Пробираемся по узенькому переулку на Мосфильмовской улице, разделяющему шведское и венгерское посольства. Дождь, грязь, снег, ночь, ветер. Всё сразу. Декабрь.
Сегодня мы приглашены на рождественское мероприятие в посольство Швеции. У любого военного атташе есть свой, не зависящий ни от кого, вход на территорию посольства. Так и есть, между двумя большими кустами сирени, еще сохранившими редкие листочки, обнаруживаем калиточку, о которой нас заранее предупредили. Пискнув дистанционно управляемым замком, калиточка гостеприимно отворилась, и мы оказались на территории другого государства.
Сам военный атташе и его жена встречали гостей у входа в резиденцию. Не сильно обученные тонкостям дипломатического этикета, мы, кажется, сделали правильно, поздоровавшись с ними.
Жена атташе, одетая в роскошное вечернее платье, очень симпатичная шведка, заметно волновалась, ведь она сегодня хозяйка большого маскарада. Каждому входящему она вручала чашечку с горячим напитком, что было очень уместно в декабрьский московский слякотный вечер.
-Глёк,- сказала она, презентуя содержимое чашечки и предлагая маленькие вкусные пирожочки, которые собственноручно выпекала накануне ночью.
Переглянувшись, мы поняли, что не знаем такого слова - глёк. Ни на каком языке. Но это было неважно. Лишь потом, распробовав напиток, в котором были и корица, и имбирь, и орешки, и еще что-то вкусное, до нас дошло, что глёк – это грог.
Небольшой зал постепенно заполнялся. Прибыли дружественные шведам военные атташе других стран. Без жён. Так, наверное, и было задумано.
-Александр,- сказал по-русски швед,- я знаю, что чашечки грога вам сегодня не хватит. Можно будет зайти в библиотеку и почитать «Войну и мир».
Полковнику Генерального штаба не нужно расшифровывать смысл слова «почитать». Осторожно достаю с полки труд Льва Николаевича. Как и ожидалось, это была бутафорская книга, внутри которой спрятана литровая бутылка хорошей водки. Нас четверо, стало быть, хватит. Начитаемся. Конечно, надо еще угостить шведского профессора, который и был инициатором сегодняшнего мероприятия.
В это время все остальные ходят с чашечками по залу, периодически поднося их ко рту и делая вид, что отхлебывают напиток. Порцию глёка надо растянуть на весь вечер.
Шведские дети, мальчики и девочки, одетые во всё беленькое, рождественское, выстроились для концерта. Хозяйка бала садится за рояль и артикулирует губами, что именно нужно петь. Дети кое-где сбиваются, она поправляет. Боже мой! Как это всё выглядит абсолютно по-русски. Точно так же происходит на детсадовских утренниках и у нас. Так же волнуется воспитательница, так же стараются правильно петь, ошибаются и исправляют свои ошибки дети.
-Они точно такие же, как и мы,- приходит в голову совершенно очевидная мысль.
Причиной, по которой мы оказались в шведском посольстве, было успешное завершение так называемого шведского проекта. Мы вели этот исследовательский проект, посвященный проблематике военной безопасности в Балтийском регионе, совместно со шведами почти три года.
После рождественского пения детишек, профессор (подзабыл его фамилию), руководитель проекта с шведской стороны, откомментировал результаты совместных исследований Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации и шведского Агентства оборонных исследований – FOI.
В этом проекте мы для начала копнули историю. Шведы немного взгрустнули по временам Карла ихнего, которого нашенский Пётр беспощадно гонял по некошеным полтавским лугам. Понятно, что это дела давно минувших лет, и, собственно, всё.
Отношения России и Швеции, как это случилось, например, с Японией и Германией, не были отравлены кровопролитными войнами. Выяснилось, что и в текущем периоде у наших стран нет поводов для военного конфликта.
Разобрали нашумевшие инциденты с подводными лодками, дали свои оценки истеричной шведской прессе. Сделали выводы.
Что касается шведской прессы, наши соисполнители раскопали всю их подноготную и выяснили, какие именно враждебные России фонды спонсируют наиболее агрессивные телеканалы и печатные издания. Подтвердилась давно известная информация о том, что все они находятся под плотной опекой Госдепа США, который бесцеремонно вмешивается в редакционную политику «независимой» прессы.
А выводы оказались слишком простые, они не понравились политическому руководству страны. ФОИ – государственное агентство, поэтому проект финансировался из шведского бюджета. Правительственные чиновники, ответственные за результаты исследований, были вызваны в американское посольство, где имели бледный вид за то, что шведские ученые «пошли на поводу у русских».
Шведские военные, наоборот, остались довольны тем, что воевать с русскими у них, кажется, нет необходимости.
В библиотеке профессор, поднимая рюмку водки, сообщил, что Льва Толстого он всегда считал писателем номер один в глобальном измерении, так как поставить рядом с ним просто некого. Он сожалеет, что Лев Николаевич в 1906 году просил исключить его из числа номинантов на Нобелевскую премию, потому что в случае присуждения этой премии, готов был от нее отказаться. Профессор говорит, что для Швеции было бы большой честью вручить тогда в Стокгольме эту премию великому писателю.
Как-то так. Лучше пить вместе водку и глёк, рассуждая о книге «Война и мир», чем пожинать результаты вашингтонской геополитики, которая теперь, в 2022 году, вынуждает Швецию отказаться от нейтралитета по отношению к нашей стране.
Об этом подумалось, когда я, перебирая свои загашники, рассматривал попавшиеся под руку сувениры, подаренные шведами двадцать лет назад, в 2002-м году.
2022