Рутинная работа
Юным романтикам неба
До рассвета оставалось каких-то полтора часа. Полёт проходил в штатном режиме и никаких признаков обещанной синоптиками опасной грозовой деятельности над Бенгальским заливом не обнаруживалось.
«Синоптики вечно страхуются. Ну да, лучше сообщить об опасном метеоявлении, имея информацию об облачке, чем проморгать грозовой фронт. Со всеми вытекающими…», -подумал второй пилот Алексей.
Почти сорок лет лётного стажа и привычка изучать чужие ошибки и опыт сделали его незаурядным пилотом. И по количеству освоенных типов, и по налёту не каждый командир воздушного судна авиакомпании мог встать вровень с ним, вторым пилотом А-350. Да и в отряде большинство коллег звали его с прибавлением отчества, потому как знали - другого такого ещё поискать. Сам же он никогда и ни при каких обстоятельствах себя не выпячивал, а незнакомым представлялся просто - Алексей.
В этом его рейсе с Меркуловым в Бангкок проверяющего не было, можно было наслаждаться полётом, имея в активе внушительный опыт полётов и прекрасное настроение. Можно-то можно, но именно этот самый опыт и не давал покоя:
«Где же облачность? Ведь уже начало сезона дождей, тех самых муссонов, а тут лишь редкие облака. Даже гладь Бенгальского видна. Вон она, вся в лунных бликах. Эх жаль, стихов не пишу! А то написал бы и про Луну, и про океан. Да где же облака мои?» -не давал себя расслабить он. Но на дисплеях второго пилота и командира кадр локационной системы выдавал только ровное тёмное поле. Мягкий зелёный свет индикации приборов тускло освещал ночную кабину, лишь нарядный экран кадра с авиагоризонтом вносил цветовое разнообразие.
Командир отдал ему управление и стал проверять на МФПУ настроенные частоты приводов и маяков, а заодно и частоты командной радиостанции, как будто ввод данных инженерным составом перед полётом не производился.
-Сергей Михайлович! Мы же вместе с Вами проверяли на предполётной. Вы же сами сказали: номера версий на эфэмэсках совпадают, дата вчерашняя... Забыли?
-Привычка, Алексей Владимирович! Привычка, мой дорогой! -ответил Меркулов, седовласый обрусевший узбек лет шестидесяти.
-А! а я подумал, это Вы чтобы не заснуть.
-Да уж, в сон клонит. Скорей бы рассвет! Позови старшого из стюардов, пусть кофейком порадует. Кто у нас старшой?
-У нас в рейсе не стюард, а бригадир бортроводников Ирина, - уточнил второй и собрался было вызвать её по внутренней связи.
-Командир! Пассажирке плохо, - раздалось в кабинных динамиках.
«Ну вот, а мы тебя только вспоминали», - подумали оба.
-Что с ней? Как выглядит? –спросил за командира второй пилот.
-Что-то похожее на обморок. На вопросы реагирует плохо. Иностранка. На вид лет шестьдесят. Кажется, и ещё одной неважно. Думала спит, а ей не по себе…
-Лекарство приняла? - перебил бортпроводницу командир экипажа.
-Да. Пока не действует. Посмотрю ещё что в аптечке…
-Ну вот, летели бы из Монреаля или Оттавы над Атлантикой, в этот час аккурат могли бы в Исландии сесть. В славном граде Рейкьявик. А тут уж лети до берега. Все пятьсот миль, а то и больше. Сколько лететь? - вновь перебил девушку КВС, обращаясь ко второму.
-До Бангкока 550. До Калькутты поменьше, если по прямой, –ответил Алексей. –Но смотри, командир. У нас эшелон 390. Давай снизимся до 370. Топлива у нас ещё прилично, экономить особо незачем. А пассажирка, может статься, из высотозависимых.
-Из высотозависимых, говоришь? Ну, давай, может, и впрямь поможет. Запрашивай у индусов смену эшелона.
Алексей вызвал по КВ диспетчера индийского сектора, в зоне ответственности которого ещё находился борт, и, получив «добро», доложил командиру об изменении высоты. Тот подтвердил по СПУ не столько в знак согласия, сколько для того, чтобы на самописце изменение эшелона было зафиксировано в речевом канале.
Через четверть часа в кабину вошла Ирина:
-Экипаж, все живы, все довольны. Разрешите разносить горячие напитки? До Таиланда не так долго лететь, пусть с кофе пассажиры и проснутся.
Алексей взглянул на девушку.
«Фигурка ладная. Правда не очень высокая. Лицом красива. И улыбка на лице - дьявола задобрит.» - оценил он бригадира проводников.
-Ирина! У нас SIGMET о мощной кучёвке над Бенгальским. На брифинге в Шереметьево просили не проморгать. Вам на курсах говорили о кумуло-нимбусах, фронтах окклюзиях и прочих метеообразованиях? Вот, смотри, уже немного качает. Включаю табло пассажирам.
-Нет не рассказывали, но я и так знаю. Действительно, болтанка. Разрешите тогда прохладительные напитки?
-Да, носите, конечно. Прохладительные - это уж совсем ваша епархия. У вашей службы хлеб никто отнимать не собирается.
Бригадир ушла в пассажирский салон, а оба члена экипажа привычно приступили к поиску следов болтанки на экранах радаров.
-Откуда ты знаешь про высотную зависимость? – поинтересовался КВС у второго.
-А я ж на «туполе» летал. На Ту-154. Как-то пересёкся со специалистом по системе кондиционирования. Вот он и рассказал о различиях систем кондиционирования в части перепадов давления на бортах нашей разработки и западных. Особенно для гипертоников это чувствительно. В смысле переносимости. Раньше все миллионеры-гипертоники старались в Штаты не на «боингах», а на Ил-62 летать. Здоровье важнее политики.
-Важнее, - согласился Михалыч и тут же обратил внимание на экран локатора.
-Смотри, вот она, кучёвочка наша. И близко уже, заболтались мы с тобой. Как думаешь, пройдём?
На обоих рабочих местах засветка от облачности на экранах распадалась на два одинаково обширных светло-зелёных участка с красными пятнами опасности.
-А между ними едва вёрст 50. Впритык будет. Лучше бы обойти. Кто знает, может и протиснемся, а за этими сформируется ещё что-нибудь подобное. Да и обходить стороной тоже не сахар, крутить немало… Но это лучше, чем упереться в такую же, даже если пройдём между двумя облаками. Тогда уж клещи… Будем обходить? Или пойдём между этими? Забираться выше не хотелось бы. Всё-таки ночь, не видно ничего. Локатор тоже ведь не всевидящий. Вертикальный разрез облачности может и не дорисовать.
-Согласен, правый. –Командир почему-то назвал Алексея правым лётчиком, возможно - сработало военное прошлое. - Доложи индусам, что обходим слева.
-Есть командир, -также по-военному ответил второй.
Индийский диспетчер принял изменение маршрута, поинтересовавшись на сколько влево уклонится борт.
-Twenty degrees, -уточнил Алексей и под одобрительный кивок левого довернул самолёт.
-Report when can you resume normal navigation, - прозвучал голос земли в гарнитурах.
-А я ведь тут летал. С индусами. На их военном, когда в испытателях был. Ох и решительные ребята. Пакистанцев не очень-то жалуют. Помню, они почему-то Пакистан всё ПAKом называли. Не очень-то любят проговаривать полностью. И кто сказал, что индусы миролюбивые? Я лично не заметил. Так, ну что там? В засветку не врежемся?
-Мы вовремя, командир, отвернули. Не должны. Довернём ещё, если надо.
Доворачивать, действительно, пришлось: засветка на экране неумолимо приближалась. Алексей ещё раз доложил на землю об очередном довороте влево, но вместо ответа диспетчерской службы в микрофонах раздавался треск грозовых разрядов. Алексей вызвал второй канал- та же история.
-Берём влево, Михалыч?- поглядел на Михалыча Алексей.
-Да берём, Алёшенька, берём. Ты лучше достучись до индуса, а то невежливо как-то, - с оттенком иронии потребовал КВС.
В один из сеансов долгожданный ответ от индийской стороны «прошёл». На повторное изменение траектории диспетчер и в этот раз дал «добро».
-Проверь, горит табло у пассажиров? А, вижу, - спросил и тут же ответил себе командир. – Уточни время прибы…
Фразу командир закончить не успел- вспышка молнии ударила по фюзеляжу прямо перед самолётом. Кабину озарило так, что несколько мгновений не было видно ни приборов, ни органов управления. Всё же привычный зелёный цвет индикации вернулся на приборную доску.
-Во даёт, итит…-выругался КВС. – Всё работает?
-Проверяю. Сейчас смотрю страницу РЭО. Да всё.
-Смотри, а то в потёмках на аварийном источнике лететь невесело. Извини, -тут же обернулся ко второму пилоту Сергей Михайлович. Уж он-то знал, что вспоминать о лётных инцидентах, в том числе катастрофах в полёте не принято.
Но Алексей и без него вспомнил историю с новым типом антоновской машины:
«Что ж они так увлеклись показаниями приборной. Если сомневаешься – зайди на страницу инерциальной системы, да и спутниковой. Скорость не совсем та, но безопасность обеспечит. Да и другое - РУДы и авиагоризонт. Контролируй горизонт и подбирай обороты РУДами, вот и все дела. Но это из-за выключенного обогрева приёмника давления, из-за наледи на нём, а вот катастрофа «суперджета» началась с грозового разряда…Тьфу! Что это меня понесло на печальную тему!?».
К общей радости забрезжил рассвет. У командира и правого отлегло- всё-таки визуальный полёт придаёт уверенности, особенно после того, как угрюмая тьма часами точила твою психику.
К этому времени облачность осталась сзади, и экипаж доложил, о взятии курса на Суваннапхум.
-Командир, пассажиры спрашивали, всё ли у нас цело, после молнии. Я уж не стала Вас отвлекать. Я им ответила, всё штатно, даже кофе быстрее сварился.
-Как же они тебе поверили? Только спросили, а ты и ответила. –Задался вопросом усталый Михалыч.
-А я не сразу. Для видимости зашла к себе за штору.
-Ну, с таким бригадиром нам и чёрт не страшен. Да, Алексей Владимирович? –пошутил Михалыч.
-Ваша правда. Запрашиваю снижение?
-Запрашивай. Доложи только, что был удар по обшивке. Кто его знает, что там снаружи.
На снижении экипаж ещё раз сверился с приборами. На схему аэродрома самолёт выводил диспетчер с ярко выраженным тайским акцентом.
-Натаскивали, натаскивали нас в академии и на курсах на язык, а почти во всех странах говорят на своём английском. Как этот диспетчер я и в школе говорил, - поделился с командиром экипажа второй пилот и доложил о занятии заданной высоты диспетчеру сектора.
-Про английский согласен, а вот температурка у нас того, около нуля. Запроси срочно смену эшелона, а иначе статику словим. Не хватало ещё раз напугать пассажиров.
Алексей знал об опасностях разрядов статического электричества и особенности полёта на нулевой изотерме и даже не раз попадал в такие ситуации. Но для этого многочасового рейса ещё одна игра с электричеством была лишней.
Запрос экипажа на изменение высоты диспетчер удовлетворил и тут же поинтересовался, нет ли повреждений на самолёте от молнии.
«Чего это он про молнию? Ах да, мы же сами ему по КВ сообщали», - вспомнил Алексей и успокоил «землю».
Заход и посадка прошли без отклонений, если не считать нетипичного в это время года для Бангкока интенсивного радиообмена экипажей и диспетчерской службы.
«Период муссонов, а гвалт, как над Тегераном или Франкфуртом», –заметил Алексей уже в конце пробега по полосе.
Выполнив руление до перрона и пожелав пассажирам всего хорошего, командир и второй пилот улыбнулись друг другу. Расстёгивать ремни не торопились - на это нужно было занять силы хотя бы у двух-трёх секунд.
-Дверь открыта, экипаж,- бодро сообщила Ирина.
-Спасибо, Ирина, спасибо, -поблагодарил Сергей Михайлович усталым голосом и сладко потянувшись вместе с Алексеем покинул кабину, куда уже стал проникать влажный тёплый воздух страны прибытия.
Полчаса в комнате для брифинга сочиняли объяснительную.
«Сами виноваты- поспешили доложить про удар молнии по фюзеляжу диспетчеру», -думал каждый пилот про себя.
В холл вошёл экипаж обратного рейса.
-Здорово, Михалыч! Как долетели?- поинтересовался командир встречного сменного экипажа Лактюнькин. Что царапаешь?
-Нормально, нормально …Молнию словили. Чтобы в Москве не приставали мы уж сейчас накатаем, пока чего-то помним. Смотри, на маршруте облачность вполне себе. Да, за правым движком посматривай. Подозрение такое, что чуток недодаёт оборотов. Но это моё предположение. Проверь.
-Принято, спасибо.
Через час и лётный и кабинный экипаж были уже в отеле. Командир поднялся в свой номер, проводники – в свои номера этажом ниже.
Заселяться в номер Алексей не спешил. Разобравшись с администратором отеля, он, минуя услуги швейцара, перенёс в номер портфель и видавший виды скромного размера чемодан и вышел из отеля размяться: выражение подышать свежим воздухом к влажной атмосфере Бангкока не подходило.
«Всё-таки хороший отель. Спокойный. И кухня тут щадящая к европейцам»,- убеждал себя второй пилот.
-Алексей Владимирович, - раздался мягкий голос Ирины за его спиной.
-Да, Ирина. Что не отдыхаете? - поинтересовался Алексей.
-Это Вы чего не отдыхаете? Дышите югом? Я тоже. Устала от московской зимы. Вы на пляж с нами не хотите?
-Нет. Не хочу. Мой пляж у отца в деревне на речке. Вот туда хочу.
-Понятно…Вы так смело под деревьями ходите, Алексей Владимирович…Будьте осторожны, змей тут хватает.
-Ой, какой змее я интересен? И не нападаю на них. Вы же знаете: не напугаешь змею, и она тебе ничего не сделает.
-Зря Вы так. В Гоа пилот со второго отряда гулял по пляжу в Колвобич, увидел дохлую змею и пнул её. А она и укусила его. Притворялась. Всё, нет второго пилота.
-Мда, страсти рассказываешь.
-Нет, я не это хотела сказать Вам, Алексей Владимирович! - снова обратилась проводница.
-Слушаю, слушаю.
-Я вот который рейс хочу Вам сказать, что очень приятно летать с Вами. Легко. Понимаете?
-Спасибо. Взаимно. Так это ж работа, рутина, -ответил Алексей девушке, и непонятно было, скрывает он свои эмоции или сам верит в то, что этот полёт, как и многие другие - заурядная повседневность.
-Отдыхайте. А вечером приходите. Мы всей бригадой Вам с командиром сами ужин приготовим. Устали, наверное, от нашего пресного бортпитания и тайской жути, -ответила, глядя в усталые глаза Алексея Ирина.
Из отеля гурьбой высыпали бортпроводники рейса.
-Пойду к девочкам. Не люблю задерживать, - простилась Ирина.
-Удачно съездить,- пожелал Алексей у уселся на скамью под любимой равеналой.
«Будет окно в рейсах - смотаюсь в Новосокольники. Попрошу администрацию города поменять мемориальную табличку на доме дяди. Деньги есть, не откажут. Всё-таки известный на псковщине художник. И у отца за домом забор прохудился. Штакетник бы повыше закупить. Если быстро привезут - успею поставить.», - строил планы Алексей.
День только разгорался. Тёплый влажный ветер всё шелестел и шелестел огромными лохматыми листьями изящной равеналы. Наверное, как мог старался помочь мыслям уставшего второго пилота.
***
15 января 2023, Москва, кафе у метро «Добрынинская»