Добро намного сильнее зла. Каждая победа зла в истории
бывает только временной и всегда лишь кажущейся.
Старец Павел.
Сильный поток воздуха, несет вдоль Невы мелкие крупинки снега. Михаил, опустив голову, идет, пытаясь поспорить с природой. Суббота, душевная усталость. В телевизоре сводки боевых действий на Украине. В такие минуты хочется уйти, он на пенсии, а так был бы там. Надо отвлечься. Правый берег Невы, Васильевская стрелка. Михаил смотрит по сторонам. Каждому строению сотни лет. Наверно они и Пушкина помнят, улыбнулся, настроение стало улучшаться. Идет между адмиралтейской гауптвахтой и зданием Сената. Раньше так называлось. Лицо привыкло к холодному ветру, дома с прекрасной лепниной, молча взывали к прошлому. Вдалеке за невысокой чугунной оградой - камень скала, возвышается над толстым слоем снега. На камне - верховой не то в римской тоге, плащ развивается как у - всадника преображенского полка. Михаил остановился. Снежинки бьют по лицу. Прищурился. Видит – всадник одной рукой за уздцы придерживает коня, другой царственно показывает куда – то далеко, далеко. А конь под ним горячий, вздыбился. Вот - вот понесет седока прямо через Неву. Михаил улыбнулся, да нет, медленно пошел, всадник ждет его, крепко держится, пытается сделать прыжок в наше время! А если? То ему есть, что рассказать нашему поколению о Полтавской битве, о предательстве Украинского гетмана Ивана Мазепы. Главное! Верить Европе нельзя. Подошел, остановился, читает на скале надпись «Петру Первому Екатерина Вторая». Вспомнил, еще, когда в школе учился, ходили на экскурсию. Им рассказывали, что « 7 августа 1772 году открыли памятник Петру Великому». По указу Екатерины второй. Да! Значит - 350 лет здесь стоит.
Хочется дополнить, что над памятником работал не только французский скульптор Фальконе, а и его ученица Мари Колло – она лепила голову, достигнув большого сходства. Змея, символ сокрушенных врагов России исполнил скульптор Ф. Г. Гордеев.
Михаил посмотрел на Неву, ему стало приятно понимать, что Пушкин тоже здесь гулял. И в 1833 году поэт закончил работу над поэмой «Медный всадник». Где именно здесь место действия. Значит Пушкинскому вдохновенному гимну города: «… Красуйся, град Петров, и стой/ Непоколебимо, как Россия». Исполнилось - 190 лет. Михаил в бодром настроении, стал читать вслух поэму: «О мощный властелин судьбы!/ Не так ли ты над самой бездной./ На высоте, уздой железной / Россию поднял на дыбы?» … Посмотрел на памятник, задумался, поменял тон: «Какая дума на челе./ Какая сила в нем сокрыта!/ А в сем коне, какой огонь!» Сделал паузу, с грустью дочитал: «Куда ты скачешь гордый конь,/ И где опустишь ты копыта? … » Долго стоял, пытался понять о выше сказанном, на ум пришли строки В. Г. Белинского «Мы понимаем смущение души, что не произвол, а разумная воля олицетворены в Медном всаднике, который, в неколебимой вышине, с распростертою рукою, как бы любуется городом. … И смиренным сердцем признаем мы торжество общего над частным, не отказываясь от сочувствия к страданию этого частного. … «Наводнение».
Когда смотришь на памятник, понимаешь, в поэме Пушкина Петр Первый - «Гигант» простирал свою десницу над объезженной им страной. … Позволил в полном соответствии с замыслом скульптора воплотить всю динамику и пластику памятника. Михаил поклонился памятнику. Пошел в сторону своего дома. В голове мысли были еще у памятника. Да! Гений Пушкина сумел «прочитать» замысел скульптора и выразить символику памятника. Придать скульптуре обаяние в поэме, которое возвеличивает и поражает. …
Пришел домой, пообедал. Включать телевизор? Война! Задумался. А ведь мы шли к ней с 1986 года. Лауреат «Горбачев» с его верой в США, Англию, Европу. Все сдал «за спасибо».
А ведь наше поколение писало о вере в Европу. Понимаю, я пишу прозу, а в стихах все будет корче, точнее. Поэтому напишу стихотворение поэтессы – Майи Борисовой.1958год: «Воспоминания пишут старики./ Борцы за правду ныне летописцы./ Но вот им говорят, что нетипичны / их взгляды на события страны./ Приходят люди мирных штатских званий/ и заверяют мудро, как врачи, / что те, кого они друзьями звали, / на самом деле были их враги./ И старики сперва кряхтят от срама!/ Их блеклый взгляд бескомпромиссно хмур./ Но их давно уже пригрела слава,/ и слава эта жестче, чем хомут./ Она их украшает, умиряет. …/ И, прокурорски к прошлому строги,/ с посредственным учебником сверяют/ свои воспоминания старики. / Но по ночам, когда тревожны тени,/ когда все звуки зыбки и смутны./ Приходят сны высокой, чистой стати,/ не зля, не упрекая, не дразня./ И бой гремит./ И рядом крепче стали – трагично ясноглазые друзья,/ а враг - он там!/ Огнем к земле придавлен!/ И ловит солнце чистые клинки! / И дни победы, славы и предательств / пока что невозможно далеки.
Сегодня война идет на тех же полях, где сталкнулось прошлое с настоящим временем.