Я видел беспредела много,
Но этот-времени итог!
Гиены встали у порога
И тычут в подреберье глок.
Шел коридорами кривыми
И часто думал ни о том,
Как всадник, без коня отныне,
Безликий, сумрачный фантом.
И откровенно чей-то голос,
Меня беседой усмирив,
Из выдержки газетных полос,
Бандитский стелется мотив.
По птичьи голосит природа
И я как прежде ветру друг,
Но бреет ворон с небосвода,
Со списком траурных услуг.
И по щекам реальность хлещет,
Про мир читаю-некролог,
И тот же ворон, всюду вещий,
Гиен, впускает на порог.