Мир полон был безмолвной тишиной,
Как чашка с молоком, но через край
В него лилась безмерная печаль.
Где снежный пух ложился на сугробы,
Им прибавлял объём и чистоты-
Он прятал, заметал чьи-то мечты.
Безмерность и безвременность плыла,
Как в космосе далёкая планета,
Которой звёздного едва хватало света.
И лишь луна, в просвете из-за туч,
Подчёркивала мирозданья холод
И пустоты летящей вечный голод.
Который для движенья жизни чужд,
Готов её сковать и поглотить,
Но прежде нашептать и усыпить.
Он усыпить пытался темнотою,
Не мог её рассеять слабый свет
в безмолвье фонарей, где таял след.