Это первая строчка третьего куплета сентиментальной блатной лагерной песни «Побег», она же «Белая акация», она же «Витенька», которую эстрадный певец Михаил Захарович Шуфутинский (и иные «косящие» под него коллеги) исполняли в 1980-1990-ых годах.
Герой этого опуса тоже ушел из лагеря, но к сожалению не пояснил интересантке – из какого?
В середине 1980-ых годов в ИВС 104 отделения милиции Тушинского РУВД Мосгорисполкома (или исполкома Моссовета – потому что в официальных документах писали и так, и эдак) в должности милиционера служил Евгений Ижболдин, которого все почему-то звали «Генка». Не помню только был он младший сержант, сержант или старший? На должностях рядового и младшего начальствующего состава в милиции (а теперь и в полиции) все – сержанты. Почему? Не знаю! Только догадываюсь.
Очевидно, незаконопослушным гражданам было бы неприятно, если в случае совершения правонарушений их задерживал сотрудник с погонами рядового, а тут все-таки – сержант! Поскольку большинство граждан мужского пола так или иначе проходили срочную службу в рядах Советской или Российской армии, в большинстве своем в звании рядовых и на соответствующих должностях, то они привыкли подчиняться сержантам, которые, как минимум занимали должности командиров отделений, а то и параллельно заместителей командиров взводов. Наиболее продвинутые и талантливые даже старшин роты (естественно при нехватке прапорщиков или в их отсутствие по различным причинам).
Когда отслуживший срочную службу демобилизованный рядовой солдат поступает на работу в милицию (полицию), то после прохождения первоначальной подготовки в соответствующем заведении ему в обязательном порядке присваивается звание «младший сержант». Именно по этой причине в органах внутренних дел нет и ефрейторов.
Если в армии ефрейтор это отличный солдат, старший солдат, который при необходимости может временно исполнять обязанности командира отделения, то кем бы был ефрейтор милиции? Отличным или старшим милиционером? При наличии сержантов? Глупость какая-то!
Нет, конечно и советское время, и позднее можно было увидеть молодца в форме сотрудника милиции с единственной – ефрейторской лычкой через погон. Но, это неполноценный, так скажем страж порядка. Им являлся военнослужащий срочной службы проходивший ее во внутренних войсках МВД СССР (а позднее МВД России), в частях СМЧМ (специальных моторизованных частях милиции), в постсоветский период переименованных в СМВЧ (специальные моторизованные войсковые части).
Основной задачей этих подразделений была охрана общественного порядка в крупных населённых пунктах и борьба с уличной преступностью, в остальном жизнь и служба этих воинов мало отличалась от иных солдат проходивших ее в строевых воинских частях. Только обычная полевая форма у них была серого цвета и поясной ремень не со звездочкой, как у всех остальных военнослужащих, а с гербом. В наряды по охране общественного порядка они заступали в обычной милицейской форме с рядовыми погонами по двое-трое в патруле, но без табельного оружия. А так…
Те же внутренние наряды, те же караулы, то же изучение воинских Уставов (плюс Устав патрульно-постовой службы милиции), те же стрельбы и занятия по тактике.
Разве что не по стратегии. Но это и правильно! Если в обычной мотострелковой роте в придачу к командиру и его заместителям будет еще сто – сто десять «стратегов», то куда это годится? Это же просто толпа стратегов! (Именно так польское слово «рота» - «rota» переводится с немецкого «rotte» и лишь второе его значение – «отряд»).
В батальоне, что будет – пятьсот «стратегов»? А в полку, в бригаде, в дивизии, в корпусе? Да весь Генеральный штаб просто свихнется от такого количества «военачальников» и «полководцев!» У каждого из которых есть собственный взгляд на теорию и практику подготовки к войне, ее планирования и ведения, а также способов достижения победы!
Впрочем, я отвлекся. Начал с Ижболдина и дошел до стратегии, которую он точно не изучал.
У Генки Ижболдина при его добром и покладистом характере была одна внешняя печальная особенность: он был рослым, коренастым мужчиной лет тридцати пяти, которого Бог непонятно за какие грехи «наградил» довольно злодейским лицом. Психиатр Чезаре Ломброзо – родоначальник антропологического направления в криминологии узрев его без какой-либо предварительной подготовки мог рухнуть в обморок от страха и счастья одновременно, а фантастический маньяк Фредди Крюгер позавидовал лиходейскому облику.
Во всяком случае до сих пор более наглой бандитской физиономии мне видеть не приходилось. И эта особенность образа Ижболдина сыграла с ним довольно злую шутку.
В советское время в милиции, как и на других предприятиях, в учреждениях, организациях время от времени выделяли сотрудников для выполнения не совсем свойственных (или даже совсем не свойственных) им задач и работ. До поступления на службу в милицию я работал на Тушинском машиностроительном заводе слесарем-сборщиком. Начальство, зная о том, что я здесь временно, до тех пор, пока в отдел кадров РУВД на меня не придут армейская характеристика и данные спецпроверки, имея «в пассиве» обязанность отправить одного человека с участка в подшефный подмосковный совхоз в Лотошинском районе на посевную, естественно, сплавило туда меня. Где и трудился на сеялке примерно месяц.
Так и Ижболдина с началом летнего сезона «мобилизовали» истопником в котельную детского пионерского лагеря при ГУВД Москвы. (Наверное, его специально выбрали по устрашающей внешности – детей пугать! Мол, если самовольно уйдете из лагеря, этот «дядя» обязательно поймает, на лопату и в печь! Себе на ужин… А вообще, он внук Бабы-Яги, ему не впервой!)
До сих пор не могу понять – зачем в летнем детском лагере истопник? Летом и так тепло! А в кухнях таких пансионатов давным-давно электрические котлы. Когда летом 1984 года проходил курсы милиционеров-кинологов в кинологическом центре ГУВД под Балашихой, как раз при мне доламывали дровяные печи, на которых готовили еду на всех собак городского Управления милиции, поскольку и там кухонные плиты перешли на электричество.
Однако, видимо для чего-то истопник был нужен. И более того, даже топил. Топил он, топил и дотопился до того, что закончился запас сигарет, привезенный из города. Генка, не особо заморачиваясь, как был в телогрейке пропитанной угольной пылью, в замызганной ушанке с такой же черной угрюмой рожей даже не умываясь, потопал в ближайшее сельпо, где таких типов еще не видали. Туда он каким-то чудом дошел, не вызывая подозрений. (А может было просто безлюдно).
Продавщица, увидев эдакое «диво» в пустом сельском магазине только ахнула:
- Ты откуда такой взялся?!
Генка хмуро буркнул:
- Ушел из лагеря.
После чего ответственная работница прилавка мгновенно нажала потайную тревожную кнопку вызвав наряд вневедомственной охраны.
И пока Ижболдин рассчитывался, пока получал сдачу, ссыпал пачки курева в потертую реальную котомку – небольшой холщевый мешок, сотрудники охраны подъехали к магазину, обозрели в окошко одинокого оригинального персонажа и оценив обстановку притаились на улице за дверями.
Едва Генка вышел из помещения ему тут же заломили руки назад и на запястьях застегнули наручники. Сработали профессионально, он не успел ничего понять. Два милиционера потащили его к автомобилю, а третий – старший экипажа забежал в магазин уточнить – на что покушалась эта страшная уголовная харя?
Оказавшись в салоне служебного авто, Ижболдин сообразил, что всему виной его внешний вид и заорал:
- Я свой, у меня «ксива» в кармане рубашки!
Милиционеры полезли под телогрейку и в кармане обнаружили служебное удостоверение сотрудника милиции.
Старший экипажа, который уже убедился, что никакого криминала одичавший покупатель не совершил и даже не планировал, только хмыкнул и поинтересовался:
- А зачем продавщице сказал, что сбежал из зоны?
- Да не из зоны! – вновь завопил Генка, - Из лагеря! И сказал, что не сбежал, а ушел! Ушел из лагеря!
- Какая разница? – резонно возразил старший, - Ушел-сбежал, из лагеря, из зоны… «Он ушел из лагеря в голубые дали»! Ты на себя давно в зеркало смотрел?
- Из пионерского лагеря! – ревел Ижболдин, - Из пионерского! Я там временно истопником работаю! Да, ушел! В сельпо! За сигаретами! Табак закончился! Поехали в лагерь, сами на месте проверите!
Милиционеры отконвоировали Генку в лагерь и там убедившись, что он не беглый зек, похитивший чужие документы, а действительно временный работник его окончательно освободили. До полного установления личности с него даже наручники не снимали. На всякий случай.
… Вот так иногда бывает, когда один контактер задает некорректный вопрос, а его визави выдает расплывчатый многовариантный ответ, который можно трактовать и так, и эдак…