Он в лагерях сидел годами,
Кричал: «Ни в чём не виноват!»
На сердце глыбой чёрный камень,
На воле кто такому рад?
Заматерел и опустился,
Щетиной заросло лицо.
Путь под откос его катился,
Страдал, он не был подлецом.
Был невезучим — это правда.
Всегда не там, не с тем, не так...
Но верх брала над ним бравада,
Хотя по сути — не простак.
Неровно жизнь его сложилась,
Кривая не туда вела.
Нескладно пелось и дружилось,
Несправедливость расцвела.
Стал покровителем он слабых,
Заточен, но не на себя.
Когда других душила жаба,
Он жертв поддерживал, любя.
«Папашей» за глаза все звали,
В лицо боялись так сказать.
Слова — последними в финале,
Он мог всем зубы показать.
Во сне ушёл спокойно, тихо.
Свободу получил сполна.
Колония рыдала: «Лихо...»
Осиротела вдруг она.