Рассказ
Бессонницей Матвей не страдал.
Да и о какой бессоннице можно говорить сорокалетнему водителю городского маршрутного автобуса? Тут так за смену устанешь, так упаришься, что голову еле успеваешь донести до подушки, как тут же проваливаешься в бездну сна даже без такой роскоши как сновидение.
Вот только сегодня что-то пошло не так.
Казалось бы, всё было как обычно, а вот сон так и не пришёл.
Ворочался, крутился, злился на себя, несколько раз порывался подняться, пойти к телевизору.
- Да что с тобой? – даже жена заметила необычное поведение мужа. – Спи уже. Тебе завтра на смену.
Он что-то буркнул ей в ответ, даже не вникая до конца в сказанное.
- Спи, спи!
А в груди всё распирало и распирало.
Нет, не болячки. Их не было.
А вот было что-то такое, чему Матвей ещё не мог дать названия.
И была это то ли тревога, то ли ещё что-то, пока неизвестное его состоянию, да такое ноющее, пронизывающее сознание, доводящее тело до дрожи.
И дрожь та была тревожная, откуда-то из глубин его нутра она появилась вдруг и не отпускала, не проходила.
Страхом это состояние Матвей назвать не мог. Да и нечего и некого было бояться. Вроде повода не было.
А вот чувство неудовлетворения собой, некоей неосознанной вины, некоего душевного дискомфорта присутствовало. И это состояние не располагало ко сну, к отдыху, мешало. Прогоняло сон.
Ещё и ещё раз прислушивался к себе, но всё оставалось по-прежнему.
Тревожно.
И тревога та будила злость на себя, чуть ли не доводила до исступления.
- Да что это со мной? – в который раз вопрошал сам у себя Матвей.
И не находил ответа.
От это ещё больше злился.
Ещё больше тревожился.
Сна не было. Не было даже его позывов.
Пытался несколько раз считать.
На первой сотне бросил. Ничего не менялось в его состоянии.
Лёг на спину, вытянул руки вдоль туловища, бессмысленно уставился в ночную темень.
Замер.
На память пришло однажды услышанное по радиоприёмнику в автобусе, что в таких случаях надо проанализировать все предшествующие этому события, найти первопричину тревоги.
И уже через мгновение Матвей включил фонарь во дворе и вышел из дома.
К ногам тут же кинулась собачонка Булька.
Небольшого росточка, коричневой масти, с обвисшими ушами, она тут же прижалась к хозяину, преданно глядя в глаза.
О пароде таких собак говорят: двортерьер.
Никакой опасности для недоброго человека она не представляет. Так, живой колокольчик и не больше того.
Когда-то, лет шесть-семь назад, подарил её щенком Матвею сменщик.
- Звонком будет во дворе, как её мать. Та и ест не больше воробья. А уж на чужих людей реагирует не хуже милицейского свистка. И эта такая же будет, - привёл железный аргумент товарищ.
Так с тех пор и прижилась собачонка во дворе Матвея.
Ласковая. Преданная.
Вот и сегодня она встречала хозяина после первой смены.
Он вошёл во двор с пакетом продуктов.
Заходил в магазин после смены, закупил. Жена просила.
Сумка объёмная, тяжёлая. На неделю брал.
А тут Булька к ногам бросилась, ласкается. Матвей споткнулся о собачонку, чуть не упал и чуть не выронил пакет с продуктами.
- Твою мать! – заругался он и ногой с силой отбросил с дороги собаку.
Та завизжала от боли, отлетела, легла на бок, прижала ушки, глянула на Матвея снизу такими жалобными глазами, что ему стало не по себе.
- Ишь ты!
Потом было всё как обычно: бросил несколько полешек в баню, подогрел воды.
Ополоснулся после работы.
Перекусил. Что-то сделал по хозяйству.
Именно тогда и поселилось в него то тревожное чувство, которое вылезло наружу перед сном.
Остаток дня оно сверлило его, не давало ощущать себя спокойно, расслабленно, как бывало всегда после работы у себя во дворе, в своём дому.
Он как-то боролся с ним, стараясь не замечать, забыть.
Вроде как удавалось.
А вот перед сном объявилось и не дало уснуть.
Матвей присел на крылечко, прижал к себе собачонку, гладил.
А та положила голову ему на колени, преданно глядя в глаза, виляла хвостом.
- Мир и дружба, Булёк? – хозяин нагнулся над собакой, не переставая гладить.
Та вытянулась, лизнула в щёку его.
- Ох, баловница! – Матвей потрепал собачонку, встал. – Иди, иди, отдыхай. Мне тоже отдохнуть надо.
Сладко потянувшись, пошёл домой.