Секретный пакет

               
                Посвящается
                военным лётчикам
                аэродрома Сосновка
                блокадного Ленинграда
   


Было раннее утро марта 1942 года. Из первого подъезда двухэтажного бревенчатого дома, на одной из улиц окраины Ленинграда, в районе аэродрома Сосновка, вышли двое мужчин. На них были длинные меховые брезентовые куртки с высокими воротниками, хромовые сапоги и шапки – ушанки с кокардой, которую носили военные лётчики.

   Это были: командир 22 отдельной эскадрильи связи майор Евтеев и, командир звена этой же эскадрильи, капитан Реутов. Они, как и весь лётный состав авиации базирующейся на аэродроме, были расселены в домах гражданского населения не далеко от аэродрома.

   Ночью прошёл мокрый снег. Офицеры первыми из жителей дома протаптывали дорожку к дороге, на обочине которой стояла полуторка – фургон, зелёного цвета с красными крестами на бортах.

   Кругом была темень. На уличных деревянных столбах давно не включалось уличное освещение. В домах были опущены шторы затемнения. Воздух был пропитан влагой, офицеры ощутили потепление в сравнении с предыдущим днём. — Наверное, сейчас туман, произнёс Реутов, идущий сзади своего командира. — Возможно! Очень сырой воздух. — Ответил командир эскадрильи.

   Автомобиль тронулся. Синий цвет фар тускло освещал дорогу. Она была не длинной. Санитарка подъехала к землянке, которую человек, не знающий места её нахождения, не смог бы увидеть в кромешной темноте и тумане.
   — Встать, смирно! — Скомандовал начальник штаба эскадрильи при входе в землянку майора. После доклада командиру, вставшие офицеры и сержанты в меховых комбинезонах, сели на лавки, установленные в четыре ряда с левой стороны от входа. Напротив, стоял стол, сколоченный из некрашеных досок. Справа вдоль стены стояло ещё четыре таких же стола. За ними сидели мужчины в такой же одежде как командир.

   В землянке пахло сосной от неокрашенной, сколоченной мебели, и дощатых стен. Сосны, спиленные в лесопарке при строительстве аэродрома, были использованы для создания уюта землянок.

   Командир эскадрильи, окинув взглядом, присутствующий лётный состав эскадрильи, обратился к офицеру за первым столом, слева от него. — Пётр Иванович, вчера не возвратился сержант Никонов с задания. О нём нет сведений? — Пока нет. — Услышали присутствующие спокойный ответ.

   Командир предоставил слово комиссару эскадрильи. Тот, поднявшись с табуретки, чётко доложил обстановку на фронтах, известную из газет.

   В землянку вошёл военнослужащий в тёплом комбинезоне, в шапке с красной звездой. — Синоптик младший лейтенант Сивков. Товарищ майор, разрешите доложить метео обстановку. — Обратился офицер к командиру эскадрильи.

   Из доклада метеоспециалиста, присутствующий лётный состав понял, что вылетов из-за погоды не будет. Командира, ставившего задачу лётному составу на день, и присутствующих в штабе, отвлёк звонок полевого телефона на столе майора. — Евтеев. — Подняв трубку, ответил командир.

   Присутствующие не слышали речи позвонившего. — У нас туман. Прогноз не лётный на весь день. — Ответил командир эскадрильи и положил телефонную трубку рядом с аппаратом.

   — Пакет нам везут, — тихо сказал майор. — Адрес доставки на конверте. Сегодня доставить его не сможем из-за погоды.

   Через несколько минут снова раздался звонок. — С кем начал разговор командир эскадрильи, личный состав не понимал. Чтобы не помешать разговору, соблюдали полнейшую тишину.

   — Я понимаю Вас, товарищ пятый, но сейчас туман. Прогноз на день очень плохой.
Присутствующие в землянке не слышали объяснений старшим начальником важности пакета.
   — Понял Вас, товарищ пятый. При малейшей возможности вылет я организую. До свидания.

   Пилоты поняли, что кому – то из них предстоит подготовка к выполнению боевого задания. — Вы всё слышали и поняли, — окинув взглядом лётчиков, произнёс командир. Он уже оценил сложившуюся обстановку. Зная уровень подготовки каждого из своих лётчиков, подумал, — нужно самому лететь. Туман рассеется, но метеоусловия будут ужасно плохими.

   Помолчав, продолжил, — товарищи лётчики, сегодня день учёбы. Занятия провести комиссару эскадрильи, штурману эскадрильи, старшему технику. При наличии минимальных условий для взлёта, задание по доставке секретного пакета выполнять буду я. Старшему технику обеспечить подготовку самолёта к десяти часам.

   — Прошу Вас Николай Юрьевич, обратился офицер к штурману эскадрильи, — по прибытию пакета, подготовить для меня карту с проложенным и рассчитанным маршрутом в пункт доставки пакета, и назад.

   Комиссар авиационной эскадрильи начал занятия с лётным составом здесь, в штабной землянке. Майор Евтеев, чтобы не терять время, направился в землянку, находящуюся рядом. В ней хранилось лётное обмундирование лётного состава эскадрильи.

   Она же выполняла роль красного уголка. На столах были разложены газеты, домино и шахматы. У столов стояли лавки. В этой комнате лётчики проводили время в ожидании получения приказа на боевое задание. Здесь же отдыхали, возвратившись на аэродром.

   Офицер, не спеша, надел меховой комбинезон и унты. Из кобуры, пристёгнутой к портупее, вытащил пистолет, осмотрел его, проверил наличие патронов в обойме, и положил его во внутренний, на уровне груди, верхний левый карман комбинезона.
Засунул руку в правый карман, такой как на брюках, вытащил из него несколько обойм пистолета, осмотрел, возвратил на прежнее место.

   Из левого кармана, как на брюках, вытащил гранату - лимонку. Проверил состояние чеки. Вспомнил, как лимонку, два месяца назад, получил в подарок от пехотинцев, вытащивших его из горящего самолёта на нейтральной полосе.
Когда прощался со своими спасителями, один из красноармейцев протянул ему эту гранату, — Возьми лётчик. Может быть, когда-нибудь пригодится.

   С тех пор, эта граната, как талисман, с ним во всех полётах. Восемь месяцев войны приучили офицера тщательно готовиться к любому вылету, и быть готовым к любой ситуации.

   Переложил финский нож из правого внутреннего кармана в правое голенище унтов, командир эскадрильи направился в штабную землянку.
Начальник штаба получил пакет из рук прибывшего старшины. После оформления полученного секретного документа, передал в руки командира эскадрильи, попросив расписаться в специальной тетради.

   Майор Евтеев сразу причитал адрес доставки. Кроме номера войсковой части, он с большим вниманием читал название населённого пункта Погостье.
Авиационный командир предположил, что в его руках важный документ взаимодействия Ленинградского и Волховского фронтов при прорыве блокады Ленинграда. Он почувствовал свою причастность к решению стратегического плана командования Красной Армии.

   Штурман, отработав маршрут на карте, передал командиру. — Посмотрите, товарищ майор. Предлагаю обойти Шлиссельбург, занятый немцами, полётом через южную оконечность Ладожского озера в сторону Волхова. Далее, выходить на Погостье над нашей территорией.

   Евтеев внимательно смотрел на карту. Изучая маршрут представлял, из прежнего опыта своих подобных полётов, возможные нюансы, к которым нужно было быть готовым.

   Изучив маршрут предстоящего полёта убедился, что в метеорологических условиях, в которых предстоит лететь, полёт будет трудным. Он, будто беседовал сам с собою. — Придётся лететь в облаках. Не будет визуальной ориентировки, возможно будет обледенение самолёта.

   Изучая маршрут полёта, давал себе вводные, которые могли возникнуть, и обдумывал действия.

   Отвернувшись к стене землянки от присутствующих лётчиков, расстегнул комбинезон, пуговицы гимнастёрки, и под нательную рубаху, поместил объёмный конверт.

   Вскоре, зазвонил телефон. Дежурный синоптик доложил, что туман начал рассеиваться. Чтобы не терять уходящее светлое время, майор Евтеев, сложив карту, с проложенным маршрутом, в планшет так, чтобы было удобно его видеть. Повесил планшет на плечо, и направился к месту самолёта, подготовленного к боевому вылету.

   По пути к самолёту несколько раз поднимал голову к небу, в надежде увидеть просвет в облаках, или хотя бы их чёткий край. Ни того, ни другого не было. Видимость ориентиров на земле была не более километра.

   Тишину аэродрома, на котором базировалось несколько полков авиации разного предназначения, разорвал рокот мотора самолёта - труженика войны, У – 2.
Взлетев, командир эскадрильи сразу перешёл на пилотирование самолёта по приборам. Из-за отсутствия прогрева земли, плотно прикрытой облаками от солнца, болтанки не было. На это обратил внимание пилот. Подумал, — хорошо, что воздух спокойный. А в облаках лететь мне не впервые.

   Пролетев минут десять в наборе высоты, заметил, что вертикальная скорость быстро уменьшается. Посмотрел вперёд. Козырёк кабины был покрыт льдом. — Обледенение самолёта. Быстрее выйти за облака! Но где, на какой высоте верхний край облаков? — Волнение охватило пилота. — Если верхняя граница высокая, то не пробив облака, придётся снижаться. Могут быть неприятные последствия.

   И вдруг он увидел появившиеся светлые, до белого цвета, отчётливые, яркие космы облаков. Самолёт, хоть и медленно, но высоту набирал. Облака остались внизу. Пилот перевёл самолёт в горизонтальный полёт.
Над головой, в просторе бесконечного голубого неба сверкало яркое солнце. Он подумал, — низкая облачность спасает меня от фашистских истребителей, сегодня они не летают.

   Выдерживая строго параметры полёта по маршруту, Евтеев начал снижение под облака. — Нужно определить под облаками своё место, уточнить курс выхода к конечному пункту маршрута. Найти место, подходящее для посадки.

  При снижении в облаках обледенение возобновилось. Он был вынужден постоянно увеличивать обороты мотора для сохранения скорости полёта.

   Посмотрев вертикально вниз, увидел туманную землю. — Низковат нижний край. Нужно уменьшить вертикальную скорость снижения, чтобы не столкнуться со случайным холмом, — подумал лётчик.

   Наконец – то, самолёт был под облаками. Но малая высота и густая дымка, не позволяли увидеть ориентиры. Обледенение продолжалось и под облаками. Скорость полёта постоянно уменьшалась. Пилот вынужден был увеличивать мощность двигателя, чтобы её не потерять, и не свалиться.

 — Всё! Обороты максимальные. При падении скорости нужно немедленно садиться, — размышлял лётчик. Вдруг он увидел под собой дома. — Деревня, здесь я сяду. Дома пропали. Разворот по компасу на сто восемьдесят градусов. Увидел ровное место. Уменьшил обороты двигателя, приняв решение на посадку.

   Лыжи самолёта заскользили по снежной целине. Чтобы видеть, есть – ли впереди препятствия, он отвернул самолёт, градусов на двадцать, вправо. Впереди был снежный простор.

   После остановки самолёта майор осмотрелся. Справа увидел рощу, слева деревенские дома. — Подрулю к домам. А вдруг здесь немцы? — Встревожился офицер. — Не буду выключать мотор. Кто – то из жителей обязательно заинтересуется самолётом, подойдет. Подожду.

   От деревни, проваливаясь в сугробе, к самолёту бежали дети. Впереди всех спешил мальчишка на лыжах, без палок. Чуть только приблизился, пилот прокричал, — здесь есть немцы? Ответа не последовало, видимо звук мотора мешал пацанёнку разобрать слова лётчика.

    Лыжник был уже близко. Офицер снова, напрягая силу голоса, спросил о немцах. Мальчик, чтобы услышал лётчик, кричал и показывал жестами, что немцев нет.
Пилот, не мешкая, увеличил обороты двигателя, и развернул самолёт для руления в сторону деревни. — Подрулю поближе к крайнему дому, разберусь где сел, что делать дальше?

   Место было ровное. Препятствий не было. Самолёт остановился метрах в двадцати от дома. Пилот заметил оживление в округе. К самолёту бежали женщины.
Он выключил мотор и вылез из кабины на плоскость самолёта, осмотрелся. Не заметив опасностей, спрыгнул на снег.

   Его окружили дети и несколько женщин. Лётчик громко предупредил, чтобы самолёт не трогали. После чего начал беседу со взрослыми. Положив планшет на плоскость самолёта, нашёл деревню, название которой узнал. Увидел, что уклонился от линии заданного пути километров на пятнадцать вправо, до линии фронта оставалось километров тридцать.

   Обратился к женщинам с просьбой организовать охрану самолёта, а он будет добираться по земле в село Погостье.

   — У нас осталась в колхозе одна лошадёнка. Подвезём тебя, лётчик, до дороги Кинешма – Погостье, до неё восемь километров. А дальше можно доехать на попутках. — Ответила женщина, выглядевшая старше других.

   Удобно разместившись на сене, устланном в санях, Евтеев ехал на единственную дорогу, ведущую в конечный пункт его маршрутного полёта.

   Дорога, до которой доехали сани проходила по лесу. Расставшись с возницей, молодой и неунывающей женщиной, он ожидал автомобиль, идущий в сторону Погостья.
Ждать пришлось не очень долго. Он увидел трёхтонку – фургон. Махал рукой, чтобы автомобиль остановился. Но, тот проехал мимо, не снижая скорости. Ожидание следующей машины продолжилось.

    Появилась полуторка. В кузове не видно было ни груза, ни людей. Машина остановилась. В кабине рядом с шофёром сидел молодой красноармеец. Окно двери, было открыто, или отсутствовало стекло, и Евтееву было удобно разговаривать с пассажиром.

   — Мне в Погостье, — с улыбкой обратился пилот к сидящим в кабине красноармейцам. — Чего это, лётчик, а не в самолёте? — Заговорил пассажир грузовика. — Да, так получилось, — ответил майор, пытаясь сохранить тайну своего путешествия.

   Пассажир вылез из кабины с винтовкой, — садись в кабину, а я поеду в кузове.
Майор, посчитав, что парень уступил своё место в кабине из уважения его возраста, сел рядом с водителем. Автомобиль тронулся.

   Водитель, красноармеец средних лет, небритый, оказался человеком неразговорчивым. Майора это устраивало. Проехав минут двадцать, машина свернула с дороги в лес, лётчик не понял, это была дорога, или просека, колеи от машин не было.

   Это насторожило майора. — Для чего водитель свернул с главной дороги в лес? — Остановитесь, куда вы едете, здесь нет дороги! — Твёрдо, громко обратился пилот к шофёру. Тот не проявил никакой реакции. — Наверное, диверсанты. Знают, что в направлении, куда мне нужно попасть, нет аэродромов. Я интересен для них. Возможно при мне важные документы, потому что добираюсь к линии фронта?

   Немедля, он выдернул из правого голенища финский нож, и изо всех сил вонзил его в правый бок шофёра. Мужчина застонал, его голова упала на руль, мотор заглох, полуторка остановилась.

   Командир эскадрильи обдумывал последующие действия. — Молодой, в кузове, не знает, что произошло в кабине. Но, если я вылезу, он может меня пристрелить. Останусь в кабине. У меня есть граната.

   Через несколько секунд, молодой красноармеец, встал в трёх метрах напротив кабины автомобиля, наставив дуло винтовки в сторону майора. Офицер держал гранату в правой руке без чеки. Выбросил её тут же под ноги предполагаемого диверсанта. Чтобы не быть задетым осколками взорвавшейся гранаты, мгновенно прижался к спинке сидения, наклонившись в сторону шофёра, держа голову между ним и задней частью кабины.

   Раздался взрыв. Офицер услышал удары осколков по автомобилю. Рассыпалось лобовое стекло, наступила тишина.

   Он выпрямился и посмотрел вправо. Напарник шофёра пропал. Майор распахнул дверцу кабины.
Напарник шофёра лежал без признаков жизни. Майор вышел из кабины. Понял, что беда миновала его.

   — Что делать дальше? Правильно – ли поступил? В голове зародилось сомнение, и тут же пропало. — Они диверсанты!

   Сложил трупы в кузов машины. Мотор запустился с первого поворота ключа зажигания. Майор Евтеев задним ходом возвратился на дорогу, которая вела к Погостью.

   Машина ехала, натужно шумя мотором. Встречный поток воздуха бил в лицо. Командиру эскадрильи пришлось на шлемофоне опустить очки.
Двигаясь по дороге, он ориентировался по населённому пункту, находящемуся перед Погостьем. Миновал его.

   Вот и Погостье! Где штаб нужной воинской части? Кругом безлюдно. — Линия фронта рядом. Наверное, население покинуло село? — Решил офицер.
Двигаясь по дороге, увидел военнослужащего, идущего навстречу грузовику. Остановился. — Где штаб воинской части? — Красноармеец, посмотрев на шофёра полуторки, молчал, рассматривая его необычное обмундирование. Потом показал рукой в сторону движения машины, — метров через триста, самый большой дом, по этой стороне.

   Майор Евтеев остановил грузовик свернув к дому, похожему на описанный. Вылез из кабины. К нему спешил красноармеец с винтовкой наперевес.
— Часовой, — решил лётчик. — Ищу штаб, — назвал номер. — Да, это он! Ответ обрадовал майора Евтеева.

   Через несколько минут он стоял в кабинете начальника штаба. — У меня секретный пакет командования Ленинградским фронтом командиру части. Как я могу убедиться, что прибыл по месту назначения? — Обратился пилот к хозяину кабинета со знаками генерал-майора на петлицах воротника гимнастёрки.

   — Подходите к столу, посмотрите оттиск печати, который поставлю на листе бумаги.
Майор убедился, что прибыл в нужную воинскую часть. — Я должен вручить пакет Вашему Командующему.

   — К сожалению, он отсутствует, находится на линии фронта, я за него. — Спокойно ответил генерал.

   Лётчик достал пакет из – под комбинезона. — Прошу представить расписку в получении пакета, — протянув его генералу, тихо сказал офицер.Получив расписку, заверенную печатью, майор положил её во внутренний правый карман комбинезона. И тут же продолжил беседу, — мне нужен начальник особого отдела. Долго рассказывать все приключения, связанные с доставкой документа. Я приехал на полуторке. В ее кузове два трупа, предполагаемых диверсантов.

   Генерал предложил посидеть в его кабинете в ожидании офицера особого отдела. Ждать пришлось не менее двадцати минут. Майор Евтеев поведал ему о том, что пришлось пережить, при доставке секретного пакета. Попросил разрешение позвонить в свой штаб. Оказалось, невозможно.

   — Товарищ майор, заночуйте у нас. Завтра по утру отправим Вас к оставленному самолёту. — Предложил начальник штаба. Майор согласился.

   Пришёл начальник особого отдела, капитан. Он предложил пройти с ним.
Оформив все необходимые документы в особом отделе, командира эскадрильи отвели в столовую. После ужина разместили на ночёвку в медицинском пункте.
Сон у майора был беспокойным. Приключения предыдущего дня оставили психологический след в сознании офицера. Кроме того, почти постоянно, гремевшие недалеко разрывы снарядов мешали сну.

   Утро следующего дня было солнечным. Над головой раскинулось небо бездонной голубизны. — И куда только делись те хмурые, серые, мрачные облака, принесшие мне столько неприятностей? — Подумал лётчик, направляясь к автомобилю, на котором должен был ехать к своему самолёту.

   Подъезжая к деревне, майор волновался, — Пропал – ли лёд на самолёте? Если не пропал, как его убрать?
Возле самолёта стояла тепло одетая женщина. — Надёжная охрана! — Шутливо обратился к ней майор.

   Лёд на передних кромках плоскостей, на воздушном винте и стойках шасси сохранился. — Нужно греть воздух кострами, чтобы подогреть двигатель. За одно, и лёд растопится, — решил лётчик.

   С помощью подошедших женщин, он развернул самолёт в навстречу ветру. Дрова принесли жительницы деревни. Перед самолётом, на безопасном расстоянии, загорелись несколько костров.

   Через час костры были был погашены. Пилот поблагодарил помощниц. Сел в кабину аэроплана, запустил мотор, и быстро порулил к месту взлёта.
Короткий разбег, и самолёт в воздухе. В прекрасном настроении майор полетел домой.

   Светило солнце, горизонт был чистым, ориентиры маршрутного полёта были видны чётко. Но, простые метеоусловия не расслабили внимание лётчика. Он знал, что его могут атаковать фашистские истребители. Чтобы не быть сбитым, ему нужно вовремя увидеть их, увернуться от атак.

   Майор постоянно осматривал воздушное пространство. При подходе к Ладожскому озеру, заметил слева, выше себя, две точки. Они росли в размерах. — Фашисты! Заметили меня. — Решил пилот.

   Он выждал, когда они начнут атаку. И тут же, энергично приступил к развороту в их сторону на максимальном режиме работы мотора. Это затрудняло прицеливание вражеским лётчикам. Огненные трассы, разрезали небо сзади него тихоходного У - 2.
После этого, он энергично развернулся в противоположную сторону с быстрой потерей высоты. Лётчик подумал, что фашисты потеряли его.

   Подлетев к своему аэродрому Сосновка, по выложенному посадочному Т, определил направление посадки, и приземлился.

   Возвратившись в штабную землянку, тепло поздоровался с теми, кто был в ней. Не переодеваясь, сразу начал звонить руководству Ленинградского фронта о выполненном задании.

   — Товарищ пятый, докладывает майор Евтеев. Ваше задание выполнено. Пакет доставлен адресату, указанному на конверте. — Коротко доложил командир 22 отдельной эскадрильи связи.

   Старший начальник поблагодарил майора. Ему неведомо было, кто выполнил важное боевое задание. Какие, ради этого, были преодолены трудности и опасности для жизни лётчика.
   
   Они оба, майор Евтеев и военачальник с позывным "пятый", верили в успех  "Любанской" фронтовой операции. Тогда они не знали, что  эта попытка прорыва блокады Ленинграда,  закончится провалом.
                Б. Аверин
               
                20.01.23.