и вышел с деревяшкой. Это был приклад со спусковым крючком. Он приложил к нему трубу. Они соединились, став одним целым. Это было настоящее охотничье гладкоствольное ружьё со следами ржавчины.
— Ты где нашёл ствол от ружья?
— Вон там в траве у дороги, — ответил Толик.
— Я тоже, но в другой стороне.
По всей видимости, кто-то так избавился от ружья, разбросав его части в разные стороны. Они поискали в траве и нашли ещё одну недостающую часть — цевье, которое крепилось под стволом. Позже выяснилось, что ружьё неисправно и ему требуется серьезный ремонт, с которым помог сторож садового общества, где была их дача. Сторож был из местных, и деревенские не захаживали к садоводам. Поэтому за дачное имущество можно было не опасаться. Юра частенько пропадал у сторожа, дружил с его детьми. Был для них своим. Толик не стремился со всеми знакомиться — ему хватало и собственных увлечений, нравилось быть с самим собой или со старшим братом. Деревенская ребятня не могла его чем-то заинтересовать.
Кто бы мог только представить, что у него с Юрой — собственное ружье, одно на двоих. Труба, то есть «дуло», — это же его находка. Позже Юра раздобыл через знакомых настоящие бывшие в употреблении охотничьи патроны. Сначала это были металлические гильзы, в которые он вставлял новые капсули, насыпал порох и дробь. Забивал гильзы войлочными пыжами. Позже появились цветные картонные патроны с разными картинками на них и указанием размера дроби. Всё это Толик мог держать в руках по отдельности. Гладить восстановленное, надраенное и смазанное машинным маслом ружьё, нюхать ствол и отстрелянные гильзы, играться с дробинками. Вскоре у них появилась безмоторная лодка. Брат подрабатывал по вечерам грузчиком на хлебозаводе и накопил требуемую сумму. Мама предлагала ему финансовую помощь, но он отказался, зная, как ей непросто одной растить сыновей. Да-да, огромная металлическая складывающаяся трёхместная лодка, которой не хватало только мотора. Но на озере, где плавали стаи диких уток и лысух, лодочный мотор и не был нужен, потому что оно было неглубокое и затянуто тиной. Плоскодонка лихо скользила по воде на одних только вёслах. Брат не брал Толика на охоту, потому что это было уж точно не по его возрасту. Да и охота эта считалась огромной наглостью и по советским законам браконьерством, но младший брат об этом, конечно, тогда не знал. Для него было всё разрешено, что не запрещено мамой. Ещё совсем маленьким он просил маму не оставлять его дома одного, чтобы он чего-нибудь не натворил по незнанию, за что его потом могли наказать.
Юра со сверстниками охотился на уток вечером, когда начинало смеркаться. Утки уже плохо видели в темноте и подпускали ближе. На утро на столе появлялись новые блюда из трофейной утки — грудки жареные с дробью и без, утка вареная «резиновая» или тушёная. Но всё это было так вкусно, потому что добыто своими руками и творилось не для потехи, а ради пропитания. Толик видел только живых уток и лысух, которые плавают на озере, добытых в лодке или уже ощипанных как из магазина. Издалека с берега слышал выстрелы и видел клубы дыма.
Многим будет непонятно, как подростки могли открыто охотиться с ружьём на озере напротив деревни у городской черты. Где был участковый милиционер? Позже, когда Толик подрастёт, то узнает золотое правило — чужие здесь не ходят, или запрет не действует для своих. Так можно было ходить ночью по соседней деревне, где все знали мальчишек-дачников как друзей сторожа. И никто с ними не задирался. Или гулять по району в городе, никого не опасаясь. Ведь чужие здесь не ходят! Это сейчас нужно собрать кучу справок и разрешений, чтобы только приобрести охотничье оружие, а потом соблюдать условия хранения и перевозки. Прочитав перечень требований, сразу передумаешь становиться охотником. А тогда было можно без разрешения, если очень хочется. Это было просто и естественно, как дышать без команды и ограничений.
История ружья грустная. После армии Юра почему-то женился на несовершеннолетней избраннице из деревни у свинофермы, соседней с дачами. Хотя его два года ждала городская, образованная девушка, с которой он учился в школе. Это был его роковой выбор в жизни. Не всё в молодой семье ладилось, и в эмоциональном порыве, в момент отчаяния он хватался за ружьё, чтобы свести счёты с жизнью. Его тесть отобрал оружие и уничтожил, чтобы тому было неповадно. Садоводы опрометчиво уволили сторожа, и местные деревенские жители стали совершать набеги и вскрывать домики дачников, чтобы поживиться. Семье пришлось продать дачный участок и искать уДачу в другом месте.
17.01.2023
Фото из Интернета
Сборник рассказов «Крупинки детства» http://proza.ru/avtor/zhiznobud&book=1