Лето, самое лучшее время года, когда много времени и возможностей заниматься любимыми увлечениями, главные из которых рыбная ловля и купание в реке Лена. Если с купанием связано главное ограничение– комфортная температура воды, а прогревалась она до 18°С только к середине июля после июньских паводков с проводами остатков ледяного покрова. И вообще не знаю о том, что была ли вода теплее, нежели чем 20°С в самый пик купального сезона под конец июля месяца. Помню точную дату, когда невозможно было войти в реку по причине резкого понижения температуры воды- 2 августа. Температура воды понижалась с 18...20 до 15, а то и ниже градусов.
Причину, по которой происходило это удивительное явление, мы, как дети так и взрослые, называли традиционно: это святой Илья пописал в реку под утро второго числа. Мама говорила, что когда-то в древние времена, и не в реке Лене а в какой-то другой, пророк Илия(видимо ошиблась с третьей буквой в имени, так я тогда подумал) крестил Иисуса Христа живущего в церквах, и который знаком родителям мамы.
Главным для нас являлось то, что этот Илья или Илия (по версии мамы), портил нам радость купания в реке. Да и вправду,– сходи ты по– маленькому 1сентября(к примеру). Но по какой-то причине, никто из моих знакомых, за этот, не обдуманный Ильёй (Илием)поступок - не ругал его.
Хотя бы коротко, но опишу то, как происходили купания. Солнце заняло своё положение в зените, прогрев воздух температурой под сорок градусов. Я не ошибся, именно так и было, однако июльская жара с нагретым песком настолько, что обжигает до боли ступни ног– воду в реке оставляла холодной. В общем, мало было случаев, когда кто– либо с разбегу нырял в воду и плыл, включая взрослых мужчин больших и сильных. Все входящие в воду, входили в неё по немногу. Так зайдя по колено, с минуту по времени привыкали к воде, затем, зайдя по пояс пару минут «учились дышать» в новых условиях, набирая в пригоршни воду и растирая её на теле. И лишь после этого, выдохнув с криком, ныряли в реку.
Плыть в воде на спор «кто заплывёт дальше» среди детей, чьи предки издавна жили в этой местности было проявлением глупости, т.к три фактора были опасными для жизни: холодная вода, способная вызвать спазм икровых мышц ног– судорогу; на форватере могли неожиданно появиться суда класса: «река– море», с капитанского мостика, которых совсем не просто обнаружить головы плавцов, тем более, что их там быть не должно, на расстоянии километра от берега; буруны на большой воде, т.е это воронка забирающая поверхностную воду и центростремительным движением увлекая за собою на дно предметы больших размеров, за исключением лишь больших брёвен. Спастись в этом случае можно было только при условии выполнении такого действия- вдохнуть как можно большее количество воздуха, удерживая его как можно дольше в лёгких, обхватить руками ноги прижав колени к подбородку. Через пару минут вода вытолкнет тебя на поверхность реки.
Беспечность, пренебрегающая установленными здравыми нормами и запретами, подтолкнула и меня сделать заплыв в реку для выяснения того, что кто из нас двоих поплывёт дальше. Этим вторым был соседский парнишка Саша Абросимов.
Лучшим из стилей для дальних дистанций на реке– плыть «по собачьи». Я же натренировался на некий средний,- нечто между брассом и «по собачьи», таким образом я мог плыть быстрее и с достаточной экономией сил. Саша плыл обычным для этих мест– «на размашку», стилем напоминающим кроль. Он мог плыть быстрее, но только на короткой дистанции.
Когда мы заплыли достаточно далеко, вдвоём обернулись и посмотрели в сторону берега, то увидели маленькие неразличимые фигуры людей и с левой стороны, движущуюся на нас баржу, пришвартованную к правому борту буксира.
Движение судов проходило в направлении прямо на нас таким образом, что баржа могла нас накрыть. Мы махали руками и громко кричали, но остались незамеченными вахтенной службой буксира, т.к он не сбавляя ход и не совершив обходного манёвра, прошёл мимо нас на расстоянии вытянутой руки до буксируемой им баржи. Таким образом, если бы мы с Сашей, чуть раньше не повернули плыть обратно к берегу, то оказались бы под днищем корпуса баржи. По этому случаю, эффекта затягивания водяным потоком под винт буксира, мы с успехом избежали.
Обратный путь совершали уже молча, Саша был уставший и с трудом удерживал голову над водяной поверхностью и всё чаще сплёвывал воду вместе с выдохом. Стало очевидным, что Саша в опасности, и единственное что я мог ему сказать- держись за моё плечо рукой!
-я сам доплыву! И вот уже вскоре, мы нащупали ногами каменистое дно и не уверенными и шаткими шагами вышли на берег.
Победителя и проигравшего в заплыве встречала с наградой в руке (веткой лозы)– моя мама и вместо столь желаемого нами отдыха на горячем песке, мы получали «награду» по очереди все пару километров, которые мы совершали к месту старта в «соревнованиях», т.к на это расстояние нас снесло течением реки. Это была оконечность города– насосная станция.
Оказалось то, что мама стала свидетелем наших злоключений и видела всё происшедшее с нами и слышала наши разговоры. Я пытался подсказать маме, что Сашу стегать по известному месту никак нельзя, т.к он чужой сын, но это не сработало– получили мы как следует. А потому таких заплывов, как и самих желаний, уже больше не было– лоза в руках родителей чудодейственно вразумляет. Старший в нашем дворе Сергей Пшенников после того случая спросил меня: ну что, Вова, дури поубавила Вера Марковна, или как? Когда она спросила у меня на берегу в тот день за тебя, где ты, то я показал на ваши головы вдали, подумал что это послужит на пользу вам.
На самом деле, частым явлением были утопления также среди знакомых мне людей, однако чаще всего эти несчастья происходили с взрослыми мужчинами, как результат спора между ними, подогретого алкоголем. Этому, и многому другому, мы в своё время научились от старших для нашей же пользы.