К тому времени в северные земли нагрянуло лето, на тепло которого все очень надеялись, но мало получили из ожидаемого. В отличие от таковых в тюремных застенках Зайцев Петя почти ничего не потерял, так как о футболочках и сарафанах на бретельках даже смешно было мечтать. Все так и ходили в тёплых кофтах, куртках и плащах. Однако Виталику с Томой всё же удалось позагорать на жарком солнышке.
Накануне выходных Волковы столкнулись в магазине с Юлией Сергеевной и Костиком. Ничего не зная о сложных отношениях между мужем и его начальницей, Тома с грустинкой пожаловалась Лугановой:
- Я так лето люблю, но тут видно его не дождусь. А у родителей на даче клубника уже давно созрела. Варенья наделали…
- Слушай, у нас же на даче тоже клубника должна созреть! – стараясь не смотреть на Виталика, сейчас же дёрнула Юлия Костика за рукав.
- Ну так давай смотаемся. За чем дело встало? – пожал он плечом и отошёл к прилавку, где Виталик покупал продукты.
- У вас есть дача?! – изумилась Тома, не представляя среди вулканов и тундры дачу, да ещё и с клубникой.
- За лиманами. Мы туда на лодке ездим, – объяснила Юлия и, преследуя свои цели, косонула на Виталика и заманчиво подразнилась: - Место сказочное! Мы там всегда загораем. Солнце жарит, как на юге!
За время путины она здорово соскучилась по недосягаемому мастеру. Виталик забегал в кабинет только забрать и принести вахтенный журнал и переодеться.
- Как на юге?! Загораете?! – мгновенно клюнула Тома и с сожалением вздохнула: - Как здорово! Счастливые… А нам, видимо, не придётся нынче позагорать. А так хочется надеть сарафан, босоножки, купальник…
- Ну так и поехали с нами на выходные, – сразу же пригласила Юлия, мечтая увидеть Виталика в одних плавках.
- Да ни за что не откажусь! – от радости чуть не подпрыгнула Тома и, затрясла за руку подошедшего мужа: - Виталька, нас приглашают позагорать на дачу! Представляешь – позагорать!
Виталик улыбнулся жене и без особого энтузиазма вгляделся в коварные глаза начальницы, прикидывая в уме: «В икорном у меня порядок, пожалуй, можно и расслабиться…»
- Поехали, действительно, разомнёмся, – подойдя к ним, пихнул его в бок Костик. – Рыбы наловим, ухи наварим. У нас там домик есть, – и обратился к довольной жене: - Юль, Дарью пригласи тоже. Она давно просится на нашем «пляже» поваляться.
- С Борисычем? – скиснув в душе, засмеялась Юлия.
Дарья в её планы не входила.
- С фотоаппаратом! Борисыч деловой до одури, – отмахнулся Костик.
И в отличие от Юлии присутствию Дарьи в их компании сразу обрадовался Виталик, успокоившись в душе. Не мог же он ни с того, ни с сего перед женой и Костиком отказаться от приятного похода.
О предстоящей поездке договорились на выходные. Затем в воскресенье, которого с невероятным нетерпением ждала Тома, заранее собрав сумку с футболочкой мужа и своими летними причиндалами, они зашли за Дарьей и за Юлией и Костиком уже пошли к лиману. Туда затаренная удочками и провизией компания ушла далеко в тундру по дощатым мосткам, которые на сваях возвышались над кочками. Дальше их на моторке повёз Костик по живописному лиману.
По пути Дарья успела нащёлкать всю компанию и на фоне тундры с белеющими снежными вершинами вулканов, и на фоне необыкновенной красоты лесов по берегам лимана. Его вода была настолько прозрачная, что хорошо просматривалась даже глубина дна, над которым стремительно летела моторка.
- Страшновато, но здорово! – восторгалась Тома, крепко прижимаясь к Виталику.
- С моим Костиком можете ничего не бояться. Он здесь каждую донную «банку» и все мели знает, – успокоила её Юлия, от души завидуя, как её бережно прижимает к своей мощной груди здоровый Виталик.
Хотя её Костик мало в чём отставал по габаритам от заманчивого мастера. Он ещё рос.
- А вот так и носятся пьяные придурки здесь на моторках, – отозвалась Дарья. – Напьются до чёртиков и прут без башки. Потом с ходу воткнутся в макушку мели и поминай, как звали! – и она уточнила у Юлии: - В начале мая, по-моему, какой-то местный богодул навернулся? Девчонки трындели, что его лодку обнаружили вертолётчики. Её к берегу прибило, а сам он пропал. До сих пор ищут. Видать в море утащило…
- Кошмар! – съёжилась Тома, а Виталик покосился на воду.
Луганова же с упрёком бросила:
- Ой, сколько ни труби, каждый год кого-то спасатели ищут, гоняют. Заставили бы таких алкашей топливо вертолётчикам оплачивать, смотришь, и толку было бы больше. А то они то на льдинах в ледоход рыбачат и их по морю надо собирать, то на мель налетят.
- Ужас какой-то! – опять поёжилась Тома.
- Ну, у нас-то всё хорошо, - ласково потрепал её Виталик за плечо и кивнул на Костика: - Смотри, какой штурман у штурвала! – а потом, чмокнув в висок, напомнил: - Позагораем.
Таким, нежно целующим жену, его и запечатлела Дарья на фоне сверкающего разноцветьем лимана.
Дача технологички оказалась обыкновенным сараем с полатями и огромным рундуком. На полатях лежал застеленный постелью матрац с двумя подушками, а в рундуке хранились ведра, посуда, огородный инвентарь и одежда.
- Ух ты, как у вас тут всё компактненько! – расхвалил Виталик, входя в домик за Костиком.
Дача была уютно ухоженная. Когда-то по совету знакомых Юлия приобрела её для романтичного уединения с молодым Костиком.
Перед домиком на поляне чернела таганка с прогоревшим костром. Рядом стояла колода для рубки дров. А на разбитом небольшом огородике и впрямь краснела клубника, куда Юлия сразу повела Тому и Дашу. Но самое приятное ощущение вызывала настоящая жара, как на юге под лучами щедрого солнца! За невысоким забором зеленели сопки, сплошь покрытые широкими листьями черемши и шеломайником. Черемша уже отходила, а шеломайник вовсю цвёл мелкими снежно-белыми цветками крупных метельчатых соцветий. Ими он очень напомнил ландыши. Подальше в перелеске белели до сих пор не растаявшие низкие сугробы снега.
- Как здесь здорово! И цветы цветут, и снег лежит, и солнце жарит! – бесконечно восхищалась Тома, поедая давно забытую клубнику.
- Пойдёмте купальники одевать! – невольно горя к ней ревнивой антипатией, весело позвала девчат Юлия Сергеевна в домик.
- Ну, мы на клубнику потом полезем, - крикнул Костик жене и позвал Виталика: - Сейчас пошли, рыбу поудим на уху, – а женщинам бросил: - Девчата, чистите картошку, лук, а мы удочки настобурчим, окунёмся и придём костёр запалим. Веток только насобирайте.
- Тяжёлого не поднимай, – попросил Виталик Тому и пошёл за Костиком, на ходу стягивая свитер и футболку.
Назад они вернулись через полчаса в сапогах, в мокрых плавках и с одеждой в руках. На таганке уже висел приготовленный котелок с картошкой и водой. Облачённые в купальники девчата натаскали сухостоя и делали бутерброды на застеленном скатёркой раскладном столике. Тома обвязала свой огромный живот большим шифоновым платком и высоко подобрала волосы, подставляя шею солнцу.
- Вот нисколько красивую бабу не портит беременность! – вдруг тихо сказал Костик Виталику и, косонув на Юлию, шепнул: - До чего ж хороша твоя супружница, чёрт возьми! Была бы ничья, точно бы приударил!
В ответ Виталик засмеялся, с изумлением думая: «Вот тебе и «два сапога пара»! Дождётся Сергеевна, он узнает о её шашнях и живо хвост покажет! Молоденьких-то девчат полно на заводе!» А Костик уже вёл себя так, будто о Томе ничего и не говорил. Он укладывал с Виталиком валежник для костра и не замечал, как его Юля с замиранием сердца во все глаза украдкой разглядывает богатырское телосложение Волкова, его крепкие бицепсы, завитки сырых волос, которые от купания в лимане стали ещё больше виться. Юлии страшно не терпелось чем-нибудь втихаря поддеть Виталика, но он, как специально, торчал то возле Костика, то возле жены. Ещё и Дарья исподтишка снова взялась щёлкать своим фотоаппаратом, как волчица зубами.
- Ну и как вода? – подошла Тома к мужу, похрустывая листом черемши с хлебом и котлетой, и обеспокоенно потрепала его мокрые волосы: - Ты не простудишься? Вон, холодный какой!
- Да брось ты. Вода отличная! Просто бодрит и всё, – разжигая костёр, поднял на неё Виталик голову и засмеялся: - Никогда не купался и не загорал на севере возле сугробов.
- Ещё раз окунёшься? – спросил его Костик, подкладывая в костёр дрова. – Заодно рыбу снимем.
- Ещё б я отказывался от такого удовольствия на Камчатке! – сразу поднялся Виталик.
И они опять ушли к лиману.
На свежем воздухе с костра уха была такая вкусная, что котелок опустел в считанные минуты! Следом напившись чаю с бутербродами, печеньем и пирожками, девчата засыпали в угли костра картошку и ленивыми кошками расслабились на солнышке.
Виталик зашёл в домик и переоделся в сухие трусы и джинсы. Его достали косяки Юлии, которые он чувствовал на себе всей кожей. А Тома надела любимый сарафан на бретельках, только без пояска, босоножки, накинула на плечи куртку и предложила мужу:
- Пойдём, погуляем? Заодно черемши домой насобираем.
Виталик быстро надел футболку и прихватил целлофановый пакет, только бы смыться с липучих глаз технологички.
Лес в необыкновенных красках цветения и снега быстро снял неприятные переживания. Супруги зачаровано бродили по цветущим сопкам, собирали черемшу и шеломайник. Когда в пакете было достаточно зелени, Виталик подошёл к жене и с сияющей улыбкой вручил ей букет:
- Томочка, это тебе!
- А это тебе! – протянула она ему такой же букет шеломайника, и они рассмеялись.
У Томы при этом были такие счастливые блестящие глаза, и вся она сама была такая милая, желанная и любимая, что Виталик опустил пакет к ногам, взял её за плечи и стал рассматривать так, словно впервые увидел.
- Ты чего? – смущённо засмеялась она, вся наполненная камчатским солнцем.
В ответ он улыбнулся сильно скучающим взглядом, осторожно притянул к себе и взял ладонями за живот. Тома замерла, трепеща от его нежности и глядя в глаза. А он склонился к ней и, прикрывая ресницами васильки глаз, нежно стал покрывать поцелуями её лицо.
- Увидят… – шепнула жена, прижимая к большой груди свой и его букеты.
Но муж удержал её коленом, вплотную прижавшись к её животу.
Растаяв в нежности друг друга в этом сказочном месте солнца и снега, они не видели, с какой возбуждённой пылающей завистью на них смотрят из кустов карие глаза. С колотящимся сердцем Юлия смотрела на необыкновенные трепетные ласки заветного богатыря к своей жене и давилась слюнями, желая быть на её месте. Она вдруг вовремя заметила, как за деревьями к супругам с фотоаппаратом крадётся Дарья. От этого всю кожу продрало ознобом! Юлия в тот же миг низко шугнулась к земле и сквозонула вниз по сопке с мыслями: «Не хватало ещё запечатлеться в подглядках и опозориться на весь посёлок! Дашка предателей семьи терпеть не может! Позора и презрения баб потом не оберёшься!» А Виталика и Тому в поцелуях заставил очнуться щёлкнувший затвор фотоаппарата. Увидев Шахраеву, они смущённо рассмеялись, а она со смехом их подразнила:
- Ну вот вы и попались, лебеди! Сделаю фото и буду показывать его вашему чаду, как доказательство, что он рождён в настоящей любви!
Её слова звонким эхом понеслись по перелеску, нагоняя Юлию, и словно бичуя её за приставания к женатому Виталику. И сейчас технологичка поняла, что не все мужики «кобели» гулящие, которые ведутся на приласкавшую руку и чмоки. Среди них есть и преданные «лебеди», как в точности и назвала Дарья Тому с Виталиком. Юлия, наконец, ясно поняла, что никогда не станет парой этому «лебедю-однолюбу» даже на самое короткое время.
После этой поездки к приятному удивлению Виталика технологичка резко прекратила назойливую стрельбу глазами. А вскоре между ними и вообще восстановились утраченные деловые отношения на работе.
продолжение след.---------------------