Профессия «шлюзовая» теперь из разряда экзотических, поскольку ушла в прошлое, как и многое другое из нашей прежней жизни.
Долгие десятилетия работникам, преимущественно женщинам, приходилось совершать этот нелёгкий труд.
С начала шестидесятых и до ухода на пенсию Галина Александровна и Николай Васильевич Павловы проживали в соседнем доме, рядом с И. В. Лукьяненко, о котором уже рассказывалось выше. Дом был одним из тех, что построен при инженере Фридмане во время строительства Белоугольской ГЭС в 1903 году.
Николай Васильевич закончил пять классов до войны, получил профессию электрика и трудовую деятельность начал на Белом Угле.
Его характеризует жена сына Сергея сноха Людмила одним, но очень ёмким словом – трудоголик. Ни минуты не сидел без дела, что-то мастерил по дому. Он был очень отзывчивым человеком, прекрасным семьянином и работником на производстве. Под стать ему была и Галина Александровна.
В 1944 году Николай Павлов был призван на Северный флот, служил моряком-связистом в береговых частях. По окончании войны остался на сверхсрочную ещё на два года, потом демобилизовался на родной Белый Уголь. Документы в семейном архиве ; это почти всё, что осталось от него да скудные воспоминания детей.
Осталось от отца и матери больше дюжины юбилейных медалей, полученных Павловыми в разное время. Среди них и орден Отечественной войны III степени от 11 марта 1985 года, вручённый Павлову в 2000 году. Также было выдано удостоверение ; «Фронтовик 1941-1945 г.г.». В мирное время награждён медалью «Ветеран труда», как и его супруга. Она награждалась юбилейными медалями к 50-летию и 65-летию победы в Великой Отечественной войне.
После смерти мужа, Г. А. Павлова жила всё больше воспоминаниями, борясь с множеством недугов, полученных в своё время от тяжёлой работы. Дети – два сына и дочь живут отдельной жизнью и это, наверно, правильно, но Галине Александровне очень тоскливо одной…
В маленькой светёлке Галина Александровна радушно усадила нас с Людмилой Ефимовной Телиженко (моей добровольной помощницей), неожиданных гостей, за стол, почему-то заинтересовавшихся её скромным прошлым.
Появился пузатый чайник и всё, что к нему полагается. Галина Александровна достала альбом с семейным архивом, в котором было множество фотографий, отражающих её жизнь и жизнь её близких. Их судьбы, когда-то востребованные обществом, страной, теперь, как эти старые фотографии, лежавшие в потёртой сумке, тоже казались никому не нужными…
Как человек старой закалки, она гордилась своим прошлым, потому что была востребована, но теперь, и это чувствовалось в голосе, ей стало очень некомфортно, не с кем поговорить, отвести душу.
Забывается история гидростанции и жителями Белого Угля, не знают её и ученики двенадцатой школы, видимо, сместились некие приоритеты, что были в былые времена вершителей истории родного посёлка и гидростанции.
Хорошо бы теперь школе, как то бывало раньше, взять шефство над ГЭС, как это делается с ещё живыми ветеранами ВОВ. Пусть это часто выглядит формально, но не так безнадёжно…
Во время разговора Г. А. Павлова была словоохотлива и, увлекаясь, рассказывала, что начала трудовую деятельность на ГЭС с шестидесятых годов. Глаза её потеплели, видно было, что она заново переживала происходившее с ней и с её подругами в те минувшие полвека.
«Работа шлюзовой, - вспоминала она, - тяжёлый труд, который не каждый мужчина мог выдержать. Днями и ночами, тёмными тропами и перелесками ходили мы - молодые, за два километра на так называемую «Головку» обслуживать шлюзы, крутили штурвалы подъёма лебёдок вручную, чтобы регулировать уровень проходимости воды. Руки часто покрывались мозолями, было тяжело, поскольку механизмы примитивные. Сейчас бы вряд ли можно было заставить молодых девчат так работать. Мы были из другого теста, нас так воспитывали. Трудились мы с полной отдачей, как в песне поётся: «Раньше думай о Родине, а потом о себе…»
А ещё мы на «Головке» чистили русло обводного канала от гальки и мусора, приносимого рекой. Позже процесс подъёма шлюзов механизировали, но канал мы так и чистили по старинке – вручную.
А сколько страхов претерпевали молодые девушки во время ночных дежурств! Бывало, одна идёшь на смену рано утром или ночью вдоль обводного канала. Места-то здесь глухие, как, впрочем, и сейчас мало что изменилось в округе. Вдоль канала растёт густой кустарник, лес, ото всюду доносятся какие-то шорохи, треск. Крики выпи и других птиц, что появляются мурашки на спине. Да и на самой реке случалось всякое. Помню, на моей смене прибило утопленника к плотине, вот было страху…».
Она говорила о поре своей молодости, о трудностях, но так проникновенно и тепло, ведь это лучшие годы её жизни, рассказывала, что встретила здесь первую и последнюю любовь – Колю, работавшего там же сначала слесарем-сварщиком, потом дежурным по смене.
«Жили мы с Николаем Васильевичем хорошо. Был он работящим, как говорится, в меру пьющим, в посёлке многие женщины завидовали мне: такой красавец, хозяйственный, но на беду завистниц оказался однолюбом, грех мне жаловаться на мужа.
Воспитывали детей и, кажется, не было ничего прекрасней той поры. Только куда что девалось? Незаметно подкрался пенсионный возраст, перестала работать кормилица-станция.
Ушёл из жизни Николай, выросли дети и внуки, у них теперь свои планы. А я доживаю век одна всё в том же старом доме, вместе со своими воспоминаниями да с пожелтевшими фотографиями…»