В Подмосковье к Моле, на станцию Втупяково, я добралась без проблем. Дома меня встретила её младшенькая - нежная красоточка Дина. За чаем рассказала о себе, что у неё скоро сессия, она готовится к экзаменам и не может уделять мне много времени. Я напомнила ей, что являюсь сестрой дяди Алика, друга их семьи.
- Я этого не знала. Дядя Алик с женой тетей Лидой звали меня в гости к себе в Йошкар-Олу.
Не удивительно, что и моего брата прельстила кротость и красота юной девушки. Я тоже выделяла Дину, как, впрочем, и её мать.
Я была уже два раза в их доме, поэтому сразу поднялась "к себе" на третий этаж.
И на большой кровати насладилась уютом и интернетом.
Назавтра пришла со смены средняя сестра Тина. А Дина поехала на учёбу. Тина тоже рассказала о себе. Меня она знала ещё когда с родителями жила на Севере. Высока, стройна, зеленоглаза - она, как лань перед прыжком, была устремлена куда-то в будущее. Если Дина - неподвижная холодная красота, то Тина - подвижная, тёплая, гибкая,рефлексирующая на собеседника, в данном случае на меня. Я порадовалась за неё: ведь именно Тину называла Молина проблемной. Мне довелось присутствовать при капризах Тины, когда она выскакивала из-за стола и убегала, обидевшись непонятно на что. Сейчас она выглядела вполне сбалансированной и сама поднималась ко мне на третий этаж, приглашая к столу.
Неделю я самодостаточно провела время, в основном, в кровати. И, наконец, приехали Мола и Лёня. Дорога их утомила, они кашляли. Леня приветливо поздоровался. Мола обняла меня, а, пройдя на кухню, сделала замечание Дине за сбитую накидку на диване. Я "перевела стрелки" на себя, что, мол, это я лежала, смотрела телевизор.
- На диване у меня никто не лежит! Он портится от этого: расходится шов. У меня такой порядок: изволь выполнять! - строго выговорила мне подруга.
- А как же тогда смотреть телевизор? - растерялась я, выходя следом за Молой из кухни и совмещённого с ней зала.
- Там есть два кресла. Одно из них моё. Можешь сесть на другое.
- На какое же?
- Крайнее моё, можешь сидеть на дальнем.
Пока я мысленно оправдывала поведение подруги усталостью и болезнью, Молина объявила новые требования:
- Милана! У меня дома никто не ходит в тапочках! Мои ковры и белые паласы не предназначены для этого! Пойми: я от всех этого требую, сама босиком хожу!
- А как же без тапочек? Я в своих хожу, чтоб ноги не мерзли, чтоб не простудиться!
- Пол тёплый, подогревается. Можно надеть носки. Но у себя в доме я не потерплю нарушений моих правил. Оставь тапочки здесь, у лестницы!
- Ладно, не буду вам мешать, отдыхайте с дороги! - с этими словами я поднялась на свой этаж, чтобы осмыслить происходящее. Я могла уехать и раньше, видя холодность Дины, но хотела, чтобы она увидела, как меня ценит и любит их мать. И вот: подруга сама холодна и строга ко мне, будто тоже недовольна моим присутствием.
Я уложила тапочки в дорожную сумку, понимая, что лучше завтра же утром уехать отсюда. Чтобы не выслушивать новых замечаний и запретов высокомерной хозяйки. Молина младше меня на семь лет и, если не считать нашей давней семилетней вражды, всегда подчёркивала, что я являюсь для неё примером и ориентиром в жизни, в преодолении трудностей. Мой младший брат Алик очень помог Молине освоить ноутбук и интернет и, став другом их семьи, упрочил, как я думала, и мои позиции в этой семье. Как-то не верилось, что и ему Мола в жёсткой форме выставляет свои правила.
Я не люблю прямых скандалов, всегда пытаюсь завуалировать конфликт, не портить отношений. То ли боясь мести, то ли надеясь на дальнейшую дружбу, то ли из-за своего миролюбия. Настолько уже намимикрировалась, что это стало частью характера. Решила, что уехать утром, не попрощавшись, - это вызов вместо благодарности за недельное гостеприимство. Поэтому, когда к двенадцати часам дня мы все встретились на кухне за обеденным столом, сообщила Молине о своих планах уехать завтра.
- Я не возражаю, - сразу последовал ответ.
Вечером Тина позвала меня на ужин, и мы допоздна засиделись с Молой, вспоминая былое. Конечно, мы постарели, от былых фигур и красот мало что осталось. Но посиделки удались. Мола попросила остаться ещё дня на три. Она сходит на торжество, где будет вести вечер. А потом мы отдохнем, сфотографируемся, и они меня проводят на вокзал.
Наутро после завтрака я поднялась к себе и услышала оттуда скандал: Мола кричала на Тину, что та не хотела мыть посуду, на просьбу отнести фарш в подвал сделала недовольное лицо. Что Мола ей не домработница. Распаляя себя всё сильнее, уже хрипя, Мола потребовала Тину убираться из её дома немедленно. Просьба помыть посуду за собой и отнести фарш прозвучала ещё при мне. И я видела, что посуды грязной нет, Тина ее помыла и фарш отнесла. Молина с мужем собирались по делам и хотели подвезти на учёбу Дину. Для Тины то ли не было времени, то ли не по пути. И вдруг - такой скандал.
Все уехали, кроме Тины. Я чувствовала себя зайчиком с дрожащим хвостиком. Не могла представаить, как я вечером спущусь на ужин и как ни в чем не бывало буду разговаривать о том, о сём, потом спать в доме, из которого только что выгнали 22-летнюю дочь. Тема нечаянно коснётся их ссоры, и я вынуждена буду поддакивать, будто Тина вела себя по-хамски. А если скажу, что не вижу за ней вины, не разразится ли новый скандал, и не прозвучит ли уже в мой адрес:
- Вон из моего дома?!
Муж, конечно, не скажет ни слова в мою защиту, как когда-то я держала сторону подруги, обвиняашей мужа в чём-то несусветном.
- Что это за закон дружбы такой, что я должна перестать быть собой и только подобострастно поддакивать?! Может, я завишу от Молы? Может, я её раба?! Почему она не боится вести себя так, как я не одобрила бы, а я не решаюсь даже высказать свою позицию?! Может, Молина считает, что я всё стерплю за ночёвку, потому что мне негде ночевать? Но главное - успеть сказать Тине, чтобы никуда не уезжала! Это ведь и её дом!
Тина укладывала чемодан и ответила так на мой совет:
- Вы же знаете мою маму: она не успокоится, не остановится, пока не вышвырнет меня из дома. Это же не первый раз. Тогда она выгнала меня, и я ушла жить к парню, с которым виделась всего два раза.
- Но это же мама уговорила тебя уйти от него после двух лет совместной с парнем жизни, как ты мне говорила?
- Да, она объяснила мне, что у тех отношений нет перспектив, и я вернулась домой.
- Но куда же ты сейчас пойдёшь?
- Я созвонилась со старшей сестрой Алиной, они с мужем приютят меня на время. Потом сниму квартиру. Я же работаю.
- А разве папа за тебя не заступается?
- Тогда мама грозит выгнать и его.
- Я тоже уеду.
- Вам-то зачем уезжать?
- В знак протеста!
Так я и оставила Втупяково вместе с Москвой и подругой. В поезде позвонила Моле в ответ на кучу пропущенных звонков. Сказала, что не могла иначе, мол, вдруг бы мы не сошлись во мнениях, и она бы и меня выставила?!
- Когда в семье ругаются, никогда не лезь, а то останешься крайней! - эта фраза Молины подтвердила правильность принятого мною решения об отъезде. Мне стало легко, будто сбросила тяжелую ношу. Как здорово делать то, что считаешь нужным для себя! Если кому-то это не нравится, это уже не мои проблемы. У меня есть только я, единственная, кто заботится обо мне. В общем, поездка удалась. Я смогла в себе что-то изменить.
8.01.2023