Десятилитровая бутыль была наклонена на 40 градусов, чтобы лучи солнца падали на ее бока наиболее перпендикулярно. Жидкость в бутыли была густой, темно фиолетового, скорее черносливового цвета почти по всему объему и прозрачной, только внизу, ближе ко дну был сероватый осадок.
Бутыль стояла на мостках из толстых досок, сооруженных мною над баком и соединенных со стеной бани. Получилась уютная площадка под прямыми лучами южного солнца. По краям площадки я сделал достаточно высокие деревянные бортики. Здесь можно было загорать, окунуться в воду бака, если было очень жарко и даже скрывать от взоров соседей большую бутыль с жидкостью янтарно-фиолетового цвета. К площадке вела трехметровая деревянная лестница. Под получившимся навесом был дровяник и часть длинного верстака.
Бутыль должна стоять под палящим солнцем три недели. Перемешивать содержимое требовалось каждые семь дней, что очень удачно совпадало с моим появлением на даче. Домой нужно было возвращаться на машине в воскресенье вечером, поэтому перемешивание содержимого бутыли после обеда в субботу было совершенно к месту.
Перед перемешиванием, нужно было оценить, насколько созрела наливка, то есть попробовать. Проба, наполняемая через резиновую трубочку в довольно приличную рюмку, на второй неделе приготовления напитка показывала, что градус уже повысился примерно до двадцати, но, судя по ощущениям, нечетко. Дополнительные две пробы давали уточняющие показания, дающие примерно ту же оценку.
Каждый раз после снятия пробы, содержимое бутыли перемешивалось деревянной лопаткой с осадком для дальнейшего брожения.
На третьей неделе показания воспринимались уже как двадцать восемь градусов, а то и тридцать. Это уже было хорошо, и даже здорово! и пора было отделять зерна от плевел. С помощью трубочки я аккуратно сливал темно синюю густую жидкость в две трехлитровые банки.
Десятилитровую бутыль относил к месту, где по утрам питались перепела и выливал осадок – пусть повеселятся.
Трехлитровые банки ставил на большой, покрытый красивой коричневой пластмассой, обеденный стол на веранде. Снимал окончательную пробу и, с грустью вздохнув, ставил банки, плотно закрытые крышками, в темный погреб для яблок, где они должны были настояться в течение месяца.
В большом хрустальном графине густая темно-синяя наливка выглядела очень достойно, и круглый год являлась украшением любого праздника. Гости очень любили эту наливку и, чуть ли не с блокнотами в руках, просили раз за разом рассказать, по какому рецепту я ее делаю. Я сбивчиво и непоследовательно рассказывал, пытаясь восстановить в памяти весь процесс до мелочей, но не всегда у меня это получалось.
11.04.2022 г. Санкт-Петербург.