Полная версия: https://vk.com/club87908871
Осень 1886. Чирикауа - военнопленные. Путь на Флориду.
Сначала их разоружили на плацу, а несколько часов спустя погрузили в вагоны и отвезли на станцию Боуи, откуда начнется их долгий путь во Флориду. Когда они покидали форт Боуи, духовой оркестр играл «Ald Land Syne» (шотландская прощальная, «давно минувшие дни»). В 14.55 дня поезд отправился со станции Боуи с группой Джеронимо и Найче и с двумя апачскими скаутами лейтенанта Гейтвуда, Мартином и Кайитой, в сопровождении белого переводчика Джорджа Враттена. Перед отправлением поезда пришла телеграмма от Шеридана, в которой говорилось: «Поскольку президент еще не решил, что делать с враждебной группой Джеронимо, и поскольку они являются безоговорочными заключенными, они будут содержаться в форте Боуи до тех пор, пока решение президента не будет доведено до их сведения». Но помощник Майлса, капитан Уильям А. Томпсон, не сообщил генералу о содержании телеграммы до отправления поезда. Майлс вспоминал, что ничего не знал об этой телеграмме еще шесть недель, но все указывает на то, что он прекрасно знал о ее существовании.
Военнопленные чирикауа:
Яножа Чаппо Фан Джеронимо.
Анандиа, бедонкое, около 26 лет, 2-й двоюродный брат Джеронимо, и его жена Та-дас-те, чоконен, около 26 лет.
Беше, чоконен в возрасте около 70 лет, и его жена Угохун, чоконен в возрасте около 58 лет (родители Ха-о-Тсинна).
Чаппо (сын Джеронимо и его 2-й жены Чи-хаш-киш), бедонкое, 22 года; его жена, Нохлон (Нахдклонн), бедонко, около 17 лет; и их месячная дочь.
Фан (сводный брат Перико и 2-й двоюродный брат Джеронимо), бедонкое, около 22 лет, и его жена Тах-тзил-тоей, неднаи, около 19 лет.
Джеронимо, бедонкоэ, около 63 лет, и его жена Ше-гха (также называемая Га-а), чоконен-неднаи, около 35 лет [Их-тедда и Зи-йе были во Флориде].
Хунлона или Лона, недни, около 21 года (племянник Беше и двоюродный брат Ха-о-Тсинна. Его жена Долан, Чоконен, около 36 лет, и их дочь Бесси, 3 года, были уже во Флориде).
Килтдигай, холост, около 35 лет. Больше о нем ничего не известно, возможно, он был известен под другим именем.
Лазийа, недни в возрасте около 46 лет (брат На-бея) и его жена в возрасте около 37 лет, имя неизвестно.
Мохтсос, чоконен, около 35 лет (его жена чоконен Башделехи и их сыновья Кларенс Байлцо и Арчи Мохтсос, и его жена чоконен Нахзит-зон и их сын Ах-тей или Джеймс Холли были уже во Флориде).
На-бей или Напи, (брат Лазийа). недни, возраст около 45 лет, его жена, возраст около 35 лет, имя неизвестно, и их 2-летняя дочь.
Найче, чоконен, около 30 лет, и его жене Ха-о-зинне, чоконен, около 18 лет.
Перико (сводный брат Фана и 2-й двоюродный брат Джеронимо), бедонкое, около 46 лет, и его жена Биянета, чихенне-бедонкое, около 28 лет.
Тисснолтос, чоконен, около 26 лет (племянник Юджина Чиуауа) и его жена Оскис-сай (Госкайжн), 16 лет.
Яножа, недни, около 21 года (зять Джеронимо и брат Ше-гха) и его жена Рэйчел Тсикада, чихенне, около 20 лет.
Adelnietze, Zhonne (with child in front of him), Naiche, Fun (Chiricahua Apache 1886).
Кэлвин Зхонне, чоконен, холост, около 21 года (сын Угохуна, пасынок Беше и сводный брат Ха-о-Зинна).
И дети:
Регис Алчинтойа (Эчинаинтониа), 9-летний недни, сын Эхоны и двоюродный брат Сэма Кеной.
Гардита, недни, сирота, около 10 лет.
Джаспер Кансеа (Скайокарн), чоконен-бедонкое, около 15 лет, племянник Джеронимо и родственник жены Фана.
Лосанне (Леосанни), 6-летняя недни, дочь Неежголткисена и Нийах, которые были уже во Флориде.
У Майлса была последняя встреча с Джеронимо и Найче, на которой он сказал им: «С этого момента мы хотим начать новую жизнь» и, держа одну из своих рук открытой ладонью вверх, он провел по ней линию пальцем другой руки и, указывая на ладонь Джеронимо, сказал: «Это представляет прошлое, все покрытое впадинами и холмами». Затем, потирая обе руки, он сказал: «Это представляет собой стирание прошлого, которое должно быть забыто».
Командовал 20 бойцами 4-го Кавалерийского полка, охранявшими отряд Джеронимо при его десантировании во Флориду, капитан Лоутон с лейтенантами Томасом Джейкобом Клэем и А. Л. Смитом, лейтенантом-хирургом Леонардом Вудом и переводчиком Джорджем Враттеном. В полевом приказе № 89, изданном генералом Майлсом, говорилось «...позаботиться о военнопленных апачах чирикауа и проследовать с ними в форт Марион, Флорида» (далее, они будут доставлены в форт Пикенс).
В тот же день, 8 сентября, подполковник Уэйд, командовавший несколькими отрядами пехоты, кавалерии и скаутов западных апачей, доставил 383 чирикауа из форта апач в Холбрук (округ навахо, Аризона). Им сказали, что они едут в Вашингтон, округ Колумбия, на встречу с президентом Соединенных Штатов. Майлс приказал забрать с собой и Дос-те-се, потому что «если ты оставишь одного, другие тоже захотят остаться». Ее дочь и зять Гоклиз, западный апач, решили сопровождать ее. Спереди и сзади колонны шли пехотные роты, в то время как кавалерийские части прикрывали оба фланга. Скауты апачей шли со своими карабинами наготове, отрезая любые возможные пути к отступлению.
Солдаты связали руки мужчинам, ехавшим в армейских фургонах. Женщины и дети ехали со своими 140 лошадьми, мулами и сотнями собак. Продвижение было медленным из-за грязных дорог. В первый день они пересекли Уайт-Ривер, где перевернулось несколько фургонов, но никто не утонул. Той ночью они разбили лагерь на ранчо Кули. Здесь скауты западных апачей исполнили танец в сопровождении женщин племени чирикауа. Их мужья могли только смотреть издалека, чувствуя унижение.
По ночам солдаты внимательно следили за тем, чтобы никто не мог сбежать, и чтобы защитить пленников от кучки возбужденных ковбоев, которые внимательно следили за караваном, ища возможность свести старые счеты с апачами. Они прибыли 12 сентября, медленно преодолев в течение пяти ночей и шести дней 160 км. отделявших их от Холбрука. Той ночью скауты западных апачей исполнили еще один танец с женщинами племени чирикауа. В ту последнюю ночь в Аризоне они позволили апачам съесть последних бычков, которые плелись за обозом.
Лейтенант Стовер описал тот вечер так: «Сильное зрелище! Я стоял на возвышенности над железнодорожными путями, с видом на большой палаточный лагерь у реки Литтл-Колорадо, наблюдая зрелищное представление, какое возможно больше никто никогда не увидит. Несколько сотен костров пылали среди невысокой горы, и вокруг каждого из них группы индейцев танцевали и пели, празднуя свое предстоящее путешествие, чтобы увидеть «Великого Отца» в Вашингтоне. Барабаны гремели не переставая, и неистовое монотонное пение индейцев пронизывало ночной воздух, а жалобный вой тысяч собак (которые, казалось, чуяли неизбежное), производил непередаваемое впечатление, которое трудно забыть. Эти дикие танцы длились всю ночь, и многие жители небольшого приграничного городка Холбрук провели ее в роли восхищенных зрителей».
Рано утром следующего дня, 13 сентября, все 383 апача чирикауа были загружены в поезд. 92 солдата и офицера подполковника Джеймса Ф. Уэйда начали приближаться к составу, подталкивая апачей в вагоны и развязывая на ходу им руки. Очень немногие из них когда-либо катались на поезде (всего несколько скаутов), поэтому многие сопротивлялись посадке. Солдаты силой заталкивали женщин и детей в поезд под громкие крики. Мужчины последовали за своими семьями. Все окна в вагонах, в которых ехали апачи, были заколочены, чтобы предотвратить побеги, несмотря на сентябрьскую жару. Когда поезд тронулся с места, многие апачи поднялись и начали в страхе кричать, но постепенно они успокоились, и начали оценивать пейзажи за окном. Почти все их вещи и животные остались позади, и когда поезд тронулся, сотни брошенных собак отчаянно бросились бежать за ним, чтобы не отставать от движущихся вагонов, разрываясь от лая.
Постепенно собаки сбавили скорость и отстали, хотя некоторые из них пробежали около 30 км. Лейтенант Стовер позже спросил одного жителя Холбрука, что стало с теми собаками, и тот ему ответил: «Нам просто нужно было подъехать к ним верхом и расстрелять их, что было очень занятно. Лошади апачей не стали большой проблемой, 10-й Кавалерийский полк (негры) доставил их в форт Юнион (округ Мора, Нью-Мексико), где они были быстро проданы на открытом аукционе».
Во время движения поезда первый и последний вагоны были заняты солдатами сопровождения, а между каждым вагоном на платформах находились по четыре солдата. Остановки для обливания локомотива водой производились по пути следования, а не в населенных пунктах. Пайки были разделены на шесть кучек, и шесть апачей были назначены разносить еду своим группам. Из-за того, что двери и окна были закрыты, невозможности привести себя в порядок, сентябрьской жары юго-запада и отсутствия туалетов, запах внутри вагонов с каждым километром становился все тяжелее. В каждом вагоне находилось от 50 до 60 человек. Лейтенант Стовер позже вспоминал: «На первой остановке, после того как индейцев выпустили подышать, инспектор маршрута, находившийся в поезде, хотел пройти внутрь одного из вагонов, но дошел лишь до дверей. «Фу!, это ужасно! - воскликнул он – кажется все, что мы сможем с этим вагоном сделать, так это сжечь его, когда доберемся до пункта назначения!». Той ночью мне пришлось уйти в задний вагон, и поскольку остановок не было, я был вынужден пробираться через весь состав. О боже! Когда я вспоминаю об этой поездке, даже сейчас, у меня кружится голова. Нужно было что-то делать, чтобы почистить вагоны, но любого обычного метода было бы недостаточно, поэтому, когда поезд на следующее утро остановился, чтобы пассажиры поели и отдохнули, суперинтендант приготовил каждый вагон для мытья с помощью шланга и мощной струи воды. Конечно, было неприятно ехать в одном из вагонов после такой мокрой уборки, но это был единственный возможный выход из положения.
Поезд проходил через Альбукерке (округ Берналилло, Нью-Мексико) в сторону Сент-Луиса. По мере того как он медленно двигался на восток, останавливаясь на переездах, чтобы пропустить все остальные поезда, апачи все больше подозревали, что едут они совсем не в Вашингтон. чтобы увидеть «Великого Отца». Солдаты пообещали им, что с ними будут хорошо обращаться, однако они были полны сомнений и находились в постоянном состоянии тревоги. Когда поезд въехал в длинный тоннель, среди апачей раздались крики ужаса. Когда же состав вынурнул из темноты тоннеля, то большинство из апачей дрожали под скамейками. К востоку от Сент-Луиса женщина-апачка родила мальчика. На следующей остановке двум мужчинам (Массаи и усыновленному апачами индейцу тонкава по имени Gray Lizard, Серая Ящерица) удалось сойти с поезда и сбежать. На возвращение в родную Аризону им потребовался целый год. Несколько авторов сомневаются в существовании Ящерицы, в том числе Лиа Кандолин Кук в своей работе (Leah Candolin Cook «The Last Apache "Broncho": The Apache Outlaw in the Popular Imagination, 1886-2013»), «Последний апач бронко: преступники апачи в популярном воображении, 1886-2013».
Автор упомянул только о существовании Ящерицы, Альберты Бегей, дочери Массаи. Из Сент-Луиса поезд направился в Атланту (округ Фултон, Джорджия), а затем в Джексонвилл (округ Дюваль, Флорида), где на перроне станции столпилось так много любопытных, что охранникам вагонов пришлось применить усилия для поддержания порядка среди них. Зрители были очень удивлены, увидев что мальчики и даже некоторые мужчины не были одеты в классические набедренные повязки. На них также произвело впечатление мужское достоинство. Как сказал один наблюдатель: «Женщины несли свои вещи, в то время как мужчины несли свое достоинство».
Джексонвилл находился очень близко к форту Марион, куда они прибыли рано утром 20 сентября, присоединившись к группе Чиуауа и грустным членам мирной делегации к так называемому «Великому Белому Отцу», Чато и Локо. Помимо мелкого отряда сбежавшего Ательнитзе, на свободе оставалась только небольшая группа Мангаса, состоявшая из трех мужчин и восьми женщин с детьми, которые сдались возле форта Апач 18-го октября, и тоже были отправлены во Флориду.
9-го сентября генерал Майлс, который направлялся в Альбукерке, получил телеграмму, отправленную Шериданом и поступившую в форт Боуи 8-го числа (возможно, эту телеграмму получил капитан Уильям Томпсон). Майлс телеграфировал генералу Ховарду, сообщив ему что апачи сдались только при условии переселения. Майлс сообщил Военному министерству, что он выполнил приказ доставить их в ближайший форт или тюрьму. Он утверждал, что отправил чирикауа во Флориду, но их могли перехватить в форте Сэм Хьюстон (Сан-Антонио, округ Бексар, Техас) или перенаправить в форт Ливенворт (округ Ливенворт, Канзас).
Генерал Ховард телеграфировал Майлсу: «У меня есть приказ президента, направленный непосредственно генералу Нельсону Эпплтону Майлсу из Военного министерства, который приказывает доставить заключенных чирикауа в ближайший форт или военную тюрьму». Напротив, Джеронимо и его группа были отправлены в Сан-Антонио (Техас) по пути в форт Марион, и конечно же, это не было исполнением приказа президента отправить их в «ближайший форт или военную тюрьму». Когда в Вашингтоне стало известно о перемещении апачей, они попросили у Майлса объяснений: «Почему вы действовали таким образом вопреки приказу вашего начальника Шеридана от 7-го сентября, «держать их под наблюдением до тех пор, пока президент не примет окончательное решение по этому вопросу», и почему вы проделали это с такой настойчивой оперативностью?». Эти фотографии были сделаны фотографом А. Дж. Макдональдом (A. J. McDonald) недалеко от того места, где железная дорога «Southern Pacific Railroad» пересекала реку Нуэсес, примерно в 96 км. к западу от Сан-Антонио.
10-го сентября исполняющий обязанности Военного министра Ричард Драм приказал задержать поезд с группой Джеронимо в Сан-Антонио. Апачи содержались там под стражей в течение шести недель. Цель состояла в том, чтобы окончательно определиться, на каких условиях они сдались, и решить что делать с ними дальше.
Первоначальные условия капитуляции, предложенные Джеронимо, Найче и Наной и принятые в марте генералом Круком в каньоне Эмбудос, заключались в то, что апачи должны были содержаться во Флориде два года, после чего опять вернуться назад в резервации Аризоны. Президент Кливленд отказался принять эти условия, несмотря на то что уполномочил Крука предложить их, если «это будет необходимо для обеспечения их капитуляции». Последующее бегство Джеронимо в Мексику дало Кливленду и генералу Шеридану повод аннулировать соглашение Крука как с «враждебными» апачами, так даже и с теми, которые никуда не убегали. После окончательной капитуляции Джеронимо генералу Майлсу были арестованы и отправлены во Флориду не только «отступники», но и другие, мирные апачи чирикауа из резервации, и даже более чем лояльные к белоглазым оккупантам апачи-скауты.
Крук всю свою жизнь боролся за то, чтобы отменить это решение и позволить апачам вернуться в резервацию с более подходящим климатом, к которому они были привычны.
Джеронимо выразил переводчику Джорджу Враттену свою обеспокоенность. «Убьют ли они кого-нибудь из моих людей? Или они убьют меня одного?», - выпытывал он у Враттена. «Я получил от вас обещание защиты, но мои воины совсем не защищены. Уссен (Высшая Сила апачей) пообещал мне, что ни моя сестра (На-дос-те, жена Наны), ни Даклуги (сын Ху) не умрут, и что я доживу до старости и умру естественной смертью. Но он ничего не сказал о моих храбрецах. Именно за них я боюсь!». Тем временем, 12-го сентября исполняющий обязанности Военного министра Ричард Коултер Драм приказал отправить Чато и его мирную делегацию из форта Ливенворт в тюрьму форта Марион, Флорида.
В сентябре Их-тедда (жена Джеронимо) родила девочку (она была единственным ребенком апачей, родившимся в форте Марионе в течение этого месяца) в форте Марион, куда она была отправлена с группой Чиуауа 7-го апреля прошлого года, которую подполковник Лумис Л. Лэнгдон зарегистрировал как Марион по месту рождения (но в будущем она будет переименована в Ленну). Президент Кливленд приказал Майлсу составить полный отчет об условиях капитуляции, которые он гарантировал апачам.
* 14 сентября 1886 года делегация Чато и Локо отправляется поездом из форта Ливенворт (Канзас) не в Аризону, как и было «обещано» Майлсом, к занятиям «полезными делами», а прямиком в тюрьму форта Марион. (Флорида). В то время как 15-го сентября газета Пенсаколы «Pensacola Commercial» предложила заключить Джеронимо и его людейв тюрьму в форт Пикенс (округ Эскамбиа, Флорида).
18 сентября делегация Чато и Локо прибыла в форт Марион. Их было 13 апачей - 10 мужчин (Askadodilges [Чарли], Чато, Нельсон Гоналсис [Патрик], Пол Гайделкон [Ке-лил-кау], Каатеней, Локо, Джордж Ноче, Но-стл [Нокс Ностлин], Но-Талк, и Том Чирикауа [Бе-да-зис-шу]), и три женщины - Чиш-одл-нетлн и Чиз-па-одли (жены Локо), и Ке-най-дидлг (внучка Локо), составлявшие второй контингент апачей чирикауа (после первого этапа с группой Чиуауа), прибывших в тюрьму форта Марион.
20 сентября в форт Марион, под охраной солдат подполковника Уэйда, прибыли еще 381 чирикауа (третий этап), которые покинули Холбрук (Аризона) 13 сентября. Их было 383 человека, но по пути сбежали двое - Массаи и Серая Ящерица, индеец тонкава, усыновленный апачами. Согласно «Ежегодному отчету военного министра», пленных было 278 взрослых, 41 ребенок в возрасте от 5 до 12 лет, и 62 ребенка в возрасте до 4 лет. Среди них было 15 скаутов, двое из которых, Кайита и Мартин, сыграли решающую роль в последней капитуляции группы Джеронимо. Генерал Шеридан в полной мере продемонстрировал свое презрение к скаутам, которые преданно служили Соединенным Штатам в «Кампании Джеронимо», посадив их вместе с враждебными чирикауа. Эти 381 апач, плюс 13 из группы Чато, плюс еще 73 из группы Чиуауа (один взрослый и 3 ребенка умерли), составили всего 471 человек, это - в форте Марион, Флорида.
22-го сентября капитан Бурк написал Герберту Уэлшу, секретарю «Ассоциации за права индейцев»: «...Если наше правительство строит индейскую политику, основанную на предательстве, лжи и двойных стандартах, то нельзя винить индейцев в том, что они плохо себя ведут…».
23-го сентября президент Кливленд приказал генералу Ховарду подготовить подробный отчет, касающийся «непосредственных обстоятельств, связанных с поимкой апачей».
24-го сентября генерал Майлс ответил на приказ президента, представив полный отчет об условиях капитуляции. Генерал Оливер Отис Ховард направил телеграмму президенту и Военному министру: «Сначала я поверил из официальных сообщений, что капитуляция была безоговорочной и что войска не собирались убивать врагов.
Теперь, из докладов генерала Майлса и из его годового отчета, отправленного по почте сегодня, 31 числа, выяснилось: во-первых, что жизнь всех апачей должна быть гарантирована; и во-вторых, апачи должны быть отправлены в форт Марион, Флорида, со своим племенем, включая их семьи, приказ уже отдан.
Я только что получил депешу от генерала Майлса, она пространная, но в ней не добавлено никаких новых фактов, относительно условий капитуляции враждебных апачей».
25-го сентября Ричард Коултер Драм, исполняющий обязанности Военного министра, приказал генералу Майлсу объяснить точные условия, которые он предложил Джеронимо и Найче для капитуляции: «Может показаться... что Джеронимо, вместо того чтобы быть захваченным силой, сдался сам добровольно, и что обычная капитуляция, а не безоговорочная, чего здесь и добивались. Чтобы президент мог четко понять текущее положение Джеронимо и его группы, он хочет, чтобы вы сообщили по телеграфу точные обещания, если таковые имелись, которые были даны им во время капитуляции».
29-го сентября генерал Майлс ответил Драму, изложив условия капитуляции. Отчет был неточным, в нем отсутствовали некоторые детали: «По сути, разговоры между мной, Джеронимо, Найче и остальными до их капитуляции, которые теперь отражены в моем отчете, заключались в следующем: ... в начале июля я послал двух человек (скаутов апачей Кайиту и Мартина), отправиться во враждебный лагерь, чтобы потребовать их капитуляции. В то время я не имел ни малейшего представления о том, что враждебные индейцы желали сдаться моим войскам, чтобы с ними обращались иначе, чем с теми, кто сдался мне или другим военным, в других частях страны. Когда враги отступили из окрестностей мексиканского селения Фронтерас, за которыми внимательно следил отряд Лоутона, двое вышеупомянутых скаутов вошли в их лагерь и потребовали их сдачи. Они сначала отказались, но захотели увидеть капитана Лоутона, который согласился встретиться с ними. Индейцы просили условий и привилегий, аналогичных тем, которые им были предоставлены ранее в резервации.
Я сообщил через гелиограф капитану Лоутону, что их просьбы не могут быть удовлетворены, но что он уполномочен принять их капитуляцию в качестве военнопленных. Затем они пообещали сдаться мне, и с этой целью по просьбе капитана Лоутона я присоединился к их отряду. Джеронимо пришел и рассказал мне о своих жалобах. Я сказал ему, что капитан Лоутон и лейтенант Гейтвуд имели полномочия, и что я тоже пришел чтобы подтвердить то, что они сказали, и что если апачи сложат оружие и сдадутся на нашу милость, то они не умрут, но что они должны сдаться в плен как военнопленные и положиться на правосудие правительства или довериться его воле, в лице президента Соединенных Штатов. Я сообщил им, что переселяю всех чирикауа и Уорм-Спрингс (Warm Springs, или Охо-Кальенте, Горячие Источники, американцы так называли чихенне или мимбреньо, а также чирикауа) из Аризоны, и что все они будут переселены (изгнаны) с этой территории раз и навсегда, и так они это поняли. Джеронимо ответил, что он будет подчиняться любому приказу, который я ему отдам, и что он пойдет куда угодно, и что он собирается привести свой лагерь в порядок, что он и сделал. Впоследствии Найче таким же образом сдал свой лагерь. Его положение такое же, как у вождя Джозефа, Сидящего Быка и многих других, которые, строго говоря, являются военнопленными, что есть результат мастерства и стойкости наших войск».
Художник Генри А. Огден изобразил генерала Нельсона А. Майлса (с биноклем) и его адъютанта, капитана 4-й Кавалерии США Генри Лоутона (слева от Майлса) во время последней «Кампании Джеронимо». Майлс приказал разместить обширную сеть гелиографических станций в Аризоне и Нью-Мексико, в качестве технологической новинки, чтобы нагнать на неуловимых апачей страху.
Сигнальный гелиограф в Аризоне.