На вечеринке, посвященной очередному приходу Нового года, группа молодых людей подошла к седовласому, модно одетому мужчине.
- Антон Олегович! – обратилась к мужчине Екатерина Сергеевна, первая красавица клиники, к своему шефу. – Расскажите нам свою интересную новогоднюю историю. У вас их, наверное, столько было?
Все знали, что Екатерина пользуется особым расположение главного врача и могла себе позволить некоторые вольности, отступив от субординации.
- Пожалуйста, Антон Олегович – подхватили еще несколько человек из ее команды.
Новый год на носу, играет приятная музыка, все выпили по бокалу шампанского, заели ароматной клубникой и им казалось, что это должно растопить суровое сердце Антона Олеговича. Ну, не может же шеф, не отреагировать на просьбу красавицы Екатерины, к тому уже классного врача кардиолога.
Да, господа-товарищи, еще Федор Михайлович Достоевский считал, что красота спасет мир. Хотя, строго говоря, Антон Олегович, любивший Достоевского, не был согласен с этим определением. Он, как врач, отработавший почти пятьдесят лет, повидал всякое. Сколько судеб прошло через его сердце и руки знали немногие ,но догадывались. И что Антон Олегович мало когда ошибался: и в людях, и постановке диагноза. Если на пятиминутке шеф, как бы между прочим делал замечание дежурному доктору ,который говорил об очередном пациенте, что его жизни ничего не угрожает. - Не торопитесь коллега, судя по вашим данным, случай не простой, нужно еще раз обследовать, не было бы смерти.
- Да, нет ,Антон Олегович – заступалась за дежурного начмед, Алина Николаевна. – Там все будет в порядке, диагноз ясен.
Через сутки весь персонал клиники обсуждал слова шефа – больной умер. И так во всем. Злые язычки ,из числа старожил ,приписывают ему предсказание о развале страны. Припоминают его слова, сказанные на пятиминутке про Горбачева: Этот говорун может только разваливать, но не созидать.
Но, мы отвлеклись. И так Екатерина, показав всю свою красоту и обаяние, уговорила шефа, рассказать какую-нибудь забавную новогоднюю историю. Антон Олегович неожиданно согласился.
- Да, есть у меня и такие сюжеты по жизни – Антон Олегович на какое-то время задумался, размышляя, о чем бы рассказать. Потом загадочно улыбнулся и продолжил. Пожалуй, начну с этой.
Случилось это давно, когда я был таким же молодым, как вы сейчас. Сразу после армии, где прослужил два года военным врачом, меня назначили главным врачом детского санатория «Лапино» ,за двести пятьдесят километров от областного центра, среди лесов, стоящего на окраине небольшого поселка. Прежний главный врач, женщина, уехала вместе с мужем работать за границу ,как тогда говорили ,по заданию партии. Областное начальство рассуждало очень просто. Парень молодой, после армии, характеристика хорошая и с дисциплиной дружит, неистраченная сила так и прет, пусть рулит. Райком утвердил, и по комсомольской путевке направил на руководящую работу. Мнения моего тогда не спрашивали, партия послала – поезжай. Так я и стал начальником-начал свой рассказ Антон Олегович. - Санаторий большой, на двести пятьдесят коек, здания двухэтажные, деревянные, с паровым отоплением. Своя котельная, школа восьмилетка. Множество хозяйственных построек. Персонала под триста человек: врачи, учителя, воспитатели, медсестры и административно-хозяйственный персонал. И самым сложным в работе оказалась хозяйственная служба и особенно, работники котельной,хотя и всего-то, восемь человек. Котельная зимой – это сердце санатория. Без тепла какая работа и лечение? Ну, а в кочегары известно кто шел: кто ничего не умел, как кидать уголь в топку или кто спился, или те, кого выгоняли с очередной работы. Трудный персонал. А тут случились сильные морозы аж под пятьдесят градусов: деревья в парке трескались, вороны на лету замерзали. Шла штатная работа и вроде бы ничего не предвещало беды. Но, вот и Новогодняя ночь. Жена праздничный ужин приготовила, ждем боя курантов, чтобы бокалы с шампанским поднять. И тут она повела плечами и говорит: что-то холодно стало... Я к батареям, чуть теплые. Одеваю полушубок, шапку-ушанку, варежки, валенки и бегом к котельной. Перед котельной водокачка – башня Рожновского. Стоит вся в сосульках, словно свечка оплавленная. Вижу, кто-то около нее шаркается. Сперва даже не понял, что к чему. Смотрю, человек взмахнул руками и упал на спину. Подбегаю к упавшему, а это мой кочегар - Федор Колотушкин, кругом вода под ногами, течет с башни и тут же замерзает. Бросился к водокачке, отключил насос и снова к кочегару. Пытаюсь поднять, куда там, пьяный в доску, и что-то еще бормочет бессвязное. Думаю ладно, что живой. Схватил за шиворот и поволок к котельной. Втащил в бытовку, а там зольщик пьяный, прямо за столом уснул, среди бутылок бормотухи. Кое-как уложил кочегара на топчан, нашел в аптечке йод, бинты, вату и сделал перевязку головы. У него оказалась рваная рана затылка. Остановил кровотечение, попытался привести в чувство. Не поддается. Думаю, дело серьезное, похоже на черепно-мозговую травму. Вызвал по телефону «скорую» и отправил пострадавшего в больницу. Сам остался в котельной. Попытался зольщика в себя привести – бесполезно, полный аут. Что делать? В санатории на территории всей двое мужиков проживало: я, да врач-рентгенолог, Платонов. Звоню ему. Слава богу дома оказался. В общем, он тоже подошел и вот мы вдвоем кочегарить стали. Как до утра продержались -плохо помню. Утром смена пришла, говорят до батарей не дотронуться – горячие, аж жуть. Вот это был мастер-класс – закончил свой рассказ Антон Олегович, всматриваясь в удивленные лица своих молодых коллег.
- Никогда не могла бы подумать, чтобы вы, Антон Олегович, были кочегаром. Вот это новогодняя история, хорошо, что она так счастливо закончилась – изумленно проговорила Екатерина Сергеевна. Она не могла даже себе представить, что этот рафинированный интеллигент, профессор, врач и их шеф – кочегар... Не вероятно!
- Нет, Екатерина Сергеевна, история на этом не закончилась – с улыбкой продолжал Антон Олегович.
- А что же еще произошло? Расскажите, нам так интересно – захлопала в ладоши Екатерина.
- Что же такое еще случилось? – с нетерпением зазвучали голоса ее подружек.
- А случилось вот что! Федя Колотушкин в больничке пришел в себя и когда понял, что попал в плохую историю, стал думать, как спастись. На рентгене травмы черепа не нашли. Лечащий врач выставил диагноз – сотрясение головного мозга средней тяжести, в результате падения на лед, на почве алкогольного опьянения. Через две недели Федя почти оклемался и выписался на работу. Мой вердикт был суров: уволить по ст. 33 п.3 КЗоТ РСФСР. В скобках стояло пояснение (по инициативе администрации, за пьянство на рабочем месте). Увольнение было произведено как надо, по закону и согласовано с профсоюзным комитетом. Но Колотушкин решил отомстить мне и подал заявление в суд на несправедливое решение администрации санатория и лично меня - главного врача. Подтянулась прокуратура,как же гегемона уволили, и дело было возбуждено уже против меня – с грустной улыбкой поведал Антон Олегович.- В своем заявлении кочегар Колотушкин решил обвинить меня и описал событие той Новогодней ночи так: Я пошел подкачать воду к башне, а тут мне на встречу главный и не с того ни с сего, как звезданет мне в морду. Я упал и получил травму головы и сотрясение мозга. Прошу мое увольнение с работы считать необоснованным и наказать главного врача... Народный судья подошла к рассмотрению дела серьезно, как ни как обвиняется должностное лицо. Запросили все документы из больницы, в свидетели привлекли зольщика, который честно признался, что пили на дежурстве с Колотушкиным сперва самогон, а потом вино. Сколько не помнит. Судья, взвесив все факты, вынесла приговор: "Не виновен. Оставить в силе решение об увольнении гражданина Колотушкина Ф.С. по инициативе администрации". Антон Олегович сделал паузу.- Вот кажется все. Хотя нет. Как-то уже летом я подъезжаю к магазинчику в поселке, чтобы купить квасу для окрошки. Смотрю мужики толпятся у пивнушки, что рядом и среди них узнаю пьяного, как всегда, бывшего своего кочегара -Колотушкина Федора. Подхожу поближе и что вы думаете, вижу Федя за кружку пива, показывает трудовую книжку и кричит:-Смотрите -«три туза», но главное не это. Видите, какая подпись -на всю страницу. Такой подписи нет ни у кого, только у меня. Кто нальет пивка, еще раз покажу. Я подошел к Колотушкину,подал ему 22 копейки на кружку пива и попросил еще раз продемонстрировать атракцион – А это твое , Олегович творение ,на- смотри! И действительно, стоит моя подпись, аж на пол-листа, а в центре три тройки 33 п.3 – «три туза». Так окрестили в народе эту статью увольнения
- Понятна твоя гордость – ответил я. А зачем соврал, что я тебя ударил. Это же подло, Федор?
- А со злости! Зорина оставили, а меня уволили – ответил мне Колотушкин. Но, я не обижаюсь на вас ,Олегович. Давай мириться! Протягивает мне руку. Руки я не подал, но ответил, что тоже не сержусь. Вот так мне запомнилась та Новогодняя ночь и её последствия– сказал в заключении Антон Олегович и встал из-за стола.
- Извините, но мне пора, обещал быть во время дома. С наступающим вас коллеги и берегите себя! Он медленно пошел к выходу мысленно еще находясь где-то далеко,в той неспокойной ,но счастливой молодости и волна грусти накатила на него так,что слезы затуманили глаза.