Все говорят о бедности, все, особенно богатые чиновники, мучаются вопросом: как победить бедность?
А между тем решение вопроса о бедности находится в ответе на вопрос: господа богатые, расскажите, нам, беднякам, как сами стали богатыми и мы, изучив ваш опыт обогащения, сделаем то же самое и тоже станем богатыми, и, таким образом, бедность будет побеждена.
Прежде чем говорить о бедности, необходимо объяснить, что такое бедность и что такое богатство?
Бедность – это нехватка самого необходимого для жизни. Богатство же, наоборот, избыток над самым необходимым для жизни.
Здесь, однако, во избежание возможного недоразумения, необходимо отметить, что «бедность» и «богатство» носят относительный характер, ибо зависят от количества продуктов, которое подлежит распределению, а количество подлежащих распределению продуктов, в свою очередь, постоянно увеличивается, вследствие непрерывного развития производительных сил.
Итак, допустим, что два человека вместе вырастили 10 мешков картошки. Но один забрал себе 9, а другому достался только 1 мешок картошки. Понятно, что (при нормальном потреблении картошки) с одним мешком картошки не дотянуть до следующего урожая, а с девятью мешками – останется ещё излишек. Таким образом, один стал богатым, другой – бедным. Этот простой пример, показывает, что деление на бедных и богатых есть результат распределения необходимых для жизни материальных предметов потребления: еды, одежды, жилья и т.д.
Но в силу каких причин предметы потребления распределяются так, что один становиться бедным, а другой – богатым, даже сверхбогатым, т.е. имеет предметов потребления в таком избытке, что его хватило бы для обеспечения вполне нормальных условий существования сотням, тысячам людей?
Люди не извечно были разделены на богатых и бедных. Было время, как в первобытные века, когда орудия труда были настолько примитивными (каменные и деревянные орудия труда), что первобытные люди не могли в одиночку бороться с силами природы и с хищными животными. Поэтому они были вынуждены жить группами, общинами, совместно вести хозяйство. Общее же хозяйство ведёт к утверждению коллективной собственности на средства производства, равно как и на его продукты.
Производительность труда в первобытном обществе была настолько низка, что при большой затрате труда, люди производили так мало продуктов, что их едва хватало на полуголодное существование. Отсюда неизбежно вытекало уравнительное распределение продуктов общего труда. Иного дележа и не могло быть; если бы один член первобытный общины получил больше равной для всех доли, то кто-то другой был бы обречён на голод и гибель.
Короче говоря, в первобытном обществе не было и не могло быть деления людей на богатых и бедных. Здесь все были бедными. Эта всеобщая бедность была обусловлена исключительно низкой производительностью труда, которая оказывала одинаковое влияние на имущественное положение всех членов общины: все, начиная от вождя и кончая самым рядовым членом общины, были бедняками.
Стремясь облегчить свой труд, люди первобытного общества постепенно совершенствовали и развивали орудия труда. С развитием орудий труда и ростом производительности труда отдельный человек (или одна семья) уже оказывался в состоянии обработать участок земли и обеспечить себе необходимые средства существования. Таким образом, совершенствование орудий труда создавало возможность перехода к индивидуальному труду, как более производительному в тех исторических условиях. Необходимость совместного труда, общинного хозяйства всё более отпадала. Если общий труд требовал общей собственности на средства производства, то индивидуальный труд требовал частной собственности. Так возникает частная собственность на средства производства, а следовательно, и на продукты производства. «Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства» (К. Маркс, «Критика Готской программы», К. Маркс и Ф. Энгельс, т.19, с. 20).
Распределение продуктов производства соответственно распределению средств производств – есть рациональный принцип, естественный закон всякого производства. Если человек является собственником средств производства, при помощи которых он сам изготовил какую-нибудь вещь, то, разумеется, эта вещь принадлежит ему, является его собственностью. Кому принадлежат средства производства, тому принадлежат и продукты производства.
Вернёмся, однако, в первобытное общество.
Итак, в первобытном обществе, вследствие роста производительности труда, возникло частное производство. Развитие частного производства у различных производителей происходит неодинаково: у одних оно более продуктивно, чем у других. Возникает имущественное неравенство между людьми, которое приводит к тому, что внутри общины у различных групп общинников возникают различные интересы. В этих условиях лица, занимавшие в общине должности старейшин, военных руководителей, жрецов, завладевали значительной долей общинной собственности, богатели, между тем как масса общинников, лишалась всякой собственности, попадала в ту или иную экономическую зависимость от этих богачей, была вынуждены работать на них, превращалась в рабов. Так первобытная община разделилась на свободных и рабов, на эксплуататоров-богачей и эксплуатируемых бедняков. Появилась эксплуатация человека человеком, т.е. безвозмездное присвоение одними людьми продуктов труда других людей. Но этого никогда не могло бы случиться, если бы не было частной собственности на средства производства. Тем самым, однако, доказывается, что в основе деления общества на богатых и бедных лежит не леность одних и трудолюбие других, как это утверждают буржуазные социологи, а эксплуатация собственниками средств производства лишённых средств производства. Следовательно, чтобы победить бедность, необходимо ликвидировать частную и утвердить общественную собственность на средства производства.
Но это ещё не всё. Для правильного понимания эксплуатации человека человеком здесь необходимо отметить следующее. Очевидно, что сами средства производства никаких предметов потребления произвести не могут. Самая лучшая техника мертва без людей. Поэтому решающим условием всякого производства является сам человек, его рабочая сила.
История знает три частнособственнических (эксплуататорских) общества: рабовладельческую, феодальную и капиталистическую.
Основой рабовладельческой эксплуатации является полная собственность рабовладельца как на средства производства, так и на самого раба, а также на все произведённые им предметы потребления. Раб считался вещью, он находился в полном и безраздельном распоряжение владельца. Рабов не только эксплуатировали – их продавали, покупали, как скот, и даже безнаказанно убивали. Для того чтобы работать, раб, разумеется, должен жить, и рабовладелец был вынужден отдавать рабу часть предметов потребления.
Основой феодальной эксплуатации является собственность феодала на землю и не полная собственность на крепостного крестьянина. Крепостной крестьянин не был рабом. Он имел своё хозяйство. Феодал уже не мог убить его, но он мог его продать. Собственное хозяйство феодала занимало часть земли. Другую часть земли феодал отдавал на кабальных условиях в пользование крестьянина. Крестьянин был вынужден работать на феодала в силу того, что важнейшее средство производство – земля была собственностью феодала. Феодал «наделял» крестьян землёй (отсюда название «надел»). Крестьянский земельный надел был условием гарантированного обеспечения феодала рабочей силой. Наследственно пользуясь своим наделом, крестьянин обязан был работать на феодала, обрабатывать его землю с помощью своих орудий и рабочего скота, либо отдавать ему излишек своего продукта, т. е. ту часть продуктов своего труда, которая не нужна ему непосредственно для его собственного существования.
Очень важно обратить здесь внимание на различное содержание средств производства в условиях рабовладельческого и феодального обществ, поскольку оно имеет очень важное значение для понимания, того, что в этих обществах распределение предметов потребления всегда носит закономерный, а не произвольный характер, как это кажется на первый взгляд.
Так как раб находится в положение рабочего скота, то, разумеется, его владелец относится к нему, как к скоту, даёт ему столько же, сколько и скотине: только на прокорм. Для рабовладельческого общества такое распределение предметов потребления является чем-то само собой разумеющимся, естественным законом этого общества. Великий мыслитель древности Аристотель учил, что рабство не только необходимо, но и естественно. Он писал, «что одни люди, по своей природе, – свободны, другие – рабы, и этим последним быть рабами и полезно и справедливо» (Аристотель, «Политика», c. 14).
При феодализме уже нет полной зависимости крепостного от феодала. Крепостной отдаёт феодалу только часть продуктов своего труда. Например, крепостной крестьянин работает 3 дня на самого себя на предоставленном ему феодалом участке, а в течение остальных 3 дней выполняет принудительный труд в поместье своего господина. Не он получает предметы потребления от феодала, а, наоборот, феодал берёт с него дань в натуральной или денежной форме. Но условием этой дани является прямая зависимость крепостного крестьянина от феодала – внеэкономическое принуждение. Если бы феодал не имел личной власти над крестьянином, то он не мог бы заставить работать на себя человека, наделённого землёй и ведущего своё хозяйство.
И вот, феодализм сменился капитализмом, – капитализмом, который, как и рабство и феодализм, основан на частной собственности на средства производства, и поэтому не устраняет и не может устранить эксплуатацию человека человеком.
Хотя капиталистическая эксплуатация лишь один из типов эксплуатации, по своему содержанию она качественно отличается от рабовладельческой и феодальной эксплуатации. Важнейшие из этих отличий состоят в следующем.
Во-первых, при капитализме нет личной зависимости рабочего от капиталиста, – капиталиста, который монополизировал все средства производства, а следовательно, и предметы потребления. Но, обладая личной свободой, рабочий в то же время лишён всякой собственности, не обладает ничем, кроме личного средства производства – рабочей силы.
Во-вторых, при капитализме как средства производства, так и предметы потребления производятся только как товары, т.е. для продажи, и поэтому они вступают в производственное и личное потребление только через куплю-продажу, т.е. посредством денег, которые опять-таки монополизированы капиталистами в виде банковского дела.
В-третьих, поскольку деньги получаются из продаж, а рабочий не обладает ничем, кроме своей рабочей силы, то рабочая сила для самого рабочего принимает форму принадлежащего ему товара, а потому его труд принимает форму наёмного труда. С этого момента, собственно, и начинается капитализм. А именно: рабочий, обладая личной свободой, нанимается, т.е. продаёт свою рабочую силу капиталисту для того, чтобы получить от него деньги и на них купить предметы потребления. Но тем самым капиталист становится полным собственником всех условий производства (вещественных средств производства и рабочей силы рабочего), а следовательно, и всех предметов потребления. Здесь фактически происходит повторение прямого рабства, но иначе, на более высокой ступени общественного развития. Раб вместе со свой рабочей силой раз и на всегда продан своему господину; он – товар, который может переходить из рук одного собственника в руки другого; сам он – товар, но рабочая сила не является его товаром. Напротив, свободный рабочий сам продаёт свою рабочую силу капиталисту, и при том на определённое время: на 8, 10, 12 и т.д. часов; а продаёт рабочий свою рабочую силу капиталисту, как уже было сказано, под угрозой голодной смерти.
Итак, рабочий и капиталист встречаются на рынке труда и вступают между собой в отношение купли и продажи как равноправные товаровладельцы, которые различаются между собой лишь как продавец (владелец рабочей силы), и как покупатель (владелец денег), следовательно оба – юридически равноправные лица. Эта купля и продажа воспринимается первоначально совершенно так же, как купля и продажа всякого другого товара. Обыденное сознание видит здесь в лучшем случае вещественную разницу, которая выражается в юридических эквивалентных формулах: «даю, чтобы ты дал», «даю, чтобы ты сделал», делаю, чтобы ты дал» и «делаю, чтобы ты сделал».
Как и всякий другой товар, рабочая сила продаётся по определённой цене, в основе которой лежит стоимость этого специфического товара. Величина же стоимости товара определяется лишь количеством труда, или количеством рабочего времени, общественно необходимого для его изготовления. Стоимость рабочей силы, выраженная в деньгах, есть цена рабочей силы, которая называется заработной платой.
Как определяется цена рабочей силы? Как и всякого другого товара, стоимостью рабочей силы. Какова стоимость рабочей силы? Рабочая сила существует в виде живого рабочего, который нуждается в определённой сумме предметов потребления как для себя, так и для содержания своей семьи. Таким образом, рабочее время, общественно необходимое для производства этих предметов потребления, и представляет собой стоимость рабочей силы. Определяемая таким образом заработная плата называется минимумом заработный платы или прожиточным минимумом. Этот минимум, как и вообще определение цены товара его стоимостью, имеет силу не по отношению к отдельному индивиду, а ко всему виду. Отдельные рабочие, миллионы рабочих получают недостаточно для того, чтобы иметь возможность существовать и жить нормально, по-человечески; но заработная плата всего рабочего класса (в самом широком смысле этого понятия) в пределах своих колебаний выравнивается по этому минимуму.
Но отсюда вытекает и другой вывод.
Мы видели, что при рабстве рабовладелец даёт рабу лишь самое ничтожное количество предметов потребления – столько, чтобы он не умирал от голода и мог продолжать работать на рабовладельца. Далее мы видели, что при феодализме феодал, в виде дани, присваивает значительную часть продуктов труда крепостного крестьянина. То, что остаётся крепостному крестьянину, немногим больше, чем того количества предметов потребления, которое даётся рабу. Таким образом, при распределении предметов потребления между рабовладельцем и рабом, между феодалом и крепостным крестьянином, – рабу и крестьянину достаётся лишь минимум предметов потребления для физического существования. Но было бы ошибкой думать, что сведение количества предметов потребления раба и крепостного лишь к минимуму для физического существования является результатом произвола, чинимый рабовладельцем и феодалом. Отнюдь. Это – экономический закон распределения предметов потребления всякого общества, разделённого на противоположные классы. Но при рабстве и крепостничестве этот закон маскируется тем, что раб и крепостной находятся в личной зависимости от своих господ. Отсюда кажется, что рабовладелец и феодал чинят произвол при распределении предметов потребления.
Положение дел резко меняется при капитализме. Закономерный характер распределения предметов потребления, который маскируется при рабстве и крепостничестве, здесь обнаруживается со всей очевидностью.
При капитализме нет личной зависимости рабочего от капиталиста. Но, с другой стороны, здесь рабочая сила приравнена к товару и, следовательно, подчинена тем же общим законам, которые регулируют цену всех товаров, в том числе и цену рабочей силы, заработную плату. Колебания заработной платы в общем соответствуют колебаниям товарных цен. Но в пределах этих колебаний цена рабочей силы определяется стоимостью рабочей силы, а стоимость рабочей силы, в свою очередь, сводится к стоимости предметов потребления, необходимых лишь для физического существования рабочего и его семьи. И это – экономический закон, который вытекает из самой природы товарного производства, на котором покоится капиталистическое производство. Тем самым, однако, доказывается, что распределение предметов потребления между собственником средств производства и работником производства во всяком эксплуататорском обществе всегда носит не произвольный, а закономерный характер. Но тем самым у буржуазных социологов выбивается последнее основание для лицемерных фраз, будто путём юридических законов и моральных проповедей можно добиться справедливого распределения предметов потребления, сохраняя почву, из которой вырастает несправедливое распределение предметов потребления, – несправедливое распределение средств производства: нахождение средств производства в руках нерабочих, в то время как рабочие обладают только личным средством производства – рабочей силой. Как мало законодательные акты и моральные проповеди имеют значение в качестве доказательства для каждого данного случая, это ясно уже из того, что уже в течение более двух тысячелетий нарушаются все заповеди (законы) бога: не укради, не лги, не убий и т.д.
Теперь, после всего сказанного, остаётся ещё рассмотреть сущность капиталистической эксплуатации.
Допустим, что дневная стоимость рабочей силы воспроизводится за 4 часа труда. Если предположить, что 1 час труда равен 3 долларам, то она будет равняться 12 долларам. Если бы рабочий работал 4 часа в день, то капиталист не получил бы никакой прибавочной стоимости. Здесь возникает затруднение. Как же оно разрешается капиталистом?
То обстоятельство, что для поддержания жизни рабочего в течение 24 часов достаточно половины рабочего дня, нисколько не препятствует тому, чтобы рабочий работал целый день. Дневная стоимость рабочей силы совершенно отличается от той ежедневной затраты этой силы, так же, как корм, необходимый для лошади, и то время, в течение которого она может нести на себе всадника, представляют собой совсем не одно и то же.
Выше мы предположили, что дневная стоимость рабочей силы рабочего воспроизводится за 4 часа труда. Однако это не лишает его способности работать ежедневно 6, 8, 10 или больше часов. Но, оплатив стоимость рабочей силы рабочего по её стоимости, капиталист приобрел право пользоваться ею в течение целого дня. Поэтому капиталист заставляет рабочего работать, скажем, 8 часов. В течение этих 8 часов рабочий создаёт 24 доллара, между тем как стоимость рабочей силы равна 12 долларам. Разница в 12 долларов составляет прибавочную стоимость, которая ничего не стоит капиталисту, но всё же идёт в его карман.
Допущение, будто рабочий за 4 часа вырабатывает полученную им заработную плату и остальные 4 часа работает на капиталиста, является произвольным. Требуется ли ему для возмещения заработной платы именно 4 часа, или 3, или 5, в данном случае это, конечно, совершенно безразлично и изменяется в зависимости от обстоятельств. Но основное заключается в том, что капиталист возвращает себе первоначально авансированный капитал с приращением, или с прибылью, равной 12 долларам. В этом, дармовом, присвоении капиталистом прибыли заключается сущность капиталистической эксплуатации.
Получение прибавочной стоимости обусловлено тем, что рабочий отработал больше времени, чем требуется для воспроизводства стоимости его рабочей силы.
«Капитал не изобрёл прибавочного труда. Всюду, где часть общества обладает монополией на средства производства, работник свободный или не свободный, должен присоединять к рабочему времени, необходимому для содержания его самого, излишнее рабочее время, чтобы произвести жизненные средства для собственника средств производства, будет ли этим собственником афинский аристократ, этрусский теократ, civis romanus, (римский гражданин), норманский барон, американский рабовладелец, волашский боярин, современный лендлорд или капиталист.» (К. Маркс, Капитал, т.1, с. 246-247).