В доме Параскевы жизнь шла спокойно, как вдруг Миша прибежал из леса один.
– Что случилось? – сердце Пары замерло. – Вас схватили немцы или полицаи?
– Нет, баба, нет, – запыхавшись, ответил Миша. – Аня всё поняла!
– Ух! – присела на скамейку Пара. – Это уже не так страшно. А что она поняла?
– Когда шли к лесу, Саша споткнулся и уронил корзинку. Из неё картошка и лук. Аня стала спрашивать, почему картошка и лук в корзине. Саша начал что-то врать, но Аня не верит. Сейчас он Ане зубы заговаривает, а меня послал за тобой. Мы не знаем, что делать.
– Ладно. Оставайся здесь и присмотри за Машей. Она сейчас во дворе играет. А я пойду к Саше и Ане. Что-нибудь придумаю. Если я задержусь, то в печи щи горячие. Сам поешь, и Машу накормишь. Справишься?
– Конечно! – гордо ответил мальчик.
Пара открыла заслонку печи, приподняла ухватом и вытащила на шесток большой горшок со щами.
– Вот. Так тебе проще будет щи разливать.
По дороге к лесу, Пара сосредоточенно обдумывала ситуацию: «Сказать Ане правду? Это посвятить в тайну помощи партизанам ещё одного человека. Плохо. Опасно. Не сказать? А как объяснить? Может и не поверить. А если поверит, а потом случайно об этом кому-нибудь из подружек скажет? Те своим мамам скажут. Ужас! Тогда всем нам точно конец! Нет. Придётся Ане всё честно рассказать. Она ровесница Мише. Должна понять».
– Саша! Аня! – позвала Пара, подойдя к опушке леса. – Ау! Ау!
«Ау» – услышала она тихий отклик и пошла навстречу. Вскоре встретились. Саша был растерян, а Аня возбуждена.
– Баба, почему у Саши в корзине картошка и лук?
– Я ей объяснял, что мы хотели в лесу картошку на костре пожарить, а она не верит.
– А чему верить? – хитро усмехнулась Аня. – Спичек у нас давно нет. Ты огонь в печи от углей зажигаешь, а ни у Саши, ни у Миши в корзинках углей нет. Зачем тогда картошка?
– Анечка, ты большая или маленькая? – серьёзно спросила Пара.
– Большая, – удивлённо ответила девочка.
– Никакая ты не большая! – возразил Саша.
– Это почему я не большая? – возмутилась его сестрёнка. – Мама мне всегда говорила, что я большая и должна ей помогать. Я ей помогала, поэтому я большая.
– Не спорьте, – примирительно остановила их Пара. – Аня. Ты большая, и поэтому пришло время доверить тебе большую тайну.
– Тайну? – улыбнулась девочка. – Да, Анечка, тайну. И не улыбайся. Идёт война. Страшная война. Вы должны быть большими. Кругом беда. Ваш папа и папа Миши и Маши воюют. И мы даже не знаем, живы ли они. Мы с мальчиками решили помогать тем, кто воюет.
– Как помогать? – распахнула глаза девочка. – У нас же нет ружья.
– Нет. Оружия у нас нет. Но помогать тем, кто сейчас воюет, мы можем.
– Как, бабушка? – не поняла Аня.
– Далеко-далеко в лесу прячутся дяди. Когда тут шли бои, они не смогли отступить вместе со всеми. У них есть оружие. Они иногда выходят из леса и убивают злых немцев.
– Таких, как наши?
– Не таких, Анечка, не таких. Нам очень повезло, что мы встретились с добрыми немцами. Но ты, наверное, уже слышала, что в соседней деревне расстреливали взрослых, а детей даже кололи насмерть вилами.
– Да. Слышала.
– Вот с такими плохими, очень злыми немцами и полицаями воюют дяди, которые живут сейчас в лесу.
– Это партизаны, – догадалась девочка. – Я знаю, что ...
– Не говори этого слова, – строго оборвал её Саша. – Нам же всем бабушка запретила говорить это слово.
– Да, Анечка, это слово никогда не произноси!. Если кто-нибудь услышит от вас это слово, то нас всех убьют. Поняла?
– Поняла, бабушка, – серьёзно ответила девочка.
– Так вот. Дядям в лесу нечего есть. Саша и Маши ходят за грибами и понемногу носят им еду. Но это страшная тайна. Если кто-нибудь об этом узнает, то меня застрелят, а всех вас и Машу тоже будут колоть вилами до самой смерти. Поняла?
– Поняла, бабушка, – испуганно кивнула Аня. – А почему мне раньше об этом не сказали?
– Потому что это смертельный риск. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Сейчас Саша пойдёт дальше в лес и передаст картошку и лук дяде в лесу, а мы с тобой пособираем грибы.
– Бабушка, давай еду из Мишиной корзины в мою переложим. Мне с одной корзиной удобнее идти.
– Конечно, конечно, – согласилась Пара. – Мы тут походим, а ты, когда возвращаться будешь, аукнешь, и мы встретимся.
Саша вернулся довольно быстро. Решили пойти дальше в лес, чтобы набрать больше грибов. Домой вернулись уже после обеда.
– Ну как? – вопросительно глядя в глаза бабушке, спросил Саша.
– Всё нормально. Но об этом ни слова, – тихо ответила Пара. – Вы щи поели?
– Поели, бабушка, поели. Маша сыта и сейчас опять играет во дворе.
– Хорошо. Тогда мы сначала пообедаем, а потом уже будет грибы перебирать и чистить.
– А мне что делать? – спросил Саша.
– А ты достань свой русско-немецкий словарь и учи немецкие слова. Школа закрыта. С первого сентября учиться уже негде, но учиться вам всем надо.
– Как? Без школы? – удивился Миша.
– А что делать? Будем и без школы книжки читать, – объяснила Пара. – Не расти же вам неучами.
Параскева потрогала горшок со щами.
– Не остыли ещё. Садимся за стол.
Вечером вернулись со службы немцы. И тут Саша не утерпел похвастать своими познаниями в немецком языке.
– Das ist Samowar, – гордо сказал он.
– О! Sehr gut! (Очень хорошо!) – воскликнул Йохан. – Begann unsere Sprache zu lernen! Grossartig! Sie werden unser ;bersetzer sein. (Начал изучать наш язык! Отлично! Будешь нашим переводчиком.)
Из сказанного Саша понял только первые два слова, обрадовался и произнёс ещё только что выученное:
– Tee trinken. (Пить чай.)
– Richtig. Wir werden Tee trinken. (Правильно. Мы будем пить чай.) – похлопал его по плечу Гельмут.
Немцы оживились. Ободренный похвалой Саша, показал на печь:
– Ofen.
– Gut gemacht! (Молодец!) – поддержал его Пауль. – Das ist ein russischer Ofen. (Это русская печь.)
Саша понял только первое слово: «Gut» (Хорошо.) и сказал ещё два выученных слова: Tasse, L;ffel (чашка, ложка.)
– Richtig. Dаs ist eine Tasse. Das ist ein L;ffel, – подтвердил Алёша, показывая на чашку и ложку.
За стол сели в хорошем настроении. Пара поставила каждому чашку чая, а немцы положили всем на блюдечки по кусочку сахара.
– Danke! Спасибо! Спасибо, – дружно поблагодарили их дети.
Вечером Алёша и Густав увидели в сенях большой таз с мокнущими в воде грибами и стали что-то спрашивать. Пара ничего не поняла и позвала Сашу:
– Что они говорят?
– Не понимаю. Я этих слов не знаю.
– Саша, они показывают на грибы. Значит, что-то связанное с грибами. Посмотри в словаре.
– Точно! – открыв словарь, подтвердил мальчик. – По-немецки грибы – Pilze.
– Warum liegen Pilze im Wasser? – медленно повторил Густав.
– Wasser – это вода. Это я понял, – сказал Саша. Наверное, он спрашивает, почему грибы в воде.
– Наверно. Скажи, что мы будем солить грибы на зиму.
– Скажи. Как я скажу? – удивился Саша. – Я так сказать не могу.
– А ты кратко скажи: грибы, вода, соль, зима, – посоветовала Пара.
– Сейчас, – полистал словарь Саша. – Pilze, Wasser, Salz, Winter.
Густав и Алёша заулыбались.
– Саша, у нас соли мало. Только эти грибы посолить сумею. Я не могу тратить на грибы всю соль. Щи и кашу, да всё всегда солить надо. А было бы хорошо заготовить на зиму солёных грибов. Это хорошая еда. Попробуй попросить у них соль.
– Как попросить? Что надо сказать?
– Точно не знаю. Скажи: грибы, соль, зима, еда. Соль мало. Соль просить.
– Pilze, Salz, Winter, Essen, – медленно сказал Саша и добавил по словарю: Anfrage. Salz.
Густав и Алёша переглянулись и кивнули головами.
– Кажется, поняли, – облегчённо вздохнула Пара.
На следующий день с утра зарядил дождь. Поход в лес был невозможен, но Пара дала каждому работу. Маша кормила кур и подметала в курятнике, Миша заготавливал лучинки для самовара, Аня убиралась в доме, а Саша во дворе под навесом чистил песком до блеска самовар. Пара придерживалась давней традиции трудолюбивых крестьянских семей: детей с раннего детства приучали к труду. Игры не отменялись, но каждый должен был иметь обязательную работу по дому.
После обеда Пара потребовала, чтобы дети чему-нибудь учились. Нашли книгу сказок и начали её читать по очереди. Один читает, а все остальные слушают. Отговорки о том, что некоторые сказки кто-то знает, Пара не приняла:
– Читать сказки вслух по очереди и слушать всем. Потом придумаем, что ещё изучать будем.
– У нас книг мало, – заметил Миша.
– Надо у кого-нибудь поспрашивать. Может, у кого-нибудь ещё какие книги есть? – предложил Саша.
– В школьной библиотеке книг много, – вспомнил Миша.
– Там, конечно, книг много, но школа теперь занята солдатами, – заметила Пара. – Туда ходить нельзя. Будем учиться по тем книгам и учебникам, которые у нас есть. А ты, Саша, учи немецкие слова каждый день. Нам всем это очень нужно. Потом и нас немножко научишь.
Читали до сумерек. Вечером пришли немцы. Густав отдал Паре большой кулёк соли.
– Danke, Danke, – уже по-немецки поблагодарила его Пара.
Как только дожди прекратились, Пара снова отправила детей в лес. Впереди была суровая зима. Надо было, как можно больше заготовить грибов. На этот раз уже в каждой корзинке детей на дне лежала картошка, немного моркови и лука. На встречу с лесным человеком сначала пошёл Саша, потом Миша. Аню решили на встречу не пускать. Её корзину отнёс Саша. Лесной человек был очень доволен и предупредил, что следующий раз с ним придёт ещё один дядя. На всякий случай у него должна быть замена.
Немцы не очень понимали, зачем Пара складывает грибы в бочонок, пересыпает их солью и перекладывает укропом, листьями чёрной смородины и ещё какими-то листьями.
Дети приносили из леса не только грибы, но и зелёные листья сныти. Мальчики сами крошили их сечкой в небольшом деревянном корыте, изготовляя «хряпу борову». Боров с удовольствием ел эту зелёную массу, немного посыпанную солью.
Вскоре сильно похолодало. Грибы сошли на нет, но Пара решила ещё заготовить на зиму клюкву. Аню и Машу оставила дома, а с мальчиками отправилась к болоту. Там уже односельчане проводили сбор ягод, но Пара решила ещё поискать. В условленном месте они встретили Николая, с которым мальчиков ещё ранее познакомил Семён, и передали ему овощи и картошку с огорода. Дядя Коля, как его стали называть мальчики, попросил принести соли. Оказывается пища без соли не просто невкусная. Это ещё можно пережить. Но без соли возникают серьёзные болезни. Люди слабеют, теряют аппетит, начинаются рвоты и даже судороги. Пара и мальчики не знали этого и пообещали назавтра принести соль.
Поход за клюквой был неудачным: собрали мало, но на следующий день опять пошли к болоту. Теперь пошли уже не столько за клюквой, сколько для того, чтобы передать в лес соль, благо немцы снабдили её достаточным количеством для засолки грибов и овощей.
В хорошем настроении Фёдор шёл по селу. День был солнечный, и всё его радовало. По пути встретил старика Трофимова.
– Здорово, Васильич! – приветливо махнул ему рукой Фёдор.
– Здорово. Только я тебе не Васильич, а Егор Васильевич.
– Что так сердито отвечаешь? – удивился Фёдор. – Да ещё с пустыми вёдрами.
– За водой иду, вот и вёдра пустые.
– Настроение плохое? Не сердись! Меня тоже не по имени-отчеству называют. – примирительно заметил Фёдор.
– Тебя правильно называют. Молод ещё для имени-отчества, – строго ответил старик.
– И когда же я дорасту до имени-отчества? – улыбнулся Фёдор
– Когда? – старик строго окинул взглядом его с ног до головы. – Может, и никогда.
– Это почему же? – уже без улыбки поинтересовался Фёдор.
– Доверие и уважение людей ещё заслужить надо.
– А я сейчас не заслуживаю? – нахмурился Фёдор.
– Нет.
– Это почему?
– Что тебе объяснять? Не дурак. Сам понимать должен. Сторонятся тебя люди.
– Сторонятся, потому что я полицаем служу.
– Служу? – усмехнулся старик. – Служат для хорошей цели. А какая у тебя цель?
– Деньги заработать, жениться.
– Так это не служба, а работа за хлеб.
– И что плохого в том, что я хлеб зарабатываю?
– Мог бы и без этой, как ты говоришь, «службы» зарабатывать. Ты же из крестьян. Я твою родню знал. Крепкие были мужики. А сейчас новая власть колхозы разогнала, и каждый получил надел. И ты получил. Что не работаешь?
– Я работаю.
– Да где ты работаешь? Свой надел Митьке сдал, а сам вот полицаем по селу гуляешь. Лёгкие деньги по душе пришлись.
– Какие они лёгкие? Меня и убить могут.
– Могут, – согласился Егор Васильевич. – Так ты уйди из полицаев и работай, как твой отец и дед работали.
– Уйди, – задумался Фёдор. – Сейчас и уйти опасно. Спросят, почему уходишь.
– Вот. Немного на немцев и поработал, а уже в зависимость попал. А ну как Красная Армия вернётся? Вот тогда тебя уже строго спросят!
– Не вернётся, – уверенно ответил Фёдор. – Сам видел, как от немцев красные быстро отступали. Сейчас немцы говорят, что они уже под Москвой. Скоро возьмут Москву.
– И что с того? Наполеон и Москву взял, а потом и армию потерял, и сам еле ноги унёс, – строго напомнил Фёдору старик.
– Разница есть.
– Это какая?
– При войне с Наполеоном мы теряли узкую полоску земли, а сейчас немцы наступают широким фронтом от Ленинграда до Чёрного моря.
– Знаешь, Фёдор, я не сторонник большевистской власти, но наш народ знаю. Никаким немцам мы подчиняться не будем. Что будет, я не знаю, но ты себя кровью не пачкай. Это я тебе по-доброму говорю, – уже примирительно посоветовал старик.
– Хорошо, Егор Васильевич, но ты мне всё настроение испортил со своими пустыми вёдрами.
Фёдор вздохнул и уже с мутными мыслями пошёл дальше.
* * *