Анатолий Харченко уже три года как освободился из мест не столь отдалённых. Эти места однакож были очень даже удалёнными: на самой восточной и очень холодной государственной окраине. Просто говорят так, давно превратив во фразеологизм положение из «Уложения о наказаниях» царской России, по которому ссылка осуждённых за различные преступления делилась на две степени: в отдаленные и не столь отдаленные места Сибири. Так вот, этот фразеологизм, разумеется, совсем не передаёт ту тяжесть страданий, лишений и унижений, которые пришлось испытать Харченко в связи с заключением.
Освободившись, на старое место жительства он не поехал. Правда, как-то раз наведался туда. Тамошние чиновники отрезвили его тогда, сказав, что шанс найти работу из-за его криминального прошлого практически равен нулю, а жить-то на что-то надо было. Знакомые отвернулись от него ещё когда шло следствие, а теперь вообще не захотели общаться с бывшим заключённым. Так что, выйдя из тюремных застенков, Харченко осел в не так уж далёком от них большом, бурно развивающемся в последнее десятилетие городе. Нашёл работу, а также приют у такой же одинокой, как и он, женщины. Казалось, можно было бы смириться с судьбой, однако все десять лет заключения, да и теперь его просто терзала, поедала изнутри обида, поскольку он-то уж точно знал, что невиновен в смерти своей супруги, в чём был обвинён, а затем и осуждён. У него не было никакого рецепта, чтобы справиться с этим.
Однажды на городском рынке увидел женщину, поразительно похожую на жену. Как говорится, один в один. Лишь больше самоуверенности и макияжа на лице, да уже разъезжающаяся плоть. Подумал, что привиделось, что ошибся. Однако же решил проследить за ней. А вскоре через таких же бывших сидельцев, как и сам, выяснил, что не ошибается – да, это его бывшая вторая половина.
Как-то карауля, увидел её в сопровождении мужчины, в котором узнал своего знакомого по прежней, дотюремной жизни и у него исчезли всякие сомнения, что был жертвой греховных отношений любовников. Судьба с какой-то целью свела его с ними. А в нём с новым жаром вспыхнула всепоглощающая обида, перерастающая в ненависть, гнев, ярость. Всепожирающе заработал вирус мести, разъедающий душу.
Ему не хотелось совестить давно умершую для него жену, говорить с ней о целом десятке лет вычеркнутых из его жизни по её вине – кто их теперь вернёт!? Ему хотелось только мстить! Харченко не раз слышал расхожую фразу о том, что, мол, месть – это блюдо, которое надо подавать холодным. Читал советы, что прежде, чем мстить, - надо остыть разумом, подумать, станет ли от мщения легче, а если мстить, то быть гибким и хитрым. Много чего ещё такого слышал. Но подобная трактовка мщения была в глазах Харченко годной для кино да для рассуждений людей, сидящих с бокалом благородного вина в руках в уютных креслах у кемелька, у кого есть средства и возможности.
Кто-то и впрямь так поступал, долго вынашивая планы мести, обдумывая каждый свой шаг. Скажем, те же киношный узник замка Иф или святая княгиня Ольга. К той как-то сватались древляне, убившие её мужа. Так вот она попросила прислать делегацию из двадцати самых выдающихся среди них людей, чтобы убедить её народ в необходимости такого брака. Делегаты прибыли, попарились в роскошной бане, после чего их и сожгли заживо.
Простолюдины, каким был Харченко, куда как более скоры на расправу. Вышло у него всё индивидуально и быстро. Просто подкараулил изменницу в подъезде и посреди бела дня, совсем не думая о последствиях, зарезал.
Теперь судейские ломают головы, как наказывать уже наказанного за убийство своей жены убийцу, убившего её дважды – сейчас и тринадцать лет назад.
14 января 2023 года