«Поскольку же мы стали рассматривать вопрос о причастии между богами и людьми, то знай, Асклепий, что в каком человеке может быть прочным! Ибо подобно тому, как Отец, Господь Вселенной, создаёт богов, и точно таким же способом человек, эта смертная, земная, живая тварь, та, которая не подобна Богу, также сам творит богов. Он не только усиливает, но он также и усилен. Он не только Бог, но также и создаёт богов. Ты удивлён, Асклепий? Или ты сам ещё один неверующий подобно многим?"
"Трисмегист, я согласен с теми словами, (которые сказаны) мне. И я верю тебе, как ты говоришь. Но я также и удивлён был рассуждением об этом. И я решил, что человек благословен, ведь насладился он этой Великой Силой."
Библиотека Наг-Хаммади. Асклепий.
Люн(Луна) сидел на песке пляжа Бон Риваж, не заметил, как подобрался к нему сзади Миш (Мишель). Был разгар купального сезона. В Ниццу, как всегда, съехались со всех концов света. Особенно много было преступников всех мастей, но задавали тон карманники. К счастью, у местной детворы нечего было красть, а сама детвора делилась на разные слои по каким-то неявным признакам. Мишель был на три года старше Люна. Дружили ещё до школы. Что их на самом деле связывало, никто не мог понять.
- Ты опять был у Альбера? Что нового узнал? Расскажи,- стал канючить Люн, страдающий от недоступности информации. Люн уставился на Миша своими широко открытыми голубыми глазами, в которых читалось в один миг так много, что нельзя рассказать словами.
- Как всегда много такого интересного, что невозможно передать, - с улыбкой ответил Миш. Миш был по внешнему виду противоположностью щупленького светлого Люна: жгучий брюнет крупного телосложения, выглядел старше своих лет. К Люну он относился как старший брат. Поэтому в его улыбке Люн почувствовал что-то снисходительное.
- Не будь высокомерным! Расскажи, расскажи! – приставал Люн.
- Не высокомерный я – просто изнываю от жары, хочу искупаться. Пойдём, сначала искупаемся в тёплом море, посидим на горячем камне, омоемся холодным потоком из речки, - предложил Миш.
- И будет, как всегда. Потом скажешь, что хочешь есть, и по тащимся домой. Потом скажешь «давай отложим на вечер. А я сейчас хочу узнать.
- Ладно. Давай тогда искупаемся быстро в море. Вернёмся сюда. И я расскажу. Даже прочту тебе одну древнюю историю. Главное, чтобы её не украли, пока будем купаться.
- Давай оставим у той старушки в очках, как тогда.
- Давай.
Оставив тетрадь с записями у местной знакомой посетительницы пляжа, друзья побежали и окунулись в тёплые лазурные волны. Вернувшись, взяли тетрадь, продолжили разговор.
- Это всё в этой тетради?- спросил Люн, растянувшись на тёплом песке.
- Нет. Тут только миф Гермеса Трисмегиста, переписанный из древних источников. Тайна же сама заключается в числах. Ты же знаешь, что такое простые числа?
- Помню. Которые делятся только на единицу и саму на себя.
- Правильно. Теперь представь, что они выстроились все последовательно по возрастанию: 2, 3, 5, 7, 11 и так далее. При больших числах между двумя соседними простыми числами умещаются составные, которые делятся ещё на другие простые. Нас интересуют цепочки только таких составных, что делятся только на два простых множителя, отличаются друг от друга на 2 и находятся между простыми или иными составными числами. Представь: между простыми числами 31 и 37 есть два таких «двойных» составных – 33=3х11 и 35=5х7. Вот в этом случае цепочку двойных составных называют – двойными 2«ка»адами, где «к» - число таких составных, следующих друг за другом, отличаясь на 2. Между 31 и 37 только два таких числа: 33 и 35. Поэтому цепочку 33-35 называют дуадой – от древнеиндоевропейского названия двойки «ду». Теперь подумай и найди ещё такой пример дуады.
Люн задумался. Что-то стал шептать губами, закрыл глаза. На лбу выступил пот.
- Сдаёшься? – шутя спросил минуты через три Миш.
- Нет, нет. Я решу! Погоди! – спешно промолвил Люн, боясь подсказки.
Прошло ещё минут пять, и Люн гордо ответил:
- 91=7х13,93=3х31, 95=5х19 между простыми 89 и 97.
- Ого! Не ожидал. Это уже триада. Точнее, 2-триада.
- На тебе дуаду: 55=5х11, 57=3х19 между 53 и 59.
- Молодец! Здорово! Не ожидал! – восторгался Миш способностями Люна.
- А дальше-то что? – не унимался Люн.
- А вот что: Альбер сказал, что самым интересным является переход от огдоады (8-ады) к эннеаде(9-аде). Это соответствует, согласно древнеегипетской и атлантической традиции, появлению двух групп богов на нашей планете.
Огдоаду найдёт лет через тридцать какой-то новый Лежандр в варварской стране. Альбер тоже поедет к варварам и там откроет кучу новых формул для простых чисел. Среди них будет одна – самая таинственная, простая и красивая, которая является прообразом богини Маат. Затем Маат потребует открытия эннеады.
- Знаю. Маат - древнеегипетская богиня Истины. Ещё был Тот-Джехути. Его называют Гермесом Трисмегистом. Это всё для детского восприятия придуманы боги и богини. У Рамануджана тоже была своя богиня. На самом деле это высшая абстрактная программа работает в нашей вселенной. Просто людям как детям удобно всё персонифицировать по своему образу и подобию. Они постоянно создают бога по своему образу и подобию. Я не такой тупой, как вы с Альбером думаете, - выпалил Люн в бурных накипевших эмоциях со слезинками в глазах.
- Да ты умница. Мы думаем, что ты самый умный мальчик в Ницце, в Париже, во Франции и в мире, - успокоил Миш друга, - Альбер обязательно займётся с тобой и подготовит к олимпиаде. Просто мы хотим, чтобы ты больше отдыхал и рос летом, а не сидел за книгами.
- Ладно. Давай читать миф, - успокоившись произнёс Люн.
- Там всё в традиционных человеческих недоразвитых понятиях. Поэтому ты не удивляйся. Мысленно переводи на более научный язык: бог – вселенская программа, всеобщая операционная система, вычислительная среда; душа – функция, операция, записанная на носителях памяти; дух – функция программы более высокого уровня, молитва – творческий вычислительный процесс, цикличный процесс математического моделирования, мысли – соединители знания между различными носителями памяти.
Раньше был религиозный язык. Теперь надо переходить на научный. Наука – это главная теперь религия, поскольку только она может претендовать на истину, доказательства и надёжные, точные методы. Переводи на научный язык.Тогда всё станет на свои места.
- Я понял. Не томи! Начинай.
- "Отец мой, вчера ты обещал мне, что сможешь привнести мой разум в Огдоаду (Восьмерицу), а впоследствии ты смог бы привнести меня в Эннеаду (Девятку). Ты сказал, что таков порядок Традиции."
"Сын мой, и в самом деле, таков порядок. Но обещание это было согласно человеческой природе. Ибо я говорил тебе, знакомя с этим обещанием: "(Это будет), если ты держишь в уме каждый из шагов". После того, как я получил Дух через Силу, я изложил это действие тебе. И в самом деле, понимание живёт в тебе; во мне же (оно пребывает так), как если бы эта Сила была беременна. Ибо когда я задумал от того фонтана, что тёк ко мне, я порождал."
"Отец мой, ты хорошо говорил мне каждое слово. Но я изумлён тем утверждением, что ты только что сделал. Ибо ты сказал: "Та сила, которая во мне".
Он же сказал: "Я породил её (Силу), как рождают детей".
"Тогда, Отец мой, у меня было бы много братьев, если бы я числился среди отпрысков."
"Правильно, сын мой! Сия благая вещь числится (53)...
(3 строки не читаются)...
и [...] во все времена. Поэтому, сын мой, тебе необходимо распознать твоих братьев и почитать их правильно и как следует, поскольку вышли они из того же самого отца. Ибо я вызвал всякое поколение. Я поименовал его, поскольку они были отпрысками, подобными этим сынам."
"Тогда, отец мой, есть ли у них день?"
"Сын мой, они духовны. Ибо они существуют как Силы, взращивающие прочие души. Потому и говорю я, что они бессмертны."
"Твоё слово истинно; ему отныне нет опровержения. Отец мой, начни же рассуждение об Огдоаде и Эннеаде и включи (в него) также меня и моих братьев."
"Давай же помолимся, сын мой, Отцу Вселенной вместе с братьями твоими, которые сыновья мои, чтобы мог он дать дух красноречия."
"Как же молятся они, отец мой, когда (они) соединены с Поколениями? Я хочу дать обет, отец мой." (54)
(2 строки не читаются)...
... Но это не [...]. И не [...]. Но он доволен её [...] ему [...]. И для тебя было бы верным вспомнить то развитие, которое пришло к тебе как мудрость из книг, сын мой. Сравни же себя с ранними годами (твоей) жизни. Как и дети, ты задавал бессмысленные, неумные вопросы."
"Отец мой, то развитие, что пришло ко мне ныне, и предвидение, согласно этим книгам, пришедшее ко мне, превышает изъян - всё это первично во мне."
"Сын мой, когда ты поймёшь истину твоего утверждения, ты найдёшь своих братьев, которые сыновья мои, молящимися вместе с тобой."
"Отец мой, я не понимаю ничего, кроме той красоты, что пришла ко мне в этих книгах."
"Вот то, что ты зовёшь красотой души, то наставление, что пришло к тебе шаг за шагом. Пусть же придёт к тебе понимание, и ты станешь учить."
"Я понял, отец мой, каждую из этих книг. А особенно ту (55)...
(2 строки не читаются)...
... что находится в [...]."
"Сын мой, [...] в хвалах от тех, кто превозносил их."
"Отец мой, от тебя получу я силу рассуждения, которую воздашь ты. Как и было сказано нам обоим, давай молиться, отец мой."
"Сын мой, что нужно - так это молиться Богу всем нашим разумом и всем нашим сердцем, и нашей душой и просить его, чтобы дар Огдоады распространился на нас и чтобы каждый получил от него своё. Далее, твоя доля - понимание; моя собственная - способность доставить это рассуждение из того фонтана, что течёт во мне."
"Давай же молиться, отец мой: Я зову Тебя, правящего Царством Силы, чьё слово приходит как рождение Света. И его слова бессмертны. Они вечны и неизменны. Он - тот, кто породит жизнь ради Форм в каждом Месте. Его Природа наделяет Формой Вещество. Им (56) движимы Души Огдоады и Ангелы...
(2 строки не читаются)...
... тех, что сущие. Его провидение распространяется на каждого [...] порождает каждого. Он - тот, кто [...] Эон среди Духов. Он сотворил всё. Он, который сам в себе содержащийся, заботится обо всём. Он - совершенный, невидимый Бог, к которому обращаются в тишине, - его образ движется, когда он направлен, и правит - могущественная Сила, возвышенная над Величеством, которая лучше, чем почтенные...
Господи, даруй же нам Мудрость от Силы твоей, достигающей нас, чтобы мы смогли описать для себя видение Огдоады и Эннеады. Мы уже продвинулись к Гебдомаде (т.е. к Седьмице!), ведь мы набожны и следуем Твоему закону. Ибо мы шли (57) Твоим путем, и мы отреклись [...], чтобы могло прийти Твоё видение. Господи, даруй же нам Истину в Образе. Позволь нам через Дух увидеть Форму того Образа, что без изъяна, и получи Отражение Плеромы от нас через хвалу нашу.
И признай Дух, пребывающий в нас. Ибо от Тебя Вселенная получила Душу. Ибо от Тебя, Непорождённый, начал быть Порождённый. Через Тебя рождается Само-Рождённый, а также всё сущее порождённое. Получи же от нас эти духовные сокровища, которые мы шлём тебе от всего сердца и от всей души, и от всей нашей силы. Спаси то, что пребывает в нас, и одари нас бессмертною мудростью."
"Обнимем же друг друга нежно, сын мой. Возрадуемся этому! Ибо уже от них эта Сила - Свет - приходит к нам. Ибо я вижу! Я вижу глубины неописуемые. Как я скажу тебе (о них), (58) сын мой? [...] из этого [...] Места. Как я опишу Вселенную? Я - Разум, и я вижу другой Разум, тот, что движет душу! Я вижу то, что уносит меня из чистого забвения. Ты даёшь мне Силу! Я вижу себя! Я хочу говорить! Страх сдерживает меня. Я нашёл начало той Силы, что превыше всех Сил, той, что не имеет начала. Я вижу Родник, насыщенный жизнью. Я сказал, сын мой, что я - Разум. Я увидел! Язык не способен передать это. Ибо Всецелая Огдоада, сын мой, и те Души, которые в ней, и Ангелы поют в тишине гимн. И я, Разум, понимаю (это)."
"Каков же способ петь гимн через неё (тишину)?
Стал ли ты подобен тому, что не смог описать?
Я же безмолвен, Отец мой. Я хочу петь Тебе гимн, пока я безмолвен."
"Тогда пой его, ибо я есмь Разум."
"Я понимаю Разум, Гермес, который нельзя истолковать, поскольку он сокрыт внутри себя. И я ликую, Отец мой, ибо вижу Тебя улыбающимся. И Вселенная (59) [ликует]. Поэтому нет такой твари, которой будет не доставать Твоей жизни. Ибо Ты - господин жителей всякого Места. Твоя предусмотрительность защищает. Я зову Тебя Отцом, Эоном Эонов, Великим Божественным Духом. И через Дух он посылает дождь на каждого. Что говоришь Ты мне, Отец мой Гермес?"
"Что касается всего этого, то я не говорю ничего, сын мой. Ибо пред Богом правильно, чтобы хранили молчание о том, что сокрыто."
"Трисмегист, пусть же душа моя не будет лишена великого божественного видения. Ибо всё возможно для Тебя как хозяина Вселенной."
"Вернись же к [восхвалению], сын мой, и пой, пока ты безмолвен. Проси то, что ты хочешь, в безмолвии."
Когда же он завершил восхваление, он воскликнул: "Отец Трисмегист! Что я скажу? Мы получили этот Свет. И я сам вижу то же самое видение в Тебе. И я вижу Огдоаду, и те Души, которые в ней, и Ангелов, поющих гимн Эннеаде и её Силам. И я вижу того, кто обладает Силой их всех, творя (60) тех, [кто] в Духе".
"Отныне целесообразно, чтобы мы хранили безмолвие в почтительном положении. Не говори же отныне о видении. Следует петь гимн Отцу вплоть до дня выхода из тела."
"То, что Ты поёшь, Отец мой, я тоже хочу петь."
"Я пою гимн внутри себя. Пока же остаёшься Ты самим собою, будь деятелен в восхвалении. Ибо Ты нашёл то, что искал."
"Но не следует ли мне, Отец мой, восхвалять из-за полноты в сердце моём?"
"Тебе следует петь восхваление Богу, чтобы оно могло быть записано в этой нерушимой книге."
"Я буду возносить хвалу в сердце моём, когда буду молиться Концу Вселенной и Началу Начал, предмету человеческого вопрошания, Бессмертному Открытию, Родителю Света и Истины, Сеятелю Причины, Любви Бессмертной Жизни. Ни одно сокрытое слово не способно будет поведать о Тебе, Господи. Поэтому мой разум хочет каждый день петь тебе гимн. Я - орудие Духа Твоего. Разум - Твой посредник. И Твой совет мобилизует меня. Я вижу (61) себя! Я получил силу от Тебя. Ибо любовь Твоя достигла нас."
"Правильно, сын мой."
"Благодать! После всего этого в благодарности я пою гимн Тебе. Ибо я получил жизнь от Тебя, когда Ты сделала меня мудрым. Я восхваляю Тебя. Я называю Имя Твоё, сокрытое внутри меня:.... Ты - та, что пребывает вместе с Духом. Я в почтении пою Тебе гимн."
"Сын мой, напиши эту книгу иероглифическими знаками для Храма Диосполиса, озаглавив её: Огдоада открывает Эннеаду."
"Я сделаю так, [Отец] мой, как ты велишь ныне."
"[Сын] мой, запиши язык сей книги на стелах из бирюзы. Сын мой, следует написать эту книгу на бирюзовых стелах, иероглифическими знаками. Ибо сам Разум стал хозяином (62) их. Поэтому я повелеваю, чтобы учение сие было вырезано на камне и чтобы Ты положил его в моё Святилище. Восемь Стражей охраняют его с [...] Солнца. Мужчины справа с обликами лягушек и женщины слева с обликами кошек. И положи квадратный млечный камень в основание бирюзовых скрижалей, а Имя напиши на лазурной каменной скрижали иероглифическими значками. Сын мой, ты будешь делать это, когда я буду в Вирго, а солнце будет (показывать) первую половину дня, и Пятнадцать Степеней обойдут меня."
"Отец мой, всё, что говоришь Ты, я сделаю незамедлительно."
"И напиши в этой книге клятву, чтобы читающие эту книгу не злоупотребляли бы этим языком и не (использовали его) в противовес деяниям Судьбы. Пожалуй, им следовало бы покориться Закону Божьему, не согрешая вовсе, но в чистоте прося Бога о мудрости и знании. И тот, кто (63) не будет порождён Богом вначале, начнёт быть через основные и руководящие рассуждения. Он не сможет прочесть то, что будет написано в этой книге, хотя совесть его сама по себе и чиста, ведь он не совершает ничего позорного и не соглашается на такие дела. Скорее, постепенно он продвинется и встанет на путь бессмертия. И так придёт он к пониманию Огдоады, открывающей Эннеаду."
"Так я и сделаю, Отец мой."
"Вот эта клятва: "Я заклинаю того, кто будет читать эту святую книгу Небесами и Землёю, и Огнём, и Водою, и Семью Архонтами Вещества, и Творящим Духом в них, и [Непорождённым] Богом, и Само-Порождённым, чтобы он сохранял всё то, что сказал Гермес". И с теми, кто выдержит эту клятву, Бог примирится, как и со всяким, кого он назвал. Но ярость снизойдёт на каждого из нарушивших эту клятву. Таков Совершенный, который жив, сын мой».
(The Nag Hammadi Library in English. Revised edition. San-Francisco, 1988. Pages 330-331.
By James Brashler, Peter A. Dirkse & Douglas M. Parrott, пер. с англ. А. Мома - РАССУЖДЕНИЕ ОБ ОГДОАДЕ И ЭННЕАДЕ (VI, 6)).
Прочитав рукописный текст, Миш отложил тетрадь в сторону и стал вопросительно смотреть на Люна. Люн задумался, затем сказал:
- Интересно. Может, нам самим попытаться отыскать огдоаду и даже эннеаду.
- Мне кажется, что мы зря потратим время. Ведь все основные узлы событий чётко запрограммированы.
- Всё равно. Помнишь? Альбер говорил, что надо пытаться опередить время. Надо быть над временем, над звёздами, над богами, над программой. Тогда только мы сможем быть центром Разума Единого.
- Да. Это так. Но мы с тобой так мало знаем. Надо выучить мощные математические методы. А это годы.
- Всё равно надо открывать новое по ходу обучения. Помнишь рассказ Альбера про американскую домохозяйку, заткнувшую за пояс известных математиков при решении задачи мощения плоскости пятиугольниками?
- Конечно, помню. Ты, наверно, прав. Будем дерзать…