Увлечения последнего времени отодвинули учёбу на задний план. Алла хронически прогуливала лекции, не являлась на сдачу зачётов. И в один из дней пришла к выводу, что не стоит ждать отчисления, волноваться по этому поводу, просто надо самой поставить в этом вопросе жирную точку. И она приняла решение уйти из института.
В клинике, где работала девушка, появился новый врач. Его звали Владимиром Михайловичем. Невысокий, коренастый, уже начинающий лысеть мужчина, но еще достаточно молодой и энергичный. Он писал кандидатскую диссертацию и имел далеко идущие карьерные планы. Он был талантливым хирургом, его ценило руководство, а медицинские сестры трепетали и благоговели. Многие надеялись завоевать внимание нового сотрудника, ведь ко всему прочему Владимир Михайлович был холост.
В советское время интеллигенцию, и даже практикующих врачей, осенью было принято отправлять в колхозы на сбор урожая. И клинику эта участь не миновала, тем более что относилась она к научно-исследовательскому институту. Многим это даже нравилось, но не Алле. Она негодовала. Почему профессионалов отрывают от их прямых обязанностей и заставляют заниматься неквалифицированным трудом? Однако в конце октября по разнарядке Алла попала в колхоз на уборку свеклы. Расселили сотрудников в местном общежитие. Отопления не было, согревались, как могли. Раздобыли электроплитки и обогреватели, но все равно было прохладно. Работу заканчивали рано, и нужно было как-то коротать длинные, осенние вечера. Мужчины затаривались в сельмаге спиртным и консервами, женщины жарили картошку. Собирались все вместе в одной из комнат и устраивали веселые посиделки. Пели под гитару, рассказывали анекдоты, пили вино, или водку. И наконец-то становилось тепло. Вот в таких обстоятельствах Алла близко познакомилась с Владимиром Михайловичем. Вне клиники он вел себя по-свойски, отбросив присущее ему чувство превосходства в отношении лаборантов, как низшего звена. Здесь все были равны. Развязывались языки, начинались беседы на «скользкие» темы.
– Владимир Михайлович, вот вы хирург. Вас не оскорбляет, что государство отправило вас заниматься этой хренью – убирать свеклу. Вам не кажется это идиотизмом? – спросила однажды слегка захмелевшая девушка.
– Ну, во-первых, можно просто Володя, – усмехнулся хирург, – к чему здесь такая официальность? Я же тебя называю просто Аллой. Кстати, можем выпить на брудершафт и перейти на «ты». А во-вторых, как хирург, я мог бы и отказаться, но вот захотелось отвлечься, да заодно ближе познакомиться с персоналом в неформальной обстановке. Хотя после полевых работ мне долго придётся приводить в порядок руки, прежде чем смогу войти в операционную. А в целом я с тобой согласен, идиотизмов много. Но что-то ты, девочка, слишком смелая. Ничего, переживём мы этот колхоз. Ведь ненадолго это. И вернёмся к нормальной работе. А возмущаться, смысла нет. Против лома нет приёма.
– Ну, знаете, так рассуждать, – Алла запнулась, помолчала. – Надо протестовать. Всё вершится с нашего молчаливого согласия, – она снова замолчала, а потом резко сменила тему, – так, что там насчёт брудершафта? Пьём?
– Конечно, давай. И поцеловаться, обязательно!
Так они перешли на «ты», а Владимир Михайлович стал для Аллы просто Володей. Они начали часто общаться. Интересующаяся медициной девушка охотно слушала многочисленные рассказы Владимира из медицинской практики. Ей всё было ужасно интересно. Снова жалела, что не удалось поступить медицинский. А он заверял, что ещё не поздно. Такая поддержка обнадёживала, вселяла веру в себя. А сам Владимир нравился Алле всё больше и больше. Да и он проявлял к девушке явный интерес.
Однажды в конце рабочего дня Владимир Михайлович зашёл в лабораторию. Алла уже закончила все дела и мыла руки. Увидев его, сразу почувствовала, что пришел к ней и не ошиблась.
– Аллочка, предлагаю прокатиться в мой загородный дом. Посмотришь, как я устроился. Если тебе, конечно, это интересно. Я на машине, так что доедем быстро.
Предложение было неожиданным, девушка замешкалась с ответом. «Поехать к нему? Что это значит? Наверное, хочет затащить меня в постель. Но готова ли я?» – задавалась вопросами Алла.
А поехать всё же хотелось, и она решилась:
– Почему бы и нет? А давай поедем! Давно не была за городом. Только как же я обратно буду добираться?
– Ну, если я тебя приглашаю, значить обязуюсь позаботиться и об этом. Отвезу прямо до дома, об этом не волнуйся.
Небольшой двухэтажный дом Владимира находился в получасе езды от города. Построен он был не так давно и блистал порядком и уютом. На первом этаже находилась кухня и службы, а также просторная комната с камином. На втором располагалась спальня и рабочий кабинет.
– Проходи, располагайся. Я сейчас сварю такой кофе, какого ты ещё не вкушала, – немного хвастливо заявил хозяин.
Алла, слегка оробела в этом невиданном великолепии. По сравнению с «хрущевкой», в которой она жила с родителями, дом представлялся пределом мечтаний любого советского человека. «Откуда у него такие средства, интересно. Неужели профессия врача позволяет иметь сверхдоходы. А может он берет с больных взятки за операции…» – крутились в голове неприятные мысли.
– Ну как тебе? Нравится? – Володя вошёл в комнату с двумя чашками ароматного кофе и горкой бутербродов.
– Даже нет слов! Как тебе это удалось? – Алла развела руками.
– С трудом. Стройку начали ещё родители. Отец – военный в отставке, хорошая была зарплата, теперь высокая пенсия. Потом я подрабатывал, копил деньги. Я же до прихода в клинику работал на трёх работах. И вёл приёмы в областной больнице, и оперировал, а ещё и на Скорой выезжал. Вот результат. Живу здесь один. У родителей есть старый дом в райцентре.
– Понятно, понятно, – девушка почувствовала облегчение. Она верила в кристальную честность Володи. И в его бескорыстное служение человечеству. – А то у меня уже нехорошие мысли в голове крутились, – улыбнулась Алла.
– Это что же за такие мысли? Раскалывайся.
– Да, знаешь, говорят, что многие врачи берут деньги за операции… А медицина у нас вроде как бесплатная.
– Ха! Да бывает и такое. Знаю примеры, но презираю. Не скрою, больные часто и меня благодарят. Сейчас покажу тебе свой бар. Посмотри сколько здесь бутылок коньяка! И ведь прошу, чтобы без этого, но всё равно тащат. Это сколько я уже раздал, налево и направо. Эх, ну ведь обижаются, если не возьмешь. Еще любят дарить конфеты в красивых коробках. Кстати, сейчас принесу, чуть не забыл. Аллочка, это человеческая психология. Если удается поставить больного на ноги, люди чувствуют безмерную благодарность, готовы сделать для тебя, что только в их силах. Но это не взятки. Я ведь не ставлю предварительных условий. И оперирую всех одинаково, делаю, что в моих силах.
– Конечно, как я могла о тебе такое подумать. Прости. Просто твой дом меня так впечатлил…
Они еще поговорили о разном, а потом внезапно в воздухе повисла долгая пауза. Володя пристально посмотрел на девушку:
– Алла, мы могли бы познакомиться и ближе. Если, конечно, ты этого захочешь. А если нет, то нет. Посидим ещё, и я отвезу тебя домой.
Хотела ли она? Почему бы и нет? Холостой, положительный мужчина, уважаемый человек. Есть шанс создать наконец-то семью. Недолго думая, Алла протянула руку мужчине и приподнялась с кресла. А дальше всё произошло столь стремительно, что девушка даже не успела осознать, как они оказались в постели. Володя действовал решительно, без лишних церемоний, словно не желая терять драгоценное время. Но презерватив надеть не забыл. «Что значит врач, – успела подумать Алла. – Презерватив надевает, так же деловито, как и перчатки в операционной». Секс был быстрым и без особых затей, вершины наслаждения она так и не успела достичь. А на вторую попытку у доктора видимо не хватило пороха. Ему было достаточно. Избалованный симпатичными и легко доступными медицинскими сестричками, он явно не испытывал сильного сексуального голода. Дабы не разочаровывать нового любовника, Алла, как хорошая актриса имитировала оргазм. Мужчина поверил, и был доволен. Расслаблено покуривая в постели, он произнес так нужные Алле слова:
– А ты женщина – огонь! Люблю таких. Будешь теперь моей?
– А ты будешь моим, – ответила Алла, поглаживая его густо поросшую темными волосами грудь.
После этой первой близости, они регулярно встречались в доме доктора.
***
Прошло полгода, но слов любви Алла так и не услышала. Только секс, а она ожидала большего. Однажды решилась спросить, любит ли он. Мужчина как раз вышел из душа, обернутый на бедрах махровым полотенцем. Вопрос будто застал его врасплох. Закурил сигарету, присел рядом с девушкой на постель, взял в руку её ножку и поцеловал нежную стопу.
– Разве мало того, что есть? Зачем лишние слова? Ты знаешь, я немногословен. Мне хорошо с тобой.
– Мне этого мало, скажи, что любишь. Я люблю, ты мне нужен, как воздух. А ты? Что я значу в твоей жизни?
– Ты даришь мне радость. С тобой я отдыхаю. Знаешь сколько у меня проблем? С тобой я забываю о них. Жизнь хирурга не проста. Тебе ли не знать, сколько моральных и физических сил она забирает. А еще и диссертация. Если ты, девочка, сейчас намекаешь на женитьбу, то скажу честно, я к этому не готов. Сначала нужно достичь положения в обществе, потом всё остальное. У меня большие планы. – Он встал и прошелся по комнате. Налил немного коньяка в прозрачный округлый бокал, сделал несколько маленьких глотков. И серьезно, чуть хвастливо добавил: – Меньше чем на главного врача клиники я не согласен! Для этого требуется личная свобода, упорство, адская работа. На сегодняшний день это мои цели.
– А я? Какое место ты отводишь мне в своих планах? – Алла отобрала из рук мужчины бокал и отпила большой глоток.
– Пусть всё идет, как идет. Не торопи события. И знай, я не терплю, когда на меня давят. – В голосе проступили жёсткие властные нотки.
Алла решила перевести тему, понимая, что перешла некую черту:
– Иди ко мне, забудь этот разговор. Нам ведь хорошо. – Она улыбнулась похотливо и увлекла своего доктора в объятия. Она знала все его слабости, все его пристрастия. Знала, как доставить ему удовольствие.
***
Прошло три года. Всё чаще вечера Алле приходилось проводить в одиночестве. Владимир Михайлович с головой погрузился уже в докторскую диссертацию. Шёл уверенно по намеченному маршруту. Алла всегда была под рукой. Тогда, когда ему хотелось расслабиться. А хотелось всё реже…
Сама она так и не поступила в медицинский, продолжала работать лаборанткой в клинике. Желания ломиться в закрытые двери, преодолевать, добиваться, куда-то испарились. Больших амбиций не наблюдалось. Плыла по течению. Ругала себя за это, но ничего не меняла. Честно отвечала себе самой на вопрос о цели в жизни – создать семью, хранить очаг, родить ребенка, любить его и мужа. Всё предельно просто, но, почему-то, трудно достижимо.
Однажды, заглянув в кабинет любовника, Алла увидела, что там за чашкой чая сидит новенькая молодая врачица. Владимир Михайлович что-то увлеченно ей говорит, а та смотрит во все свои синие глаза на него с восхищением.
– Владимир Михайлович, вот результаты анализов больного Першина, вы просила сделать срочно, – Алла протянула бланки, увидела некую досаду в лице Володи и быстро вышла из комнаты.
«Кажется, ему слишком нравится эта красотка в белом приталенном халатике», – кольнула мысль, но тут- же выстроилась защитная реакция. Алла всегда опасалась появления у Володи новых увлечений. А возможностей таких предоставлялось немало. Ревность часто возникала, её приходилось жёстко подавлять. Но по сей день дальше лёгких флиртов у него не заходило. «И на этот раз будет так же», - утешалась Алла.
Однако это был особый случай. Через несколько дней она увидела из окна лаборатории Лилию Сергеевну, так звали новенькую, иВладимира Михайловича, услужливо открывающего женщине дверцу своего автомобиля. Куда они направляются, задавалась вопросом Алла, может быть просто решил её подвезти. Или повёз к себе? Интуиция подсказывала, что скорее последнее. Особенно если учесть, что сама она давненько не бывала у него.
В тот день всё валилось из рук, хотелось рвануть к нему и всё срочно выяснить. «Но так нельзя, его это оскорбит», – девушка остановила свой порыв.
Вскоре Владимир сам зашёл в лабораторию, где Алла выполняла обычные рутинные дела.
– Поедем ко мне сегодня? Надо поговорить, – предложил он.
В поведении Володи чувствовалось напряжение. Прежде, чем начать разговор, он приготовил свой фирменный кофе и достал бутылку армянского коньяка. Они сидели все за тем же журнальным столиком, что и в первую встречу в этом загородном доме.
– Аллочка, в моей жизни скоро произойдут перемены. Поверь, я очень хорошо отношусь к тебе. И благодарен за всё. Но… – он залпом выпил бокал коньяка, помолчал несколько секунд. – Я собираюсь жениться на Лиле.
От неожиданности Алла вскочила, и начала нервно ходить по комнате. Это было унизительной пощёчиной.
– Как ты можешь мне это говорить? Три года, три года я потратила на тебя. Я делала всё, чтобы тебе было комфортно. Я, наконец, потеряла эти три года. А теперь, ты, который так ценил неприкосновенность личного пространства, вдруг женишься… На другой, с которой едва знаком. А что же ты предлагаешь мне?
– Прости, я виноват, понимаю, но я полюбил. С этим ничего не поделаешь. Ты для меня всегда будешь другом. Ты всегда можешь ко мне обратиться. Давай не ссорится, не выяснять отношения.
– Отвези меня домой, пожалуйста. И поскорее. Чтобы я не успела начать выяснять отношения.
Алла быстро надела куртку и сапожки. Сердце бешено колотилось и было тяжело дышать. Хотелось наброситься на Володю и колотить, колотить изо всех сил его кулачками. Или разбить красивую японскую вазу, украшавшую угловую полку в прихожей... Но взяла себя в руки, сцепила зубы, сдержалась.
Ехали молча, Владимир сосредоточено жевал резинку, чтобы ненароком гаишники не уловили запах алкоголя. Но никто их не остановил.
У подъезда он вышел, открыл дверцу, подал Алле руку.
– Прошу, прости. Ты ещё встретишь своего человека. А друзьями мы, надеюсь, останемся. Если вдруг у кого-то из близких, или у тебя будут проблемы со здоровьем, я всё сделаю. Всё что в моих силах. Договорились?
– Да, в этом я как раз и не сомневаюсь…
Алла стояла у окна своей комнаты и смотрела на подсвеченные фонарями деревья в нарядной желто-багряной листве. Бабье лето. Красиво, но так одиноко…
Продолжение следует:http://proza.ru/2023/01/07/1007