1.
Заключение судмедэкспертизы по трупу Сбитневой на следующий день привёз водитель прокурора Ессентуков – разговорчивый Саша.
- Молодцы! Оперативно сработали, - похвалил Воронов.
- Это всё шеф, - улыбнулся Саша, - он никому не даёт расслабиться!
В заключении повторялся предварительный диагноз судмедэксперта, кроме небольшого нюанса: в крови погибшей было обнаружено почти три с половиной промилле алкоголя…
- Да, крепкие бабоньки живут на Урале, - ухмыльнулся Воронов, - для любого здорового мужика это уже почти нирвана.
Вывод напрашивался один – нужно срочно лететь на Урал, в тот самый городишко Каменск. Свердловчане помогут, если что. Там ещё оставались работать многие коллеги Воронова по прежней его службе.
Касаев, выслушав доклад Воронова по результатам его поездки в Ессентуки долго рассуждать не стал:
- Согласен! Версию о том, что судье помогли выпасть с балкона, нужно отработать. Оформляй командировку. Подключай свои связи в областной прокуратуре. И не забудь назначить экспертизу по микрочастицам с одежды погибшей.
На то, чтобы выписать командировочное удостоверение, получить деньги и собраться Воронову понадобилось пара часов. Самолёты из Ставрополя в Свердловск летали по чётным дням недели и сегодня он как раз успевал на очередной рейс в 18 часов. Летали допотопные АН-24 с двумя посадками в Саратове и Уфе. Но, делать было нечего - как говорили в Риме: «Rapit hora diem» - час увлекает за собой день.
Самолёт был полон. Место Воронову досталось в начале салона - по брони прокуратуры края. Вся процедура посадок в Саратове и Уфе заключалась в высадке пассажиров, дозаправке, повторной регистрации через 30 минут и новой тряске, рёву двигателей и перегрузкам при взлёте. Потом наступал относительный полуторачасовой покой, во время которого Воронов попросту отсыпался на обращая внимания на меняющихся соседей по салону. В Свердловске сели около полуночи. Гостиницу Воронов забронировал в Свердловске заранее через кадровика областной прокуратуры однокашницу по институту рыжую Эльзу Калмыкову. Дама она была своеобразная: вздорная и самолюбивая, ничего в своей жизни кроме карьеры не принимавшая всерьёз. Поэтому любые попытки однокурсников, а затем и коллег по прокуратуре ухаживать за ней разбивались как волны о скалу. Зато, если уж обещала что-то сделать – делала на все сто!
В общем, остаться ночевать на улице Воронову не грозило!
Пассажирские краснобокие комфортные «Икарусы» крейсировали между аэропортом «Кольцово» и городом каждые полчаса. Бетонная трасса от аэропорта до города, предназначенная видимо и для аварийных посадок самолётов, была широкой и ровной. Не зря среди местных водителей получила название «Пять минут по Америке».
Через двадцать минут аэроэкспресс мягко вкатил в пределы города. Виды ночного Свердловска напомнили Воронову студенческую юность. Вспомнилось, как однажды он с другом Вовкой Антипиным шагал через весь город с ВИЗА (район Верх-Исетского металлургического завода на юго- западе Сврдловска) пешком через центр в Кировский район, где располагалась их студенческая общага. Ехать на такси было не вариант, поскольку деньги все они прокутили, осталась какая-то мелочь на трамвай, или троллейбус. А ночью и общественный транспорт не ходил.
Автобус проехал по улице Малышева на улицу 8 Марта, а затем к площади имени 1905 года, где за зданием ЦУМа располагался аэровокзал. Отсюда его путь лежал до гостиницы «Большой Урал», спрятавшейся за зданием Свердловского Театра оперы и балета на улице Мамина-Сибиряка. По проспекту Ленина до театра пешком можно было дойти за 15 минут, тем более, что весь багаж Воронова уместился в небольшую спортивную сумку с модным логотипом «Adidas».
Город накрыла ночная прохлада. Прохладу несли река Исеть и Исетский пруд, через плотину которого Воронову пришлось идти. Прохладу разливали оранжевые жуки поливальных машин, готовящих улицы к предстоящему дню. После жарких Ставрополя, Саратова и Уфы дышалось необычайно легко. Выспавшийся в самолёте и в аэроэкспрессе Воронов шагал широко и бодро, с удовольствием впитывая запахи ночного Свердловска, вдыхая не забываемый воздух Урала. С плотины открылось мерцающее переливчатыми отражениями огней близлежащих зданий зеркало пруда слева. Справа темнели строения исторической музейной площадки – бывшего демидовского металлургического завода. Всё это было до боли в груди знакомо и близко. Столько здесь пережито и прожито!
Воронова ждали. Предъявив удостоверение и паспорт, он заполнил полагающийся бланк карточки гостя и через полчаса, приняв душ, упал на свежезастеленную, пахнущую какими –то экзотическими цветами постель в своём одноместном номере. Длительный перелёт выматывал. Нужно было отдохнуть. День предстоял насыщенный и скорее всего нелёгкий…
2.
Проснулся он отдохнувшим и бодрым. Спал без сновидений. Быстро умылся, побрился, принял душ и спустился в ресторан гостиницы, где его ожидал завтрак – сосиски с зелёным горошком и яичницей, чай и растворимый кофе на выбор.
Времени до начала рабочего дня оставалось ещё достаточно, и он пошёл в прокуратуру области пешком по знакомым широким улицам. Вышел с Мамина-Сибиряка на проспект Ленина и уже по нему двинулся в сторону площади 1905 года и дальше – к улице Московской. Дошёл спокойным шагом за полчаса и в начале десятого утра постучал в двери начальника следственного управления прокуратуры области. На табличку с именем и фамилией хозяина кабинета глянул мельком, по привычке. Что-то знакомое было в этой фамилии.
- Разрешите, - ступил он в кабинет с традиционной фразой.
- Заходи Александр Васильевич, заходи, не стесняйся, - улыбнулся в рыжие усы сухощавый, с сединой в волосах хозяин кабинета в форме старшего советника юстиции, вставая с кресла навстречу Воронову.
- Я уже заждался! Наверное, пешочком прошёлся по местам студенческой юности?
- Вот те раз! – опешил Воронов. Начальником следственного управления областной прокуратуры оказался однокурсник Юра Самохвалов. А узнавание фамилии хозяина кабинета не сработало потому, что учились они на разных потоках и практически не пересекались: только на лекциях в римской аудитории, да на обще курсовых мероприятиях.
- Будь проще, Саня! Давай без церемоний. Меня ещё вчера предупредили о твоём приезде, - снова улыбнулся Самохвалов, выходя из-за стола.
Однокурсники обнялись.
- Присаживайся, - показал Самохвалов коллеге на стул за приставным столиком и сам присел напротив.
- Я так понимаю, что времени у тебя в обрез, так что о жизни поговорим вечером, когда из Каменска вернёшься, посерьёзнел он.
- В общих чертах проблему знаю, тем более, что о ЧП подобного уровня в сводках сразу информируют.
- Дам тебе свою служебную автомашину. Руководство Каменской городской прокуратуры уже озадачили. Обещали зелёный свет и в суде, и в «конторе». Так что, вперёд! И сразу звони, если проблемы возникнут, - придвинул он Воронову плотный прямоугольник тиснёного картона – свою визитную карточку.
3.
От Свердловска до Каменска было чуть больше ста километров. До Тюменского тракта дорога была хорошей, а потом пошли ямы, да колдобины. Челябинская трасса не ремонтировалась, наверное, ещё с шестидесятых годов. Шла она через десяток запущенных и нищих деревень с деревянными покосившимися избами. Поросшие бурьяном поля перемежались берёзовыми и сосновыми колками. Редко где паслись тощие коровёнки. От всего этого Воронов давно отвык: Юг России, даже годы Горбачёвской перестройки и Ельцинского грабежа и разворовывания не смогли так убить. Юг всегда жил зажиточней и богаче!
Через полтора часа въезжали в Каменск. После развалин старинной церкви слева вырос большой курган с символом уральского казачества – старинной пушкой на вершине.
- Ну, вот и Каменск, - вздохнул молчавший всю дорогу водитель.
- Не приходилось раньше бывать?
- Да как - то я всё больше по северу области работал, - ответил рассеянно Воронов, продолжая рассматривать мелькающие за окнами автомашины городские пейзажи.
- Давай, сначала в городской суд, - скомандовал он шофёру.
Суд располагался почти в центре города, через пару улиц от центральной площади с неизменным памятником вождю мирового пролетариата на трибуне.
Председатель суда – высокий чернявый, худощавый мужчина лет сорока пяти с ироничным взглядом чёрных глаз за стёклами профессорских очков - Королёв Владимир Иванович предложил Воронову на выбор кофе или чай со знаменитым творожным печеньем. Вместе с чаем секретарь принесла коробку также знаменитых на всю область шоколадных конфет «Метеорит» местной кондитерской фабрики.
За чаем поговорили и о деле.
- Судья Сбитнева проработала у нас в суде почти два конституционных срока – девять лет, не спеша стал рассказывать Королёв.
- Звёзд с неба не хватала. Замужем не была, детей не имела. До запрета КПСС пять лет исполняла обязанности секретаря партийной организации суда, прокуратуры и адвокатуры. (В те годы эти, ныне непримиримые, процессуальные противники жили одним коллективом…)
- Специализировалась на делах и спорах, связанных с несовершеннолетними, а также, как и все судьи рассматривала бракоразводные и алиментные гражданские иски. Громких экономических и общеуголовных дел за последние годы в суде вообще не рассматривалось. С началом приватизации появились данные о рейдерских захватах предприятий, но до суда эти дела ещё не доходили, - усмехнулся председатель.
(Сноска:
Рейдерство в России трудно доказать и предсказать. Это явление может случиться с бизнесом любого масштаба и в любой сфере. Россия — страна с переходной экономикой, и, как ни печально, рейдерские захваты носят здесь системный характер, представляя собой серьезную угрозу для каждого предпринимателя. В современной России началом корпоративного рейдерства считается приватизация, когда через процедуры банкротства предприятия со стоимостью активов в миллиарды долларов были куплены за миллионы (ЗИЛ — 4 миллиона долларов, Уралмаш — 3,72 миллиона…)
- Да, - продолжил Владимир Иванович, - мужчины у Валентины Семёновны были: приезжали к ней иногда кавказцы из Свердловска. С городскими она старалась не общаться: городок маленький и, как в деревне, всё на виду.
- А со спецслужбами, с милицией у неё конфликтов не было? – поинтересовался Воронов.
- Я лично пресекаю всякие конфликты и обязательно знал бы о них, - отмёл сомнения председатель.
- А что касается бывшего КГБ, то из-за чехарды и передела власти в «конторе» в последние годы, им было не до нас. Сейчас из старых сотрудников там практически никого не осталось. Нашего бывшего куратора «ушли» на пенсию. И вообще с «конторой» из судей общался только лично я, - поставил Королёв точку в разговоре.
В принципе, информацию он дал исчерпывающую. Поблагодарив за чай и угощение, Воронов распрощался. В местное отделение Министерства безопасности можно было съездить только для очистки совести. На визит к прокурору города тратить время вообще не было смысла. А вот разослать отдельные поручения для выявления контактов Сбитневой с непонятными кавказцами нужно было, не откладывая в долгий ящик, из следственного управления в Свердловске. Поэтому возвращаться обратно нужно было как можно скорее.
Исполняющий обязанности начальника отделения МБ, молодой капитан, ничего вразумительного рассказать не смог, поэтому через час с небольшим автомашина с Вороновым направилась в сторону Свердловска. В начале третьего пополудни он входил в кабинет Самохвалова.
На подготовку отдельных поручений ушло ещё полтора часа. Бланки следственного управления Ставропольской краевой прокуратуры Воронов всегда брал с собой в командировку.
За работой незаметно закончился и рабочий день. Посмотрев на часы, Самохвалов закрыл кабинет на ключ и скомандовал:
- Всё, Саня, поехали поболтаем за рюмкой чая. Есть тут у меня укромное местечко, где никто не помешает…
«Укромным местечком» оказалась «Пельменная» неподалёку от областной прокуратуры, где визитёров встретила улыбчивая полная женщина – хозяйка заведения.
- Проходите, Юрий Андреевич, ко мне в кабинет! – радушно пригласила она.
- Сейчас всё организуем на высшем уровне!
- Соскучился по уральским пельменям? – засмеялся Самохвалов.
- Ну, ты коллега хитёр! Знаешь, чем ублажить гостя, - приобнял его довольный Воронов.
Он и вправду до спазмов в желудке захотел пельмешек со сметанкой, с чёрным молотым перчиком, да с уксусом, или с горчичкой.
В общем, всё действительно оказалось на высшем уровне. Коллеги просидели в пельменной часа три…
И наговорились, и выпили, и наелись до отвала.
В гостиницу Воронова отвёз всё тот же молчаливый водитель Самохвалова, терпеливо ожидавший у кафешки.
Рейс в Ставрополь был в десять утра, поэтому Воронов неплохо выспался и со свежей головой (что значит хорошая закуска…) прибыл за час до регистрации в аэропорт «Кольцово». Весь перелёт он перечитывал полученные материалы, набрасывал планы следственных действий и провёл время плодотворно. Доложить руководству было о чём, но перспектива у дела становилась туманной. Надежд на оперативные наработки милиции в Свердловске по поиску контактов Сбитневой с кавказцами было мало. Оставалась ещё надежда нарыть что-либо из прошлого погибшей, покопаться в её связях с местными – жителями Ессентуков и с теми, кто отдыхал с нею в санатории в прошлые годы. А посему самый вероятный исход – так называемый «висяк», или нераскрытое преступление…