Мне сказали, что сегодня колокол звонит по кому-то.
Ну и пусть трезвонит, главное, не по тебе.
Смерть лукаво улыбнулась, стоявши неподалеку:
"Посмотри, что там творится в окне".
Я взглянула на еще наряженную елку,
Укрывшуюся во дворе,
И никто не кружился где-то в потемках..
Быть беде?
Слякотно терлась щека о проемку..
Уже и плакать, и кричать стало бесстолку,
И снимать шарики с опустившихся ветвей.
Что орать, когда язык перезан и тебе внедомолку,
Что за тебя решили, кто среди вас глупей.
Скинули последнего с колокольни людей,
Сбросили бездумно и безъяростно.
Я же смотрела на следы жирных ступней,
Что уводили в поле безрадостно.
В их лужах печаталась грязь,
Проступавшая из-под тонкого, белого.
И продолжала тянутся эта противная вязь
Из уст обезумившего шума серого.
Выбрав кнопку, рты им не зажать,
Не заставить придумать средство,
Так угодное для оставшихся доживать
Там, где в тишине мыслям стало тесно.
Они столпотворились вокруг одной маленькой свечки
И пытались сорвать белый флаг.
Я же считала ненавистные минуты до первой осечки
И все смотрела в даль, в овраг.