2 марта находившиеся в Мариуполе украинские войска оказались в окружении, и началась блокада города. 13 апреля заблокированная на металлургическом комбинате имени Ильича 36-я бригада морской пехоты ВСУ совершила попытку прорыва, в результате чего часть бойцов вышла на территорию промышленного комплекса «Азовсталь» (объединившись там с военными из полка «Азов»), а часть - попала в плен.
В плену оказалось более одной тысячи морских пехотинцев ВСУ . В конце апреля Россия и ЛДНР, в связи с захватом большей части Мариуполя, перебросили часть находившихся там войск. В начале мая на территории «Азовстали» находилось около двух тысяч украинских нацистов. Российская сторона в ультимативной форме потребовала от них сдаться, обещая сохранить жизни, однако бандеровцы продолжили оборону. Руководители полка «Азов» позже заявили, что вариант сдачи в плен не рассматривался, так как в российском плену их ждала смерть. 16 мая 2022 года все украинские военные, находившиеся на «Азовстали», сдались в плен, что ознаменовало окончание осады Мариуполя.
Всего с 16 мая с территории завода сдалось в плен 2439 человек. «Азовсталь» регулярно подвергалась артобстрелам и авиаударам. На ее территории также находились мирные жители Мариуполя, которыми нацисты прикрывались как живым щитом. В начале мая российской стороной было проведено три эвакуации, из Мариуполя вывезено около шестисот человек. По оценкам ООН, в результате боёв в городе повреждены или разрушены до 90 % жилых зданий и до 60 % частных домов. Были разрушены три больницы, ещё четыре - повреждены, что в сумме составляет 90 % вместимости городских больниц. Также были разрушены двадцать три школы и двадцать девять детских садов.
(Из Википедии)
В периоды коротких затиший Максим возобновил снайперскую охоту. Британскую винтовку с боезапасом он нес собой, довольствуясь в боях «калашниковым». Теперь пришло ее время. На поиск уходил вместе с Крабом, он обеспечивал безопасность. Счет убитых нацистов приближался к десятку.
Одним таким днем их вызывали в штаб к комбату. Тот был отцом прежнего, с позывным «Воха», заступившим на его место после гибели сына. В «Спарте» воевал с момента основания, бойцом, взводным, а потом начальником штаба. Возраст за пятьдесят. Рассудительный и немногословный, позывной «Колыма».
Штаб находился в пустом складе за частично разбитой подстанцией, где закрепилась рота. За столом рядом с комбатом сидели Гром и незнакомый боец. Все трое рассматривали карту.
- Присаживайтесь хлопцы, - кивнул комбат на лавку, после чего представил незнакомца. Тот оказался корректировщиком из стоящей позади артиллерийской части, позывной «Лимб». Далее последовал приказ.
Ночью вместе с ним выдвинуться к водонапорной башне за подстанцией, подняться на нее и вести оттуда корректировку огня, для обеспечения продвижения батальона и соседей вперед.
- Задание нелегкое, - повертел в руках шариковую ручку Колыма. - Но сами понимаете, надо. Вопросы?
- Сколько там находиться? - спросил Максим.
- До получения нового приказа.
- Ясно. Разрешите выполнять?
- Удачи.
Корректировщик прихватил с собой защитного цвета чемоданчик, вышли, отправившись в расположение роты. Там познакомились ближе. Лимб оказался в прошлом маркшейдером*, работал на шахте «Алмазная». Воевал пять лет.
Готовясь к выполнению задания, дополнительно экипировались, прихватив еще одну рацию и бинокль помимо имевшихся у корректировщика; рюкзак с сухпаем и плащ палатками, бухту тонкого, с карабином троса.
Во второй половине ночи, когда канонада стала тише, а в небе повисла бледная луна, перебрались из подстанции в воронку, где у «Утеса» дежурил передовой дозор, а оттуда, прячась в развалинах, гуськом покрались к башне, высящейся в паре сотнях метров впереди. Головным Краб, за ним Лимб. Максим замыкающим.
Подобравшись на бросок гранаты, залегли, прислушались. На востоке по прежнему гремело, и виднелось зарево, по небу чередой плыли трассеры. В поле зрения было тихо. Дальше двинулись ползком.
Наконец черный провал входа с сорванной дверью. Краб поднял руку.Максим, с винтовкой наизготовку встав, перебежал туда и исчез внутри. Через несколько секунд раздался негромкий свист, последовали за ним.
Внутри была кромешная темнота, Краб включил фонарик. Узкий луч высветил кирпичную окружность с замусоренным бетонным полом. Вверх по стене спиралью уходила сварная лестница, нижний пролет высотой метров пять отсутствовал.
- Ну - ка подержи, - протянул Максиму, а сам снял с пояса бухту троса.
Взяв в правую руку несколько шлагов* примерился, и швырнул вверх. Трос зацепился карабином за поручень переходной площадки (подергал), на руках ловко забрался туда. Следом, захлестнув петлей, доставили чемоданчик с вещмешком, за ними влезли напарники.
Отдышавшись, начали осторожно подниматься по стальным ступеням.
На пятом витке вверху засветлел проем люка, поочередно туда забрались. Двинулись вокруг громадного бака с трубопроводами, за ним оказалась еще лестница, поднялись на остатки разрушенной крыши с парапетом. Укрылись за ним. Сверху во все стороны открывалась панорама комбината, подсвеченная вспышками, вдали торчала высокая труба ТЭЦ, близился рассвет.
Выбрав удобное для наблюдения место, Лимб, щелкнув замками, извлек из чемоданчика лазерный прибор разведки. Собрав, установил и занялся проверкой. Максим с Крабом залегли на некотором удалении по сторонам, обеспечивая прикрытие.
Первую цель, РСЗО «Град», корректировщик обнаружил на удалении двух километров впереди, под стеной разрушенного здания. Вторую - танк, за двумя железнодорожными цистернами подъездных путей. Координаты передал на батарею.
Спустя короткое время позади ударили пристрелочные выстрелы, Лимб уточнил координаты. За этим последовали залпы на поражение. Первым разбили танк, в нем сдетонировал боезапас, разнеся на части, за этим два снаряда попали в «Град», окутавшийся дымным пламенем.
Эту картину Максим наблюдал в оптический прицел винтовки, а Краб в бинокль. Корректировщик был на высоте. В течение следующего часа они засекли минометную батарею на шлаковом отвале справа и пулеметную точку на эстакаде, тоже подавленные артиллерией.
Пользуясь замешательством противника, со стороны ополчения вперед выползла самоходка, начав вести огонь по позициям нацистов, за которой выдвинулись группы зачистки. Бандеровцы, оставляя укрытия и огрызаясь огнем, отходили в глубину промзоны.
За это время, тщательно выцеливая, Максим подстрелил троих из них.
Потом по рации из штаба поступил приказ сворачиваться. Атлас привел свое хозяйство в исходное, начали спускаться. Когда выйдя из башни пробирались развалинами назад, сбоку разорвались несколько мин. Упали.
Кашляя и отряхиваясь от кирпичной пыли, Краб с Максимом встали, корректировщик остался недвижим. Осколок, пробив каску, разворотил затылок. Из-под нее на землю выплывали мозги и кровь.
Переглянувшись, завернули тело в плащ-палатку, вместе со снаряжением потащили дальше. Следующей ночью, вместе с еще тремя «двухсотыми» из батальона, Атласа отправили в Донецк.
К началу мая остатки украинской группировки в составе полка «Азов», нацгвардии, морпехов и наемников, загнали в подземелья комбината, а в середине месяца они стали массово сдаваться в плен.
За четыре дня, предварительно отпустив гражданских, из подземных коммуникаций, подняв руки, вышли две с половиной тысячи нацистов. Мариуполь был полностью освобожден.
В числе других, бравших его подразделений, «Спарту» отозвали в Донецк, где бойцы получили короткий отдых.
На базе, зарядив мобильники, связались с родственниками, сообщив, что живы. Сделал это и Максим. Лика была несказанно рада, проговорили полчаса, сынишка прочел стих. Отец с повлажневшими глазами молча слушал. Потом вымылись в бане, побрились и, получив в столовой горячее питание, впервые за много дней отоспались.
А еще посмотрели новости по ТВ, где транслировалась сдача в плен нелюдей из «Азова». Двигались сплошным потоком, в оцеплении росгвардейцев, угрюмо потупив глаза и втянув головы в плечи. Вели под руки и тащили на носилках раненых.
- Довоевались твари, - сказал кто-то из ребят.
Еще увидели в Ютубе репортаж и фото известной на Украине нацистки Юлии Палевской с позывным «Тайра», бывшей у азовцев медиком. Та попыталась сбежать из зоны боевых действий на автомобиле, переодевшись и прикинувшись матерью двух детей, убив предварительно их родителей. Задержали.
Это вызвало волну эмоций (у многих были дети) каждый был готов разорвать гадину собственными руками.
Кроме этого узнали, что на рубеже Северодонецк-Лисичанск-Рубежное завершается окружение второй украинской группировки, численностью до пятнадцати тысяч человек.
…Натужно гудя моторами, военная колонна катила по дороге.
Впереди УАЗ, за ним несколько бронетранспортеров, далее «Уралы» с тентами, позади БМП. Над головами синело высокое небо в росчерках перистых облаков. По сторонам зеленели посадки и степь в черных воронках. На обочинах ржавела сожженная техника. Батальон перебрасывали под Авдеевку.
Город находился в тринадцати километрах от столицы Донбасса к северу, в верховьях реки Каменки, занимая площадь в двадцать девять квадратных километров. До войны его население составляло тридцать пять тысяч человек, теперь стало меньше. Главным промышленным предприятием являлся коксохимический завод, превращенный украинскими захватчиками в мощный укрепрайон.
Авдеевка являлась частью донецко - макеевской агломерации, и позиции вокруг неё позволяли контролировать северные окраины Донецка с Ясиноватой, южную часть Горловки, а также скоростную рокадную трассу М 04 «Донецк - Горловка».
По данным разведки ополчения ее обороняла пятнадцатитысячная группировка ВСУ, включающая в себя боевиков «Правого сектора», нацбаты «Айдар» с «Донецком» и «Львов», а кроме того иностранные наемники.
Внимание сидевших на броне бойцов ДРГ привлек возникший справа в небе летящий предмет.
- Беспилотник, - задрал голову в каске Вояж.
А от головы и конца колоны туда уже неслись пулеметные трассы, пересеклись. На солнце блеснули осколки, исчез. Машины тут же резко увеличили ход. Спустя пару минут в километре позади на дороге вспучились разрывы.
- Не успел точно навести, гад! - проорал стоя в люке командир их бэтээра в шлемофоне и с рацией в руке
Что такое беспилотники, все хорошо знали.
В ходе спецоперации их активно использовали украинские войска, получив от стран НАТО*. Имелись квадрокоптеры и у ополчения, купленные для него волонтерами на пожертвования граждан. В батальоне таких наличествовало два, один с тепловизором. Использовались для ведения воздушной разведки, целеуказания и выявления вражеских снайперов. Операторы состояли при штабе и являлись ценными спецами.
Их работу Максим однажды наблюдал, занимая неподалеку позицию.
В течение двадцати минут, пользуясь пультом с джойстиками и планшетом, с помощью такой «игрушки», парящей над развалинами, парни выявили скопление противника в соседнем квартале. Координаты передали на минометную батарею, та дала несколько залпов, смешав нацистов с землей.
Летательный аппарат, тихо жужжа, между тем приземлился с ними рядом и смолк.
- Где ж вы такому научились, ребята? - перебежал к ним Максим.
- В кружке юных техников, - озорно подмигнул один. А второй добавил, - жизнь заставила.
После чего убрали пульт с планшетом в чехол и, прихватив коптер, ушли в тыл.
Между тем с той стороны, куда двигалась колонна стали доноситься звуки канонады, по мере приближения к городу она усиливалась. А когда вдали возникли окраины с заводскими трубами, затянутые пеленой дыма, головной УАЗ свернул с трассы на проселок (остальные за ним) и через несколько километров спустился в песчаный карьер, густо поросший деревьями и кустарниками по склонам.
Остановился у одного, хлопнули дверцы, навстречу из кустов терна вышли трое. С оружием, в камуфляже и белыми повязками на рукавах. Их ввели еще в начале спецоперации, чтобы отличать своих от врагов. Это были разведчики из батальона «Пятнашка».
Как и «Спарта» он был сформирован в 2014-м году из местных жителей и добровольцев, прибывших с Кавказа. Командовал подразделением тридцатишестилетний Ахра Авидзба (позывной «Абхаз»). Оно участвовало во всех основных сражениях за Донбасс. Совместно со «Спартой» и «Сомали» освобождало Донецкий аэропорт, участвовало во взятии Углегорска и боях под Марьинкой.
Теперь, с весны, батальон сражался под Авдеевкой, разведчики прибыли для встречи.
Обнявшись, пожали друг другу руки, последовала команда выгружаться.
Ночью батальон занял позиции рядом, в окопах отбитым бойцами «Пятнашки» у противника. Абхаз пригласил Колыму к себе в блиндаж, хорошо заглубленный в землю и бетонированный. Достался от нацистов.
Там, развернув на столе карту, при свете фонаря, обрисовал обстановку. Она была сложной.
Противник создал вокруг Авдеевки глубоко эшелонированную оборону с минными полями, а сам город превратил в укрепрайон. Помимо автоматического стрелкового оружия имел полевую артиллерию, РСЗО и бронетехнику, включая танки. Именно отсюда велись наиболее интенсивные обстрелы Донецка с Макеевкой и Горловки.
Во время беседы открылась металлическая дверь, вниз по ступеням спустился лет тридцати мужчина в раскладке, камуфляже и с автоматом.
- Знакомься, - представил его Абхаз. - Комбат российских мотострелков. Твой сосед справа.
- Майор Бочков, - протянул тот руку в предохранительной перчатке.
- Комбат «Спарты» Колыма, - пожал ее дончанин.
- Как же, наслышан, - уселся на лавку гость, сняв каску. - Хорошо воюете ребята.
- Вы тоже.
Разговор продолжился.
Майор дополнил обстановку, уточняя ее на карте, оговорили вопросы взаимодействия.
- Может по пять капель для знакомства? - когда закончили, предложил Абхаз.
- А почему нет? - щелкнул кнопкой планшетки Бочков.
- Заур, - обернулся назад.
- Я, командир.
- Давай, что там у нас есть.
Из полумрака блиндажа возник кряжистый бородач с вещмешком в руке. Через несколько минут на столе красовалась бутылка виски «Бурбон», пачка галет, сухая колбаса и три солдатских кружки.
- Не хило живете, - кивнул на виски майор. - Откуда?
- Хохлы бросили когда бежали. Тут у них был командный пункт, - блеснул зубами Абхаз.
Откупорив бутылку, плеснул в кружки. Сдвинув выпили, крякнув, закусили.
- Ну ладно, бывайте, ребята, я пошел - надел каску майор, затянув на подбородке ремешок. И, взяв со стола автомат, поднялся наверх. Абхаз с Колымой выкурили по сигарете и тоже расстались. У каждого были еще дела.
Утром, как только заалел восток, загромыхало с новой силой. Из-за позиций союзных сил ударила артиллерия, в небе пронеслись штурмовики, на линии нацисткой обороны вспучились разрывы. В ответ оттуда открыла огонь самоходка, часто захлопали минометы. Начался боевой день.
Тактика ополчения оставалась прежней, просачиваться в город сквозь разбитые укрепления небольшими группами, занимая дом за домом. На участке «Пятнашки» и ее соседей это оказалось проблематичным. Впереди на расстоянии в полторы сотни метров травенело заброшенное поле, с установленными на нем минами-ловушками. Они были неизвлекаемые, за что поплатились жизнью несколько саперов.
Прошедшие двое суток ничего не изменили, комбаты ломали голову, что предпринять. Сошлись на следующем. Использовать имевшуюся у мотострелков самоходную машину разминирования, прозванную в войсках «Змей Горыныч». Та сделает проход, через него атаковать.
А перед рассветом третьих, в самую темень, боевое охранение «Спарты», выдвинутое вперед на фланге, задержало старика. Было ему за шестьдесят, худой и жилистый. Сообщил, что он из города и имеет важные сведения. Доставили к комбату.
- Тебя как зовут отец? - поинтересовался тот, сонно зевая.
- Рубан Николай Петрович.
- Что за сведения?
- Вот, - извлек из кармана и подал листок бумаги.
Колыма развернул. На нем аккуратно выполненный чертеж.
- Это что? - придвинул ближе фонарь.
- Схема украинской обороны на вашем участке командир.
- Откуда взял? - принялся рассматривать.
- Сам нарисовал, я в прошлом офицер запаса.
- А как добрался к нам? Тут же сплошняком мины?
- Имеется проход, - хитро прищурился дед.
- Ну-ка, ну-ка, - наклонился к нему. - Давай, отец, рассказывай.
- Значит так, метрах в тридцати от того места где меня задержали твои ребята, есть промоина. Вымыло весной. Она тянется в низину, к балке, за ней овраг. Туда выходит сток городских очистных сооружений. Еще довоенных и теперь заброшенных.
А вот здесь, - показал корявым пальцем на схеме, - в нем имеется пролом, куда жители окраинных улиц сбрасывали мусор. Теперь там у бандеровцев линия обороны.
- И как погляжу плотная, - уставился в бумагу комбат.
- Не то слово, - нахмурился ветеран. - Считай в каждом доме и на усадьбах. Вслед за чем подробно рассказал о расположении огневых точек и ходах сообщений между ними.
- А жителей куда дели?
- Повыгоняли. Тех же что живут дальше, в многоэтажках, эти нелюди загнали в подвалы. А в квартирах и на крышах оборудовали огневые позиции.
- Та же тактика, что и в Мариуполе, - сказал присутствовавший при разговоре начальник штаба.
- Это да, - согласился Колыма и поднял на рассказчика глаза, - провести к тому пролому можешь?
- Для чего и пришел, - решительно заявил Рубан. - Ненавижу бандеровцев. С ними еще мой отец воевал.
После этого накормив, его отправили отдыхать, а Колыма связался с Абхазом и Бочковым. Вскоре оба сидели у него, слушая о состоявшейся встрече и рассматривая ценную схему. Далее сделали пометки на своих картах, принялись советоваться. Разработав план.
По нему следующей ночью наметили атаку на вражеские позиции с учетом открывшихся возможностей. Заключался в следующем.
С наступлением темноты Колыма отправляет в тайный ход ДРГ Беса, усиленную разведчиками Абхаза. Бочков обеспечивает скрытное выдвижение к передовой линии машины разминирования. Там же создается группа прорыва на броне.
Проникнув на вражеские позиции, диверсионная группа завязывает бой и дает зеленую ракету - сигнал к атаке.
«Змей Горыныч» детонирующими зарядами пробивает проход в минном поле. По нему ведя огонь, следуют боевые машины пехоты и бронетранспортеры. На выходе разворачиваются по флангам и наращивают атаку.
Поскольку операция выходила за рамки тактической, решили согласовать с командованием группировки. Оно было российским, поручили Бочкову. На этом расстались.
Спустя два часа он вернулся из штаба, расположенного в километре сзади, получив генеральское «добро», оформленное приказом. Началась подготовка.
День прошел обыденно. Артиллерия наносила удары по городу, в небе работала авиация, над промзоной подымались клубы дыма и пыли.
Когда наступили сумерки, и канонада стала затихать, сводная группа Беса в составе двенадцати человек, выдвинулась по промоине ползком, а когда стала глубже, на карачках.
При себе имели двойной боекомплект, несколько ручных пулеметов и РПГ*, а еще огнемет «Шмель». Впереди, облаченный в каску и камуфляж с бронежилетом, сопя двигался старик.
Промоина, уходя вниз, становилась шире. Поверху рос бурьян, стали попадаться молодые деревца, вскоре оказались в балке. Она была обычной для этих мест - неглубокой и извилистой, поросшая по склонам дубами с дичками, гледом и шиповником.
Сумерки между тем сменились ночью, шум боя начал затихать, в небе замерцали звезды. Примерно через километр балка оформилась в овраг, обширный с выходами плитняка над головами.
- Щас будет сток, - обернулся назад старик и свернул направо. Впереди оказалась замшелая перемычка из камня, в ней темный квадрат. Проводник ступил туда, Бес следом. Тихо стали втягиваться остальные.
- Давай свет, - негромко сказал Рубан, командир включил на каске головной фонарик. Из тьмы проступили кирпичные стены и такой же свод, высотой в рост человека.
- Не слабо, - оценил Бес и передал назад, - подтянуться.
Двинулись дальше. За ним Максим с Вояжем и Краб, цепочкой остальные. Чуть скрипел песок под ботинками, да слышалось дыхание. Иногда в проходе мелькала крыса.
Ход между тем полого поднимался. Воздух стал спертым, минут через двадцать старик остановился у ответвления. Оно было ниже, потянула свежая струя, горбясь двинулись тише.
- Пришли, - тяжело дыша, снова обернулся старик к Бесу.
По цепочке прошелестела команда «стой», тот выключил фонарик и когда глаза привыкли к темноте, впереди над кучей мусора, в своде, чуть светлело.
В том же порядке по одному стали выбираться наружу, оказавшись на окраине разбитой улицы. Где-то ближе к центру ухали разрывы, доносились пулеметные очереди.
- Туда, - указал пальцем Рубан.
Перебежали в заросший сорняками сад, залегли меж посеченными осколками деревьями.
- Вон там у укропов ДОТ* - показал на приземистый куб с трубой на крыше, метрах в двадцати. - От него вдоль улицы траншея.
- Ясно, - бормотнул Бес и дал знак Максиму.
Он с Крабом и Вояжем поползли вперед.
Добравшись до боковой стены, замерли, прислушиваясь. Затем Краб встав, уцепился за выступавшую плиту крыши, подтянувшись на руках, перекатился к трубе. Напарники тут же перебежали к стальной двери позади, стали по бокам.
Приподнявшись на коленях, Краб достал из раскладки кумулятивную гранату, выдернув чеку, опустил в трубу. Внутри глухо ухнуло, взрывной волной вынесло дверь.
В ту же секунду, ощетинившись огнем, в ДОТ ворвались Максим с Вояжем. Из темноты сзади набегали остальные
На полу в языках пламени валялись разбросанные тела, из хода в боковой стене ударила очередь, срезав двоих из группы.
- Огнемет! - заорал командир.
Через миг рядом хлопнул «Шмель» туда унесся реактивный сгусток (донеслись вопли) Бес, а за ним бойцы ворвались в траншею.
…Вслушиваясь в ночь, Колыма с Абхазом привалились к земляному брустверу окопа, за которым, позади во мраке угадывались очертания бронетехники. Там находился Бочков.
На передовой противника было как обычно. Изредка в небо взлетали ракеты, освещая нейтралку мертвенным светом, порой взрыкивал дежурный пулемет.
- Что-то они долго, - взглянул Абхаз на светящиеся стрелки наручных часов. Под стеклом резво бежала секундная стрелка.
Словно в ответ на его слова с украинских позиций напротив донесло взрыв, а за ними частую автоматную пальбу. В небо унеслась, лопнув в высоте, зеленая ракета.
- Заводи! - послышалась команда Бочкова, взревели двигатели.
Рядом с окопом лязгая гусеницами, прополз «Змей Горыныч», став у кромки поля выбросил из пусковой установки вперед пороховой заряд. Там где упал, накрыв сотню метров, сдетонировали десятки мин, в грохоте и огне двинулся дальше. В образовавшийся проход, тут же вошел танк, за ним несколько бэтээров с БМП.
- А ты боялся! - проорал Колыма Абхазу, и они разбежались по своим НП*.
На середине поля «Горыныч» выпустил второй заряд (эффект был тот же).
Штурмовая группа увеличила ход. Достигнув украинских позиций развернулась по флангам, высадив десант, тот пошел в атаку. Позади горел один из бэтээров, в борт попал кумулятивный снаряд.
К утру нацистов выбили из пригорода, началась зачистка.
И здесь группу Беса ждала страшная находка. Осматривая брошенные и разрушенные украинскими войсками частные дома с надворными постройками, в одном из них обнаружили полуголый труп молодой женщины. Судя по всему, она была изнасилована, а потом убита выстрелом в лицо. На животе чернела запекшейся кровью свастика. Рядом валялись жестянки из-под консервов и зеленые пакеты от украинских ИРП* с надписями «сниданок.
- Твари, - скрипнул зубами командир, бойцы закаменели лицами.
Никаких документом при себе у убитой не было, опознавать было некому. Тело завернули в снятую с окна штору и вынесли в сад за домом. Найдя в сарае лопату с киркой, похоронили под старой яблоней. Бес сделал отметку на своей карте.
Следующей ночью, пробравшись к позициям отступивших нацистов, разведчики вырезали их боевое охранение. Пленных не брали...