Телевизор по привычке смотрю по вечерам, лишь иногда включая днём, за обедом, в ожидании свежих новостей. Таковым на следующий после праздника день, двадцать четвёртого февраля, оказалось сообщение о проведении Вооружёнными Силами России Специальной военной операции на Украине. С обоснованием мероприятия президентом Путиным: концентрацией двухсоттысячной группировки ВСУ, вооружённых и обученных в лагерях НАТО, и планируемым вторжением в Донецкую и Луганскую республики для карательной зачистки населения. То есть наносится упреждающий удар по принципу – если драка неизбежна бей первым. Цель – создание нейтрального антифашистского государства.
- Слыхал?.. – позвонил Юрию.
- Про СВО? Слыхал! Это война! А зря.
- А что оставалось делать? В декабре обратились к Западу с предложением о создании коллективной системы безопасности, ответа не получили. А, между тем, НАТО осваивало территорию Украины. Не выполнен ни один пункт Минских соглашений, кивают на Россию, мол, она должна их выполнять. Захотели – получите.
- Это так, но... Штаты за них заступятся, и... как бы третья мировая война не началась. Ядерная.
- Не случилась же из-за Крыма! Который увели у американцев из-под носа. Американцы... они трусливы. Грозились наказать Северную Корею за ядерные испытания, но так и не тронули, а у нас гиперзвуковые ракеты на вооружении, которые Штаты только разрабатывают.
- Так тогда президентом был Трамп, не развязавший ни одной войны, за что был уволен, а сейчас марионетка Джо Байден.
Теперь я включал телевизор по несколько раз за день, следя за развитием событий – наши войска, составленные только из контрактников, быстро охватили Украину с трёх сторон, оказавшись под Черниговом с севера, в Херсоне с юга, ведя наступление на востоке против «укропов», изготовившихся к прыжку на республики. Эксперты полагали что для сокрушения ВСУ потребуется месяц, что, как было в Крыму, армия в основном примет сторону России, ошиблись – за восемь лет фашистская пропаганда промыла мозги основательно и повсюду оказывается упорное сопротивление «агрессору».
Однако в конфликт вмешались Штаты и Запад, под предлогом защиты демократии, поставляя оружие и боеприпасы, данные космической разведки и наёмников бандеровско-фашистской диктатуре. Фактически началась война с НАТО на Украине. Фронт стабилизировался, напоминая окопную войну Первой Мировой, кое-где даже удалось потеснить наших. Страна, казалось, жила обычной жизнью – увеселительные шоу на телевидении, массовые попсовые концерты и поток голливудских кинофильмов, юбилеи и корпоративы... Необычным было бегство за границу некоторых либеральных деятелей и из шоубизнеса – раскрылись предатели отечества. А, между тем, принимали беженцев, волонтёры собирали и, рискуя жизнью, доставляли гуманитарную помощь в подвергаемые бомбардировке населенные пункты и подарки воинам на так называемую линию соприкосновения с врагом, Многие предприятия перешли на трёхсменную работу и шестидневку, строились новые заводы... Страна сосредотачивалась на победу, пытаясь избавиться и и от своего мусора во всех сферах жизни.
***
В современный кинотеатр я не ходил – реклама идущих там голливудских боевиков и блогбастеров, и жалкое их отечественное подобие вызывала лишь раздражение. Свобода .творчества, к которой так стремился наш кинематограф! Но вот стали сниматься такие фильмы как «Тарас Бульба», «Движение вверх» о победе советских баскетболистов на Олимпийских играх... Решил пойти и на разрекламированный фильм на историческую тему «Сердце Пармы».
Кинотеатр со времени, когда я там бывал раньше, значительно перестроился – раздевалки, два зала, электронные игры в фойе, большой буфет. Пришло много взрослых и детей, я занял очередь в кассу.
- Здравствуйте! – послышалось сзади и, повернувшись, я увидел... Алину; не сразу узнал её – сейчас она одета в светлую куртку с меховым воротником, вязаной шерстяной шапочке, а тогда была в пальто и каком-то другом головном уборе; не сразу вспомнил и имя. Слегка подкрашенные губки, едва заметные тени... всё то, что украшает женщин, порой до неузнаваемости изменяя их облик. Позже я спросил её – почему она в первый вечер явилась к нам не в праздничном виде.
- Чтоб не мешать подругам, - был ответ.
И, как призналась позже, тогда ещё выделила меня.
- Здравствуйте! – ответил. – Решили посмотреть кино?
- Да!
- И... часто бываете здесь?
- Нет! Как-то была с внуком, который приезжал в гости.
- А я первый раз...
Так вынуждено разговаривая почти ни о чём мы подошли к кассе. Мельком я смотрел на неё и удивлялся – она выглядела совсем иной в сравнении с тем, что тогда у Юрия... Она что, проигнорировала тогда нас?
- Два билета! – сказал я.
- Возьмите! – подала она деньги когда мы вышли из очереди.
Так мы оказались в зале рядом. Смотрели фильм на огромном, во всю стену зала экране и наблюдая как молодёжь поглощает попкорн и бегает в буфет за добавкой даже в самые кульминационные моменты фильма.
После просмотра фильма мы постояли молча в гардеробе, я по-джентльменски помог Ирине надеть куртку и мы вместе вышли из кинотеатра.
- Вы ведь недалеко отсюда живёте? – спросил я, припоминая развоз гостей от Юрия.
- Да!
- Мне как раз по пути! – соврал почему-то я. – В Ленинском районе. Пройдусь после долгого сидения. – И, чтобы уйти от объяснения почему выбрал такой путь, спросил: - Как Вам –понравился фильм?
- Хороший фильм! А Вам?
- Не совсем! Массовостью сцен, сражений, сложными трюками подражает Голливуду. Что вызывает сомнение в соответствии отображаемым историческим событиям. Мне нравятся такие произведения на исторические темы, что после них можно сдавать экзамен по истории. Как у писателя Данилевского, например.
- А Пикуль?
- Критики утверждают, что в описании событий он давал волю фантазии.
- По-моему, без фантазии не может быть литературного произведения.
- Может быть! Вы книги читаете, или... работаете с ними?
- И то, и другое! Я библиотекарь.
- Да? А что же я не видел Вас там?
- В вашем районе Центральная библиотека, а я работаю в филиале номер один. Недалеко отсюда.
- Я и не догадывался что в городе есть ещё библиотеки!
- Библиотеки были во всех районах города, но не все уцелели в ходе преобразований в сфере культуры. Лишились читателей из-за общего падения духовной жизни и, соответственно, финансирования.
- И как вам удалось...
- Выжить? Набором новых услуг. Пространства, где можно читать, рисовать, играть, слушать лекции в кинолектории, участвовать в конкурсах, быть зрителем... Клубная работа, мастер-классы...
- Ого! Так вы, выходит, мастера на все руки.
- Приходится тратить уйму времени! Так что приходите.
- Как-нибудь загляну.
Затем, чтоб не молчать, вернулись к обсуждению увиденного кинофильма.
- При проведении СВО очень уместен тот патриотический заряд, который заложен. Люди побегут в военкоматы записываться добровольцами.
- У нас зять, Алексей, ушёл добровольцем. Двое детей, дочь уговаривала не делать это, на что он говорит, мол, дед его гнал фашистов с украинской земли в сорок четвёртом, теперь настал его черёд. Говорит если фашизм не остановить там, то он придёт к нам. Двойственное чувство возникает – уважение к его выбору...
- Так рождаются герои!
-... И опасение что дети могут остаться без отца.
Мы подошли к многоквартирному трёхэтажному дому, где я высаживал Алину из такси. Остановились.
- Как поживают ваши подруги? – спросил.
- Нормально!
- На днях встретил Карину с каким-то молодым человеком. Сыном или зятем.
-Это у неё бойфрэнд.
- А Ольга?
- Готовит рассаду к весенне-летнему садовому сезону.
На этом можно было расходиться, но у меня как-то само собой выскочило:
- Через неделю, рекламируют, ретроконцерт челябинской рокгруппы «Ариэль». Сходим? Берусь достать билеты.
Предложение было принято. Мы обменялись номерами телефонов, после чего расстались. Я прошёл ещё некоторое расстояние пешком, после чего подсел в маршрутку – идти было всё же далековато.
***
По всему было понятно что Алина незамужняя и не имеет друга, место которого можно занять; цель, которую я не ставил перед собой, зная по своему жизненному опыту сколько разочарований может последовать, даже при многообещающем начале. Но наше сближение происходило как-то автоматически. Начиная с первой встречи, когда я пригласил её на концерт. На который мы так и не сходили – полагая, что на ретро будет немного желающих, поздно обратился в кассу и остался без билетов; от предложения вездесущих спекулянтов я отказался чтоб не поощрять паразитизм.
Вообще Алина оказалась человеком очень занятым – день работника библиотеки разбит на две маленькие части до работы и после, да ещё лишь один выходной по субботам. И помимо дел домашних требовалось подготовиться к проведению того, что называется расширением сферы услуг, сходить два раза в неделю на тренировку в открывшийся после пандемии фитнес-клуб... Говоришь с ней иной раз об одном и видишь, что она думает о другом.
Так что наше совместное времяпровождение ограничивалось выходными днями. Запомнился наш визит на дачу к Ольге, куда она переехала на летний сезон. За высоким забором, у входа сруб из потемневших брёвен, в отдалении баня, теплица, кустарник и несколько ветвистых фруктовых деревьев вдоль забора, остальное пространство занимали ухоженные грядки со всякой зеленью. По всему было видно что хозяйка – знающая растениеводство труженица.
Порядок и чистота были и в доме, где суетилась рада гостям Ольга, одетая в открытое ситцевое платье. Пока разогревалась баня она усадила нас за чайный стол, за которым, как бы наставляя нас, назидательно сказала:
- Замкнутого в квартире незанятого работой человека одолевает губительная леность мысли и движения, ощущение как будто внутри замирает жизнь. И не помогают короткие физзарядка и тренировки – они что энергетические таблетки вместо полноценного питания. Закисаешь, чувствуешь, что без движения физического и умственного нельзя, жизнь в тебе как будто останавливается. Если в старости человек не имеет увлекательных занятий, то болезни тут же найдут чем ему заняться, чтоб не было скучно
Ольга, оказывается, ещё и мудрая женщин.
- Следуя также мудрости древних: величайший римский император Диоклетиан, 244-311 года, личность незауряднейшая ... Внук раба, начавший солдатом и ставший в сорок лет императором, боровшийся с ростовщиками и спекулянтами, установивший твёрдые цены на тысячу наименований товаров и продуктов, отчего «наступил новый золотой век» по оценке современников!
- Оставил власть и удалился на родину, - проявила знание древней истории Алина.
- Да! Когда его попросили вернуться, сказал: «Если бы вы видели, какую я вырастил капусту, то не приставали бы ко мне с такими глупостями».
- Насколько же, оказывается, среди древних были мудрые люди,
- Гораздо разумнее нынешних просвещённых политических карьеристов и ненасытных стяжателей, наших цивилизованных современников...
Потом мы парились, женщины вместе, я отдельно, после сидя перед камином смаковали заваренный с листьями малины и смородины фиточай. Молча глядя на огонь – чарующая модель жизни. Язычки пламени, колеблясь и соприкасаясь, сливаются и разделяются, размножаясь, выпрямляются дружно устремляясь вверх. Но вот через некоторое время огонь постепенно спадает, ослабевает, ненадолго вспыхивая вновь лишь местами, оставляя краснеющие мерцающие угли.
Погас и день, и, разморенные, мы спали, каждый в отведенном ему месте, вдыхая воздух необыкновенной чистоты.
Я задавался вопросом – должны ли быть наши отношения с Алиной строиться как мужчины и женщины, и я должен к этому приближаться. Однажды взялся поправлять закрутившийся крестик к неё на груди и, не без умысла, задержал там руку она осторожно и нежно взяла мою заскорузлую ладонь в свои мягкие тёплые ладошки и, отведя её в сторону м удерживая, сказала:
- Давай относиться друг к другу как хорошие друзья!
Как-то проводив после какого-то мероприятия её домой я собрался было уходить разыгралась гроза , и она предложила мне переночевать у неё, от чего, признаться, у меня перехватило дух. Мы слегка поужинали, после чего она застелила диван в большой комнате и спросила:
- Ты не обидишься если я лягу в другой комнате?
Не ударяясь в сентенции по этому поводу я послушал затихающие раскаты грома и уснул беспробудно. Проснувшись не сразу сообразил где нахожусь, а когда огляделся и услышал возню на кухне, вскочил и, надев брюки, пошёл поздороваться.
- Ты не обиделась что я не пришёл к тебе ночью? – спросил, и мы рассмеялись.
***
Зима дала знать о себе задолго до календарного срока, стыдливо покрыв землю сплошным тонким слоем снега ночью, пока все спят. Увидев, что не все ей рады и выдержав паузу, время от времени как бы примеряясь запуская белых разведчиков явилась через неделю, решительно и бесповоротно украсив пространство на свой лад, закрепив всю эту картину морозами.
Позвонил Юрий:
- Привет! Как дела?
- Здоров! Как всегда.
- Слыхал – наши оставили Херсон. Бандеровщина и их почитатели в восторге от якобы одержанной победы.
- Слыхал! Досадно, очень. Но, видишь, под угрозой подрыва ГЭС и затопления войск и населения, чтоб не искушать на такой изуверский шаг...
- Сначала оставили Изюм под Харьковом, Красный Лиман на Донбассе, и вот, пожалуйста, – укры в наступлении, мы в обороне. Несмотря на то, что была проведена частичная мобилизация среди имеющих боевой опыт граждан. Вместо наступления на Одессу – отступление. Ошибочная принята стратегия – победить малыми силами, как поначалу в войне с Финляндией. А надо бы как маршал Василевский разделался с миллионной Квантунской армией японцев. Вдали, на одной ниточке снабжения по Транссибу. Вломить быстро и мощно, чтоб страны НАТО и не вздумали вмешиваться в конфликт.
- Ну ты стратег! Тогда вся страна была отлажена на войну, а сейчас, по-видимому, не хотели нарушать мирную жизнь.
- Благие намерения Горбачёва в перестройку привели к распаду СССР. Как бы чего не вышло сейчас.
- Не выйдет – научены! – И сменил тему: - Ты что-то хотел от меня?
- Да! Крыша у меня в гараже протекает, хочу битумом залить. Надо чтоб кто-то подавал мне его снизу. Сможешь?
- Да! Когда?
- Хоть завтра!
- Договорились!
***
В ту субботу, когда мы встретились у электрички чтоб ехать на лыжную базу, Обычно мы были налегке, с рюкзачками для термоска с чаем, бутербродов и всякой рекомендуемой при прогулке в лесу мелочью; лыжи мы брали напрокат. Алина, всегда бодрая и энергичная в таких выездах, на сей раз пришла в подавленном настроении.
- Что-то случилось? – обеспокоился я.
- Да! Зять, Алексей, погиб. На Донбассе, под Авдеевкой.
Я живо представил себе увиденную в телерепортажах картину ожесточенных боёв в той местности, откуда на протяжении восьми лет вёлся непрерывный артиллерийский обстрел жилых кварталов Донецка и других городов. Сообщалось о разбитой технике, сбитых беспилотниках и потерях в живой силе противника; последнее огорчало и наводило на горькие мысли о соответствующих наших потерях в этой братоубийственной войне.
Мы стояли друг против друга молча, глядя куда-то вниз и по сторонам.
- Может ты поедешь один? – вдруг предложила Алина. - Мне надо быть на связи с дочерью. Сейчас ей очень тяжело!
- Мне тоже ехать... расхотелось.
Мы покинули перрон.
И вот какой разговор состоялся у нас по телефону спустя несколько дней, в пятницу вечером.
- Я поеду к дочери...
- Конечно...
- К дочери. Насовсем!
- Насовсем?
- Да, насовсем. Мы с ней так решили. Жизнь у неё очень сложная, и чувствую, что это мой долг. Слышишь? Чего молчишь?
- Да-да! Конечно.
Осмысление столь неожиданных решений требовало времени, возникла пауза.
- Не молчи! Говори что-нибудь.
- Когда... отъезд?
- Сегодня подала заявление на увольнение. Выходит, две недели в моём распоряжении на продажу квартиры, распродажу мебели, раздачу посуды и всё прочее.
***
Последние дни мы с Алиной не встречались. Она, понятно, была занята хлопотами приготовления к отъезду, чему я старался не мешать; зато много говорили вечерами по телефону. Как будто стремились наговориться на будущее. Была удачно продана квартира с мебелью какой-то молодой паре, которой не терпится получить всё сразу, да за счёт родителей, и ничего больше не задерживало, даже к некоторому сожалению, её отъезд из города, где прошла вся сознательная жизнь, который рос и радовал достижениями, возрастающим комфортом, честь которого отстаивал...
- Когда-то семьи, от малышей до стариков, жили вместе, сейчас чаще всего молодые уезжают, и связь поколений разрывается, - рассуждала Алина – И, раньше или позже, старики должны отправляться к молодым. Многие так и делают. Те, кто не решился на такое, закладывают себе и детям проблемы в будущем.
И вот настал предпоследний день перед отъездом.
- Ты мне поможешь сесть в поезд?
- Конечно!
- Поезд проходящий, рано утром. Так что приходи ко мне вечером.
Прощальный вечер... Среди наполненных и полупустых картонных коробок, пакетов, сумок, часть которых предназначалась в дорогу.
- Много вещей, как ни старалась.
- Долго ехать?
- Четверо суток. – Алина огляделась, проверяя всё ли сделано, и, взглянув на часы и освобождая журнальный столик, предложила: - Давай посидим. Перед дальней дорогой.
Я извлёк принесенную бутылку шампанского.
- Чего ты такой мрачный? –упрекнула она меня, хотя было видно что и самой грустно. – Как на похоронах. Найдёшь себе новую подругу – женщин свободных вон сколько.
- Не говори глупости!
Мы сидели почти молча, сосредоточив внимание на удерживаемых в руках бокалах вина – выговорились за предшествующие две недели, и сейчас просто дорожили чувством того, что были ещё вместе.
- Время позднее, а вставать рано! – прерывая сидение поднялась Алина. –Иди под душ, я приготовлю постель.
Я лежал на застеленном почему-то раздвинутом диване когда Алина вышла из ванной. Выключив свет, она подошла ко мне и остановилась, завёрнутая в полотенце. В полумраке просматривались лишь контуры её тела.
- Можно я с тобой? – спросила и, не дожидаясь ответа, сбросила с себя полотенце, обнажив ухоженную фигуру, нырнула в мои объятия.
Я прижал к себе её влажное прохладное тело, наши губы соединились...
- Как хорошо! – сказала она когда мы немного успокоились. – Как в молодости.
Несмотря на то, что мы почти не спали, по звонку будильника поднялись бодренькими и, попив для ещё большей бодрости крепкого кофе, вызвали такси.
Расставания, прощания... Через это проходит жизнь каждого. Сначала с одноклассниками и школой, потом с родителями, братьями и сёстрами, любимыми и друзьями. Особенно тягостно, если навсегда...
Всё сказано, и мы стояли у выхода на перон сознавая, что стоит разойтись, и уже никогда – никогда больше! – не увидим друг друга.
- Звони. Пиши.
- Да-да! Конечно.
- Когда я сяду в вагон ты иди. Сразу! Так будет лучше.
- Да-да! Конечно.
И вот почти бесшумно, притормаживая прибыл поезд, сопровождаемый громким повторяющимся объявлением. Мы взяли вещи и пошли рядом с вагонами, стараясь угадать где остановится наш. Когда вышла проводник, мы оказались рядом. Я помог занести вещи в купе, потревожив сонных попутчиков. Всё! Мы обнялись коротко и крепко Выйдя из вагона, постоял у окна, убедившись что она устроилась. И когда поезд тронулся она помахала мне рукой на прощание, я ответил тем же, пока ещё видел её, после чего пошёл не оглядываясь.
Какими были наши отношения? Не назвать их любовью – это, как известно, болезнь, а в нашем возрасте к ней уже иммунитет, выработанный в предшествующие годы порой в душевных муках и потерях, и разум превосходит изменчивые чувства. Увы, на чувства, преодолевающие все преграды к единению, мы уже неспособны. И звонки, и письма будут становиться всё реже, с меньшим проявлением затухающих эмоций, пока не оборвётся окончательно связующая когда-то нас нить...
Пришёл домой, в выстуженную осенней прохладой квартиру в некотором смятении чувств. Разделся и сел неподвижно в кресле, глядя через окно на плывущие по небу бесконечной чередой облака, уныло висящие пряди жёлтых листьев на берёзе. Вдруг непроизвольно выступили слёзы, покатились по щекам одна за другой.
- Ещё чего?! – возмутился на такую собственную слабость.
***
После душевной встряски и недосыпания проспал я почти сутки, поднимаясь лишь по надобности и попить воды. Проснувшись окончательно уже на другой день, пробивающийся сквозь предрасветный зимний полумрак, долго лежал в каком-то оцепенении. Не хотелось ни есть, ни двигаться вообще.
Вдруг раздался громкий звонок телефона городской связи; когда-то, в условиях всеобщего дефицита, администрация завода добилась установки оных ведущим специалистам для срочного вызова, и остался как рудимент того времени, которым я иногда пользовался для выхода на городские службы.
- Слушаю! – вскочил я и поспешил взять трубку пока идут звонки.
- Здоров, Дмитрий! Как жизнь?
- Спасибо! – удивился я знакомому голосу замначальника цеха Кабрилову. – Нормально.
- Не соскучился по работе?
- Отвык от неё! А что?
- У нас достраивают новый цех в авральном режиме – завод работает а три смены, а не успевает с возросшим оборонзаказом. Фронт требует! Новый цех должен сразу выдавать продукцию – комплектующие для БПЛА. Если следишь за событиями на Украине, понимаешь всю важность этой работы.
- Понимаю! И ты теперь – начальник этого цеха?
- Да!
- Поздравляю!
- Спасибо за поздравление! Но принимаю и соболезнования – дома почти не бываю. Так вот, нужны кадры! Фронт требует... Как отнесёшься если тебя пригласим?
- Надо – значит надо! А какие функции...
- Приходи завтра – обсудим.
- Закажи пропуск.
- Договорились!
Положив трубку я включил телевизор – как раз время новостей.
"... Жилые районы Донецка вновь подверглись обстрелу артиллерийскими снарядами натовского калибра и ракетами "Хаймерс". Налёту подвергся также посёлок Щебекино Белгородской области..."
Ого! Бьют уже и по России!
«... За прошедшие сутки, по сообщению Министерства обороны, пресечена попытка прорыва нашей обороны в районе Красного Лимана – уничтожено восемьдесят боевиков, один танк, семь единиц другой бронированной техники...»
Вся Европа под предводительством Штатов, с безразличием наблюдавшая за убийством людей и разрушение среды их обитания на Донбассе, завопила об агрессии России, взявшей их под свою защиту. Поднялась волна гебельсовой клеветнической пропаганды и русофобии, в пользу фашизма. Пришёл черёд и нашему поколению, усилиями фронта и тыла, гнать эту погань с нашей земли.
Через день я вышел на работу.
Жизнь продолжается!
2022