«Но так как теперь у вас кошелек совсем пуст, то, для первоначалу, позвольте вам предложить вот эти двадцать пять рублей». Достоевский, Идиот.
Разум, ум, интеллект. Эти понятия постоянно присутствуют в подсознании людей, но, как ни странно, принципиальных отличий между ними беседующие зачастую не ощущают. Такое непонимание происходит, в том числе, и потому, что объективный критерий своей разумности людьми пока не обнаружен. Отсюда возникает путаница в мыслях и неопредёленность в умозаключениях. Чтобы попытаться исключить эту путаницу будем считать, что в пределе ум, разум, интеллект становятся тождественными, когда стремятся к пониманию главного для них - Истины. Поэтому в дальнейшем будем пользоваться одним понятием - «интеллект» В зависимости от контекста он будет индивидуальным, коллективным или просто интеллектом.
Интеллект проявляет своё присутствие и через заблуждения, и через поиск Истины. Однако само существование интеллекта определяется энергетикой чувств человека. Заблуждения – это продукт уже сложившегося интеллекта, а чувства изначально противоречивы и обладают сильной, взрывной энергетикой. Вероятно поэтому сильные чувства человека порой порождают его высокие творения. Благодаря энергетике чувств, интеллект является, хотя и виртуальной, но по-настоящему живой системой. Она ни условно живая, а действительно живая система, которая питается энергией чувств и потому способна к саморазвитию, созданию образа всего сущего. Как и всякий живой организм, он опасается за свою жизнь, потому что беззащитен и уязвим именно со стороны энергетики чувств. Интуитивно осознавая это, интеллект приземляет чувства человека, склоняет его сделать их подобными земным ощущениям. Энергетика даже таких приземлённых чувств значительна, но её недостаточно для создания интеллектом адекватного природе образа всего сущего. Ситуация напоминает ту, которая описана в сказке Г.Х.Андерсена «Снежная королева», где мальчик складывал фигурки изо льда. У него получались целые слова, но он никак не мог сложить того, что ему особенно хотелось, - слово “вечность”. Снежная королева сказала ему: “Если ты сложишь это слово, ты будешь сам себе господин, и я подарю тебе весь свет и пару новых коньков”. Но он никак не мог его сложить.
Процесс постижения всего сущего берёт своё начало в глубине веков. Являясь творцом этого процесса, интеллект человека использует различные понятия. Некоторые из этих понятий ему трудно совместить с реальностью окружающего мира. В этих случаях одного образного воображения оказывается недостаточно, и интеллект вынужден придавать этим понятиям формализованный вид. Особое место среди них занимают два понятия: «бесконечность» и «истина». Бесконечность и в прошлом, и сейчас понимают так, что ещё Гегель назвал её «дурной, иначе говоря, существующей вне истины. Случилось так, что, оперируя «дурной» бесконечностью длительное время, коллективный интеллект постепенно преобразовал и формализовал понятие истины. Населённый разнообразными мифическими персонажами и стихиями образ истины незаметно становился всё более абстрактным, но менее и менее живым и подвижным. Для эволюции интеллекта такая процедура абстрагирования была необходима, потому что с её помощью он мог воспринимать всё сущее, как относительно простое формальное множество научных и иных истин. Однако, отмечая негативные последствия такого абстрагирования, упрощения как прискорбный факт, Ницше сообщил всем, что «Бог умер». Хайдеггер отметил подобное событие, как начало упадка философии и потерю всеми того важного, что возвышается над земной жизнью.
Прежде чем попытаться понять, что такое Истина следует обратить внимание на то, что более доступно пониманию и является её противоположностью – заблуждения. У разного рода заблуждений есть общее свойство. Оно состоит в том, что все они зарождаются на индивидуальном уровне, индивидуально. Некоторые из них, пройдя определенный путь своей эволюции, приобретают в обществе господствующие формы своего существования, становятся своеобразными долгожителями. Они могут существовать очень и очень долго, потому что для их преодоления энергетики любых отдельных разрозненных усилий недостаточно. Чтобы справиться с этими долгожителями требуется не только индивидуальный, а и коллективный интеллект, организованный и оснащённый особым образом. Однако появление такого коллективного интеллекта сопряжено со многими трудностями из-за амбивалентности, двойственности всего сущего и, в том числе, природы заблуждений.
Заблуждения, которые порождает интеллект, бывают понятийными и формальными. Они реализуются в двух различных формах. Одни формы необходимы интеллекту, когда он использует язык образов, визуализации, а другие – формальный язык цифры, цифровизации. Язык образов - это реликтовая форма эволюции интеллекта. Этот язык служит самовыражению интеллекта для утверждения своего присутствия среди всего сущего. С этой же целью и дополнительно к языку образов интеллект приобретает и развивает возможность транслировать образ всего сущего в цифру, а цифру - обратно, в образ. При этом интеллект продолжает хранить в своей памяти не цифры, а образ всего сущего. Любые цифры и всё, что с ними связано, он создаёт, синтезирует из фрагментов образа всего сущего, упрощая их до состояния изначальной неподвижности. Цифра лишает выбираемый фрагмент изначальной подвижности, но вместо этого, оцифрованный образ получает для интеллекта статус конкретного объекта для исследования. После этой радикальной «хирургической» процедуры природное движение фрагмента, бывшего ранее в составе образа всего сущего частью, элементом, системой, объектом подменяется их искусственным движением. Искусственное движение происходит под управлением интеллекта и осуществляется от назначенного им неподвижного формального начала. Однако, и первоначало всего сущего интеллект тоже должен считать изначально неподвижным. Понятно, что такая логическая цепочка ведёт к заблуждению, но в ряде конкретных случаев она необходима и оправдана используемой методологией. Такой подменой первоначала движения всего сущего иногда, при решении некоторых задач, можно действительно пренебречь. Но надо понимать, что в таком случае заблуждения будут самостоятельно накапливаться и консолидироваться в симбиоз. Такой симбиоз заблуждений рано или поздно, но обязательно даст о себе знать в будущем.
Симбиоз заблуждений развивается как подобие живой системы, постоянно сопровождая эволюцию коллективного интеллекта, как его бессменный поводырь. Это происходит всегда и повсюду, а не только в области, «контролируемой» формальной наукой. Всюду, где интеллект соприкасается с природой формально, он неизбежно культивирует симбиоз своих заблуждений. Это происходит из-за того, что все искусственные формы движения для интеллекта начинаются с его субъективных предположений о существовании первоначала всего сущего: постулатов, аксиом, гипотез и т.п. Между тем у природы исходное базисное первоначало существует и не зависит ни от кого, и ни от чего, оно объективно. Поскольку поиски объективного первоначала продолжаются уже длительное время и остаются пока безрезультатными, то предположения о нём при решении конкретных задач могут и не декларироваться. Они просто принимаются неявно и не рассматриваются как необходимые условия для решения практических проблем. Ни логика, ни знание отдельных объективных законов не являются главным критерием истинности решения фундаментальных научных и прикладных проблем. В этом случае главным критерием является практика. Причем этот критерий будет оставаться главенствующим до тех пор, пока коллективный интеллект вынужден или имитировать решение проблемы существования первоначала всего сущего, или просто игнорировать её. При этом, сосредотачиваясь на изучении искусственных форм движения, и, манипулируя ими, интеллект может решать множество актуальных проблем. Такой ход эволюции интеллекта приносит ему конкретные, практические результаты, но как справедливо заметил ещё Г.Гегель «голый результат – это труп оставивший после себя тенденцию». Такой эмоциональный вывод Г.Гегеля не кажется преувеличением, поскольку жизни человека, людей, человечества, в отличие от жизни вообще, действительно отовсюду непрестанно угрожает смерть.
Считается, что жизнь, как природный феномен, многообразие её форм, невозможно понять, не прибегая к отдельному «жизненному началу», которое отличает поведение живой материи от неживой. И действительно, известные законы термодинамики относятся только к мёртвым, инертным объектам. Но природа не должна обладать двумя отдельными первоначалами: одно для живой, а другое для неживой материи. Природа едина и поэтому должна иметь для всего сущего одно, единое первоначало, общую его первопричину.
Коллективный интеллект пока не осознаёт эту первопричину, а текущая практика сосредотачивает его внимание на массиве различных знаний, заблуждений. Все они образуют интеллектуальную твердь из обнаруженных интеллектом законов, закономерностей, констант, функций, теорий и т.п. Из всего этого, исходного строительного материала, интеллект формирует то, что можно назвать виртуальными островами стабильности. Он опирается на них, когда пытается преодолевать заблуждения относительно познания им главного – движения всего сущего. С этой же целью он объединяет виртуальные острова стабильности в материки и континенты разными искусственными конструкциями. Когда этот процесс наращивания интеллектуальной тверди достигает заметного масштаба, интенсивности и эмоциональности, то он всё больше начинает напоминать мифотворчество. И это не случайно, поскольку мифотворчество интеллекта - это его единственная реальность. Он занимается мифотворчеством непрерывно, потому что иного способа для самовыражения своего присутствия в мире и охвата всего сущего у него нет. Но, следуя мифотворчеству, интеллекту сложно осознать, что наряду с интеллектуальной твердью, он создаёт и виртуальную среду своего обитания, несущую различные стихии. Эта среда дополняет образ мифического виртуального мира, в котором присутствует интеллект. Интеллект как сотни и тысячи лет назад присутствует в виртуальной реальности, созданной им из множества мифов в самых разных формах. Такая виртуальная реальность постоянно обновляется и населяется мифическими персонажами, способными утверждать присутствие интеллекта в мире. Одни мифологемы заменяются другими, прежние мифические персонажи вытесняются новыми. «Оживая» в разных мифологемах, новые мифические персонажи продолжают противоборствовать между собой, демонстрируя «буйство» виртуальных стихий. Они подобны реальным стихиям и своей энергетикой разрушают острова стабильности. Разрушая творения интеллекта, стихии создают у него образ пугающей его нестабильности и изменчивости всего сущего.
Однако энергетика виртуальных стихий может быть не только разрушительной. Разрушая некоторые устаревшие формы, мифология всегда создаёт новые. Так, мифология Древнего мира длительное время была актуальной, потому что коллективный интеллект логически обосновал сосуществование всех её персонажей их общим первоначалом – мифическим хаосом. Затем энергетика этого хаоса была трансформирована коллективным интеллектом в иную, более совершенную форму. При этом новая мифология сохранила своим первоначалом хаос, который продолжает противостоять порядку. Их взаимосвязь осталась для интеллекта таинственной и непонятной. Как и в далёком прошлом, он стремится понять их взаимосвязь, потому что чувствует, что именно в первоначале всего сущего содержится нужный ему объективный критерий Истины. Без такого критерия вместо пути к Истине интеллекту остаётся только имитировать движение всего сущего и наблюдать с островов стабильности за продолжающимся «буйством» им созданных, виртуальных стихий. Интеллект очарован на островах стабильности возможностью там, хотя и временного, но относительно «спокойного» обитания. Там удобно наблюдать за мифическими персонажами, которые создают у него иллюзию познания им движения всего сущего. Такая иллюзия демонстрирует подобие движения всего сущего, а интеллекту кажется, что возникающий хаос и природные стихии тождественны. При этом коллективный интеллект, преувеличивая свои возможности в формальном познании природы, пытается возвыситься над ней. У него возникает чувство чрезмерного превосходства над природой. Но такое тщеславие не позволяет ему обратить внимание на то, что живое и неживое сосредоточено в мгновении всего сущего. Мгновение разделяет две относительно независимые части всего сущего и является виртуальным, воображаемым, но неотъемлемым его состоянием и атрибутом. В виртуальной сущности мгновения содержится возможность появления самого интеллекта.
Мгновение – это не привычное время, а его предтеча, из которого оно возникает, рождается. Мгновение разделяет мир на два его состояния. Эти состояния наполнены двумя качественно разными формами энергии, образующими целостность, противоречивое единство. Они дополняют друг друга, а их взаимодействие абсолютно симметрично, потому что энергия между этими частями «перетекает» из одних форм в другие. Когда в одной части этого единства энергия превращается в материю, то в другой части превращённая энергия через мгновение присутствует уже как «чистая» информация. Этот процесс взаимопревращения форм энергии происходит мгновенно и периодически, но физически его зарегистрировать невозможно. Обе эти части сосуществуют в неразрывном единстве, но в каждое мгновение присутствие одной из них во всём сущем определяется, как бы, отсутствием там другой. В это мгновение одна его часть накапливает «чистую» информацию, а в другой происходит процесс периодического пересоздания, обновления её материального содержания. В одной части время «течёт» как процесс роста энтропии, распада материи, а в другой – как процесс синтеза всего сущего. Поскольку всё сущее существовало всегда, то у него есть единая «стрела времени», берущая своё первоначало из «чистой» информации, иначе говоря, из возможности «первого» Акта творения всего сущего. Он «первый», но не потому, что первый, а потому что один единственный, существовал всегда, существует и реализуется каждое мгновение. Этот Акт, как и написано в Библии, существует вечно: «И был вечер, и было утро: день один» ( не первый, а один!). «Чистая» информация об этом одном единственном дне независима ни от кого, и ни от чего, она существует как абсолютная возможность существования всего сущего, и интеллекта в том числе. «Стрела времени», как периодический процесс, разделён не «пустыми» паузами как обычное время, а мгновениями, имеющими физически недоступную структуру «первого» Акта творения всего сущего.
Однако создать материальное устройство, с помощью которого можно было бы зарегистрировать периодический процесс, происходящий мгновенно, и тем самым получить «чистую» информацию, невозможно. Это сделать невозможно физически, потому что мгновение вмещает в себя и бесконечно малую, и бесконечно большую энергию. Измерять такие физические величины не представляется возможным. Однако интеллект, обладая виртуальной природой, всё же может проникнуть в структуру мгновения. В таком случае, предметом измерения будет сам виртуальный процесс как «чистая» информация. Количество измеряемых величин у процесса, «длящегося» мгновение, должно быть сведено к абсолютному минимуму. Это необходимо, чтобы «обнажить» первозданную структуру мгновения, как Акт творения всего сущего, содержащий «чистую» информацию в своей абсолютной простоте. К сожалению, современное понятие «информация» опирается на заблуждение о том, что таким мгновением можно пренебречь, а различие между хаосом и порядком якобы можно считать отсутствующим. Так, при всей очевидной полезности такой меры информации как один бит, такая её мера природе не свойственна. Искусственные информационные системы, основанные на такой мере информации, могут накапливать биты, но их любое количество моделирует абсолютную неподвижность и закрытость такой системы от среды. В свою очередь такое моделирование допускает существование абсолютно неподвижной среды, в которой происходит движение некой системы. Накопление и фиксация наблюдателем любого количества таких неподвижных состояний ничего, по сути, не меняет – сама система накапливает «мертвые» биты и остается неподвижной, энергетически опустошенной и потенциально пустой. Наблюдатель, оперирующий «мертвыми» битами, пытаясь зафиксировать изменения, происходящие в системе, закономерно будет идентифицировать её отдельные состояния как процесс деградации, изначально направленный к хаосу. В пределе у такой информационной системы, как и у одного «мёртвого» бита, количество исходов два, но финал один. Не случайно с точки зрения известной теории относительности человек - это пространственно-временное безликое нечто, некий странный наблюдатель от зародыша до трупа.
Заблуждения трудно различимы среди множества различных знаний, особенно среди тех, которые нашли свое практическое подтверждение. Это происходит потому, что и заблуждения, и знания образуют единый процесс, который имеет общее для них первоначало. В «первом» Акте творения всего сущего они неразличимы абсолютно. Но уже там они присутствуют и взаимосвязаны между собой и как объединяющая идея, и как возможность их разделения в будущем. Истина и заблуждения могут стать различимыми как процесс. Для этого необходимо периодически переформатировать, переосмысливать понятийный образ «первого» Акта творения всего сущего. Это предполагает не только использование интеллектом всех накопленных им знаний, но и его собственную рефлексию, переосмысление собственного Я как Мы. Такой периодический процесс свяжет абсолютно простую идею о первоначале всего сущего с тем, что коллективный интеллект будет считать, в конкретный момент, Истиной. Без этой взаимосвязи с Истиной её поиск превращается в блуждание среди стихии бесчисленных заблуждений, без всякой надежды на успех. В этом блуждании, без понимания «первого» Акта творения всего сущего, Истина всегда будет «распадаться» на множество противоречащих друг другу фактов, идей, теорий и т.п. При таком длительном блуждании симбиоз заблуждений о движении всего сущего неизбежно сформируется интеллектом так, что станет для него антиподом Истины. Если такое случится, то коллективному интеллекту ничего другого не останется, как признать за Истину то, что ей противостоит вечно.
Таким образом, на сегодня существует единственная концепция эволюции интеллекта. Согласно этой концепции коллективный интеллект может только стремиться к Истине, постепенно приближаясь к ней путём приобретения знаний, но никогда не сможет познать её полностью. Увлеченный и очарованный этой концепцией коллективный интеллект стремится познать что-то конечное, но верить, при этом, хочет совсем в другое - в бесконечное. Но такая двойственность и «дурная» непостижимость вводит всех в заблуждение. Она склоняет всех окончательно поверить, что есть только множество самых разных истин, а их единство недостижимо, его быть не может. При этом коллективный интеллект продолжает считать себя таким «великим» кормчим, который способен вести людей среди стихии их бесконечных заблуждений к истине. Но чары такой «дурной» бесконечности сродни миражам мифических морских сирен, которые ведут всех очарованных собой к гибели. Подобные персонажи, наделённые магической силой и уводящие человека с истинного пути, есть и в славянской мифологии:
«Вдоль дороги — лес густой
С Бабами-Ягами,
А в конце дороги той —
Плаха с топорами». Высоцкий. Моя цыганская.