Глава XLI. Рошфор и Карл Лотарингский
Граф Рошфор встретился с Карлом Лотарингским во дворце Анны Марии Луизы Орлеанской, герцогини де Монпансье, ибо мы не можем назвать её роскошное жилище домом. Эта герцогиня была, пожалуй, самым активным участником фронды, но теперь она отошла от дел, или успешно делала вид, что перестала интересоваться политикой. Она принадлежала к тому сорту дам, которую легче было бы убить, чем отучить совать нос в чужие дела, и, тем более, перестать интриговать. К тому же сорту людей относилась и известная нам герцогиня де Шеврёз.
Карл был принят в этом дворце как любой оппозиционер, поскольку герцогиня осталась недовольной своим поражением в делах фронды. Впрочем, она сообщила Карлу, что нисколько не интересуется политическими делами, поэтому предоставляет для переговоров большой зал, где собеседников никто не сможет услышать, поэтому они могут вполне свободно общаться на любые темы. Сама герцогиня при этом сообщила, что она запланировала на этот вечер поездку к своему другу, шевалье де Лозену, поэтому весь дворец она предоставляет Карлу распоряжаться в её отсутствие во дворце, как если бы он был его хозяином.
— Граф, я слышал, что вы не прочь вступить в союз с каким-нибудь французским вельможей, — начал осторожный Карл.
— Герцог, вы можете выражаться точнее, не рискуя оскорбить меня, — ответил Рошфор. — Я, как вы знаете, не богат, поэтому всегда искал хорошо оплачиваемой службы у знатного и богатого дворянина. Я служил великому кардиналу Ришельё, я служил также и герцогу де Бофору, исполнял деликатные поручения для кардинала Мазарини. Мои услуги оплачивались большей частью относительно щедро только великим Ришельё, поскольку де Бофор был небогат, а Мазарини был предельно скуп. Поэтому я и сейчас не отказался бы вступить в союз, как вы это называете, но я бы предпочёл назвать это службой, поскольку союз основан на политических или иных интересах, тогда как служба предполагает подчинение в обмен на приличное жалованье.
— Что ж, благодарю за откровенность, граф, — сказал Карл. — Я располагаю и средствами, и желанием достойно оплачивать ваши услуги.
— Прекрасно, — ответил граф. — Осталось выяснить, в чём они будут состоять.
— Я предполагаю предпринять усилия для возвращения себе Лотарингии, имея в виду достаточный суверенитет над этими территориями, возвращение права содержать собственную армию для обеспечения личной безопасности и для поддержания порядка и послушания на этой территории. Разумеется, я также планирую вернуть права на доходы от налогов, собираемых в Лотарингии и в Эльзасе, а также иные права, которые герцоги Лотарингские традиционно имели на этих территориях.
— Ваша мысль понятна, а желания объяснимы, — согласился Рошфор. — Однако я не вполне осознаю методы решения вашей проблемы, а также не вижу пока в этой деятельности своей роли, ведь для решения этих задач нужно влияние на Его Величество, чего у меня никогда не было, и, тем более, нет сейчас, и не предвидится в будущем.
— Этот вопрос, по счастью, имеет решение, — сказал герцог. — Но прежде, чем излагать вам мои планы, я должен заручиться вашим согласием, поскольку, как вы понимаете, одно дело – делиться планами с союзником, а совсем иное дело – раскрывать свои планы лицу постороннему. Если вы дадите согласие, мы обсудим детали этого дела.
— Итак, у вас имеется план, я это допускаю, но я пока не услышал ответ на вопрос о том, в чём могут состоять мои обязанности? — спросил Рошфор.
— Дело чрезвычайно просто, — ответил Карл. — Для решения моих проблем мне потребуется встретиться с одним дворянином даже если он сам не пожелает участвовать в этой встрече и убедить его поучаствовать в этом деле даже в том случае, если он не сочтёт для себя это целесообразным. Далее вследствие моих усилия, направленных на то, чтобы этот дворянин обладал достаточной властью для решения моих проблем, он приобретёт эту власть, которая может оказаться достаточной и для того, чтобы отказаться выполнять свои обязательства по отношению ко мне. На этот случай мне потребуется человек, который мог бы убедить его выполнять взятые на себя обязательства.
— Вы хотите совершить государственный переворот, монсеньор, — ответил Рошфор. — При этом вы, очевидно, понимаете невозможность самому занять французский трон, и поэтому опасаетесь, что лицо, занявшее его, не пожелает считать себя обязанным вам, поэтому ваши усилия окажутся напрасными?
— Это звучит удивительно, но методы, на которые я рассчитываю, отнюдь не предполагают никакой шумихи, и даже, я бы сказал, никакого государственного переворота, собственно говоря, не будет, — возразил герцог.
— Это звучит чрезвычайно фантастически, герцог, — ответил Рошфор. — Кроме того, если вы правильно поняли моё описание моей ситуации, вы должны были бы понять, что в мои планы входит слегка увеличить моё состояние, однако, я ни коим образом не планирую участия в каких-либо авантюрах, которые могли бы привести меня на эшафот.
— Как я понимаю, мы не договорились, — сказал Карл с печалью. — Быть может после того, как моя задумка увенчается успехом, я смогу предложить вам безопасную службу в моём герцогстве, которая бы не нарушала ваших принципов.
— Это вполне возможно, герцог, но вы напрасно потчуете меня несбыточными обещаниями с целью заручиться моим молчанием, — ответил граф. — В любом случае о нашем разговоре я не собираюсь рассказывать кому бы то ни было, вы можете быть совершенно спокойным на этот счёт.
— Хорошо, граф, — ответил герцог. — Быть может, вы порекомендуете мне кого-либо из своих знакомых для этого деликатного дела?
— Во Франции полно негодяев, герцог, поэтому вы легко найдёте себе помощников, — ответил граф. —Я не в восторге от нашего Короля, но поражение во фронде научило меня тому, что всякие иные претенденты на французскую корону уступают законной власти во всём. Поэтому я рекомендую и вам также смириться со своей долей, которая не так уж плоха. А теперь позвольте откланяться.
— Желаю удач, граф, — ответил герцог. — Желаю вам найти достойного суверена и разбогатеть на службе ему.
Рошфор поклонился и покинул дворец герцогини.
Теперь я предлагаю нашим дорогим читателям перенестись в одну из маленьких комнат этого дворца. Здесь среди дорогих ковров на очаровательной кушетке восседала герцогиня Монпансье. Она внимательно прислушивалась к звукам, доносившимся из слухового канала, специально устроенного таким хитроумным способом, что через него можно было услышать самый малейший звук из переговорного зала. Таким образом, она услышала весь разговор от первого слова до последнего.
— Как интересно! — сказала она себе. — Карл Лотарингский замышляет заменить Людовика на кого-то другого и надеется сделать это эффективно и незаметно! Кто же кроме герцога Орлеанского может нынче претендовать на французский трон? Но ведь он не вакантен! Трон освободится лишь со смертью Короля, чего не предвидится! Я должна разгадать этот ребус!
После этого герцогиня, как и обещала, поехала к своему сердечному другу шевалье де Лозену.
Глава XLII. Кузен и кузина
Покинув дворец герцогини Монпансье, Рошфор направился к своей кузине, герцогине де Шеврёз.
— Вы опоздали, граф! — воскликнула герцогиня.
— Прошу извинить меня, герцогиня, но, как говорят, лучше поздно, чем никогда, — ответил граф.
— В данном случае эта поговорка, возможно, не применима, — вздохнула герцогиня. — Я бы сказала, что в данном случае поздно – то же самое, что и никогда.
— Вы не захотите со мной общаться только потому, что я явился на несколько часов позже обещанного? — удивился граф.
— Если бы вы пришли вовремя, вы могли бы спасти четырёх человек от неминуемой гибели, — вздохнула герцогиня. — Причём, к одному из них я, кажется, до сих пор отношусь излишне снисходительно, а другой из них чрезвычайно внимателен ко мне и я, пожалуй, была бы рада, если бы вам удалось его спасти.
— Мне кажется, я мог бы догадаться, что это за люди, если бы, к несчастью, не знал, что трое из этих четверых уже, увы, мертвы, — ответил Рошфор.
— Нет, граф, — возразила герцогиня. — Ваша догадка совершенно справедлива, вы, по-видимому, подумали о шевалье д’Эрбле и о графе де Ла Фер, а также об их друзьях капитане д’Артаньяне и бароне дю Валоне. И вы попали в точку, поскольку я имела в виду именно этих четверых дворян.
— Разве трое из названых лиц не погибли? — оживился Рошфор.
— Теперь, увы, возможно, погибли все четверо, но только сегодня, — вздохнула герцогиня.
— Я ничего не понимаю, объясните толком, умоляю! — ответил граф.
— Граф, объяснять долго, — сказала герцогиня в нетерпении. — Знайте, что все трое, кого вы полагали погибшими, были живы, и все четверо направлялись в Лувр на приём к Королю. Но сегодня на них, вероятно, готовилось подлое покушение, потому что есть кое-кто влиятельный, кто не желал бы, чтобы они доехали до Лувра.
— И вы хотели, чтобы я их спас? — спросил Рошфор.
— Я хотела, чтобы вы хотя бы предупредили их, они сами спасли бы себя, — ответила герцогиня. — Эти люди не такого сорта, которые нуждаются в защитниках. Всего лишь своевременная информация, вот что могло бы их спасти.
— Вы правы, герцогиня, но в этом случае вовсе не следует считать, что они обязательно погибли, зная, что это за люди, и насколько они могут постоять за себя, — ответил граф. — Но чем они могли навлечь на себя гнев кого-то из влиятельных лиц?
— Об этом позже, граф, — ответила герцогиня. — Это – не моя тайна.
— Что ж, понимаю, — согласился Рошфор. — Я сегодня тоже узнал некоторую тайну, разгадать которую у меня не хватило ума, но я не могу поделиться ей даже с вами, поскольку связан словом.
— Граф, быть может, когда-то у нас будет возможность поразмышлять над нашими тайнами, но сейчас я должна спешить к Королю, чтобы сказать ему о том, что не смогла предупредить этих четырёх дворян о грозящей им опасности, сказала герцогиня.
— Не буду вас задерживать, герцогиня, — ответил Рошфор и, откланявшись, покинул её покои.
(Продолжение следует)