(диспут по Достоевскому)
Я всегда полагал, что наша филология – тихая, чересчур спокойная дисциплина, пока меня в этом году весной не привёл в восторг запрет изучать Достоевского в Милане. Запретный плод сладок. Популярность Фёдора Михайловича теперь будет зашкаливать, и мы теперь организуем подпольные семинары по Достоевскому. Главное, чтобы тома Достоевского не приравняли к наркотикам.
Ура! Англичанки приехали! Впервые спецкурс по творчеству Ф.М.Достоевского избрала группа английской филологии, которая составила кампанию русистам.
Диспут мы провели на третий месяц изучения спецкурса, когда была пройдена основная часть.
Тема первая: Является ли Ф.М.Достоевский подражателем европейских сентименталистов?
«Англичанка» Марьям, самая трудоустроенная студентка в группе, успела прочитать из критиков только эссе В.В.Набокова и Милана Кундеры. И потому отвечает утвердительно. «Ещё аббат Прево в начале 18 века показал добродетельную проститутку…». Её опровергает увлечённая французской литературой Карине: «Сказанное на сто процентов верно только в отношении романа «Униженные и оскорблённые». А где сентиментализм в «Бесах»? Это скорее хоррор. А говоря о художественных достоинствах романа «Преступление и наказание», не будем забывать, что в эпилоге автор предсказал не только гражданскую войну, но и коричневую чуму – идея, позаимстовованная А.Камю в одноимённом романе.
Тема вторая: Секрет «Игрока»
Русистка Назели, единственный в группе трудоголик, успевший прочитать дополнительную литературу – роман «Игрок». И на зависть «англичанкам» мы разбираем секрет Достоевского, позволявший быть всегда в небольшом выигрыше в рулетке («Если суметь во время остановиться»: Андрей Достоевский – правнук писателя).
Тема третья: Является ли Ф.М.Достоевский ксенофобом?
«Да, Г.Померанц прав, и Достоевскому присуща ксенофобия. Он не любит евреев и поляков», -- отвечает русист Аида. Роман «Записки из мёртвого дома» не входил в нашу обязательную программу, и группа не знала до диспута о еврее Мойсейке, которого любят все каторжане, о том, что группа из поляков-дворян в этом романе – практически единственные друзья главного героя Горнячикова, как и самого Достоевского (он был в окружении уголовных преступников). Но с Пушкинской лекцией, в которой Достоевский говорит об особом интересе русских к культуре соседей, о «всеевропейской культуре и душе» русских, позже ознакомились все. Именно сверхтолерантность Достоевского позволила ему быть сверхпопулярным и в синтоистской Японии, и в католической Франции, и в Исламской республике Иран, и в поликультурных США и Великобритании.
Тема четвертая: Правы ли В.Набоков и М.Кундера в том, что на всех героях Достоевского отразилось его психическое нездоровье? Подтема: «Он хотел убить в нас Достоевского»
"Наоборот, для нас Достоевский – образец победы над психической болезнью. В его возрасте эпилептики заканчивают слабоумием, в то время как Фёдор Михайлович прибавлял с каждым годом: и как художник, и как психолог, и как философ».
Более того, мы обнаружили, что А.П.Чехов, который заслуженно считается образцом психического здоровья, "не убить хотел в нас Достоевского", а очень многому научился у Достоевского-художника. К примеру, в повести «Дуэль» он показал слово с лазейкой ещё до М.Бахтина. В «Дуэли» ссора между Лаевским и фон Кореном вспыхнула после того, как зоолог всего лишь повторил ту оценку ситуации, которую высказал сам несостоявшийся филолог:
-- Хотя, надо сознаться, -- продолжал он, -- были ближайшие причины для припадка и довольно-таки основательные. В последнее время мое здоровье сильно пошатнулось. Прибавьте к этому скуку, постоянное безденежье... отсутствие людей и общих интересов... Положение хуже губернаторского.
Для нас уже не секрет, что чеховский рассказ может строиться и как метатекст Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого. Профессор А.Кубасов заметил, что внешность братьев Тереховых в рассказе «Убийство» навевает вполне определённые параллели с портретами Толстого и Достоевского. Разница в возрасте между Яковом и Матвеем близка к разнице между двумя центральными классиками Золотого века русской литературы. Это единственный рассказ, в котором Чехов использовал имя Аглая, недвусмысленного отсылающего к роману Достоевского «Идиот».
Все наши наблюдения над интертекстуальностью в творчестве Чехова, все наши размышления о значимости творческих интенций Достоевского и Чехова были бы неполноценными без современных открытий ономастики.
Профессором А.Кубасовым найдена изюминка – звукосимволическая паронимия в рассказе «Попрыгунья». Дымов – обманутый муж предлагает Ольге Ивановне:
Кушай рябчика. Ты проголодалась, бедняжка, -
после того, как она изменила ему с художником Рябовским («Рябушей» – как его называет героиня) [1: 143]. Данная деталь говорит о многомерности чеховских персонажей: талантливый учёный может быть весьма недальновидным супругом. И в этой любви героини к рябчику и Рябуше вся квинтэссенция её легкомысленного характера. Откуда у Чехова это повышенное внимание к именам, привязывание имён к каламбурам? Быть может, Чехова впечатлил каламбур Достоевского в «Братьях Карамазовых»: «делать куры Хохлаковой» (как поясняет О.Солянкина, в одной из фраз («строит куры Хохлаковой»), брошенной мимоходом Дмитрием Карамазовым, игра строится на созвучии фамилии «Хохлакова» (похоже на «курицу-хохлатку») и компонента фразеологизма-варваризма «строить куры» (фр. faire la cour), что означает льстить, волочиться, любезничать».) [20]. Любовь Ольги Ивановны к рябчикам быть может также продолжением привязанности к ананасному компоту Лизы Хохлаковой. Наши попытки найти истоки чеховских интертекстов в романе «Братья Кармазовы» мотивируеются тем, что Чехов хорошо знал текст последнего романа Достоевского. Об этом свидетельствуют, помимо дневников писателя, и афоризмы Чехова. «Легко любить всё человечество. Вы соседа своего сначала полюбите», – в основе этого знаменитого чеховского афоризма лежит аллюзия на слова старца Зосимы в главе «Маловерная дама»:
…Я, говорит, люблю человечество, но дивлюсь на себя самого: чем больше я люблю человечество вообще, тем меньше я люблю людей в частности, то есть порознь, как отдельных лиц. В мечтах я нередко, говорит, доходил до страстных помыслов о служении человечеству и, может быть, действительно пошел бы на крест за людей, если б это вдруг как-нибудь потребовалось, а между тем я двух дней не в состоянии прожить ни с кем в одной комнате, о чем знаю из опыта. [21: 53]
Ещё один пример неочевидной паронимической рифмовки в рассказе «Попрыгунья»:
«И казалось, что роскошные зеленые ковры на берегах, алмазные отражения лучей, прозрачную синюю даль и всё щегольское и парадное природа сняла теперь с Волги и уложила в сундуки до будущей весны, и вороны летали около Волги и дразнили ее: «Голая! голая!» [6: 17].
При механическом чтении данного отрывка учащиеся неверно ставят ударение: воро'ны летали… и говорят о том, что ударение падает на второй слог:
Между тем, если в слове дразнили поставить ударение на первом слоге (как произносят на родине Чехова в Таганроге), в пяти из семи словоформ фразы получается ритмический рисунок дактиля:
вОроны I ^- - I летАли I-^ -I Около I ^ - - I ВОлги и I ^ - - I дрАзнили I ^ - - I её I - ^ I гОлая I ^ - - I гОлая I ^ - - I
вОроны-самцы подчёркивают стыд героини после первой супружеской измены, усиливая тем самым психологизм: обнажение Волги дано глазами Ольги. Таким образом и в этом рассказе выбор имени главной героини продиктован созвучиями (как и художника Рябовского). Пейзажные зарисовки в зрелом творчестве Чехова даются глазами героя и, как и в творчестве Достоевского, играют сугубо вспомогательную роль – помогают понять внутреннее состояние персонажей. (Ср. Раскаяние Раскольникова, его объяснение с Соней в эпилоге романа «Преступление и наказание» на фоне залитой светом широкой реки).
Эта паронимическая тройка: Волга – Ольга – голая, может быть также подсказана романом Ф.М.Достоевского: звон – Перезвон – не знает где он:
– Это хозяин Перезвона, лекарь, не беспокойтесь о моей личности, – отчеканил опять Коля.
– Звон? – переговорил доктор, не поняв, что такое Перезвон.
– Да не знает, где он. Прощайте, лекарь, увидимся в Сиракузах. [21: 506]
От Достоевского Чехов унаследовал поэтичность, музыкальность прозы (исследователи творчества Ф.М.Достоевского до сих пор находят в его последнем романе анаграммы, парономазию, неочевидную рифмовку).
Видимо, И.Анненский осознавал крайнюю субъективность своей оценки («Он хотел убить в нас Достоевского»), поскольку в том же, процитированном выше письме сообщает Е.М.Мухиной о намерении уничтожить свою статью о «Трёх сестрах» Чехова.
Нет, не убить Достоевского, а позаимствовать у него россыпи алмазов для дальнейшей огранки – вот цель А.П.Чехова, которую он блестяще реализовал в меру своего недолгого жизненного пути.
Тема пятая: Система образов Достоевского: полифонизм или жесткая иерархия? (М.Бахтин VS Н.Бердяев).
– Михаил Бахтин считал, что полифонизм (многоголосие) присущ исключительно Ф.М.Достоевскому. Автор равноудалён от своих героев, благодаря этому мы слышим полноценные чужие голоса, видим автономное сознание. Особенно это наглядно в последнем романе Достоевского «Братья Карамазовы».
– А Николай Бердяев считал, что в романах Достоевского всегда есть один центральный герой, а остальные персонажи пытаются разгадать его загадку. В том же романе «Братья Карамазовы» Достоевский называл главным героем Алешу. Получается Бердяев VS Бахтин.
– Да, вы отметили очень интересное противоречие во взглядах двух наиболее выдающихся исследователей творчества Ф.М.Достоевского. Но противоречие это скорее кажущееся. Помните мы с вами говорили о том, что в первый период творчества Достоевский был сослан за публичное чтение запрещённого письма Белинского, в котором содержатся резкие выпады против церкви. В этот период Достоевскому был наиболее близок Иван Карамазов. В первой половине шестидесятых Фёдора Михайловича окружает богемная среда в редакциях журналов «Эпоха» и «Время», начинаются непростые, я бы сказал унизительные отношения Достоевского с Сусловой. Во второй период Достоевскому ближе Дмитрий Карамазов. Парадокс в том, что младший, двадцатилетний брат Алеша становится alter ego шестидесятилетнего Достоевского в третий период. Алеша Карамазов действительно главный герой, в годы написания лебединой песни Достоевского он наиболее близок автору. Но и Иван, и Дмитрий тоже близки автору.
– Три сознания в одном человеке? В психиатрии это называется шизофренией.
– Да, Вы правы, если я утром буду ощущать себя Дмитрием, днём – Иваном, а вечером – Алёшей, мне поставят диагноз шизофрения (улыбки магистранток). Но здесь речь идёт не об одном дне: полифонизм Достоевского – итог десятилетий духовных поисков, мучительных раздумий, сомнений, обретения веры. От политического радикализма он постепенно приходит к центризму, благодаря которому и становится возможным равноудалённое отношение к героям, взгляд с высоты птичьего полёта.
Тема шестая: Женские образы
«Не все женские образы Достоевского убедительны. Я, например, вообще не могу представить себе Настасью Филипповну».
«А у меня до сих пор в ушах звучит её голос». – В идеале преподаватель во время диспута должен быть только арбитром. Но разве Седа виновата, что она такая правильная уравновешенная барышня (о «правильности» Седы ходят легенды: злые языки утверждали, что она забеременела, после того, как получила сто за госэкзамен), и в окружающих тоже находит покой и уважение.
Что касается меня, я никогда не видел, чтобы в печке сжигали миллионное состояние, но сверхэмоциональность, сверхранимость девушки мне знакома не понаслышке. Я и сам поранился, и наверно, ранил. И очень долгое время мечтал переделать под себя избранницу.
«Жаль, что уроки Достоевского мы осваиваем с опозданием. – Я говорю «мы», потому что не могу исповедаться перед своими студентками в том, как метался между Настасьей Филипповной и Аглаей, как потом «спасал» Настасью Филипповну, и как, «спасая» её, потерял Аглаю. Но магистрантки-филологи, поднаторившиеся в чтении подтекста, многое понимают из недосказанного. Им это понятно из дальнейшего хода урока. «Я думаю, Мышкин любит Аглаю. Аглая умнее его, и ему с ней интересно».
Выступать в роли идиота перед аудиторией – не самое приятное занятие, но чего не сделаешь ради того, чтобы ещё раз показать студентам прозорливость Достоевского!
P.S.: диспут по Достоевскому проходил в 2018 году. Я почти уверен, что в 2022 году мирное и разностороннее обсуждение творческого наследия было бы невозможно из-за накала геополитических страстей в разношёрстной аудитории.
И всё-таки мы верим, что придёт время Достоевского – время межкультурного диалога, построенного на уважении и интересе к культуре соседей, время патриотизма без шовинизма, время, когда русский мир почувствует себя снова единым, как это было на Пушкинской лекции Ф.М.Достоевского и его похоронах.