Нет, жизни я не предъявляю иск.
Я этот мир покину навсегда.
Был долог путь, но он к концу подходит.
Спасибо вам ушедшие года.
Они все чаще по ночам приходят
Прекрасна молодость, иначе не бывает.
Легка, беспечна и во всем права,
безгрешна, Бог во всем благословляет.
Я жизнь свою с любовью прожила.
Была весна, она с ума сводила,
А вместе с тем вокруг была война.
И в это час я парня полюбила,
Он был не наш и как же я могла.
Вот так могла, он этого достоин.
Да, он красив, но это ведь не все.
Он, этот немец был отважный воин.
Добрейший, честный, искренний во всем.
В селе война, почти не ощущалась,
у власти немцы, фронт был далеко.
Мужская часть села в полицию подалась,
Работы не было, жить было нелегко.
Мы как на диком острове забытом.
А мы живые, кровь весной бурлит.
В нас человеческие чувства не убиты,
а Бог всегда любовь благословит.
С подругой мы ромашки собирали.
Хохочем , а на встречу два бойца.
И вдруг меня оса за палец жалит,
стерев улыбку с моего лица.
Он подошел, рассматривая руку,
зубами жало из нее извлек.
И как бы извиняясь, ненароком,
он поцелуем мне ладонь обжег.
От этой нежности в душе запела скрипка.
И навсегда, еще сейчас звучит.
Глаза в глаза и добрая улыбка.
И это все уже никто не повторит.
А после, как бы жизнь меня не била,
за это взгляд готова жизнь отдать
И ту любовь, что жизнь мне подарила,
никто не вправе даже осуждать.
Да, только многие свидетели немые,
с крестов не могут счет мне предъявить.
А за любовь, я жизнью заплатила.
И лишь в конце мне удалось пожить.
Я не об этом, вся деревня знала,
про мой роман, никто не осуждал.
И все же, жизнь мне испытание послала.
Потом твердили - Бог, мол, наказал.
Однажды ночью, в окна постучали,
солдаты наши, раненый один.
Мы, с моим немцем, спрятать их старались
И он со мною в этом был един.
Он приносил еду, медикаменты.
Он про облаву нас предупреждал.
Да были в жизни сложные моменты,
А выследил нас местный полицай.
А раненому даже полегчало
И собрались ребята уходить.
Не удалось, судьба переиграла,
У леса их сумел патруль схватить.
И те, кто их тогда судьбу решали,
могли от немцев это утаить.
За партизан тогда, большие деньги получали.
А мне пришлось, за эту подлость, заплатить.
Когда назад вернулась наша власть,
меня в предательстве и связи с немцем обвинили.
И жизнь моя по рельсам понеслась,
и оказалась, после, я в Сибири.
А полицай живет в деревне той.
Больной седой и совесть не терзает.
Ему бы оказаться за чертой,
да только смерть его не принимает.
Нет, жизни я не предъявляю иск.
За нас ведь кто-то там судьбу решает.
Стоит в селе забытый обелиск,
Чужую память правдой освежает