28.
- Не сомневался! – хохотал Жрец за их спиной. – Ни на миг не сомневался! Одеться не хотите ли? Хотя погодите! Дайте налюбоваться!
Трубадур и Люба стояли по ту сторону Радужной Стены. Обнаженные. Держась за руки. По другую, оставленную ими, сторону Стены кучами тряпья валялась их одежда. И нож, и мачете Трубадура.
- Ничего не напоминает? – спросил Миротворец, все еще не в силах сдержать добрый смех.
И в ответ на два недоумевающих взгляда извлек из недр сутаны золотую монету. Взяв ее между указательным и большим пальцами, повернул реверсом к паре за стеной. Монета сверкнула на солнце. На реверсе были отчеканены две фигуры. Мужчина и женщина были обнажены, стояли рядом и держались за руки. Они были невыразимо красивы, смотрели друг на друга с любовью, свободные руки отводили чуть в сторону, словно давая себя получше изучить. Как будто поддаваясь магии золота, Трубадур и Люба отвели чуть в сторону свободные руки.
- Остановись, мгновенье! Ты прекрасно! – воскликнул Миротворец, и все трое знали, что это слова древней, очень древней – вечной - истории.
- Мы можем шагнуть в обратном направлении? – осторожно спросил Трубадур. – Ничего не произойдет?
- Вы теперь можете прыгать в обе стороны, как равнинные блохи, - заверил Миротворец-Бухгалтер. – Я же говорил: никто не может пройти сквозь Стену дважды. Вы и не смогли. Это я Вам говорю, молодой человек. Стена раздела Вас, но оставила в этом мире.
- Не понимаю.
- Конечно, не понимаете. Потому что забыли все, что было до того, как Вы пересекли Стену в первый раз. В двенадцать лет, как я понял из Ваших рассказов. Кстати, я не уверен, что там, откуда Вы пришли, была именно Стена. Может, какой-нибудь ее эквивалент.
- Я помню лес. Дерево. Дупло. И еще какую-то старушку. Седую. – Каждое воспоминание давалось с огромным трудом. – И еще у меня было имя. Другое имя. Вот как у Любы.
- Значит, у Вас вместо Радужной Стены было Дерево. И вместо имени Трубадур, данному по профессии, как это принято на равнине, было соответствующее Вашему миру имя. И Вы попали именно туда, куда хотели. Вспомните Ваше определение счастья.
- Без болезней, без голода и жажды. Женщины, - тут Трубадур смутился, рядом стояла обнаженная Люба. – Имя, профессия, нужный человек рядом. И дорога. И цель.
- Вот и была у Вас дорога. Вдоль Немого хребта, из селения в селение. И цель была – Город. И рядом с Вами, как видите, – дорогой Вам человек. – Теперь смутилась Люба, даже подняла руку, чтобы прикрыть грудь, но передумала, чего уж теперь. – Вы повторили то определение счастья, которое дали в двенадцать лет.
- Выходит, мы живем в каком-то детском мире, - сказала Люба. – В мире детской мечты.
- Вполне может быть, - согласился Миротворец. – Учитывая танчики, машинки, стрелялки, войнушки и прочие игрушки, которые вы видели на Кладбище – очень даже похоже на мир мальчишеской мечты. А тут еще и красивая голая женщина рядом. Абсолютный пубертат. Равнина и Немой хребет вполне могут оказаться Вашей самой главной историей длинною в жизнь, уважаемый Трубадур.
- Все это глупости. Не верю, - возмутился Трубадур. - А даже если так, куда теперь моя дорога? В чем теперь моя цель?
- Есть предложение, - серьезно сказал Миротворец. - Сегодня к полуночи прибывают семеро Жрецов. Три Почтальона и четыре Охранника. Отдохнут в Анкетной башне и завтра к ночи выступят в путь. Назад, в Последний Храм. Я отправляюсь с ними. Не хотите ли присоединиться?
- Вы предлагаете мне стать Жрецом?
- О, не так быстро, молодой человек, - рассмеялся Миротворец. – Овладеть кадуцеем дано не каждому. Но могу обещать, что в Последнем Храме Вам помогут вспомнить. Вспомнить, кто Вы, как оказались тут, какова Ваша роль. И каковы Ваши способности.
- Пойду. Но только вместе с Любой! – потребовал Трубадур.
- Знаете, почему Люба не отправилась по пути своей мечты? – вместо ответа спросил Жрец. – Почему Радужная Стена не приняла ее? А ведь Ваша спутница так ответила на вопросы, так задала координаты, что я даже представить себе не могу мир таких изощренных испытаний и мучений. Люба никогда не хотела за Ворота. Сама себе закрыла двери.
- Но все равно пошла? – с ужасом спросил Трубадур.
- Пошла, - улыбнулся Миротворец. – Вместе с Вами.
- И почему-то до сих пор со мной?
- Как видите. Но Ворота не закрыты для Любы. Люба и есть Ворота. Ее место здесь, у Стены, в Анкетной башне.
Трубадур и Люба немедленно засыпали Жреца невнятными вопросами, забросали недоуменными возгласами. Совсем позабыв, что на них нет никакой одежды, они с двух сторон дергали за рукава серой сутаны, требовали ответов, и Миротворец, попросив замолчать и успокоиться, рассказал вещи, совершенно невероятные.
Оказалось, что Бухгалтер – это фикция, выдумка Жрецов, фигура условная и временная. Все Бухгалтеры – от первого до нынешнего – ждали. Ждали, когда придет безусловная, истинная, выбранная самими Воротами Хранительница. Ее появление Жрецы предсказали давно, изобразили на реверсе золотого чекана и просто ждали. Когда в Город пришла Люба, Почтальоны тут же понесли эту весть в Храм.
- Не бывает хранителей-мужчин, - объяснял Миротворец-Бухгалтер. – Каждое такое место, каждый такой переход («Предохранительный клапан», - вспомнил Трубадур) бережет женщина. Только ей подвластна Природа со всей природной мощью, потому что женщина – и есть сама Природа. Никакой Трубадур не спас бы тогда на равнине Любу, если бы в Любе не жила сила, способная противостоять тени.
- А почему тень не сожрала меня? – спросил Трубадур.
- Мы выясним это в Последнем Храме, - пообещал Миротворец. – Может, потому что рядом была будущая Хранительница, а может, Вас, молодой человек, защитила Хранительница из прошлого, та седая женщина, что всплывает в Ваших воспоминаниях. Но мы обязательно разберемся.
- Так я теперь хозяйка Анкетной башни? – перебила Люба.
- Безусловно, - кивнул бывший Бухгалтер с улыбкой. – Мне осталось собрать вещи, дождаться коллег и я готов уступить кабинет. Вы можете жить и в прежнем доме. Это совершенно не важно для Радужной Стены. Но Анкетная башня за века стала неким символом. Принимаете дела?
- Ха! – Люба вскинула подбородок. – Несомненно.
- И с чего планируете начать?
- Меня ждет мой народец, - сказала Люба и указала куда-то вдаль, в сторону городских кварталов.
Трубадур и Миротворец посмотрели вслед за указующей дланью. Там густела, множилась толпа. Пиявки, прыгуны, жерди, пузыри, меховщики, почувствовав пробудившуюся силу, шли и шли к новой своей хозяйке.
– Пусть они не могут выбраться из мира людей, но теперь я научу людей жить с ними в мире, - тихо сказала Люба, не отрывая взгляда от густеющей толпы.
А потом двинулась черям навстречу. Люба, та Люба, которую Трубадур до последнего мига считал своей, шла, покачивая бедрами, совершенно не стыдясь своей ослепительной наготы, шла к своим новым друзьям, подданным, подручным. К тем, кого отныне понимала и слышала сама, к тем, кто отныне мог понимать и слышать ее. Хранительница шла к своему ликующему народцу.
А семеро Жрецов уже миновали испуганно скулящих, поджавших хвосты диких псов в Мертвой деревне. Скоро они будут в Городе. Отдохнут и отправятся в обратный путь. Вдевятером.
24.02.2022 – 10.01.2023