Орбелли быстро и почти неуловимо, как заправский шулер, собрал и спрятал карты. Он по-прежнему оставался вальяжным, но в самой его фигуре появилось что-то кошачье. Я прислушался, надеясь уловить то, что уловило чуткое ухо Вернера, но только спустя несколько мгновений услышал словно бы неспешное постукивание копыт и колёс.
У нас была выигрышная позиция: выбранный в качестве укрытия сарай загораживал нас от набережной и открывал только взгляду с воды. Я увидел, как рука Вернера скользнула в карман, увидел, как вытянул шею Карл, а в следующий момент в глубине подъездной аллеи показался фонарь, раскачивающийся и подпрыгивающий в такт езде. Я уже видел этот фургон возле Клуни-Ярда, но теперь он был тяжело гружён и сильно проседал на рессорах. На козлах правил собственной персоной господин Волкодав Лассар, при виде которого Карл Ленц как-то весь сжался и затвердел.
-Все в порядке, - сказал ему Орбелли тихо и твердо. - Я здесь. С удивлением и беспокойством я увидел, что направляется фургон прямо в нашу сторону.
- Что за чёрт..., - пробормотал Вернер.
- Сарай, - сообразил Виталис. - Они о нас и не подозревают. Им нужен сарай.
Фургон подъехал совсем близко и остановился. Волкодав окликнул своим грубым голосом кого-то по имени - я не разобрал, какому именно, и внутри сарая после этого послышалась какая-то возня, шаги, лягнул засов, и я облился холодным потом: выходит, мы устроили засаду чуть ни на головах у них. В сарае с самого начала кто-то был, и хорошо ещё, что мы большей частью молчали, не переговаривались друг с другом в ожидании, а те несколько реплик, что всё-таки были произнесены, были произнесены тихо.
Между тем, тот, кто был в сарае, широко распахнул завизжавшую на петлях дверь, и с фургона выскочили люди в чёрном. Они принялись проворно выгружать ящики и носить их в сарай. Мармората с ними не было.
То обстоятельство, что ящики загружают в сарай, а не прямо в лодку, надо признаться, встревожила меня, так как грозило сорвать весь наш план, а он и так не блистал.
- Что же они? - не выдержав, я зашептал вслух.
Вернер цикнул на меня и погрозил пальцем.
Минут через десять люди в чёрном закончили выгрузку, и фургон, порожний, развернулся уезжать.
Я уже не смел подавать голоса, но протянул руку и подёргал Вернера за рукав, а когда он повернулся ко мне, вопросительно дёрнул подбородком.
-Да всё нормально, - неожиданно прошептал Карл. - Они всегда так делают, егеря Клуни и слуги в доме - одно, а те, другие, люди - совсем другое: те и эти не разговаривают друг с другом и не должны встречаться. Только один Лассар бывает и там, и там. Как связующее звено. Но Лассар всё равно, что камень - лишний раз рта не раскроет.
Я с удивлением посмотрел на мальчика - такое желание оказать нам содействие можно было счесть новой вехой.
- Какое единение, доверие и сотрудничество, - в свою очередь, не удержал сарказма Орбелли.
Фургон удалялся, производя некоторый шум, да и из сарая доносилась возня – очевидно, оставшийся там человек сортировал или перекладывал груз по своему усмотрению. А может быть, он там был и не один, хотя никаких разговоров мы не слышали.
Так что на Орбелли Вернер шикать не стал, да и постеснялся бы – профессор был и старше, и значительнее меня, не говоря уж о самом Вернере. Но посмотрел Кларк-Теодор, насколько я смог разобрать в надвигавшейся темноте, с осуждением.
Кстати, в этом осуждении он был совершенно прав: по мере сгущения сумерек звуки на берегу залива звучали все громче, слышнее хотя и сделались менее отчетливы по локализации - ожившее эхо, раздираемое днём туда и сюда разными шумами, сейчас, под влиянием ещё и надвигающегося с воды тумана, сосредоточилось. Оно звучало сочнее, раскатистее, хотя и сильнее искажало первоначальные образы своих отражений, так что, где точно они находятся, было уже не так легко разобрать: тот же стук колёс фургона казался эхом, прилетающим издалека, хотя прозвучал совсем рядом, когда фургон отправился в обратный путь вместе с сопровождающими его людьми.
Дверь в сарай затворилась, и некоторое время - минут пятнадцать - ничего не происходило. Как вдруг опять же Вернер резко и больно схватил нас обоих - меня и Орбели- за руки :
- Живо прочь! - и сам кинулся опрометью, но бесшумно - туда, где уже сгустилась темнота, и где было нагромождение каких-то ящиков, шагах в двадцати от сарая вдоль берега.
Я ничего не понял, но послушно последовал за ним.
- Там, - указал он, когда мы, еле переводя дыхание, снова спрятались в нашем новом укрытии. - Да не туда смотрите, доктор! Вон там, на воде...
И я увидел. Сначала это был такой след, который оставляет на поверхности воды винт корабля или киль быстрого парусника, только никакого корабля не было. Зато сквозь толщу воды я увидел прямо под этой струёй медленно движущийся свет, как будто кто-то плыл глубоко под водой, неся с собой неугасимый фонарь. А еще чуть позже я различил поднимающуюся из глубины тёмную полусферу, размером с мифического кракена и с отростками, пенившими воду по бокам, как мог бы кракен своими щупальцами.
- Что это? - прошептал я. - Что это такое, Вернер?
- А наш противник не прост, - покачал головой Кларк Теодор, и его голос при этом прозвучал очень серьёзно. - Я только от Майкрофта и слышал о таких штуках - их единицы на вооружении и применяют их для обслуживания подводных лодок. Это большой водолазный колокол. Внутри такой полусферы работает насос, обеспечивая приток воздуха из специального резервуара где он находится в сжиженном состоянии. Это позволяет колоколу не только держаться на плаву, но и нести в себе экипаж - судя по размеру этого, до пяти человек, если. конечно, недалеко.
- Насколько недалеко? - деловито спросил Орбелли, уже очевидно прикидывая, как бы вычислить место, откуда водолазный колокол мог приплыть сюда.
- Вы многого от меня хотите, - вздохнул Вернер. - Здесь не обойтись без инженерного расчета, а у нас и вводных данных нет. Нужно знать запас их воздуха, кубатуру, количество людей под куполом…
- И куда он делся? - обеспокоился я, потому что глубинный свет вдруг померк. - Не под берег же заполз…
- Именно, что под берег. Похоже, где-то здесь для него оборудована стоянка. Следовало ожидать… - он повернулся к Карлу, прошептав тихо, но жестко, с напором. – А ты не знаешь?
Мальчишка помотал головой и на всякий случай ближе пододвинулся к Орбелли.
- Да где бы она ни была, - сказал я. – Похоже. Их цель – прямо перед нами. Думаю, они за ящиками. Мы ждали лодку – ну, что ж, не совсем лодка, но в целом всё идёт по плану – разве нет? – и я приготовил своё оружие.
- Лодкой, дорогой доктор, я управлять умею, - возразил Вернер.
- А этой штукой умеют они. На каком бы топливе она ни передвигалась, это топливо, - я показал ему револьвер, - вряд ли будет хуже.
- У, какая пушка! – восхищённо проговорил Ленц. – А была вроде хлопушка.
- Хлопушку я держу для других целей. На абордаж лучше идти с серьёзным оружием. Ты только не предай нас в решительный момент, мленький пройдоха. Смотрите, Вернер: вот они.
Люди – три человека - появились, словно их подняло из воды на берег – подозреваю, что где-то там была лестница. Это были всё те же люди в чёрном. Их облегающие, как цирковое трико, костюмы липли к телу, с них текло, но больше никакого подводного снаряжения не было, хотя, судя по прошедшему с момента исчезновения подводной полусферы времени, они вполне могли успеть его снять.
Я сообразил, что покинуть такую полусферу, пожалуй, можно только аккуратно поднырнув под её край, не то накачиваемый, как сказал Вернер, воздух, может вырваться, демаскируя всю конструкцию, а то и перевернёт её. Перейти при этом на корабль или на берег без снаряжения, позволяющего сделать хоть пару вдохов под водой, едва ли получится. Значит, если мы хотим попасть к месту, откуда они приплыли тем же путём, нам придётся и снаряжение у них отбирать, а поскольку их всего трое, а нас четверо, с этим могут возникнуть сложности.
Я посмотрел на Вернера, стараясь угадать, пришли ли эти соображения и ему в голову
А подводные путешественники направились прямо к сараю.